Невероятное восстание Лулу [Code Geass x JoJo's Bizarre Adventure] Глава 88 – Мир Лжи

Представьте, что вы находитесь в трамвае, движущегося на большой скорости. Тормоза сломаны, потребуется не менее десяти минут, чтобы трамвай полностью остановился. На пути перед вами застряли пять человек, которые не смогут вовремя освободиться, трамвай точно собьёт их. Вы все видите, как это происходит. Никто из вас не может ничего сделать, чтобы предотвратить катастрофу. Станет ли вам легче от осознания, что вы были бессильны остановить эту трагедию? Успокоит ли это вашу вину? Нет. Даже будь это «предначертано», тяжесть их смерти все равно ляжет на ваши плечи.

Теперь давайте несколько изменим сценарий:

Вместо прямого пути – впереди лежит перекресток. В вашем трамвае есть блок управления, позволяющий переключать путь, по которому движется транспорт. На одном пути находятся пять человек. На другом – трое. Что вы сделаете? Ответ прост – вы переключитесь на ту дорогу, где в ловушке оказались три человека, гарантируя тем самым выживание пятерых. Это численно моральный выбор. Убить наименьшее количество, чтобы спасти наибольшее. Логически и математически это разумное решение, которое стоит принять в такой страшной ситуации.

Но вот дорога поворачивает за угол. Вы проезжаете мимо слепой зоны и узнаете, что на пути лежат ещё три человека, о которых вы не знали. Ваше решение убило шесть человек и спасло пятерых.

На этот раз вам был предоставлен выбор, и на основе имеющейся информации вы сделали его, в результате чего погибло больше людей. Однако... Что, если бы вы знали о людях в слепой зоны? Что, если бы вы точно знали, что на другом пути нет никого, кроме тех троих, что прямо перед вами? Тогда вы бы пошли именно этим путем. Вы бы убили троих, чтобы спасти пятерых. Почти каждый так бы поступил, не правда ли?

А теперь давайте рассмотрим другой сценарий. Предположим, что вы были одним из тех, кто застрял на рельсах, вы наблюдаете, как трамвай делает свой выбор. Только вообразите это. Почувствуйте весь тот ужас, ощутите этот трепет. А потом почувствуйте то облегчение, когда трамвай поедет по другой дороге.

Какая это, должно быть, страшная ноша. Знать все разветвления, все перекрестки, которые лежат впереди, знать всех людей, которых может сбить ваш трамвай, прежде чем вы сможете взять его под контроль. Приходится выбирать. Кому жить? Кто умрет? Или быть совершенно бессильным предотвратить этот выбор или удержать себя от совершения неизгладимого греха.

Когда вы поймете эту истину, что знание ненаписанного будущего есть проклятие, а не благословение, тогда вы узнаете, что значит сочувствовать дьяволу.

Глава 88: Мир Лжи

====Лелуш====

Когда Лелуш был совсем маленьким, он часто бегал от Корнелии по коридорам виллы Овна. Обычно из-за того, что он случайно расстроил Юфемию или, возможно, разыграл её. Однако, эти погони были совсем не такими, как вы себе представляете – в них не было никакого бегства. Они преследовали друг друга в бодром темпе, но никогда не переходили на бег. В тот самый момент, когда они это делали, рука его матери непременно сжимала их воротники, и тогда... Он не мог вспомнить, что происходило дальше, по причинам, которые, как он мог предположить, были формой психологической защиты.

Ему потребовалось удивительно мало времени, чтобы преодолеть психологическую установку не бегать в этом здании. Возможно, потому что он не мог поверить, что это настоящее здание, поскольку оно было полностью черно-белым. Тем не менее, он с трудом мог поверить, что это происходило вновь. Сначала [Hey Jude] отправил его сюда, а теперь это!

— Убегать бессмысленно, — сказала Корнелия. — Это карманное измерение. Единственный отсюда выход – пройти через меня.

Он прекрасно это знал, но она также и должна была знать, что бой на кулаках – не его стиль. Он распахнул дверь и бросился внутрь, а потом откинулся вперед, делая резкие рваные вдохи. На это не было времени. Он схватил стоявший у двери предмет мебели и засунул его под ручку.

После этого Лелуш воспользовался возможностью оценить своё положение. Какое оружие у него имелось? Пистолет, который он взял с собой на борт Гибельного Сиденья. Его Стенд. Его ум. Всё, что находилось в этой комнате. Что за комната? Галерея. Да, он хорошо помнил эту галерею с детства. У него было мало времени и терпения на искусство, хотя его мама настаивала на том, чтобы в галерее были только произведения, созданные Императорской семьей. Несколько сделанных ею скульптур, несколько ранних работ Кловиса, парочка работ Корнелии и матери Юфемии – вот и все произведения искусства, расставленные в данном помещении, хотя центральное место в золотой раме занимал рисунок, сделанный Наннали, когда ей было пять.

Увы, из-за серой природы этого искусственного мира он мог оценить всё это искусство даже меньше, чем обычно. Он мог видеть лишь линии, формы, но не цвета.

За спиной раздался стук дверной ручки, побудивший Лелуша шагнуть дальше в комнату. Он встал в совершенно очевидной тени, отбрасываемой статуей его матери, и сделался невидимым. В этом помещении было достаточно мест, где отбрасывались тени, и он мог оказаться в любой из них.

Пока что ему пришлось довольствоваться тем, что он послал [Painted Black] затаиться в центре комнаты. Дверь упиралась в задвинутый под неё стол, но Корнелии не понадобилось много времени, чтобы прорваться внутрь. Спустя мгновение из дверной щели просунулся клок волос. Его объяли небольшие металлические слои. Сразу после этого раздался щелкающий звук, и дверь выбили.

Так значит это её Стенд? Что же, ладно.

Когда Корнелия зашла в комнату, он заговорил через [Painted Black].

— Ты приложила немало усилий ради беседы тет-а-тет, дорогая сестра, — начал Лелуш.

Мотив. Стоит начать с того, к чему она стремится. Всё остальное последует вслед за этим.

— Это покушение? Или ты просто хочешь дать по шее?

Корнелия мастерски оценила комнату сверху донизу. Он видел, как у неё на коже зашевелились волосы. Мурашки. Предвкушение. Расчёт. Затем она медленно начала расхаживать по комнате, не обращая никакого внимания на окружение.

— Скажи мне, Лелуш. Не желаешь угадать кое-что? — спросила Корнелия.

Если бы кто-то вошёл сейчас сюда и увидел её, то мог бы подумать, что она рассматривает экспонаты. На самом деле она рассматривала их не ради художественных достоинств и не для того, чтобы изучить их эстетику. Она высматривала места, где он может прятаться.

— Когда пришли сообщения после вторжения. Что не нашлось никаких следов тебя или Наннали. Как думаешь, сколько часов ревела Юфемия?

Он не мог понять, что было более странным. Её вопрос или тот факт, что она стояла спиной к открытому пространству, где он мог легко спрятаться. Это было на неё не похоже. Даже в гневе она не стала бы так поворачиваться спиной – разве что это была какая-то уловка.

Тогда другой вопрос. Чего она этим добивается?

— Что-то вроде этого не могло тебя так сильно разозлить, — сказал Лелуш.

Она оскалилась. В этой черно-белой комнате яркие цвета волос и одежды Корнелии стал ещё более ярче, но на фоне её гнева... Она начала обходить комнату, поворачиваясь так, словно пытаясь заглянуть во все углы сразу.

— Такой будет твой ответ? Холодный и клинический анализ? Ты в самом деле не способен понять чувства других, да?

Несмотря на её слова, он видел насколько ровен и контролируем её тон – что означает, её заставляет злиться совсем не это. То всего лишь предвестник. Установка. Фундамент для того, что ещё предстоит.

— Как будто ты чем-то лучше, — ответил Лелуш.

— О, но я лучше! — воскликнула Корнелия, продолжая ходить, словно то было медленным маршем. — Я верила, что обеспечение глобального доминирования Империи положит конец бессмысленным конфликтам во всём мире. А потом, когда мне предъявили неопровержимые доказательства того, что это не сработает, я изменила свой подход. А что же ты? Ты менялся только в зависимости от обстоятельств. Твои цели, твои задачи, твои средства – все они остаются неизменными, даже когда абсолютно каждый говорит тебе, что ты идёшь неверным курсом.

Её кулак ударяются о стену, сбивая картину с крючка.

— Ты лицемер, Лелуш.

Всё ещё не показывает глубины своего гнева. Всё ещё не повышает голос.

— Ты манипулируешь другими. Ты лжёшь им. Ты превращаешь их в тех, кем они не являются. Но всё это совершенно нормально, пока ты сам рискуешь. Пока ты ставишь на карту свою жизнь, совершенно нормально делать то, что тебе вздумается. Я считаю, что лидер должен подавать пример, но ты? Ты следуешь извращенной версии этой идеи. Что убивать может лишь тот, кто сам готов умереть.

Пусть продолжает говорить. Пусть пытается угадывать, где он. Пусть высвободит свой гнев. Хотя сперва ему нужно добраться до самой его сути.

— Ты приводишь оправдание экстремистам во всём мире, — сказала Корнелия. — Террористы. Смертники. Смерть от рук полицейских. Согласно твоей системе, эти вещи входят в рамки морального.

— А при твоей системе Наннали умерла бы давным-давно. Её бы выбросили как бесполезный мусор и не позволили раскрыть весь её потенциал. В этом кроется величайшее лицемерие Британнии. Она поклоняется силе и победе, а многие из тех, кто находится на вершине, сильны только в талии. Взгляни фактам в лицо, Корнелия. Одержимость Британнии победой и силой оставила её пустой изнутри. Гнилое, горькое ядро, окруженное ширмой и пропагандой.

— Единственная причина, по которой ты такой монстр – у тебя есть возможность победить, — сказала Корнелия. — Без победы моральные устои не значат ровным счетом ничего.

Это был его лучший шанс. Лелуш схватил вазу и изо всех сил швырнул её в затылок Корнелии. Это была ловушка? Почти наверняка. Имело ли это значение? Нет. В сложившихся обстоятельствах ему придётся продолжать этот бой, чтобы обладать хоть каким-то шансом на победу – тем более что теперь он мог представить себе способ её достижения.

Ваза полетела через всю комнату, причём с точностью, удивившей самого Лелуша. Она оказалась немного тяжелее, чем он ожидал, но он прекрасно рассчитал дугу, по которой она летела. Ему даже удалось учесть освещение и убедиться, что ваза не отбросит тени, когда полетит прямо в затылок Корнелии.

Однако, за мгновение до удара ваза разбилась, разлетелась на бесчисленные осколки – и вновь собралась по другую сторону её головы. Корнелия вскинула руку и схватила вазу в воздухе прежде, чем та упала на пол. Затем, так же быстро она развернулась и швырнула вазу назад, туда, откуда она прилетела.

Честный бой.

Именно так. Правила были вбиты ему в голову ещё тогда, когда он появился здесь. Лелуш не забыл. В этой реальности не разрешалось совершать бесчестные поступки. Он понял это сразу же, как только информация попала в его голову. Он хотел проверить это на практике. Было ли правило абсолютным? Как оно будет выполняться?

— Уф! — ахнул Лелуш, припав к полу.

Ваза пролетела так близко над его спиной, что он почувствовал дуновение ветерка, следовавшего за ней. Таким образом он получил хоть какую-то информацию – прятаться от Корнелии было хорошо. Нападать на неё из слепой зоны – нет. Предположительно, если бы она намеренно повернулась к нему спиной в разгар драки, это было бы одно, но подобная коварная засада тут не сработает.

Что вычёркивало приличную часть трюков, которые он мог попробовать в обычных обстоятельствах.

Других вариантов не было. Корнелия засекла его местоположение, поэтому он снова стал видимым, достал пистолет и выстрелил. Пуля попала ей в шею – точнее, в металлическую пластину, внезапно появившуюся из её кожи.

— Уже отчаялся? — спросила Корнелия, смотря на него с презрением. Лелуш выпустил в неё всю обойму, но пули безвредно отскакивали от неё. — Я заставлю тебя истечь кровью так же, как ты заставил бы истечь кровью её. Ты–...

Зловещий скрип привлек её внимание, и Лелуш вскочил на ноги и кинулся к двери. Что касается самой Корнелии, то её внимание привлекла статуя, опрокинувшаяся на неё сверху. Любопытно. Такая атака с использованием окружения была в порядке вещей, потому что Корнелия среагировала, чтобы защититься от неё, в то время как Лелуш отступил и не предпринял никаких агрессивных действий.

Из любопытства он решил понаблюдать за тем, что она делает. Но не своими глазами. Он был слишком занят открыванием двери, чтобы совершить такую глупость, как оглянуться назад. Через [Painted Black]. Увидев, что статуя опрокидывается, Корнелия подхватила её на руки, пытаясь обнять – и тут часть статуи словно бы была раздавлена металлическими пластинами, которые, должно быть, представляли её Стенд. Словно бы, потому что на самом деле статуя уменьшилась в размерах, а затем эта часть полностью раскрошилась из-за резкой разницы в весе.

В лучшем случае это дало ему десять-пятнадцать секунд. Против Корнелии это была не такая уж большая фора. Какое место сойдёт лучше всего для продолжения? Ему всё ещё нужно было время, чтобы положить конец этому фарсу, но если Корнелия схватит его первой, то у него может не быть шанса—

Лелуш без задней мысли распахнул дверь и, пошатываясь, вышел в очень, слишком знакомую комнату. Отсюда они начинали! Но нет, не сходилось. Если он правильно помнил план здания, то это должна быть противоположная сторона.

Неважно. Он продолжил спускаться по лестнице и направился в столовую. Кухня. Где была кухня? Еду всегда приносили оттуда... Там! Она должна быть здесь! Если у него получится добраться до кухни, то он смог бы лучше вооружиться, и у него было бы больше возможностей для—

— Что? Опять здесь?

Что тут происходит? Тот же самый лестничный пролёт! Он опять вернулся сюда! Но в этот раз... всё отличалось. В нынешней версии этой проклятой комнаты имелись дополнения. Он видел детскую версию себя, с ужасом взирающую на происходящее внизу. Он видел тело своей матери, безжизненно лежащей на лестнице. Он видел других свидетелей, разбитое стекло, контуры крови, стекающей на первый этаж. Все это было выполнено в ужасных чёрно-белых тонах, придавая всему ощущение горького нуара. Но это не играло роли. Его воображение само заполняло все цвета.

И, как будто для того, чтобы сделать эту сцену ещё более наглядной, единственным признаком движения было тело Наннали, которая дёргалась в шоке, ужасе и травме от того, что с ней произошло.

— Почему я снова здесь! — закричал Лелуш. — Почему я не могу выбраться от... отсюда!

— Если когда-нибудь отыщешь ответ, не забудь поделиться.

Рука закружила его, а затем сильный удар по лицу отправил Лелуша вниз по лестнице, где его остановил лишь твёрдый образ мёртвого тела его матери. Он почувствовал вкус крови. Возможно, иллюзорной, возможно, его собственной. Он поднялся на ноги и, пошатываясь, попятился назад, увидев Корнелию, которая возвышалась над ним на вершине лестницы, но медленно спускалась вниз.

