Практическое руководство по совершенствованию для демона-лиса Глава 14. Кровать с балдахином

Лисы и волки довольно чувствительны к звукам.

Поэтому заслышав в этом звучание странные нотки, Сун Цы упёрся ногами в землю, отказываясь сдвинуться с места.

Он сказал:

– Забудь об этом и пошли в комнату, нам ни к чему проблемы.

Однако Вэнь Чанчу думал иначе.

– Чего ты боишься? – щелкнул он языком. – Я ведь здесь. Чем больше место, тем больше секретов оно скрывает. Как мы можем уйти просто так, ничего не выяснив?

– Разве мы здесь для того, чтобы выведать секреты Мо Яо? – нахмурился Сун Цы. – Лишь подонки вынюхивают что-то под покровом ночи. Я не стану этого делать.

Вэнь Чанчу бросил на него удивлённый взгляд и вскинул бровь:

– Боюсь, это не тебе решать.

Схватив Сун Цы за шею, он шагнул вперёд. Картина перед глазами маленького даоса покачнулась, когда его переместили в другое место. Звук нежного дыхания был здесь намного отчётливей.

Вэнь Чанчу озорно рассмеялся и бросил двусмысленный взгляд на Сун Цы. Выпустив его шею из захвата, волчонок пошёл к стоящему перед ними павильону.

Это здание немного отличалось от остальных. Снаружи помещение было ярко освещено множеством маленьких фонариков, но у входа никто не дежурил.

Сун Цы, даже не приближаясь к зданию, мог с точностью сказать, что именно там происходило. Нервно сглотнув, он всерьёз задумался о том, чтобы заткнуть уши.

Несмотря на то, что Сун Цы уже не был ребёнком, до этого он даже за руку девушку не держал!

Ещё в юношестве он был помолвлен с девушкой, однако в то время ещё не понимал любви между мужчинами и женщинами. Та девушка была жизнерадостной и смешливой, к тому же приятной для глаз. Помолвка была устроена родителями обеих сторон, поэтому Сун Цы просто принял это как должное.

После того, как помолвка была заключена, он соблюдал все приличия и держался подальше от других девушек, ожидая, пока его невеста достигнет брачного возраста.

Кто бы мог подумать, что та девушка влюбится в другого, и угрозами наравне с мольбами заставит родителей разорвать помолвку?

С тех пор Сун Цы больше не задавался вопросом о женитьбе.

Но, в конце концов, он был взрослым мужчиной, и кое-что знал о брачных делах.  

Сун Цы топтался на месте, не решаясь ни уйти, ни остаться, растерянно наблюдая, как Вэнь Чанчу идёт к павильону. Лишь после того, как волчонок обернулся и махнул ему рукой, Сун Цы нерешительно двинулся следом.

Как только они подошли к окну, Вэнь Чанчу без колебаний протянул руку и ткнул в бумажное окно, проделав в том дыру. Оглянувшись на Сун Цы, который был чуть ниже него, он проделал дырку и для него.

Замешкавшись на мгновение, Сун Цы поддался лукавому взгляду своего товарища и заглянул внутрь.

То, что он увидел, взволновало его так сильно, что он замер на месте, затаив дыхание.

Кровать с балдахином размеренно покачивалась от сильных толчков. Прищурившись, Сун Цы смутно разглядел на ней две переплетённые фигуры, и отчётливей услышал непристойные звуки, заполонившие комнату.

Маленький даос почувствовал себя так, словно кто-то ударил его по голове и по сердцу. Отпрянув от окна, он отвернулся в сторону, зажмурился и прикрыл уши.

– Нельзя смотреть на похабщину! Нельзя слушать похабщину!.. – зашептал он, раскрасневшись, как спелая хурма.  

Поразившись реакцией Сун Цы, Вэнь Чанчу оглянулся на него, после чего заглянул в комнату. К счастью, двое людей на постели были так увлечены друг другом, что не замечали ничего вокруг.

