Практическое руководство по совершенствованию для демона-лиса Глава 16. Бессмертный

Место, о котором говорил Сун Цы, находилось на заднем склоне горы, где орден Мо Яо держал в заточении демонов.

Но поскольку никто из них не знал туда дороги, им пришлось оставить свои планы и вернуться в комнату.

Едва переступив порог спальни, Сун Цы тут же понял, что Вэнь Чанчу ещё не вернулся. «Ну что за парень! Вечно так и норовит влезть куда-нибудь!» – в душе посетовал он.

​В отличие от него Жун Бай был невозмутим. Его, казалось, и вовсе не волновала внезапная пропажа их спутника. Отставив фонарь, он снял сапоги и забрался в постель, после чего закрыл глаза и уснул, даже не укрывшись одеялом.

Дыхание Жун Бая было ровным к тому времени, когда Сун Цы тихо снял с себя одежду. Внимательно посмотрев на него, он пришёл к выводу, что бессмертный окончательно уснул.

Несмотря на то, что на улице стояла весна, и близилось лето, ночи всё ещё были холодными. Подумав о том, что Жун Бай может заболеть, если всю ночь проспит не укрывшись, Сун Цы принял решение накрыть его одеялом. Но бессмертный уснул на заправленной постели и непременно проснулся бы, попытайся Сун Цы вытащить из-под него покрывало.

​Лу Шаоцин предупреждал его, что ни в коем случае нельзя будить Жун Бая без острой на то необходимости. Иначе всё может обернуться тем, что бессмертный впадёт в ярость и уничтожит всех вокруг, независимо от того, друзья это будут или враги. 

Вспомнив об этом предостережении, Сун Цы вздрогнул и тихо накрыл Жун Бая своим одеялом. Оставшись без покрова и боясь замёрзнуть, он осторожно юркнул на кровать рядом с бессмертным и укрылся второй половиной.

​В тот момент, когда одеяло коснулось Жун Бая, его дыхание стало поверхностным, а длинные густые ресницы слегка дрогнули, когда он приоткрыл свои равнодушные глаза.

​Увидев это, Сун Цы запаниковал, поспешно закрыл глаза и притворился спящим, натянув на лицо одеяло.

Жун Бай бросил на него взгляд, но ничего не сказал. Чуть повернув голову к спящему парню, он снова закрыл глаза и уснул.

​​​​Сун Цы подождал некоторое время, боясь, что Жун Бай вот-вот разразится гневом. Но тот продолжал мирно сопеть, и не думая лишать кого-либо жизни в данный момент. Похоже, Лу Шаоцин ошибался на его счёт. Господин Жун совсем не походил на человека, способного прибить кого-то за прерванный сон. ​Проведя с ним несколько дней, Сун Цы чувствовал, что этот бессмертный был вполне спокойным и мягким человеком, а не безумцем, рубящим людей ни с того, ни с сего.

​По крайней мере, пока что. ​

​Почувствовав облегчение, вскоре Сун Цы уснул, вымотанный тяжёлым днём и ночной беготнёй.

​Он спал до тех пор, пока оглушительный звон колокола не вырвал его из сна. Когда он открыл глаза, большинство учеников в комнате уже проснулись. Даже Жун Бай был одет.

Сун Цы широко зевнул и поднялся с кровати. Надев полученную вчера одежду, он вышел во двор, чтобы умыться, после чего перевязал волосы лентой и размял плечи, чувствуя себя отчего-то поразительно бодрым.

Сразу после того, как он закончил с утренними приготовлениями, их отвели на утреннее занятие. Сун Цы шёл рядом с Жун Баем, следуя за группой учеников в зал для утренних занятий.

Солнце только-только поднялось над горизонтом, и холодный утренний ветерок обдувал толпу новичков, собравшихся у входа в зал. Под улыбающимся взглядом Чжу Ишу никто не осмеливался проявлять непочтительность, тихо стоя в ожидании приглашения.

Но конечно же, Вэнь Чанчу стал исключением. ​Едва завидев Сун Цы, он тут же замахал ему рукой и запрыгал на месте словно радостный крольчонок.

Сун Цы и Жун Бай подошли к нему.

Вэнь Чанчу сказал:

– Почему вы пришли только сейчас? Я здесь уже полчаса торчу!

– И зачем же ты пришёл так рано? – спросил Сун Цы. – Колокол для того ведь и нужен, чтобы оповещать учеников о сборе на занятия.

– Давай не будем об этом, – чуть не заплакал Вэнь Чанчу. – Прежде чем я смог выяснить, кто был в комнате прошлой ночью, Чжу Ишу поймал меня с поличным.

– Ну, наставник Чжу ведь довольно мягок по натуре, так что вряд ли отругал тебя, верно? – Сун Цы удивился, что и ученик и его учитель оказались любителями побродить по ночам. Но Вэнь Чанчу всё равно повезло больше, чем ему. По крайней мере, Чжу Ишу не питал намерений заставить его замолчать на веки, устроив на него охоту.