— Всё потому, что ты застрял здесь, Лелуш, — сказала Корнелия. — Сколько раз ты переживал это воспоминание? Каждый день? Час? Минуту? Даже когда тебя сослали, ты всё равно был тут. Это место давно перестало быть твоим домом, но ты всё равно живёшь здесь.

— Ты куда-то клонишь? — потребовал Лелуш. — Твой гнев, Корнелия. По крайней мере, объясни мне его. Если ты этого не сделаешь, то не получишь никакого удовлетворения!

— Этот момент определил нашу жизнь, — сказала Корнелия. — Меня он побудил меня стать закаленным в боях генералом. Британнской Богиней Победы. А тебя? Тебе было так больно, что ты решил распространить боль вокруг.

— Моральные упрёки от женщины, совершавшей военные преступления? — Лелуш почти хотел рассмеяться над этим. В любое другое время, в любом другом месте он мог бы. Но не здесь. — Нет, ты подводишь основу под свой аргумент. Вот и всё, не так ли?

— Для начала, ты убил Кловиса, — сказала Корнелия. — Знаешь ли ты, что он воспользовался всемивозможными услугами ради возможности стать Наместником Одиннадцатой Зоны? Он хотел увидеть место, которое "убило" тебя.

— И это всё? — как смешно. — Я убил его в рамках самозащиты–...

— Ты бы убил его при любом раскладе! Даже если бы ты узнал, что он не имеет никакого отношения к... — она жестом обвела комнату. — Ты бы казнил его! Не отрицай этого! Я видела мир, где именно так ты и поступил!

И вот опять это вылезло. Этот «другой мир». Имело место быть какая-то иная версия событий, которая так задела Корнелию, его сестру, Милли, Саёко, Джонатана Джостара и других, что повлияла на их мышление и направила их по пути, который в противном случае они сочли бы отвратительным. Что это такое могло быть, задавался он вопросом. Что такого ужасного там могло произойти, что они решились на нечто подобное?

— Так вот что тебя так разозлило? — спросил Лелуш.

— А потом случился [Anubis]! — продолжила Корнелия, игнорируя его напрочь. — Юфемия всегда была его целью. Они хотели, чтобы она умерла так же, как и в том мире. С подорванной репутацией. Предать во всё, что она верила. Всё для того, чтобы повторить твою дурацкую бездумную небрежность.

Корнелия, видимо, прочла ему достаточно лекций и начала спускаться по лестнице вслед за ним. Лелуш же, со своей стороны, отступал в сторону, внимательно следя за ней.

— Ты осуждаешь меня за грехи, которых я не совершал? — спросил он. — Нет, не в этом дело. Ты не можешь воздать грешнику за его преступления, и потому ты метишь в другого. Вымещаешь свою злость на том, до кого можешь дотянуться? Как мелочно. Я разочарован, Корнелия.

Гнев в ней был обрамлен бело-чёрным миром, в котором они пребывали, и состоял этот мир сплошь из трафаретных линий. Вернее, очертаний предметов. Так будет правильней. Нельзя увидеть цвет объекта, только контур и его штриховку. Поэтому стоит спросить себя: что произойдет, если вы сделаете часть контура объекта в таком мире невидимым? Не будет ли он сливаться с другими предметами?

Допустим, например, что во время покушения и града пуль, которые сыпались в окно, подобно дождю, они повредили перила и их кусок упал на лестницу? Затем, допустим, принц стоял на вершине лестницы, и его грубо повалили вниз. Что, если он сдвинул этот кусок перил, когда неуклюже падал вниз?

В таком случае, что если Корнелия уверенно спускалась по лестнице, ощущая уверенность в своём приближении, потому что лестница была достаточно хорошо освещена, и ей бы не составило проблем заметить, если бы Лелуш решил сделать что-то невидимым? Что, если очертания перил находились в тени настолько, что Лелуш мог сделать эту часть очертаний невидимой? Что произойдёт, если Корнелия наступит на эти перила?

Ответ, очевидно, заключался в том, что её лицо сменило гнев на мгновенный шок. Она упадёт вперед с распростертыми руками. Из этого выйдет прекрасная проверка. Насколько этот Стенд защищает её? Она могла отражать пули, но она была достаточно встревожена статуей, чтобы не дать ей упасть на неё. Что ещё более важно, это могло пошатнуть её. Оставить её потенциально уязвимой. Это даст ему дополнительную информацию, которую он сможет использовать позже.

— Понятно, — сказала Корнелия. — Ты ищешь серебряную пулю там, где её нет.

Падая вперед, Корнелия вытянула правую руку, и появился кусок той статуи в полный рост. Она воткнула его в ступеньку под собой, как трость, и оттолкнулась от неё, выпрямляясь. Сохраняя устойчивость. Её глаза вновь засияли яростью и сфокусировались на нём.

— Очко, за то, что разозлил меня и попытался поставить мне шах и мат.

Будь она проклята! Не оставалось ничего другого, кроме как поджать хвост и снова бежать! Ещё немного расстояния, и он сможет стать невидимым в следующей комнате, а потом—

— В этом кроется твой самый большой недостаток, Лелуш. Ты не понимаешь чувств других. Хочешь знать, что меня так разозлило?

Он услышал, как что-то надвигается на него сзади, и не слишком обеспокоился. Корнелия нападала на врага в разгар отступления, повернувшегося к ней спиной. Наверняка в этом месте такие вещи тоже будут считаться бесчестными? Если только оно не читало его мысли, чтобы предугадать его намерения? Очевидно, нет. Что бы Корнелия ни швырнула в него, оно распадётся так же, как и та ваза.

Однако, он должен был признать, что не ожидал увидеть перед собой безжизненное лицо матери, когда её тело вновь собралось и рухнуло на пол коридора перед ним.

— Само твоё существо злит меня.

"Она не посмела. Не посмела. Она посмела сделать это."

Рука Лелуша сжался в кулак, и он обернулся, прекрасно зная, что Корнелия играет с ним. Это был не настоящий труп его матери, но—

— Да как ты смеешь?! — закричал Лелуш.

И на свою беду он получил сильный удар ногой по голове, который отправил его назад – через образ тела его матери, пока Корнелия продолжала приближаться.

— Ты считаешь себя морально выше меня, но при этом отбрасываешь всякую высоту, когда тебе это выгодно, — сказала она.

Лелуш поднялся, перепрыгнул через тело матери и направился к теням по бокам коридора, выстроившимся вдоль стен.

Корнелия продолжала свою тираду. С образом дергающегося тела Наннали, зажатого под одной рукой.

— Твои подчинённые не лучше шахматных фигур, которыми можно передвигать. Которых можно обманывать. Вводить в заблуждение. Манипулировать. Ты так легко предаешь их доверие, что неудивительно, что они считают тебя обезумевшим от власти тираном, а не грустным, сломленным ребёнком.

Она подняла образ Наннали и нет нет нет нет нет нет – швырнула его через всю комнату так, как, напоминал он себе, она не поступила бы с настоящей Наннали. Словно та мусор. Ничто. Прямо как... как выбросил их отец. Образ Наннали отскочил от пола и распластался там лицом вниз, всё ещё дергаясь, между двумя доспехами, стоявшими в коридоре в качестве украшения.

— Ты хоть раз спрашивал Наннали, чего хотела она? — спросила Корнелия. — Или ты намеревался скрыть от неё свои истинные мотивы?

Тч! Втягивать её в это таким образом! Это ниже твоего достоинства, Корнелия! Её нужно наказать за такие грязные приёмчики, за такую проклятую тактику этого дрянного Стенда! Он сделал невидимой как можно бо́льшую часть комнаты и воспользовался этой возможностью, чтобы скрыть на некоторое время свои действия, спрятавшись в точке на полпути через комнату. Там он дождался, пока Корнелия пройдёт мимо, и схватил меч, прикрепленный к доспехам, украшавшим коридор, а потом на первый взгляд с безрассудством замахнулся им на Корнелию.

И сейчас вы можете задаться вопрос, зачем Лелушу пытался сделать это снова, если он знает, что это не сработает? Разве меч просто не распадётся на части и не появится по другую сторону от Корнелии? Да. Так и будет. Именно это и произошло, хотя на этот раз Корнелии не хватило места, чтобы схватить меч до того, как он попал поо своей истинной цели – знаменем на стене позади неё. Оно упало со стены на неё, что было небольшим неудобством, но оно удерживало её достаточно долго, чтобы он мог наверстать ещё больше расстояния между ними.

— А сама-то ты хоть раз слушала возражения Юфемии? — спросил Лелуш перед тем, как отступить. — Или, быть может, тебе слишком уж нравилось убивать?

Пока она разрывала знамя, Лелуш успел войти в дверь на другой стороне коридора. Он снова оказался на вершине определенной лестницы – хотя на этот раз заметно отличавшейся от предыдущей. Однако – и в это трудно поверить – на этот раз его сердце могло замереть даже сильнее, чем в прошлый раз.

Поблизости не было Наннали. Как и его самого. Были только несколько слуг. Его мама. Мальчик, которого он не узнал – и притаившаяся в углу, в тени, совсем юная девочка, которую он предположил, должно быть, зовут Аня Альстрейм.

Такие детали были несущественны. Важно было то, о чём шла речь. Его мама поднималась по лестнице, обращаясь, очевидно, к слугам, но на её лице царила маска боли. И неудивительно. Как можно выдержать выстрел в спину и не почувствовать боли?

Складывалось впечатление, что... ему неожиданно ответили на самый важный вопрос его жизни, но он лишь порождал ещё больше вопросов. Кто был этот мальчик? Почему Наннали не было здесь? Нет... судя по отбрасываемым теням, время суток тоже было неправильным. Почему здесь была Аня? И ещё много других вопросов, требующих ответа, но они должны были подождать, потому что ему нужно спрятаться в тени рядом с будущим Шестым Рыцарем, выжидая подходящего момента для окончательной и верной победы.

Ему не пришлось долго ждать появления Корнелии. Он слышал её шаги сверху. Но когда она вошла в зал, произошло нечто странное. Образы перед ним мелькали и менялись на глазах. Образ его матери сменили Кловис и Юфемия. А безымянный мальчик был заменен... самим Лелушем.

В этот момент, принимая во внимание его активность за время драки и удары, которые он получил от Корнелии, контролировать дыхание, чтобы оставаться незамеченным, было одной из самых трудных вещей, которые Лелуш когда-либо делал.

— Твоя философия. Твои действия. Твои слова. Твои поступки. Я сужу тебя по ним и нахожу тебя виновным. Ты сам дьявол во плоти, Лелуш ви Британния. Вот почему я так зла на тебя! Ты – противоположность всех моих идеалов. Ты небрежен. Ты ослеплён. Ты не так умен, как тебе кажется.

Пока она говорила, Корнелия стояла посреди зала у окна, выставив руку перед собой. Лелуш сперва не понял, зачем – пока ему не пришлось моргнуть от блика, бьющего в глаза. Она отражала свет от металлической руки!

Прежде чем он успел что-нибудь сделать, Корнелия швырнула что-то в его сторону. Поначалу оно было слишком маленьким, чтобы разглядеть, но оно быстро выросло в шлем, и от удара о его ногу он опрокинулся навзничь. Счастья ради, Корнелия оказалась рядом и подняла его на ноги, крепко схватив за воротник, с убийственным взором в глазах.

— Самое отвратительное тут то, что если бы подобное случилось с Юфемией, я могла бы стать такой же, как ты.

Вот и всё. Конец. Он разыграл свою основную тактику после того, как ему принудили к наихудшему возможному сценарию. Игра была окончена, и Корнелия, скорее всего, либо убьёт его, либо покалечит. Пришло время победить единственным способом, который был реально возможен в данных условиях.

— Я сдаюсь, — сказал Лелуш.

Он победит... проиграв.

— Что? — Корнелия аж оторопела, и её хватка ослабла от неожиданности. — Что ты сказал?

— Я сказал, я сдаюсь! — повторил Лелуш. — Разве не ясно, Корнелия? Мои способности не подходят для этой битвы. У тебя есть годы военной подготовки и Стенд, который защищает тебя от нападения, в то время как мои инструменты лучше всего использовать стратегически и "бесчестно". Твоя победа была ясна с самого начала.

— Ты... ты не можешь сдаться! — закричала Корнелия.

Она снова потянулась к нему, но пол сдвинулся и разделил их. В конце концов, было бы бесчестно продолжать сражаться с противником, который искренне сдаётся. За её спиной появилась картинная рама, становясь всё больше и больше.

— Это идёт вопреки твоей гордости!

— Возможно, так было раньше. Когда я только вступил на этот мятежный путь, это могло быть правдой, — сказал Лелуш. — С тех пор я узнал больше о мире стратегии, лежащий за пределами шахматной доски. Иногда ты выигрываешь больше, проигрывая. Я тоже изменился, Корнелия.

— Тебе не сбежать отсюда самому! — крикнула Корнелия. Рама позади неё становилась всё больше. Она держалась за края, чтобы её снова не затянуло в реальный мир. — Единственный выход отсюда – если кто-то другой выпустит тебя!

— Меня выпустят Наннали или Сузаку, ну или, может быть, сэр Готтвальд.

Да... это было правдой. Они ни за что не оставят его здесь гнить.

— Возможно, я изменился и в этом смысле – когда-то я бы не позволил своей судьбе находиться в руках других.

— Тогда почему ты не сделал этого раньше?! — завопила Корнелия. Её тело начало втягиваться в раму. Уже до талии, и с каждой секундой втягивалось всё сильнее.

— Информация, — сказал Лелуш. — Ты кое-где проговорилась, Корнелия. Ты, сама того не желая, подтвердила несколько гипотез и пролили свет на несколько моих опасений.

Ах, а теперь она правда хочет прикончить его. Ну и ну. Больше он ничего не мог сделать. В этот момент она едва держалась. На кончиках пальцев. Только они и её голова все ещё находились в этом мире.

— Кстати, на всякий случай, если ты вдруг увидишь его раньше меня? — сказал Лелуш. Он протянул палец и осторожно положил его на лоб Корнелии. — Скажи Его Величеству, что вовлечение Наннали в этот его план было худшей ошибкой, которую он когда-либо совершал.

— Ты дьявол, Лелуш! Безрассудный дьявол, который оставляет за собой одни лишь разрушения! Тебе стоило позволить мне убить тебя, так было бы лучше для всех!

На это он лишь пожал плечами и чуть-чуть надавил пальцем вперед. Сил было немного, но их хватило, чтобы она, наконец, исчезла. Оставив его одного в этом карманном измерении с его мыслями, его планами, его схемами... И в компании с образом убийцы его матери, того, кто искалечил и травмировал его сестру.

***

====Каллен====

Проваливай из моей головы.

Прости, не могу.​

Проваливай из моей головы.

Я бы рада, серьёзно.​

Тогда почему ты всё ещё здесь?