Вэнь Чанчу был в растерянности, не зная, что делать с разволновавшимся и бормочущим себе под нос Сун Цы.

Тряхнув его за плечо, он кивнул в сторону:

– Подожди меня в другом месте. Я найду тебя позже.

Сун Цы, уже сто раз пожалев, что пошёл за ним, тут же поспешно сбежал. Он бежал до тех пор, пока не добрался до дерева, раскинувшего свои пышные ветви и создающего мрак настолько густой, что он тут же юркнул в него в попытках скрыть жгучий румянец.

Постояв некоторое время на прохладном ветру, Сун Цы постепенно успокоился. Закрыв глаза, он глубоко вздохнул и принял решение прочесть несколько стихотворений, чтобы окончательно избавиться от похабных образов, что словно отпечатались на обратной стороне век. После нескольких глубоких вздохов его острый слух, наконец, притупился, улавливая теперь лишь тишину ночи и редкий шелест листвы.

Сев, Сун Цы прислонился к дереву, и, тут же почувствовав сонливость, широко зевнул.

Его рот еще не закрылся, когда рядом с ним внезапно раздался незнакомый голос:

– Почему ты бродишь здесь в такой час вместо того, чтобы спать?

Мигом очнувшись от сонливости, Сун Цы подскочил на ноги.

Мужчина в длинном бело-голубом халате смотрел на него с улыбкой.

Этим человеком был учитель Чжу Ишу, Дай Яньсин.

Сун Цы не ожидал встретить ещё одного полуночника.

«Судя по всему, в этом ордене непринято спать по ночам», – с досадой подумал он и слегка поклонился мужчине:

– Лиянь Чжэньжэнь.

– Ты меня знаешь? – удивился Дай Яньсин.

– Мы встречались вчера, – почтительно ответил Сун Цы.

– Умный ребёнок, – голос Дай Яньсина звучал равнодушно, отличаясь от участливого тона, с которым он говорил со своим учеником прошлым утром. Посмотрев в сторону павильона, он добавил: – Отлично, как раз собирался с кем-нибудь поболтать.

Сун Цы промолчал, ожидая продолжения от мужчины.

– Ты знаешь, кто в том павильоне? – вдруг спросил Дай Яньсин.

Сун Цы понятия не имел, да и знать не хотел.

Отрицательно покачав головой, он неловко поджал губы и вперил взгляд в землю.

Даже старшие ученики Мо Яо предпочли бы отступить, попав в такую ситуацию. Что уж говорить о новичке, который тут всего один день, а уже успел увидеть то, что ему видеть не нужно было? Ему точно не нужно знать больше.

Однако Дай Яньсин продолжил:

– Эта женщина – старейшина Цинъюань. А что касается мужчины, то я не уверен.

Сун Цы интуитивно понял, что эти слова не сулят ему ничего хорошего. В конце концов, Дай Яньсин был главой школы, а не ребёнком, случайно выболтавшим тайну. Он мог рассказать ему правду лишь в двух случаях: если был уверен, что Сун Цы никому не расскажет, или если точно знал, что Сун Цы просто не сможет никому рассказать.

Они не были знакомы, и вряд ли Дай Яньсина был столь наивен, чтобы довериться первому встречному. А значит, оставался только второй вариант.

Вполне вероятно, что Дай Яньсин собирался заставить его замолчать, так что не важно, как много знает Сун Цы.

От этой мысли маленький даос мгновенно покрылся холодным потом.

Попытавшись скрыть страх, он спросил:

– Кто такая старейшина Цинъюань? Я не слышал о ней.

– Моя наставница, – Дай Яньсин положил руку на голову Сун Цы, будто хотел погладить его, и тихо продолжил: – Ничего страшного, что ты не слышал о ней. Ты ведь только вчера присоединился к нашему ордену. Старейшина Цинъюань добрая и нежная женщина, и почти никогда не гневается. Все ученики Мо Яо обожают её.