– Он хоть и не ругался, но заставил меня целый час переписывать правила ордена. У меня чуть руки не отвалились, – пожаловался Вэнь Чанчу. – Даже часок мне поспать не дал, и сразу отправил сюда. Я пришёл, а вокруг никого.

– Ладно, признаю, тебе повезло меньше, чем мне, – снисходительно выдохнул Сун Цы, признав поражение.

​​​​Вэнь Чанчу понизил голос и проворчал:

– Перед уходом непременно сожгу правила этого паршивого ордена!..

​Жун Бай равнодушно произнёс:

– Он тебя слышит.

И хотя он не назвал имени, Вэнь Чанчу тут же испуганной замер и захлопнул рот. Оглянувшись на Чжу Ишу, он почувствовал облегчение только тогда, когда увидел, что выражение лица наставника не изменилось – тот даже не смотрел в его сторону. Но Вэнь Чанчу всё же прекратил ворчать и натянул на лицо маску приличного ученика.

Сун Цы хихикнул, но спустя миг тоже закрыл рот и перестал глазеть по сторонам.

Урок был скучным. Чжу Ишу рассказал об учителях Мо Яо и трёх её школах.

​Учитель Чжу Ишу, Дай Яньсин, был главой школы Пинлуань, ученики которой уничтожали зло и подавляли хаос, где бы он ни возникал. Они были столпами Мо Яо, являя собой его боевую силу.

Остальными двумя школами были – Шоуань и Цзинсы.

Главу Шоуань звали Ван Цзе. Основными задачами учеников этой школы были устранение любых остаточных проблем после того, как Школа Пинлуань выполнила свою работу. Это включало хлопотные, но не опасные вопросы, такие как компенсация любых убытков и прославление Мо Яо среди простого народа.

​Школа Цзинсы, которой руководил Ду Ханянь, занималась ещё более простыми обязанностями. Они отвечали за финансовые дела и порядок внутри ордена. ​Все сообщения о демонах от простолюдин сперва попадали в Цзинсы, где получали приоритеты, после чего передавались в Пинлуань. Среди трёх школ работа в Цзинсы считалась самой лёгкой, но почти все новоприбывшие питали надежды попасть в Пинлуань.

Закончив со школами, Чжу Ишу перешёл к объяснению правил.

Их было довольно много, так что наставник обратил внимание новичков лишь на самые важные, попросив ознакомиться с остальным перечнем в книгах. Одно из самых важных правил, которое он подчеркнул, состояло в том, что они никогда не должны заходить в запретную зону на заднем склоне горы. Любые нарушители будут немедленно изгнаны из Мо Яо.

​​​Голос Чжу Ишу был мягким и неторопливым, не неся в себе ни тени резкости или угрозы. И всё же большинство учеников задрожало, услышав его последние слова. В их представлении задний склон горы тут же явил собой бездну, угодив в которую погрязнешь без возможности выбраться.

После того, как Чжу Ишу кратко объяснил правила ордена, он сообщил ученикам, что отведёт их на встречу с влиятельной фигурой в Мо Яо.

Услышав это, новички тут же возбуждённо зашептались, и зал затопил гул из дискуссий. Даже прислушавшись к ним ​Сун Цы так и смог понять, о ком они говорили, поэтому обратился к Жун Баю:

– С кем мы собираемся встретиться?

– Возможно, с бессмертным этого ордена, – тихо ответил Жун Бай.

– Так это правда, что Мо Яо действительно учили бессмертного?! – поразился Сун Цы. А он-то думал, что всё это лишь байки, распущенные самим орденом, чтобы увеличить свою славу.

– Всего одного, – кивнул Жун Бай.

​Поняв, наконец, всеобщее возбуждение от встречи, Сун Цы немедля прочувствовал всю атмосферу предвкушения и присоединился к ней.

​​Вместе с остальными он последовал за Чжу Ишу по тропинке к большому павильону, отличающемуся от всех, что они видели ранее. Крыша была ярко-жёлтого цвета, в цветах императорского клана, а висящая под карнизом табличка гласила: зал Фэн Шэнь.

Через широко распахнутые двери виднелась огромная статуя, на которую тут же уставились все ученики. Сун Цы задумался, не в это ли место он убежал прошлой ночью, чтобы спрятаться от Дан Яньсина?

​Днём зал представал совсем в ином свете, чем ночью, давая разглядеть каждый угол и свод. Ученики вошли внутрь, с благоговением рассматривая статую.

​​Сун Цы уставилась на статую, несколько раз оглядев её с ног до головы. ​​Он не мог поверить тому, что видел, потому что лицо статуи казалось ему знакомым.

Но гораздо больше его поразило то, что сказал Чжу Ишу, встав у подножия статуи:

– Это вознёсшийся бессмертный, вышедший из Мо Яо. Его вежливое имя – Вэнь Чань.

Окончание главы