Я облажалась. Нужно подчистить за собой.​

В моём теле?

Да. Извини за это.​

Я не давала тебе разрешение пользоваться моим телом.

Я знаю. Мне не стоило так поступать.​

Ты заставляла меня делать вещи против моей воли.

Можешь перестать бороться со мной?

Назови мне хоть одну причину, по которой я должна.

Твои друзья в опасности.

Я не веду переговоры с теми, кто берёт заложников.

Я пытаюсь помочь им!

Правда? Смотрю, много чем уже помогла.

Тут всё сложно.

Кто бы сомневался.

Меня зовут Немо.​

Немо? Что это ещё за имя такое?

Строго говоря, моё полное имя «Магическое Устройство Немо».

...

Ладно, хорошо. У нас ещё есть время до поворотного момента.

Э-э? Что это вообще должно означать?

То, что я покажу тебе, кто я такая.

Ради бога, ты тратишь моё время.

Не сильнее, чем [Made in Heaven].​

Я не пущу тебя в своё тело!

Ладно, шаг первый. Установить доверие.​

Немного трудно доверять тому, кто похитил моё тело!

Вот почему я показываю тебе мою историю.​

Сейчас не до этого!

Очень жаль. Поехали.​

Ты сейчас не очень располагаешь к себе.

Я кое-чему научилась у своего брата.

Твоего брата?

Нельзя спасти мир одной лишь добротой.​

***

====Шнайзель====​

Нормальные люди смотрят телевизор. Шнайзель изучает его. Такой полезный инструмент, идеальное средство для оценки мыслей общества. Можно было увидеть политические расколы и тенденции, даже если не знать, что искать.

Если же вы знаете, что искать? Можно было бы почерпнуть целую энциклопедию знаний всего за два часа переключения каналов. Новости, которые они сообщали, комедии, над которыми они смеялись, драмы, которые они снимали – всё это рассказывало небольшие фрагменты чего-то, что разъедало подсознание общества. Несмотря на то, что исключения в самом деле были, стоит не забывать, что такие исключения существуют в обществе в целом – и их голоса могут очень быстро стать новыми тенденциями.

Сейчас Шнайзель смотрел программы, созданные в Объединённой Федерации Наций. Не ради потехи, а чтобы определить, что их развлекает. То, что он обнаружил, было более или менее похоже на то, что он ожидал. Никакой определённой культуры. Никакой определённой заботы... Кроме одной.

«Что если он потеряет контроль над Стендом? Что тогда? Какие меры вы предлагаете, если он–...»

«Далее на канале Комедия: "Стенд моего соседа – мой любовник"!»

По двум точкам данных нельзя составить мнение в целом, но эти две точки дают хорошее начало. Шнайзель кивнул и улыбнулся. Да, всё могло произойти именно так, как он и предполагал. Им нужно всего лишь совсем капельку поднажать и—

В соседней комнате, где Канон заваривал чай для них двоих, раздался звон посуды. Его охватила прихоть. Обычно он не обращал внимания на подобный шум, но для Канона было настолько необычно устраивать такой шум, что он почувствовал себя обязанным разобраться.

Он обнаружил, что его помощник стоит на руках и коленях и вытирает воду. Рядом с раковиной стоял чайник и чашка с водой, наполненная до краев.

— Всё хорошо? — спросил Шнайзель.

— Простите мою небрежность, Ваше Высочество, — сказал Канон. Он посмотрел на чайник и чашку. — Это было довольно странно. Я наливал горячую воду в чашку, и она переполнилась. Не совсем понимаю, как это произошло.

— Не переживай. Такое случается, — сказал Шнайзель.

— Но, Ваше Высочество, самое странное даже не это, — сказал Канон. — Когда я пролил воду, был кипяток. Когда я сейчас начал вытирать её... вода была уже холодной.

Странно, действительно. Но ещё более странное ожидало Шнайзеля, когда он вернулся на своё место, оставив Канона убирать устроенный им беспорядок.

«Далее на канале Комедия состоится премьера сезона "Гонки Домино...»

Странно. Он отошёл всего на минутку, а они уже транслируют что-то другое? Он случайно переключил канал, когда вставал? Шнайзель снова переключил канал.

«Поступают сообщения, что солнце движется по небу быстрее, чем обычно– И пришло время сказать слово нашему спонсору. Подождите, ещё раз? Вы уверены?»

Щёлк.

«Фол! В смысле "фол"?! Мяч отскакивает слишком быстро, как можно тут подавать?!»

Щёлк.

«И... и вот мы вернулись с рекламной паузы, и... пора идти на ещё одну рекламную паузу! Как прикажете мне сообщать о погоде в таких условиях?»

Шнайзель откинулся на спинку кресла. Интересно. И тревожно... Особенно потому, что эффект, похоже, был глобальным. С другой стороны, если всё разрешится само собой? На его лице появилась зловещая ухмылка. Более подходящей возможности для его выступления и быть не могло.

***

====Пуччи====​

Наконец-то. Знакомая сила вновь пронеслась по его телу. Энрико Пуччи слышал, как говорили, что сила подобна наркотику, и он, разумеется, мог это понять. Часть его самого чувствовала себя... сотрясённой, когда он потерял её. Да, это было то самое слово. Потерять [Made in Heaven] было то же самое, что потерять конечность. Теперь, когда конечность восстановилась, он почувствовал прилив адреналина. Допамина. Такой же прилив, какой испытывает наркоман, когда вводит себе в вену какую-нибудь гадость.

Однако, не этот порыв был причиной, почему он тянулся к этой силе. То являлся бескорыстный поступок, несмотря на насмешки и колкости Его Величества. Он стремился к силе не ради неё самой. Он стремился к силе, потому что это было то, что выбрала для него судьба. Путь, что открылся перед ним. Вести человечество к спасению! Привести этот мир, более прогнивший и испорченный, чем его собственный, к лучшему завтра!

Отстреленная кабина приземлилась где-то в Пендрагоне. Сверху он видел, как Галахад, Гурен и многие другие найтмэйеры спускаются к его позиции. Глупцы, они... Нет? Гурен не преследовал? Он висел в воздухе?

Ближайший найтмэйер выстрелил в него, но это – именно это делало [Made in Heaven] таким опасным. Обычно пуля летит быстрее скорости звука. У человека нет шансов увернуться от такой вещи. Для защиты пришлось бы использовать Стенд – но эти пули, вероятно, были заряжены глейпнирской энергией, которой они так гордились.

Однако. По мнению Пуччи, эти пули можно было бы и не выпускать, если те, кто их целил, были намного медленнее его. Пуччи ловко шагнул в сторону и позволил им удариться о землю у его ног, а затем поспешил спрятаться за деревом.

— Куда он–... — начал Бисмарк. — Всем войска! Приземлиться сейчас же!

Галахад прислушался к собственным словам, вернее, попытался прислушаться. Пуччи не мог не признать, что в этом была своя доля удовлетворения. Могучий Галахад рухнул на землю, ибо двигался он быстрее, чем мог предположить даже Бисмарк. Неодушевленный предмет теперь двигался быстрее его самого. Им невозможно управлять, и, кроме того...

— Все запасы энергии истощены? — заметил Первый Рыцарь. — Значит, это уже началось. Энрико Пуччи! Мы не позволим тебе разгуляться со своим Стендом!

Не имея иных вариантов, Бисмарк вылез из своего найтмэйера. Действительно, внушительная фигура. Первый Рыцарь спрыгнул вниз с мечом наготове и нахмурился, осматривая себя. Против любого другого противника он, несомненно, победил бы. Против [Made in Heaven]... его Гиасс будет бесполезен. Будущее, которое он увидит, начнёт настигать его слишком быстро.

Самым безопасным вариантом было бы убрать такого опасного человека сейчас. Пусть новый человек родится в новом мире и займёт его место. Мертвые не перенесутся туда. Даже если этого нового человека в новом мире будут звать Бисмарк, он не будет тем же самым человеком. Произойдут изменения в личности и внешности. На его место придёт другая душа. Душа, которая будет менее склонна противиться Небесам.

Поэтому Бисмарк кинулся на него, намереваясь отвлечь, в то время как [Made in Heaven] разрубит его – только для того, чтобы меч сделал верный взмах и пронзил [Made in Heaven] со страшной точностью.

— Тебе к лицу этот шок, — сказал Бисмарк. Этот меч заряжен глейпнирской энергией?! — Мой Гиасс позволяет мне видеть Стенды. Ты, наверное, не знал об этом?

Всё в порядке. Всё в полном порядке. Всего лишь был потревожен образ его Стенда. Прежде чем Бисмарк успел сделать выпад вперед, чтобы поразить Пуччи, священник отскочил в сторону. Самоуверен! Он был настолько уверен в своём преимуществе, что не подумал о том, насколько опасной может быть эта сила. Гиасс! Эта проклятая сила! Она мучила его слишком часто, с того самого момента как он столкнулся с ней.

Нет, это были неправильные мысли. В этом нельзя было винить одну лишь самоуверенность или Гиасс Бисмарка. Тут был талант. Его способность драться просто поражала воображение. И всё же. Время было на стороне Пуччи. Он мог держаться на расстоянии, ждать, пока время достигнет такой точки, когда никакие навыки или восприятие будущего не смогут помочь ему – и тогда он нанесет удар издалека.

— Ора!

Внезапно его притянули к себе и нанесли сильный удар в висок, отчего он полетел в воздух. Кувыркнувшись на земле, с кровью, вытекающей из виска, Пуччи остановился и посмотрел вверх.

— Ты, — сказал он.

Без злобы. Без огрызания. Никаких эмоций, кроме понимания. Перед ним стояла Фенетт. И её Стенд, могучий кулак которого медленно разжимался. Возможно, только поэтому он всё ещё был жив. Неодушевленные предметы, такие как пули, всё ещё двигались относительно него с обычной скоростью – но Стенд был продолжением живого существа, и поэтому он был медленнее, чем обычно.

— Отдам тебе должное, девчонка. Даже Джотаро не смог прикоснуться ко мне, когда я обрёл [Made in Heaven].

Двигайся этот удар с нормальной скоростью, он, скорее всего, снёс бы голову Пуччи с плеч. Больше такой возможности у неё не будет. Уголком глаза Пуччи наблюдал и за Бисмарком. Два назойливых врага приближались к нему. Два испытания, которые ему предстоит преодолеть. Если девчонка снова попытается притянуть его к себе, [Made in Heaven] первым нанесёт смертельный удар.

Естественно, она изменила тактику, поскольку, должно быть, сама это поняла. Вместо того чтобы притянуть Пуччи к нему, она призвала себе в руки гранатомет и выстрелила в Пуччи в мучительно замедленном темпе. Как и раньше, после запуска ракета летела с обычной скоростью, но сама девушка, осуществляющая прицеливание, двигалась относительно него в замедленном темпе. По этой причине её Стенд не представлял для него никакого препятствия. Тем не менее, Пуччи двигался зигзагообразно, приближаясь к цели, когда взрыв сотряс только сад вокруг них, взорвав клумбу.

— Поверженный тобой Дио был лже-Дио! — сказал Пуччи. — Его мышление было ограничено царством человека! Истинный Дио тянулся к самим небесам!

По мере своего приближения Пуччи решал, как лучше здесь поступить. Устранить её быстро? Подождать, пока темп времени не изменится в его пользу настолько, что она не сможет никак защищаться? Таков был один из аспектов [Made in Heaven] среди множества других, что делало этот Стенд таким могущественным: широта возможностей Пуччи намного превосходила его противников. Его ноги плескались в воде, которая быстро покрывала землю и впитывалась в неё. То был незначительный пример – Пуччи мог видеть это яснее дня, но другие – нет. Их окружение менялось вокруг них быстрее, чем они понимали, что происходит – что в итоге ограничивало их способность планировать наперёд.

Или так он думал, пока не остановился на месте. Его как будто кто-то приклеил на место суперклеем.

— Э-это...! — ахнул Пуччи в недоумении. Он оглянулся через плечо на клумбу, которую разнесла девушка. — Она не промахнулась! Она целилась в него! В разбрызгиватель на клумбе!

Именно оттуда шла вода. Шланг, питающий разбрызгиватель, теперь бесперебойно лил воду на землю – а ещё дальше, ухватившись за другую часть шланга, из куста торчала рука. Это был другой Джостар! Джозеф Джостар!

Справа от себя Пуччи увидел, как Бисмарк с занесённым мечом вскочил в воздух над водой. Как раздражает! Нет, не подходящее слово. Как загадочно. Что здесь будут Ширли с Джозефом, да ещё и с готовым планом борьбы с [Made in Heaven], когда битва только началась?

— Существуют только две стратегии, которые будут работать против кого-то слишком быстрого, чтобы его можно было поймать, — сказал Пуччи, разворачиваясь свои телом, пока его руки скользили внутрь платья. — Первая – замедлить, чтобы его можно было поймать.

Он достал нож, острый как бритва и угрожающе сверкающий. Как зуб большого и страшного зверя, готовый вонзиться в плоть только что пойманной добычи. Его цель – куст, в котором прятался Джозеф Джостар. С удивительной точностью он метнул нож в эту цель, целясь прямо в горло Джостара, которое он мог отчетливо видеть между ветвями. Он целился точно. Он целился верно. Гравитация вела его к тому, чтобы уничтожить этого клоуна, этого олуха, этого—

Нож застрял в ветвях. Точнее, он оттолкнул их. Сам же нож, однако... его кончик едва задел шею Джозефа. Сверкающий кончик искрился энергией, и Пуччи рефлекторно начал отсчитывать простые числа.

— 31, 37, 41, 43...

Хамон, в кустах? Чтобы защитить Джозефа? Его мысли неслись вскачь. Если его предположение было верным, если они как-то заранее разработали стратегию борьбы с ним, то это не мог быть просто барьер. В углу его зрения что-то скрипнуло, а затем—

Он выпрыгнул из воды. Как же так, если его ноги должны были застрять на месте из-за Хамона? Потому что Хамон зависит от дыхания, да... но также и от тайминга. Хотя в этих условиях оно иногда срабатывало хорошо, тайминг Джозефа ни в коем раз не смог бы задержать Энрико Пуччи на месте! Ухватившись за ветку над головой, он посмотрел вниз, чтобы вовремя увидеть, как пара стальных крутящихся шаров пролетает мимо, прямо там, где он стоял мгновением ранее. Один из них должен был ударить его по голове, а другой – по телу. При той дуге, по которой они летели, увернуться было бы невозможно – будь он в ловушке.

Вращающиеся стальные шары? Какими любил пользоваться Джайро? Он посмотрел вниз, в кусты, где прятался Джозеф, и кое-что понял: там был Шестой Рыцарь, позади него. В юном теле Ани Альстрейм живет злобный дух, именуемый Марианна. Его предупреждали о её хитрости и харизме – и это неудивительно, ведь это дочь лже-Дио.

— Дочь Дио этого мира сотрудничает с отпрыском Джонатана этого мира... — сказал Пуччи.