Сун Цы стиснул зубы и медленно втянул шею, пытаясь уйти от чужого прикосновения. Дай Яньсин не отступил и нежно погладил его по голове.

Чуть нагнувшись, он тихо спросил:

– Ты боишься?

Сун Цы отрицательно покачал головой.

– Не волнуйся. Я не причиню тебе вреда, – Дай Яньсин улыбнулся, разглядывая побледневшего парня. – Но я должен быть уверен, что ты никому не расскажешь о том, что увидел сегодня вечером.

Затем его ладонь засветилась голубым светом.

Сун Цы почувствовал порыв ветра на задней части шеи и тут же попытался увернуться.

– Пожалуйста, не сомневайтесь. Я никому ничего не скажу. Достойный человек всегда держит слово и язык за зубами! – взволнованно заверил он Дай Яньсина.

Едва эти слова были произнесены, Сун Цы сорвался с места и ринулся наутёк в другую от павильона сторону.

Вэнь Чанчу всё ещё был у здания, но если бы Дай Яньсин предупредил тех двоих любовников и они объединили бы свои силы против двух учеников, то справиться с раненым волчонком и не умеющим сражаться лисом им будет не сложнее, чем свернуть курице шею!

Дай Яньсин погнался за Сун Цы, ловко петляя меж постройками.

Однако поскольку Сун Цы все эти четыре года только и делал, что удирал от демонов и прочих тварей, то наловчился в искусстве побега как никто другой. Дай Яньсин никак не мог поймать его – юноша в абрикосового цвета халате был таким юрким, что больше походил на речного вьюна, ускользающего из его рук.

Ну так ещё бы! От этого ведь зависела его жизнь!

Сун Цы знал, что если он продолжит убегать, то либо устроенный переполох разбудит всех в округе, либо его догонит Дай Яньсин. Поэтому, собрав все свои силы, он запрыгнул на крышу, перепрыгнул несколько раз на соседние здания, после чего спустился вниз.

Оглянувшись в полумраке, он понял, что случайно угодил в какой-то пустынный, неохраняемый павильон, больше походящий на храм.

В нём не было иных источников света кроме нескольких свечей на столе посреди огромного зала. Перед самим же столом стояла статуя, чей подол был освещён бликами от огней.

В остальной части помещения было темно.

Переведя дыхание, Сун Цы поспешно спрятался за колонной, молясь в душе, чтобы Дай Яньсин не увидел, где он скрылся.

Сколько бы Сун Цы не прислушивался, безмолвную тишину зала нарушало только его дыхание. Снаружи не доносилось ни звука. Судя по всему, Дай Яньсин потерял его след.

Сун Цы выждал ещё некоторое время и лишь после того, как несущееся галопом сердце поумерило свой ход, вздохнул с облегчением. Как раз в тот момент, когда он хвалил себя в душе, что не напрасно тренировал свои навыки побега все эти четыре года, за пределами зала раздался звук шагов.

Он приближался все ближе и ближе с каждой секундой.

Сердце Сун Цы подпрыгнуло к горлу, когда всё потемнело у него перед глазами.

«Я обречен! Рано обрадовался, что смог уйти от него! Глупец!» – причитал он в душе.

У него не  было с собой ятагана, да и вообще ничего, что могло бы ему помочь защитить себя. Дай Яньсин ведь просто убьёт его!

При мысли об этом, Сун Цы задрожал и почувствовал, как холодный пот покрывает всю спину.

Звук шагов остановился прямо перед входом, после чего дверь медленно и со скрипом приоткрылась. Луч золотистого цвета прочертил на полу косую линию.

Мужчина перешагнул порог, и его ясные прекрасные глаза тут же встретились с перепуганным взглядом маленького даоса.

Сун Цы облегчённо вздохнул, борясь с желанием вскинуть руки к небу.

Мой спаситель здесь!

Окончание главы