Джозеф и Марианна, несомненно, могли придумать подобную ловушку. Бисмарк, очевидно, знал о его плане, Император тоже, так что вполне логично, что и Марианна тоже. Она, должно быть, собрала эти силы воедино, пока битва бушевала в небе, чтобы подготовиться к самому худшему. Затем они тонко направили его сюда их армией. Совершенно гениально, он даже не замечал этого до текущего момента. Целых два мастера стратегии сотрудничали ради достижения такого результата.

В таком случае ему нужно двигаться с осторожностью; он спрятался за деревом, чтобы укрыться. Скорее всего, они предвидели его побег и уготовили ему ещё одну ловушку. Ведь это был второй способ борьбы со скороходами – заманить его в ловушку при помощи его же скорости. Присмотревшись, он увидел, что на клумбе лежит ещё одна пара крутящихся шаров, которые каким-то образом заставляли лепестки цветков вращаться, не повреждая стебель. В следующий момент цветы вдруг выстрелили вверх, словно смертоносные сюрикены, вонзаясь в верхние ветви деревьев, подобно пулям.

Его охватило понимание: Джайро однажды заметил, что стальные шары «создают собственную гравитацию». Именно поэтому вращающиеся атаки работали даже в застывшем времени. Примените вращение к живому существу, находящемуся под действием [Made in Heaven], и оно всё равно сможет перемещаться с нормальной скоростью – хотя только благодаря вращению, и никак иначе. Он не знал, как Марианна устроила такое, но это и не имело большого значения. Кора дерева уже деформировалась в местах удара. Всё в порядке. Ведь Пуччи мог воспользоваться местной растительностью, чтобы напасть!

— Дерево! — крикнул он, и [Made in Heaven] прорубил основание ствола, а сам Пуччи припал к земле и прислонился спиной к дереву. — Как только я разрубил этот ствол, дерево начало умирать, — сказал Пуччи. — Через несколько секунд эта часть дерева полностью погибнет! Пока что оно падает медленно, потому что это живое существо. Но в тот момент, когда оно умрёт, оно уже не будет живым существом, а превратится в–...

Дерево рухнуло вниз с той скоростью, с которой должно было. Быстро. Гораздо быстрее, чем Джозеф или Марианна могли надеяться заметить. Какими бы крепкими они ни были, какими бы сильными ни были, это не имело значения, когда тебе на голову падает целое дерево! Возможно, будь у них время, чтобы как-то защититься, они были бы невредимы, однако суть ситуации? Это невозможно!

Теперь вернёмся к Фенетт, пока она не предприняла ещё одну попытку проломить ему голову—

— Следующее... что... ты... скажешь... "невозможно! Как... вы... сбежали! Х.. м...ф

— Невозможно! — закричал Пуччи, в неверии уставившись на сад. — Как вы сбежали?!

Это было невозможно. Это не должно быть возможным. И всё же, вот они. Марианна в теле Ани стояла спина к спине к Фенетт. Джозеф Джостар с поднятой рукой и [Hermit Purple], который окутывал их. Как? Как это произошло? Они не могли двигаться так быстро под действием [Made in—

Внезапно словно из воздуха, прямо перед остальными тремя появился Бисмарк. Рука [Schizoid Man] лежала на его плече, а сам Первый Рыцарь наклонился вперед с самодовольной ухмылкой и поднятым мечом. Так вот оно как? Девушка призвала их всех с помощью [Schizoid Man]?

— Ясно, — сказал Пуччи.

Он с достоинством выпрямил спину. Даже если он двигался слишком быстро, чтобы его противники могли его как следует разглядеть, он должен был хотя бы соблюсти приличия.

— Я полагал, что этот бой будет лёгким, ведь на вашей стороне нет силы [The World]. Однако... Похоже, вы всё равно привели мир, чтобы противостоять мне.

Пусть они пробуют. Пусть сопротивляются. Они противостоят самой гравитации. Воля Божья обязана исполниться независимо от того, хочет человек этого или нет. Противиться ей есть не восхищение, а глупость. Они сыграли свою руку, в то время как [Made in Heaven] только разогревался. Теперь им придётся защищаться, не имея готовых средств для контратаки.

Что бы они ни делали, скоро на земле наступит рай.

***

====Каллен====​

Она сразу же узнала эту комнату: в Академии Эшфорд, гостиная брата и сестры Ламперужей в здании студенческого совета. Каллен парит в воздухе и пытается дотронуться до стены. Её рука проходит сквозь неё.

— Иллюзия? — спрашивает она. — Какого чёрта тут–...

Она осекается. В комнате с ней находится ещё один человек. Девочка, сидящая в инвалидном кресле перед телевизором. Её глаза закрыты. Наннали? Каллен пробует двинуться к ней и не встречает сопротивления. Она пытается дотронуться до волос девочки, но её рука проходит и сквозь них.

Что тут творится? Почему здесь?

— Надеюсь, братик вернётся как можно скорее, — сказала Наннали, по-видимому, самой себе. — У него скоро день рождения. Без его помощи мне не выбрать ему подарок.

— Ага, как будто ты и так не сможешь удивить его, — проворчала Каллен, но затем почувствовала собственное удивление. — Подождите-ка, что-то здесь не так, — она подлетела ближе, к девочке, и пригляделась. Действительно пригляделась. — Ты не Наннали.

"Не та, которую ты знаешь", – сказал этот наглый голос. Каллен обернулась, но никого не обнаружила. – "Лицо другое, да? Форма головы, расположение черт лица... Крохотные различия – но они быстро накапливаются."

«Вас приветствует экстренный выпуск новостей», – раздается со стороны телевизора. – «Только что было подтверждено, что террористы, скрывавшиеся в гетто Синдзюку, устроили невероятные разрушения во всём районе. Военные уже в пути, чтобы начать зачистку.»

— Синдзюку...? — повторяет Наннали. — Но разве Лелуш не говорил, что срежет через Синдзюку?

Момент ужаса обрушился на Каллен подобно удару грузовика. Атмосфера в комнате как-то изменилась. Было видно, как Наннали сжимала кулачки и кусала нижнюю губу. Нервничает, опасается. Ну, кто бы не волновался, услышав такие новости о месте, где должен находиться кто-то, кого они знали и кем дорожили.

— Брат зовёт меня, — сказала она, и внезапно она выезжает из комнаты. — Я должна идти к нему.

— Эй, а ну стой! — крикнула Каллен, потянувшись к инвалидному креслу – и безрезультатно. — Стойте, что я вообще делаю? Выпусти меня отсюда! У меня нет времени на эту мелодраму!

"Следуй за ней."

— Да черта с– Эй, нечестно! Это жульничество! — вскрикнула Каллен, внезапно обнаружив, что её тащит за удаляющейся девочкой.

К счастью, ей не пришлось следовать за ней туда всю дорогу. Это было похоже на переход сцены, всё стало черным и тихим, а в следующее мгновение она поняла, что они находятся в том, что осталось от Синдзюку.

Это было ужасно. Гораздо хуже, чем после битвы, в которой она побывала. Единственным признаком жизни была рыдающая девочка в инвалидном кресле.

— Мой старший братик не попал под перекрёстный огонь, — сказала Наннали самой себе. — Этого не может быть.

Уже само чудо, что она вообще добралась сюда, но теперь было неизбежным, что из-за неровной земли в сочетании с её слепотой она упадёт. Каллен инстинктивно потянулась к ней, несмотря на всю злость от того, что её заставляли смотреть на это, но удержалась, чтобы снова не просунуть руку сквозь девочку.

Наннали беспомощно лежит на земле, слёзы текут по её лицу.

— Я такая дура! — закричала Наннали, её злость вырывалась наружу. — Пришла сюда! С такими ногами! Я же ничего не могу сделать! Я ничего не могу сделать, чтобы помочь брату!

Ей удалось привести себя в положение, приближенное к сидячему, и она обратила взор к небесам.

— Вы отняли у меня мою маму и свободу! Разве этого мало?! Вам нужно отнять у меня ещё моего брата? Верните его!

Это трагедия. Это горько. Это то, что она уже видела раньше. Количество японских семей, оставшихся в таком плачевном, страшном состоянии, вселяло ужас. Империи было за что отвечать, и всё же... Это совсем не похоже на то, что помнила Каллен.

"Ты знакома с теорией мультивселенной?"

— Приходилось слышать.

"Что же, я, можно сказать, в этом эксперт."​

О, да неужели? Это какое-то альтернативное развитие событий? Наннали теряет Лелуша... Да, это бы всё изменило. Это изменило бы чертовски многое. Если бы его не было рядом, кто знает, как всё могло бы сложиться. Всевозможные поехавшие всё ещё разгуливали бы на свободе – или их было бы гораздо труднее утихомирить.

— Я ждала, — раздался другой знакомый голос.

С.С.? Нет, снова похоже на неё, но в лице имелось множество крохотных различий. Голос звучал так же, но лицо отличалось настолько, что она бы подумала, что это другой человек.

— Я чувствую твой гнев. На тех, кто забрал твою мать. Кто учинил эту бессмысленную резню. Заключи со мной контракт, и я дарую тебе силу.

Разве в таких условиях можно винить Наннали за то, что она протянула руку? Когда человек находится в самом отчаянном положении, он оказывается загнанным в угол. Когда любое животное оказывается в таком положении, оно делает то, чего обычно не делает. Поэтому Наннали протянула руку, и в тот момент, когда обе руки соприкоснулись, произошла вспышка яркого света.

А потом из ниоткуда появился найтмэйер. Прямо там, где секундой ранее стояла Наннали.

— Ах-ха-ха-ха! — а этот голос звучал как– погодите-ка! — Я свободна! Больше никакого кресло каталки!

"В общем, это я. Капельку была не в себе, когда родилась..."

— Короче, ты высвобожденное подсознательная фрустрация альтернативной версии Наннали, которая потеряла своего брата, — подытожила Каллен. — Ну, я слышала и о худшем. Но это не оправдывает того, что ты запрыгнула в моё тело и отправила его в развеселое путешествие. Что случилось, ты убила кого-то и рассердила её?

"О, не-не. Она разорвала контракт по разным причинам, поэтому я решила попутешествовать в мультивселенной и..."

— Ты решила попутешествовать в мультивселенной? Типа как на каникулы?

"Не нужно–..."

— Пфф, я в последнее время немного устала на работе, так почему бы не отдохнуть во вселенной моих дружелюбных знакомых.

"Ни к чему впадать в сарказм."

— Ни к чему вселяться в моё тело, ага! Ты думаешь, я поверю, что ты можешь вот так просто прыгать по реальностям?

Словно отвечая на вопрос Каллен, голос самого Императора прогремел как гром.

— Мир, которого ты так желаешь, лежит за Вратами Рая!

Теперь Каллен видела Наннали, лежащую на коленях перед тёмной каменной дверью с выбитым на ней символом Гиасса. Её дрожащие руки протянулись, чтобы коснуться её – и в тот же миг на неё хлынули образы. Бесчисленные образы – иные миры, разыгрывающиеся перед её глазами.

Она увидела мир, где не было никаких найтмэйеров, но Лелуш всё равно поднял восстание Черных Рыцарей. Она увидела мир, где Дио Брандо был вампиром, а Британнской Империи не существовало. Она увидела мир, где не было Стендов, где Юфемия действительно совершила резню, где Лелуш был Зеро, где Сузаку убил его...

"«Врата Рая» было планом той версии Императора. Он стремился с его помощью убить Бога – но открыть эту дверь могла лишь Наннали. В том кратком прикосновении она увидела все эти возможности. А поскольку мой контракт с ней подходил к концу, я выскользнула через эту дверь, пока никто не обращал на меня внимания.

— Хах. Это по своему даже круто. Ничего из того, что ты только что сказала мне, не имеет ни малейшего смысла.

"Если так подумать... Может, мне стоило сосредоточиться на нём? Если ты поймёшь, в насколько отчаянной мы ситуации, может быть, тогда ты будешь готова сотрудничать?"

— Ты в этом не очень хороша–... — начала было Каллен, но сцена уже сменялась, это трагическое места исчезало.

Неважно. По крайней мере, у неё было некоторое представление о том, откуда взялась эта Немо. Проявление подавленной неудовлетворенности альтернативной версии Наннали, которая получила форму через контракт с альтернативной С.С. и которая использовала устройство, предназначенное для убийства Бога, чтобы пуститься в путешествие по мультивселенной.

Тот факт, что это не входило даже в пятерку самых странных вещей, с которыми она столкнулась за последний год, начал беспокоить её больше, чем само вселение в её тело.

***

====Ракшата====

Честно говоря, вся эта бессмысленная беготня по городу ужасно сказывалась на здоровье. Им правда стоило бы взять пример с Ракшаты Чаулы, которая, откинувшись на диванчике, долго затягивалась мундштуком.

Хотите верьте, хотите нет, но прямо сейчас она работала. Исследования и разработки по сути непрерывный процесс, в конце концов. Особенно когда вы можете вступить в войну с технологически развитым противником, склонным к военной агрессии. Или, может быть, она занималась этим, чтобы попытаться утереть нос Ллойду. Короче!

— Щиты Волнового Излучения установлены? — спросила Ракшата. Её помощники подняли вверх большие пальцы. — Замечательно! Тогда давайте испытаем их на прочность!

Испытание было до смешного простым. Устойчивый огонь из стандартной найтмэйерской винтовки. Она подняла руку вверх, а затем резко опустила её, сигнализируя о начале испытания—

Только ничего не произошло. Она ещё раз махнула. По-прежнему ничего. Она посмотрела на своих помощников, требуя объяснений. Оба выглядели нервными и растерянными, что она активно не поощряла. Исследователь всегда должен хотя бы знать, где искать ответ, но они выглядели искренне озадаченными.

— Э-э? Как странно, батарея мгновенно разрядилась. Может, она была неисправна? Но ведь нет причин для этого.

— Патроны тоже нужно пополнить. Они все исчезли.

А вот это была загадка! Однако... Вместо замешательства Ракшата широко ухмыльнулась. Она попыталась затянуться мундштуком – но обнаружила, что тот пуст. Уже? Она была уверена, что наполнила его доверху.

— Там, под пушкой, это похоже на гильзы, — сказала Ракшата, набивая мундштук свежим табаком. — Их же там раньше не было?

Она зажгла мундштук, сделала затяжку и – снова пусто? Выгорело полностью? Бред какой-то.

— Но мы не слышали ни выстрелов, ни удара гильз об пол.

Наклонив голову набок, она откинулась на спинку дивана и с помощью кончика мундштука отодвинула занавеску. Это можно назвать проверкой гипотезы. Это было немного безумно, но в наше время никогда нельзя быть слишком безум—

У Ракшаты была репутация немного беззаботного человека. Слишком беззаботного. Слишком расслабленного, и который принимает всё слишком близко к сердцу. Тем не менее, когда она увидела, что происходит снаружи, её рот раскрылся, глаза округлились настолько, насколько это было возможно – но самое главное, самое ужасное: мундштук выпал из её пальцев.

— Что происходит с солнцем? — спросила Ракшата.

Был задан вопрос. Невероятно важный вопрос с тяжелыми последствиями для всей планеты. Для такого исследователя, как она, подобные вопросы были подобны амброзии богов. Она мгновенно вскочила на ноги, повернулась к своим растерянным помощникам, готовая дать им направление, в котором они так отчаянно нуждались.

— Смотрите на приборы! Мы обязаны изучить этот неслыханный феномен! Даже если никто и никогда не увидит результатов, наш долг как учёных изучать его до последнего момента!

Потому что так поступали учёные. Их долгом была истина. Совершенствовать понимание планеты, вселенной и того, как всё устроено. Даже перед лицом конца света это стремление было тем, ради чего они жили!

***

====Ширли====​

Когда она говорила, что хочет посетить дом детства Лелуша, она вовсе не это имела в виду! И действительно, вот она. Вилла Овна. В двух шагах от дома. И вот она уже в очередной смертельной схватке с опасным психопатом, обладающим невероятно мощным Стендом.

— Насколько я могу судить, он тянет время, — сказал Первый Рыцарь(!) Бисмарк Вальдштейн. — Судя по движению солнца, его способность потихоньку ускоряется. Я бы сказал, что в реальном времени прошло около двух дней.

— Как думаете, что там стряслось с Кодзуки? — спросила Аня Альстрейм. Она кивнула в небо. Гурен всё ещё висел там. Совершенно неподвижно. — Может, мне бросить туда шар, чтобы разбудить её?

Внезапно Ширли оказалась на спине с листьями во рту. Причина стала понятна, когда она обернулась. В них швырнули ветку. К счастью, они уже лежали на земле.

На мимолётное мгновение [Schizoid Man] увидел лицо Пуччи. Удивление. Шок. Вопрос, как, черт побери, им удалось провернуть этот трюк. Продолжайте гадать, мистер священник! Ещё тогда она поняла, что он зло, когда попытался взять в заложники весь мир. Она не думала, что он может стать намного гаже этого, но это—

— Ора! — крикнула она и призвала священника прямо к себе при помощи [Schizoid Man].

Глупый ход, учитывая их разницу в скорости? Разве он не сможет атаковать её прежде, чем она – прежде, чем кто-либо из них – сможет ударить его? Некоторые могут подумать именно так! Но он всё равно получил стальной шар в щеку от Шестого Рыцаря, а от её дяди Джозеф – кулаком в живот.

Это работало. План, который они придумали, работал идеально. Все, что ей нужно было сделать, провернуть это ещё пару раз, вырубить его несколькими более чистыми ударами, и тогда они смогут покончить с этим. Желательно до того, как он покончит с миром!

— 67, 71, 73... У вас не должно получаться попадать по мне, — сказал Пуччи. Откуда-то издалека. Хотя и не настолько близко, чтобы попасться под [Hermit Purple] дяди. — Прямо сейчас ваше время реакции должно быть слишком замедленным.

Мимо пролетел нож, промахнувшись мимо её шеи на несколько дюймов, и воткнулся в дерево. Он исчез почти сразу.

— Этот бросок был идеальным, — продолжал Пуччи. — Твоя голова немного сдвинулась в последний возможный момент.

— Ора! — крикнула Ширли, снова призывая его к себе. Вот только... На этот раз он не появился.

— Ясно, — сказал Пуччи. — У твоего Стенда есть предел. Ему не призвать меня, если я слишком далеко. И всё же, зачем ты кричишь? Это слишком аккуратная подсказка. Если, конечно, идея не в этом?

— Он разгадал твой план, — сказала Аня. — Не расстраивайся. План был хороший.

— Он с самого начала был не моим, — процедила Ширли сквозь стиснутые зубы. Она нервно огляделась вокруг, отчаянно пытаясь найти его. Где он? Где сейчас прячется этот священник?!

***

====Каллен====​

Из руин Синдзюку в церковь. В этом было что-то эдакое символическое, но Каллен не хотела слишком вдаваться в это.

"У нас нет времени на полную версию, поэтому обойдёмся обрезанной."

Прежде чем она успела даже спросить, Каллен заметила знакомую фигуру, убирающуюся в кабинке для исповеди. Он был немного моложе, но перепутать его было невозможно. Эта прическа была слишком дурацкой и отчетливой, чтобы быть чьей-то ещё. Вероятно, он был примерно ровесником Каллен, а может, и моложе.

Пока он находился внутри кабинки, в неё с другой стороны ворвалась женщина на грани слез.

— Простите меня, отец, ибо я согрешила, — начала женщина. — Я смертельно больна и хочу признаться в страшном преступлении, которое совершила много лет назад.

Каллен не хотела присутствовать при этом. По многим причинам. Среди них была и мысль, что ей не пристало слышать, как эта женщина изливает своё сердце. К несчастью, все её попытки отойти были затруднены тем, что это был иллюзорный мир, так что ей некуда было идти.

— Шестнадцать лет назад, пятого июня, я подменила своего родившегося мёртвым ребёнка на одного из пары близнецов.

Это чувство нежелания находиться здесь усиливалось с каждой секундой.

— Должна ли я рассказать ему, что у него есть брат? Я вырастила его, как могла!

Какой в этом был смысл? Ну и что такого, что юный Пуччи услышал признание во время уборки кабинки. Хотя она, конечно, совершила довольно ужасный поступок, Каллен не понимала, почему это так—

— Вы знаете фамилию той семьи? — спросил Пуччи.

— Да! Их звали... Пуччи!

— Да ну нафиг, — сказала Каллен. — Серьёзно? Что это ещё за безумное совпадение такое?

Сцена вокруг неё изменилась: церковь исчезла, на её месте возникло внутреннее помещение захудалого офиса.

— Услышать такое случайно...? — сказала она.

— Мне нужно, чтобы ты сделал две вещи, — сказал Пуччи отвратительному полноватому мужчине с жуткими усами. — Не задавай вопросов. Заставь этих двоих расстаться.

Он передал фотографию двух людей. Один... был немного похож на Пуччи, если прищуриться. Другой была юная девушка.

"Его сестра, и брат, которого подменили при рождении. Они встретились, и стали парочкой."

Ясно. Значит, Пуччи узнал и попытался их разделить– Стоп, а почему ей не было на всё это наплевать? Опять мелодрама? Это было прискорбно, да, но это никак не подводило к прощению похищению Немо её—

— Этот парень выглядит белым, — говорил детектив в громоздкий, старомодный мобильный телефон, чуть позже, шпионя за братом и сестрой, которые, очевидно, были на свидании. — Но я изучил его чуть дальше! Его отец чернокожий!

Затем последовало линчевание, когда детектив позвал своих дружков. Каллен не могла вынести, как люди в белых капюшонах окружают брата Пуччи с насилием в сердце и алкоголем в дыхании. Подобное отношение было ей хорошо знакомо, хотя цель была немного другой. Быть может, это и другой мир, но такие люди существуют даже там, да?

— Почему? — кричал Пуччи. Его отчаяние было – оно было равносильно отчаянию Наннали из другого мира. — Когда мы были младенцами, почему взяли моего брата, а не меня? Почему я услышал исповедь той женщины? Почему я захотел стать священником?! — он заходил в реку, где мужчины в лодках вылавливали тело его сестры. — Почему два человека встречаются? Если бы они не встретились, ничего бы этого не случилось!

Он поднял её неподвижное тело на руки и закричал, обращаясь к небесам. Сломленный человек, отчаянно пытавшийся понять, почему произошло такое ужасное событие, находил вину только в своих собственных действиях.

— Нет! Не забирай жизнь Перлы! Она ни в чем не виновата! Она всего лишь любила! Это мне следовало страдать!

"Из-за этих совпадений он стал одержим "гравитацией". Отсюда же... Сейчас я покажу тебе, как всё закрутилось. Тогда ты поймёшь, что мы должны сделать."

====Тодо====​

Жизнь воина опирается на живот. Для этого есть много причин, и Тодо придавал им всем большое значение. Сила воина слабеет, когда он голоден, потому что его телу не хватает энергии, необходимой для движения. Ум воина слабеет, когда он голоден, потому что его отвлекает желание поесть. Дух воина слабеет, когда он голоден, потому что он беспокоится о следующем приёме пищи, а не о враге, стоящем перед ним.

Причина, по которой такие мысли занимали его голову, была очевидна. Тодо был голоден. Он торопился вернуться на базу, чтобы помочь справиться с Гибельным Сиденьем – но кризис разрешился ещё до того, как он преодолел половину пути. Поэтому он не торопился. Оказал помощь нескольким раненым. Затем его желудок издал самый недостойный звук, и он переключил своё внимание на одно из многочисленных парижских кафе, вскоре найдя место в задней его части, где он мог бы в тишине подумать, что делать дальше.

— Буду яблоко, — сказал он, поскольку предпочтения Тодо были простыми и обыденными. Официантка наклонила голову набок, но пожала плечами и пошла за яблоком для него – только для того, чтобы на её лицо появилось изумление.

— Ч-что это такое? — произнесла она. — Все яблоки – их ведь привезли сегодня! Почему они все сгнили?

О. Так вот что это был за запах? Он прикрыл глаза и кивнул. Да, это заставило его вспомнить о разговоре с Джино: плохое яблоко в бочке может испортить всю гроздь. Оно выпускает этиленовый газ, который вызывает созревание фруктов, что, в свою очередь, ускоряет процесс порчи других яблок вокруг, и тем самым запускается цепная реакция, в результате которой вся партия гниет, а у плесени появляется место, где расти.

По этой причине он должен быть внимательным, он должен быть бдительным, он должен быть осторожным. И лучшим способом добиться этого для него было... не быть больше голодным!

— Тогда сойдёт хлеб с маслом, — сказал Тодо.

Официантка поспешила уйти. Он видел, как она достала то и другое из холодильника, стоявшего в глубине кухни. Она поспешила обратно к Тодо, остановившись только для того, чтобы прихватить с собой нож для масла.

Но когда Тодо попытался намазать масло, оно застыло и стало противным на вид. Кроме того, сам хлеб затвердел не хуже кирпича. Он глубоко вдохнул и выдохнул. Персонал кафе, скорее всего, сильно нервничал из-за того, что происходило в последнее время, но это, вероятно, не их вина. Тем, кто работает в сфере обслуживания, и так приходится нелегко, он должен быть терпелив и уважителен.

Желудок Тодо издал довольно неловкий звук. Очевидно, он не был согласен с его мыслями.

— Мне ужасно жаль, сэр, я не знаю, что происходит, — сказала официантка. — У нас есть немного риса, вы не против?

Тодо отрывисто кивнул и попытался переключить внимание на терзающий его вопрос. Если Джино был прав, тогда—

Официантка вернулась к столу с немного растерянным видом. Она несла тарелку с рисом, который, на его взыскательный взгляд, выглядел так, будто его приготовили, а затем оставили на столе по меньшей мере на несколько часов.

— Я не понимаю, — буркнула официантка про себя. — Я включила рисоварку, установила таймер – и она тут же отключилась!

Тодо уставился на рис. Он был холодным. Каменно холодным. Любой мог бы сказать это с первого взгляда. Тем не менее, он взял миску, не стал жаловаться и всё равно начал есть. Что бы ни происходило, зерно – не та пища, которая легко портится, так что он примет это и будет благодарен за трапезу.

...Холодный рис довольно отвратителен. То есть, после того, как его правильно приготовили и дали ему остыть, им становится очень трудно насладиться. Тем не менее, Тодо был достаточно голоден, чтобы заставить себя съесть даже это. Хотя его вкусовые рецепторы дали обидняка, желудок этого не сделал!

— Ах! — сказал он после нескольких порций. Теперь, когда голод немного утих, он мог думать более ясно. — Время ускоряется. Это, должно быть, работа вражеского Стенда.

Он призвал [Beast of Burden], чтобы проверить, отреагирует ли на него официантка или кто-нибудь из посетителей – но никто из них не вздрогнул и даже не посмотрел в его сторону. Это означало, что Стенда здесь нет... То есть, он, скорее всего, находится далеко отсюда. Что, в свою очередь, означало, он мог удовлетворить потребности своего желудка, зная, что ничего не может сделать для решения данной проблемы.

— Я бы настоятельно рекомендовал закрыться сегодня, — сказал Тодо по окончании трапезы. — Только сегодня, иначе вы можете вызвать у клиента пищевое отравление, как бы осторожны вы ни были.

***

====Роло====​

Пробовали ли вы когда-нибудь жить, когда умеете только убивать? Именно такой путь приходится избирать убийце. Чтобы себе на жизнь зарабатывать отниманием жизни у других без сострадания и угрызений совести, нужно сперва покончить с собственной жизнью. Вот во что он верил всё это время.

В каком-то смысле, он всё ещё верил в это. Разница была в том, что он больше не хотел к этому возвращаться.

Тяжелый вздох покинул его легкие. Ещё один. Если бы он мог сделать это ещё хоть раз. Принцесса Юфемия протирала его лоб влажной тряпкой, а Милли и Нина смотрели в окно. Хотя, стоит сказать, Нина сейчас была не в том состоянии, чтобы заниматься чем-то тяжёлым.

— Он как ходячая чёрная дыра, — прошептала Нина.

— Сейчас, наверное, не лучшее время для безумной науки, — сказала Милли.

Она оглянулась на Роло. Хотя у неё хватало ума не говорить этого, глаза все равно выражали её мысли словами. «Не думай, что это что-то исправит», говорили они. И всё нормально. Он не ожидал, что Милли оставит это в прошлом. Кем он был. Что он сделал. Для него всё ещё было удивительно, что Ширли —

— Ора!

Сигнал. Он использовал его рефлекторно, распространив его на здание и окружающую территорию, полностью заморозив всех на месте. Священника, людей, сражающихся снаружи, всех, кроме самого Роло... И зеленоволосой женщины, которая, продолжая глядеть в окно, глубоко вдохнула и направила Хамон в его тело.

— Х-Хамон правда не даст мне умереть? — спросил он. — Он как-нибудь останавливает урон моему сердцу?

С.С. потянул за ниточку, ведущую наружу. Ниточка тянулась по земле и уходила к спине одного из тех, кто сражался там с Пуччи. Раздался звук какого-то удара. Он не мог больше выдерживать. Его спина выгнулась от боли, и ему пришлось закрыть рот рукой, чтобы сдержать стон. Слишком часто. Сегодня он использовал её слишком часто.

Бессмертная ведьма посмотрела на него с чем-то вроде смеси жалости и зависти, а потом покачала головой. Всё нормально. Если им удастся прикончить священника таким образом, то всё нормально. В конце концов, это был его план. Когда Шестой Рыцарь забрала их из Гибельного Сиденья и ввела в курс дела, вполне естественно, что они выбрали этот вариант. Заманить его сюда. Заморозить его на месте. Затем нанести по нему удар, пока он застыл.

В принципе, это могло сработать. Вот только имелась парочка проблем. Первая заключалась в том, что если Пуччи увидит здесь С.С., он поймет, что происходит, и начнёт вести себя соответственно. Вторая же – у них было всего несколько секунд, чтобы определить относительное положение всех, кто там находился, что делало очень сложным нанесение точного убойного удара. Не невозможно, но сложно.

Но всё нормально. Что бы здесь ни случилось, он не собирался умирать. Они убьют Энрико Пуччи. И спасут мир.

— Ора!

Опять сигнал. Он даже не успел приготовиться к этому, а уже снова активировал свою силу, останавливая сердце в груди, чтобы дать им ещё один шанс уложить его. Сквозь жгучую боль и покалывание в левой руке он повернулся, чтобы снова посмотреть на Милли.

Возможно ли, что он пытался покончить с собой из-за чувства вины? Из-за причастности к смерти Ривалза? Была ли это злосчастная попытка загладить вину перед ней? Она ненавидела его за грех, который совершила другая его версия, так что, возможно, его смерть поможет ей почувствовать себя лучше?

Нет смысла говорить о том, насколько неправильным был ход мыслей Роло и как мало он понимал Милли Эшфорд. Как бы сильно она ни ненавидела кого-то, она никогда бы не пожелала ему смерти. Она была из тех людей, которые не способны наслаждаться физическими страданиями других. Психологическими... до определенного момента, она могла наслаждаться этим. Но физическими – никогда.

— Куда он делся? — вслух спросила С.С. — Ширли должна была схватить его, но его там и след простыл.

След простыл...? Роло не мог больше поддерживать силу, но его инстинкты убийцы заставили его внимательнее изучить окружающую обстановку. В последнее мгновение перед тем, как не удержаться и отпустить Гиасс, он что-то заметил. Фигуру, высокую и темную, та скрывалась в тени дальше по коридору. Фигуру, которая исчезла почти сразу после того, как он сбросил свой Гиасс.

— Такая интересная сила, — раздался голос Пуччи, заставив всех подпрыгнуть. — Если бы только та девчонка не украла диск в конце нашего боя. Это бы многое упростило.

— Ты всегда был таким жестоким? — потребовала Милли. — Энрико Пуччи! Я думала, что ты хороший человек! Почему ты пытаешься уничтожить мир?

— Чтобы спасти род людской, — ответил Пуччи. — Чтобы привести всё человечество к спасению. О, дитя. Я знаю, что ты не понимаешь. Ты слишком сильно потакаешь земным желаниям, но скоро у тебя появится высшая цель, наряду с остальным человечеством.

— Ты говоришь, как лидер культа, — сказала Юфемия. — Нет, я поправлюсь. Лидер культа попытался бы донести свой замысел до нас сильнее. Но ты... ты из тех, кто верит в задумку до самого конца.

— То будет мир, не знающий жестокости, — продолжал Пуччи. — Разве не этого вы желаете, принцесса? Не будет больше бессмысленных конфликтов. Если человечество заранее будет знать, какую боль ему придётся испытать, оно не будет поднимать руку на ближнего. Конфликты можно будет разрешать полюбовно, заранее.

— Ты лишаешь человечество будущего! — возразила Юфемия. — Ты предлагаешь не жизнь, а просто... просто–...

— Накопление опыта, — закончила С.С.

Всё это время Роло молчал. Не в последнюю очередь потому, что он вбирал воздух большими глотками, он не мог сейчас даже говорить. То, что они делали – провоцировали его. Теперь, когда Пуччи знал о присутствии Роло, он не мог оставить его в живых. Не когда он желал устранить остальных. Это было бы слишком рискованно. Существовал шанс, что Роло сможет заморозить его в тот момент, когда он будет крайне уязвим, и тогда всему придёт конец.

— Способность ускорять время неодушевленных объектов, — сказал Пуччи. — Способность замораживать людей. Не находите это любопытным? Такое захватывающее сопоставление. Убийца. Священник. Мальчик, который подавляет своё одиночество, но при этом жаждет общения. Мужчина, который покоряется судьбе. Гравитация свела нас вместе, Роло, чтобы я мог увидеть это сопоставление и преодолеть его.

Роло залез в карман и достал пистолет. Ну давай. К этому моменту для него, должно быть, прошло уже несколько часов. Почему он до сих пор ничего не сделал? Он направил пистолет в темноту и осмотрел всё вокруг. Ничего не говоря. Просто целился, словно пытаясь сделать хороший выстрел.

— Я уже какое-то время думаю, почему эти девушки собрались вокруг тебя в такое время, когда они могли бы спрятаться, — сказал Пуччи. — Они не играют никакой роли на этом поле боя. Они должны прятаться в каком-нибудь убежище. И тут меня осенило. Всё потому, что это и есть убежище. Убежище, созданное для борьбы с быстрым противником посредством второго способа, с помощью которого можно противостоять кому-то со сверхчеловеческой скоростью: вы устраиваете ему ловушку.

Проклятье! Их ловушка провалилась! Он увидел её насквозь! Этот священник был слишком осторожен. Одно дело, если бы он бросился на них в атаку. В этом случае он наткнулся бы на тонкие, почти невидимые стеклянные нити, которые Нина проложила вокруг них в почти невидимую сеть. Если бы Пуччи подошёл, его бы разрезало на ленточки.

Вместо этого дальше по коридору стали появляться кучи дерева. Листья, ветки, сучья, кора – все это было сложено как... как костёр! Пуччи собирался поджечь дом! Хотя у огня было много общего с живыми существами – способность расти, потребность в кислороде, топливе и так далее – он явно не был живым. Если развести огонь внутри этого здания, то он разрастётся и поглотит комнату раньше, чем они успеют об этом подумать, а то и убьёт раньше, чем они успеют спастись, даже если они уже находятся у окна!

Лишённый иного варианта, Роло снова остановил время, чтобы сориентироваться. Что ещё он мог сделать в таких условиях? Сомнений не было. Пуччи начнёт атаку в любой момент. Ему придётся убить Роло, если он хотел продолжать битву.

С.С. разбила кулаком окно.

— Этот священник уже задрал, — она схватила Юфемию и Милли, затем выпрыгнула в окно. — Мне понадобится несколько секунд, чтобы отнести их к остальным. Сколько ты сможешь продержишься?

Прости, Ривалз. Ты хотел, чтобы он жил собственной жизнью, но он не мог этого сделать. Он не умел этого с самого начала. Лучше он, чем Милли, верно? По крайней мере, она знала, как справиться с жизнью перед ней.

— Сколько я смогу продержаться? — спросил Роло, поднимаясь на ноги. Его ноги подкосились, но он заставил себя держаться прямо. Своим пистолетом она разбил стеклянные нити, а затем, ковыляя, пошёл вперед. — Это неправильный вопрос, в такое время нужно задать другой. Этот вопрос должен звучать так: "Сколько времени мне понадобится, чтобы найти его?"

Именно так. Он мог продержаться столько, сколько нужно. Его тело может ныть. Его грудь может разрываться. Его зрение может мутнеть. Кончики пальцев могут начать синеть, но... но он не собирался подводить это доверие.

— Занимательно. Ты даже безумнее, чем я думала, — сказала С.С., а потом она ушла. Забрав в собой всех трёх девушек. Теперь ему нужно просто найти Пуччи.

Где он? Собирает хворост костру? Он толкнул дверь и заметил, что её движение вернулось к нормальной скорости. Она не распахнулась мгновенно и не отскочила назад ему в лицо, как должна была, ускорься на самом деле время.

— Значит, когда я останавливаю твоё время, я останавливаю также ускорение...? — сказал Роло. Это означало, что он был в зоне досягаемости его Гиасса. Что значит, он близко. Тогда где же он? Впереди виднелись следы срубленного дерева, которое использовалось в качестве хвороста, но сам Пуччи...? Его нигде нет.

Он увидел, что С.С. перетаскивает Юфемию, Нину и Милли в оборонительный периметр, созданный остальными. Она смотрела на него с выражением, которое он не узнавал. Он предположил, что это, вероятно, была... материнская забота? Он попытался повернуться и—

Ах. Когда он упал на колени? Роло даже не заметил. Ему оставалось только молча извиниться перед Ривалзом. Похоже, они встретятся вновь гораздо раньше, чем любой из них ожидал.

***

====Каллен====​

— Ты плохой человек.

Было немного сюрреалистично видеть, как они уставились друг на друга вот так. Энрико Пуччи. Наннали ви Британния. Рядом Пуччи находился тот самый Стенд, угрожающе парящий в воздухе. Он натянул поводья, и священник улыбнулся ей.

— Юная леди, как ты сюда попала? — спросил Пуччи. — Ты говоришь, что я плохой человек, но что ты под этим подразумеваешь?

— Я подразумеваю... что ты плохой человек, — сказала Наннали. Она катнулась на коляске вперед, всего на дюйм. — Я знаю это, потому что мы испытываем "одинаковую боль". Разница лишь в том, что ты поддался искушению захватить абсолютную силу – в то время как я отвергла её.

Вокруг неё появился найтмэйер, который застал Пуччи врасплох. Оно и понятно. Он никогда не видел таких раньше. Да и с чего бы? В его мире таких вещей не существовало. Даже Каллен удивилась при виде того, как этот найтмэйер появляется из ниоткуда... сама мысль об этом когда-то давно вызывала у неё кошмары.

— Получается, ты пришла остановить меня? — спросил Пуччи. — Да будет так. Я одолел Джостаров. Что ещё для меня очередное последнее препятствие перед вознесением человечества?

Он закрыл глаза и сделал шаг в сторону за мгновение до того, как нож влетел в землю на том месте, где он стоял. Если это можно было назвать землей. Скорее, они стояли вообще ни на чём. На пространстве между пространствами.

Что касается самой битвы, то в ней было что-то очень странное. Судя по тому, как двигался Пуччи, он как будто знал каждое движение, которое сделает найтмэйер, задолго до того, как машина его сделает.

— Будущее не высечено на камне, — сказала Наннали – нет, лучше всего считать её Немо. — И именно это и делает его таким прекрасным! Возможности! Потенциал! Если ты отнимешь его–...

— Тогда человечество больше не будет цепляться за ложную надежду, — перебил Пуччи. Стенд рванулся прямо на кабину пилота, отбросив при этом один из ножей. — Они примут своё будущее, ибо у них не будет иного выбора!

— И именно потому, что у них не будет выбора, ты не прав!

Немо контратаковала, и под этим Каллен подразумевала, что она контратаковала физически. Нож качнулся, как маятник, и его трос отправил Пуччи в землю.

— Когда ты сковываешь человека, лишаешь его свободы – он становится несчастным! Поверь мне, я знаю это как никто другой.

Ну конечно. Радость, которую она испытала, когда «освободилась от этого кресло каталки». Она произнесла это слово с такой насмешкой, презрением и отвращением. Кресло каталка. Как будто это было слово из семи букв.

— Как ты...? — ахнул Пуччи. — Я могу читать будущее, ты не должна была ударить меня!

— Потому что, знаешь, двое могут играть в эту игру, — сказала Немо. — Я могу читать все линии будущего! Вот почему ты проиграешь!

"Если он добьётся своего, то сказанное Императором сбудется. Никакое восстание не сможет увенчаться успехом против такого тирана. Человечеству останется только гнить духовно, культурно и умственно."

Перед ней бушевала битва, и Каллен приходилось напоминать себе, что нужно дышать. Пуччи начинал нервничать всё больше и больше, стараясь держаться на расстоянии от равного ему противника. Ультимативный Стенд сражался с ультимативным найтмэйером. Ножи размахивали так точно, что она сама могла почти видеть это – узор, то, как им орудуют против него. Ножи вгрызались в «землю», на которой сражалась пара, и поднимали ту, открывая Пуччи возможность использовать её для нанесения ударов – только для того, чтобы эти самые удары были обращены против него самым неожиданным образом, например, «земля» провалилась под ним, или кусок «камня» отскакивал назад и ударял его.

"Я единственная, кто способна победить его, Каллен. Потому что я единственная, кто его понимает."

Это было нестандартно, это было быстро, это захватывало дух.

— Только у меня есть воля стоять на вершине мира! — кричал Пуччи, прижимая руку к голове, чтобы остановить кровотечение. — Я поведу человечество к небесам!

— А я освобожу человечество от тебя, — сказала Немо. — Любой ценой. Ты даже не осознаешь, насколько на самом деле злой.

"Мне жаль, что пришлось прятаться в твоём теле. Правда. Но... Я видела их все. Линии будущего. Я думала использовать Наннали из этого мира, но Пуччи был слишком осторожен. Я думала о Корнелии, но она не успеет добраться сюда вовремя. Я думала о Роло – но Пуччи знает о его Гиассе, и слишком привык бороться с остановкой времени. [Made in Heaven] просто слишком силён. Ты единственная, кто могла бы организовать всё так, как нужно."

— Ты могла бы просто попросить.

"Да, могла бы."

— Ты могла бы попросить помочь.

"Да."

— Но знаешь что? Можно изменить будущее. Но прошлое изменить нельзя.

***

====Вилетта====

Не совсем так она ожидала провести день. Сидя на стуле. Руки связаны за спиной, глаза закрыты визором, ноги связаны вместе и привязаны к цепи на полу. Примерно в метре от неё в таком же положении находилась Девятый Рыцарь, они обе сидели перед длинным столом, со стулом на другом конце. Над дверью тикали часы, всё тикали и тикали.

Они сидели в тишине. Это был старый трюк – собрать пленных вместе, дать им подумать, что они одни, и позволить им поговорить между собой. То, о чем они говорили – о чём избегали говорить – станет основой допроса. Следующим шагом было бы разделить их. Разыграть идею, что другой выкладывает всё начистоту или находится на грани этого.

Наконец, дверь открылась, и вошёл человек, которого она меньше всего хотела видеть. Тот самого человека. Этот обычный, простой японец по имени Канаме Оги, и именно он будет их допрашивать. Он молча посмотрел на них, а потом сел на стул. Затем достал ручку и блокнот и начал писать на нём. Судя по движениям ручки, он писал своё имя на кандзи. О чем она знала только благодаря Чигусе, которая в глубине души рассматривала его как потенциального мужа. И это раздражало. Очень, очень раздражало.

К её удивлению, он сидел молча, глядел на них какие-то долгие минуты. Не было предпринято никаких усилий, чтобы разделить их. Если он пытался их заставить нервничать, то его потуги тщетны. Они с Девятым Рыцарем были не из робкого десятка, как можно было—

— Нонетт Энниграм. Вилетта Ню, — наконец заговорил он, и странное чувство неуверенности поразило её. — Это была невероятно наглая попытка проникновения. Вы не предприняли никаких попыток убийства или саботажа. Единственной вашей целью был шпионаж. Такого рода задачи должны быть ниже Рыцаря Круга. Каковы была ваша истинная цель?

Её истинная цель? Вилетта была уверена в этом ранее, но теперь, когда он озвучил это сомнение, чего они вообще пытались добиться? Эта неуверенность, это отсутствие уверенности просочились в её поры и опьянили её. Внезапно она не была уверена, что сможет выдержать этот допрос.

Глубокий вдох. На тебя действовала его способность. Вилетта нервно сглотнула. Это ничем не помогло. Может, это всё же не было его способностью? Здесь крутилось слишком много сомнений, она не могла удержать эту мысль, как бы ни старалась. Слова вырвались у неё прежде, чем она поняла, что говорит, хотя бы для того, чтобы успокоить себя.

— Что думаешь о том, как обстоят сейчас дела? — спросила она. — Сверхъестественные силы по всему миру. Появляются куда пальцем не ткни. Вызывают хаос, а потом исчезают.

— Или им надирают задницы на следующей неделе, — добавила Нонетт. — Давит стрессом, согласись? А теперь добавь к этому что-то вроде ФРЕИ. Это как башенка из спичек, которая становится всё выше и выше, но как долго её можно продолжать строить, пока всё не рухнет?

Нонетт наклонилась вперед над столом, насколько это было возможно. Это даже близко не было к их очевидному дознавателю.

— Мы приближаемся к переломному моменту, — сказала Нонетт. — Скоро. Очень скоро. Оно полыхнёт, и все примутся искать поддержки у тех, кто стоит у руля, а они скажут: "А что насчёт них? Если мы избавимся от них, то и дело с концом". Честно сказать, я бы предпочла избежать ситуации, где мы расхерачиваем всю нашу планету прежде, чем поймём, насколько это тупая идея.

Если смотреть на это так, то она могла легко понять, в чём дело. Невероятная легкость, с которой небольшая группа пользователей Стендов терроризировала всю Одиннадцатую Зону. Тот единственный Стенд, который угрожал захлестнуть население иллюзией. Стенд, овладевший принцессой и заставивший её совершать злодеяния. Превращение самой Вилетты в другую расу, нежить, меняющие сознание силы, технология, способная создавать гештальт из тех, кто к ней подключен, и, конечно же, ФРЕЯ...

— Этого вы пытались достичь? — спросил Оги. — Предотвратить войну? Путь вы избрали, конечно, интересный. Кроме того, мне кажется, что у нас имеются неплохие шансы справиться со всем этим.

Вилетта не была так уверена в этом, и на этот раз не только потому, что на её мысли влиял Гиасс. Всё потому, что она заметила кое-что позади Оги. Над его головой. Часы на стене были—

— Твои часы, кажется, они сломаны, — сказала Вилетта.

Но он пропустил её слова мимо ушей. Ну разумеется он так поступит – только полнейший идиот повернётся спиной к двум опасным пленникам посреди допроса.

— Прямо сейчас меня больше беспокоит ваш мимолетный комментарий о другом мире, — сказал Оги. Ух! Только не эта тема! — У нас есть некоторые доказательства, касаемые–...

Внезапно Нонетт ударила коленом по столу. Он был надежно прибит к полу, как и их стулья, но, тем не менее, это произвело желаемый эффект. Она рассчитала время так, чтобы удар по столу пришёлся на тот момент, когда ручка была слабо зажата в руке Оги – громкий звук испугал Оги, и он выронил ручку.

В мгновение ока ручка перекатилась на другой конец комнаты. Нет, это создало неверное впечатление. С момента, когда ручка выскользнула из пальцев Оги, и до того, как она оказалась на другом конце комнаты, прошла совсем кроха времени. Никто из них не увидел, как ручка переместилась из рук на пол.

— Как ты...? — спросил Оги. — Это были вы?

— Умей мы такое, мы бы уже гуляли на свободе, — сказала Вилетта. Она кивнула на часы, висевшие стене. Их стрелки вращались, как лопасти вертолета. — Что ты там говорила, Нонетт? Что мы скоро достигнем переломного момента?

— Думается мне, мы уже там, — мрачно сказала Нонетт. — Добро пожаловать на другую сторону.

***

====Пуччи====​

Энрико Пуччи вышел из гардероба в зале виллы Овна. Он вытирал руку, порез которой проходил по тыльной стороне. Его колено было испачкано капающей с него кровью. На мгновение, одно мимолетное мгновение в его восприятии, количество крови на его брюках резко увеличилось, и он даже не заметил этого.

Это могло означать только то, что Роло использовал на нём способность остановку восприятие времени. Точно по плану. Итак. Он мог бы устроить пожар. Он мог бы позволить ему разбушеваться и сжечь этих негодяев – но это был большой риск. Слишком большой риск. Гораздо лучше было позволить убийце самому выйти из ловушки в поисках Пуччи.

Он подошёл к входной двери, где парнишка лежал лицом вниз. Очевидно, мёртв. Хорошо. Значит, стоит убедится в этом. После этого он сможет устранить других настойчивых людей. Не дать им возродиться в его новом мире, ибо в нём не было им места.

Он достал нож и метнул его в неподвижное тело парня, не желая приближаться, на случай, если это была попытка выманить его – только для того, чтобы из ниоткуда появился харкен, который обрушил нож в пол.

Дыхание сбилось в горле. Время шло всё быстрее. Скорость, с которой солнце двигалось по небу, почти завораживало. Он выхватил ещё один нож и метнул его в группу глупцов, пытавшихся помешать ему – но тут же появилось ещё больше харкенов, которые отбрасывали ножи в сторону и вгрызались в саму землю, вздымая ту и копая вокруг них большой круг.

— 89, 97, 101, 103... — громко произнёс Пуччи, следуя взглядом за тросами вверх и вверх, узнавая странную конструкцию второго комплекта харкенов.

Это было невозможно. Ну точно, такое не могло быть возможным! Эти харкены – они были похожи на... У него перехватило дыхание, пот струился по лбу. Они были похожи на большие ножи!

— Привет, Пуччи, — раздался голос. Складывалось впечатление, что говорило сразу двое. Каллен Кодзуки и... и она! — Давно не виделись!

— Этот найтмэйер! — взревел Пуччи, укорительно показывая на него пальцем. — Он... он выглядит как Гурен, но также!

Нож оттягивается, завершив своё дело. А именно, сооружение рва вокруг группы. Хотя он мог свободно бросать туда снаряды, пересечь его для прямого нападения будет крайне невыгодно для него. Он начал грызть ногти, едва не отрывая их от кутикулы в отчаянии.

Снова. Ему снова придётся сражаться с этим найтмэйером! Он был таким же, как и раньше, но в то же время... другим. Те же шесть ножей, торчащих из шеи. Та же катана, тот же странный щит на плечах... Но цветовая гамма была другой. Ярко-малиновый, и при нём всё ещё была серебряная когтистая лапа Гурена.

— Вот значит как! — обвиняюще крикнул Пуччи на неё. — Ты овладела телом Каллен Кодзуки! Призрак Наннали из другого мира, которая зовёт себя Немо! — затем он указал в сторону Шестого Рыцаря. — Ты похожа на свою мать больше, чем я думал!

— Кстати, если позволишь, Энрико Пуччи. Просто прояснить один момент.

Ножи втянулись обратно, и найтмэйер прицелился Волновым Излучателем прямо в него.

— Ты всё ещё очень плохой человек!

Параметры Найтмэйера

Гурен МК-Немо​

Пилот: Каллен/Немо

Характеристики:

Атакующая сила — В

Дальность — В

Защита — С

Скорость — С

Устойчивость на поверхности — С

Требуемый навык пилота — С

Способности:

Волновой Излучатель (на данный момент разряжён) + Ракеты Волнового Излучения

Шесть Светлых Ножей: Дистанционно управляемые ракетные привязи, способные бурить землю и пронзать найтмэйеры. Поскольку они оснащены ракетными движками, имеется возможность управлять направлением их полёта после запуска.

Видение Будущего: Пилот способен видеть все возможные линии будущего.

***

====Немо====​

Сейчас ей стоило бы сказать, что её сердце стучит в ушах, но это было бы неправдой. Это было сердце Каллен. Она одолжила его на время, вот и всё. Вот он. Момент истины. Она собиралась спасти мир.

Это был импульсивный поступок. Отделиться от... себя, чтобы отправится путешествовать по мультивселенной. В то время как её главенствующая личность отвергала это, в ней были сомнения. Искушение. И она отправилась к ним, чтобы увидеть бесчисленное множество возможностей, лежащих за их пределами. В миры, гораздо более странные, чем тот, который она знала, где никто из тех, кого она знала, никогда не существовал.

А потом она наткнулась на него.

— Ты плохой человек.

Она сразу же это поняла. То, как он преподносил себя, его язык тела. В момент своего триумфа, когда он позволил своему истинному «я» выйти наружу, она заглянула в его душу, и она была гнилой. Абсолютно гнилой. Она призвала фрейм найтмэйера, носящего имя Немо, и они столкнулись в бою.

В некотором смысле их можно назвать абсолютно худшими противниками друг для друга. Со сверхскоростью было трудно бороться, а то и вовсе невозможно, без предварительной подготовки. Кроме того, он мог видеть будущие действия всех людей. Это делало его практически непобедимым противником.

Что касается её способностей? Она способна воспринимать все возможные линии будущего. Что это значит? Ну, люди принимают решения каждое мгновение каждого дня. Идти налево, идти направо? Яблоко или апельсин? И так далее. Она могла видеть последствия каждого решения. В большинстве случаев они сходятся. Ещё чаще они расходятся неожиданным образом. Хотя она могла видеть только возможные варианты развития событий – например, её старший брат не стал бы делать нечто безумное, к примеру, приставить пистолет к её голове и спустить курок. Поэтому она не могла видеть будущее, в котором он сделал бы такое по собственной воле.

Исходя из этого, Энрико Пуччи должен был иметь преимущество. Он мог видеть каждое её действие во время боя. То правда. Вот только она могла видеть каждое будущее, которое было результатом всех возможных действий, которые он мог предпринять. Это обеспечило ей бо́льший масштаб, превосходящее понимание того, что происходит вокруг неё и что произойдет в будущем – и при помощи этого она достигла победы.

Ну... если это можно назвать победой. Это больше походило на ничью. На этот раз ситуация была иной. Он ещё не мог видеть ни одной линии будущего, что было огромным преимуществом для неё. С другой стороны, [Made in Heaven] был активен дольше, чем за всю их предыдущая конфронтацию. Это означало, что он был быстрее, намного быстрее, чем раньше. Но это не имело особого значения. Она уже видела линии будущего. Она знала, как будет проходить это противостояние. Она изучила каждую временную линию. Сотни тысяч, если не миллионы – она не считала, но их было очень, очень много.

Ни в одной из них она не победила. Она либо проигрывала бой, либо бой вообще не состоялся, потому что Пуччи умирал до его начала... а в тех вариантах будущего, где Пуччи умирал до создания [Made in Heaven], эта вселенная разрывалась на части и реформировалась в новую. В каждой временной линии существовало только два исхода.

Однако! Имела место быть одна временная линия, где Пуччи проигрывал после создания [Made in Heaven]. Тут требовалось филигранная точность. Идеальное место, идеальное время, и его мышление должно было быть направлено в правильное русло. Вот почему ей нужен был Гурен. И, что ещё важнее, ей нужен был его пилот: Каллен Кодзуки! Её мастерство, её инстинкты пилота – вот что поможет им в этой битве!

До сих пор атаки Пуччи зависели от того, нападал ли он на человека. У найтмэйеров или других машин топливо заканчивалось так быстро, что они становились бесполезными из-за ускоренного времени. Этот найтмэйер был исключением. Гурен был – ну, в этом мире его можно было назвать своего рода Стендом, пока она была вселена в него.

— Тебе лучше знать, что ты делаешь, — сказал Каллен. — После всего организованного тобой.

"Пожалуйста, сосредоточьтесь на том, чтобы будущее соответствовало нужному нам", – сказала Немо.

Это являлось ключевым моментом. Заставить будущее совпасть. Выпустить ножи в землю, выкопать её, заставить Пуччи переместиться в нужную позицию в нужное время. Только тогда они могли обеспечить победу.

— Злобный дух из другого мира! — сказал откуда-то Пуччи.

Он двигался так быстро, перебирая множество вариантов, что ей оставалось только пытаться сузить их круг с помощью ножей.

— Сперва ты овладеваешь невинной девочкой и превращаешь её в военную машину. Затем ты появляешься, чтобы помешать вознесению человечества к небесам! И теперь ты вновь пытаешься извратить вознесение человечества! Неужели ты лишена стыда?

Так было, когда она начинала. Она изучила все развилки, рассмотрела все возможности, присмотрелась ко всем исходам в меру своих сил. Это было вполне естественно. Немо являлась подсознательным проявлением разочарований Наннали, бурлящих, выплескивающихся наружу. Её неспособности делать что-либо, кроме как полагаться на других. Её неспособности влиять на окружающий мир.

Эта сила была рождена в мире, где не было такого понятия, как Стенды, хотя их владение Гиассами очень подходило под понятие Стенды, нежели на способность Гиасс в этом мире. C.C. того мира дала ей эту силу на пике её горя, когда она верила, что её брат Лелуш погиб бессмысленной трагической смертью в гетто Синдзюку, где он решил срезать дорогу домой. Эта её часть взяла верх. Вырвалась наружу. Желала что-то изменить. Противостояла собственным родителям в Мире С – и хотя Нанналли отвергла их план, Немо ускользнула, чтобы увидеть мультивселенную.

Она повидала столько всего! Чудеса, ужасы, людей, места. Столько миров, столько проблем, столько раздоров. Там, где она могла, она давала маленькие толчки, чтобы помочь им помочь самим себе... А потом она встретила Энрико Пуччи. Разрушителя собственной вселенной.

— Самое страшное в тебе то, что ты не видишь, насколько ты злой, — сказала Немо устами Каллен. — Это выходит за рамки заблуждения. Ты слишком здраво рассуждаешь для этого. Это уже просто фанатизм!

Если он что-то и ответил, она этого не услышала. Исходя из того, что она видела, было несколько вариантов, почему это могло произойти. Из бесчисленного множества их осталось не более сотни, и с каждым мгновением их число уменьшалось. Самым вероятным было: Немо резко уходила влево. Рискованный шаг, если учесть все обстоятельства, но мастерство Каллен как пилота было настолько выдающимся, что она не отправила их в полёт на многие мили, когда мимо пронеслась ракета, взорвавшаяся так быстро, что только ударная волна и осколки подсказали ей, что это произошло.

Откуда взялась эта ракета? Ответ был достаточно прост. Пуччи убежал и отыскал склад оружия. Его ножи не могли пробить или навредить найтмэйеру, так как они «двигались с одинаковой скоростью», поэтому он взял оружие из ближайшего военного схрона. Противонайтмэйерские снаряды, которыми он мог стрелять в них с Каллен!

По её оценкам, после этого осталось около пятидесяти временных линий.

Но это было только начало атаки Пуччи. Учитывая, как быстро перемещались эти ракеты и как быстро они взрывались, даже со способностью видеть будущее вам было бы легче уклониться от капель дождя в грозу.

— Вот ведь! — ругнулась Каллен, увидев наиболее вероятное будущее одновременно с Немо.

Она резко развернула найтмэйер и впечатала его в землю, блокируя ракету, выпущенную по остальным, что собрались в центре рва. Ракета попала в их модуль полёта – оставаться в воздухе больше не было для них возможным. Это лишило их самого главного преимущества. Временных линий стало достаточно, чтобы она могла быстро их сосчитать – всего их оставалось двадцать семь.

Это означало, что сейчас или никогда. Единственная линия будущего, которая вела к возможному «концу света» из-за действий [Made in Heaven]. Само то, что они продержались так долго, можно было назвать только чудом, когда их враг был настолько быстр, настолько хитер, настолько осторожен и безжалостен.

Впрочем, Немо поражало, что их враг назвал бы это не чудом, а очередным испытанием, которое по воле Божьей ему предстоит преодолеть. Может быть, он был отчасти прав? Может быть, здесь определялась воля Немо? Она была той частью Наннали, которая желала изменить мир своей силой, так что...?

"Стреляй всем!"

Это был момент, которого она ждала всё это время. Во время битвы с Гибельным Сиденьем, боя с Доротеей, дуэли с Бисмарком и дракой с [C-Moon] это оружие хранилось в резерве, специально для этого момента, когда оно понадобится больше всего. Ракеты Гурена, заряжённые Волновым Излучением, ответили на атаку Пуччи разрозненными выстрелами, где те полетели в, на первый взгляд, случайных направлениях!

— Понятно, так вот каков твой план? — сказал голос Пуччи.

В тот же момент, когда ракеты вылетели, взрыв потряс Гурен. Где-то рядом Каллен показалось, что она услышала голос Ширли, выкрикнувшей её имя, но в ушах всё ещё звенело от удара. Машина дёрнулась вперед, и Каллен – все ещё дезориентированная – выпала из отверстия на землю.

— Поскольку одиночная атака не могла поразить меня, ты нацелилась на атаку по площади, поразив землю подо мной – и тем самым вскипятила воду, впитавшуюся в почву, своим волновым излучением! Прямо как на горе Нарита в том, другом мире!

Осталось пятнадцать возможных временных линий.

Каллен, лежащая на земле, оглянулась, но Немо уже знала, что произошло. Пуччи видел, что начались атаки, и ударил по двум ракетам, отправив их в здание. Чуть левее от неё находилась ракета, уже вгонявшая в землю энергию волнового излучения. Если бы время шло нормальным ходом, она смогла бы переместиться на метр или около того, чтобы спастись – но в данном случае, в следующее мгновение Каллен и Немо уже летели по воздуху, падая и тяжело катясь по мягкой земле. Если бы не ножи, вонзившиеся в грязь, они бы пострадали ещё сильнее.

Другими словами... всё шло по плану. Они были почти у цели. Поскольку она разорвала землю Светлым ножом и запустила в неё ракеты с волновым излучением, существовало, вероятно, три временных линии, которым они могли следовать. Знай она, по какой лучше всего, она могла бы положить этому конец прямо сейчас, но Пуччи двигался слишком быстро, чтобы она могла что-то предпринять. В зависимости от того, в каком положении он будет находиться в данный момент, ей нужно будет сделать одно из трёх действий, чтобы доставить его туда, куда нужно, но все три были одинаково вероятны.

Именно поэтому должно было произойти кое-что неприятное, чтобы они могли сузить круг выбора.

— Живи...

На земле, вытянув руку, неподвижно лежал юноша. В её мире Роло, которого знала Немо, был настоящим чудовищем. Неисправимым, злым сверх меры. Самые худшие черты её брата, усиленные в десятки раз, без малейшего следа добра в сердце. Это был не тот Роло. Этот Роло был едва в сознании. Этот Роло заметил, как Каллен упала на землю, и понял, что Пуччи собирается убить её.

Поэтому он решил пожертвовать собой, не зная, насколько это было важно для её успеха. Поистине благородная жертва от человека, посвятившего свою жизнь наименее благородной профессии. Зная, что умрёт в любом случае, он закончил свою жизнь на долю секунды быстрее и тем самым дал Каллен шанс на контратаку. Она могла видеть, в каком положении находился Пуччи. Она могла видеть, какую из временных линий он выбрал для отступления. Однако... Роло не сможет удерживать его на месте достаточно долго, чтобы Каллен смогла контратаковать, достав пистолет, прицелиться и выстрелить.

Однако, Роло до последнего вздоха обеспечивал их победу. Благодаря ему она точно знала, где нужно стоять, чтобы Пуччи проиграл. Форма будущего, которая приведет к поражению [Made in Heaven], уже была предопределена. Его мир абсолютной правды будет раздавлен миром лжи. Всё, что ей нужно было, это сделать два больших шага влево, по ходу доставая пистолет, с ясным осознанием того, что у неё не будет возможности выстрелить.

Этой доли секунды было достаточно, чтобы определить судьбу Вселенной. Вот что значит обладать способностью определять форму будущего. Нужно идти на маленькие и личные жертвы ради общего блага. Знание будущего в своей сути проклятие. Никак не благословение. Каким бы способом ни было написано будущее, оно может быть только проклятием.

— Не забыл кое-что? — спросила Каллен.

А потом, в следующее мгновение, битва подошла к концу.

***

====Пуччи====​

завершилась. Девчонка попыталась поднять пистолет, но с таким же успехом она могла двигаться в замедленной съемке. Пуччи метнул оружие ей в руку, и она опрокинулась назад. Позади неё ракета разрядила свой заряд в стену, наполнив её энергией волнового излучения. Если она намеревалась использовать обломки от взрыва, чтобы ранить его – то её ждало жестокое разочарование. Он встал так, чтобы она одна приняла на себя удар любой взрывной волны, в то время как сам Пуччи находился достаточно далеко позади, чтобы ничего его не затронуло.

Пуччи был почти разочарован, когда стена просто рухнула за её спиной, подняв облако пыли. Но по какой-то непонятной ему причине она улыбалась, даже шатаясь на ногах.

— Не забыл кое-что? — спросила она. А потом упала спиной вперед на землю.

— Твоё видение будущего несовершенно и является причиной страданий человечества, — сказал Пуччи. — Утешься этим, Немо. И ты тоже, Каллен. Человечество будет в надежных руках, когда я... – бзм – ...когда я замедлю время и сделаю себя...

Что-то привлекло его внимание, в облаке пыли. Это стало очевидным только сейчас, когда он заметил это, но внутри было что-то странное и зловещее. Он пристально смотрел на это, стараясь разглядеть. Была ли это её намеренная атака? Какую форму она примет? Пара сдвоенных алых огоньков, крошечных, но неестественных, на высоте около 190 см от земли.

Его размышления о значении всего этого были прерваны тем, что девчонка произнесла последним. Два простых слова, сказанных ему, поведали ему, что они представляют из себя, а также природу её истинной атаки.

— Ты... Забудешь!

Параметры Гиасса

Мир Лжи

Осознание обрушилось на него, подобно взошедшей луне. Эти алые огоньки были Силой Королей! Пыль осела, фигура за ней стала отчетливой и ясной. Внушительная, высокая, грозная, гороподобная с суровым лицом, граничащим с яростью, надвигалась на него.

Пользователь Гиасса: Чарльз зи Британния

Характеристики:

Дальность – В (ограничено зрительным контактом)

Контроль – А

Длительность – В

Стабильность – D

— Я слышал, ты желал стать Богом, — сказал Император, шагая сквозь обломки.

Всё в порядке. Пуччи нужно было лишь замедлить время до полной его остановки. Именно так работала его способность. Именно так, как он помнил, работал его Стенд.

— Когда я был очень молод, я поклялся убить Бога.

Император прошёл мимо Каллен и зашагал к нему без страха, несмотря на то, что [Made in Heaven] мог за миг покромсать его. Он никак не мог увидеть Стенд, единственное, чего Пуччи должен был опасаться, это – бзм – хоть на мгновение отвести взгляд от Императора, тем самым потеряв все следы своих воспоминаний.

Способности:

Верный Себе: Устанавливая зрительный контакт, Пользователь способен по своему усмотрению переписать воспоминания жертвы. Это включает в себя стирание отдельных аспектов памяти человека с точностью, подобной скальпелю, или замену памяти и воспоминаний об отношениях с другими людьми. Однако, чем глубже изменена память жертвы, тем больше вероятность того, что она сама сможет освободиться – хотя на это потребуется время.

Печать на Способности: Возможно временно запечатать используемые жертвой специальные способности (Стенд или Гиасс), заставив её забыть о существовании данных способностей. Существует возможность запечатать даже бушующий Гиасс.

Отмена Кода: Способности данного Гиасса могут быть отменены Носителем Кода – при условии, что он знает, что данный человек является жертвой.

— Никогда не думал, что встречу человека, которого возненавижу так сильно, — сказал Император. — Ты лицемер. Неужели ты не понимаешь? В своей безумной спешке навязать неизменное будущее всему человечеству, неужто ты ни на секунду не задумался?

Именно это время и это место сделали этот момент важным. Если бы Пуччи знал, что Император пытается установить с ним зрительный контакт, он бы отвернулся за счет ускоренно времени прежде, чем сила Императора смогла бы повлиять на него. Следуя своей задумке, Немо манипулировала Пуччи, вынудив его смотреть в глаза Императора достаточно долго — а достаточно долго – это всё, что имело значение даже для него. Дальше можно задаться вопросом, что именно Чарльз сделал с разумом Пуччи. Полностью стёр его память? Заставил его поверить, что он был преданным агентом под прикрытием? Стёр его воспоминания о Дио? О том, что случилось с его сестрой? Заставил его полностью забыть [Made in Heaven]?

Или он, начав делать что-то из этого, передумал? Попробовал что-то другое? Привил Пуччи вкус к абсолютным мучениям, наполнил его воспоминания только мучениями, болью и травмами, пока с ним останется лишь один крик? Он сделал несколько из вышеперечисленных действий одновременно, а может быть, ни одного из них?

Абсолютный ответ прост, если посмотреть на весь этот список и понять, что он далеко не полный: не имеет значения, что он сделал с воспоминаниями Пуччи. Ни в малейшей степени. Что угодно из этого было бы достаточно, чтобы ослабить любого. Пуччи при любом из этих вариантов и ещё бесконечном множестве других рухнет на колени, уставившись на приближающегося человека-гору

Если объяснять это в терминах Немо, то это будет выглядеть так: подумайте обо всех бесчисленных возможностях, которые она перебрала в поисках способа гарантировать, что Пуччи будет побежден в течение этого ограниченного периода времени. Все неудачи из-за его преждевременной смерти, или его победы из-за невероятной силы этого Стенда.

Если Немо кинет взор в будущие возможности того, что сделал бы Чарльз, она бы увидела ещё большее несчетное количество возможностей из всего многообразия того, что Чарльз мог сделать с Пуччи. И всё же, каждая из этих временных линий свелась бы к одной и той же точке. Можно сказать, это победа обеих их философий о природе будущего.

Теперь можно понять, что имелось в виду ранее: просто-напросто не имеет значения, что Чарльз сделал с разумом Пуччи. Важно лишь то, что это сделало его неспособным защитить себя.

— Твоя непоколебимая вера в "гравитацию" хоть раз давала тебе "душевный покой"?

Способны оценить иронию? У человека, который хотел сделать будущее известным всему человечеству, ушло из-под ног его собственное будущее, оставив его беспомощным как-либо защитить себя, когда Чарльз достал пистолет, приставил его к голове Пуччи и испачкал траву его мозгами.

***

====Чарльз====​

Чарльз и раньше лишал жизни других людей, как делом, так и словом. Возможно, впервые он получил от этого удовольствие. Такой мерзкий человечишка. Такой мелкий и обыденный, недостойный тех великих устремлений, которые он якобы имел. С другой стороны, девушка, лежащая в траве у его ног, заслуживала гораздо большего уважения.

— Поздравляю, Каллен Кодзуки, — сказал Чарльз. — Ты спасла мир.

В ответ на это Каллен подняла руку и вытянула средний палец. Чарльз, однако, расхохотался.

— Непокорна, даже сейчас. Нам придётся поискать для тебя удобную камеру на время твоего пребывания в нашей столице.

Каллен попыталась поднять другую руку, но поморщилась от боли, поэтому она прибегла к словесным оскорблениям, которые недостойны быть озвучены здесь. Император снова лишь рассмеялся.

— Да, да. Твоя страсть достойна восхищения. Тебе сложно вынести несправедливость, происходящую перед тобой. Это достойно восхищения. На самом деле, я восхищаюсь ею уже довольно долгое время.

— Ваше Величество, — сказал Бисмарк, преклонив перед ним колено. — Я прикажу немедленно отконвоировать Кодзуки в камеру.

Первый Рыцарь посмотрел на тело Пуччи с величайшим презрением, которое он когда-либо видел у этого человека, а ведь Чарльз знал его очень давно.

— Каллен. Прошу, не используй свой–...

— Не страшись, Первый Рыцарь, — перебил Чарльз. — Я уже запечатал его.

Ах, а вот и другие. Друзья его сына. Нервничают. Оно и понятно. Хотя они давно знали, что Лелуш голубой крови, знали они его прежде всего как человека. Прямо сейчас они стояли перед Императором и пребывали в робости.

— Здоров, Ваша Светлость! — сказал Джозеф Джостар. — Хмф, честно признаюсь, думал вы будете повыше.

— Дядя! — прошипела Фенетт, ткнув его локтем. — Кхм! Вы же не навредите Каллен? Она рисковала жизнью ради всех нас!

— Не бойтесь, о ней позаботятся, — ответил Чарльз. — И о вас тоже. За вашу храбрость и служение Империи – если не самому человечеству – вы будете представлены к награде. Мистер Джостар, не соблаговолите помочь С.С. в лечении ран Кодзуки?

— Э? А... да, уже мчусь, Ваше Величество!

Пока дела будут обстоять так. Эта Фенетт не была настолько глупа, чтобы затевать драку в таких условиях.

— Сэр Бисмарк, составьте им компанию на время и организуйте их временное жилье. Шестой Рыцарь, есть отдельный вопрос, который нам должно обсудить.

— Да, Ваше Величество, — сказала Аня, и они вдвоем удалились. Как только они оказались подальше от лишних ушей, она позволила личности Марианны выскользнуть наружу. — Временное жилье, Чарльз? Под этим ты подразумеваешь "шёлковые клетки, пока мы держим вас в качестве заложников, чтобы использовать против Лелуша"?

Он не ответил. В этом не было нужды. Его намерения были достаточно очевидны, чтобы они могли уже догадаться об этом – но сейчас они ничего не могли сделать. Они находились в центре столицы, и никто из них не обладал такой силой, как Энрико Пуччи. Лишь за счет одной только численности их раздавят, прежде чем они успеют как-нибудь набедокурить. Лучше подыграть и извлечь из ситуации максимум пользы. Ведь такова человеческая природа.

— Ну так? Что думаешь о Кодзуки? — произнесла Марианна устами Ани. — В действии она прямо нечто, ты так не думаешь?

— Да, всё так, как ты и говоришь. Я давно восхищаюсь этим боевым пылом, — продолжал Чарльз, отчасти про себя, но в основном обращаясь к духу своей любимой жены. — Я восхищался им задолго до её появления.

<— To Be Continued

Роло: Скончался

Энрико Пуччи: Скончался

Окончание главы