Невероятное восстание Лулу [Code Geass x JoJo's Bizarre Adventure] Глава 84 – Обычная жизнь

Авторский опенинг Части 5 (который я обнаружил только сейчас) под следующее музло: Против Бога мы восстать должны ♪

Панорамный кадр Пендрагона, который приближает зрителя к тронному залу.

♪ Так поднимем знамя гангстерской звезды, воу-воу! ♪

Лелуш, скрестив ноги, сидит на троне, а собравшаяся знать преклоняет перед ним колени.

♪ В сердце места страху больше нет. ♪

Во вращающимся кадре появляется Сузаку в Ланселоте.

♪ В гневе дал я клятву, ♪

Сверху из кадра падает Гурен вместе с [Sympathy for the Devil], бьющему кулаком по чему-то за кадром.

♪ Что Дьявола своей рукой отправлю в ад любой ценой. ♪

Ширли сидит на ступеньке, уставившись на маску Зеро.

♪ Знать бы, чем заплатим мы за вендетту. ♪

Лелуш стоит в Мире С, глядя вверх через ступеньки.

♪ Нам пойти придётся судьбе наперекор, ♪

Наверху стоит Чарльз, он улыбается и указывает вверх.

♪ Найдя золото внутри себя. ♪

Камера следует вслед за ним, открывая вид на существо, именуемое Богом.

♪ Око за око, значит предатель услышит сейчас ♪

Позади Лелуша появляется Наннали, которая тянется к нему. Он поворачивается, чтобы потянуться в ответ—

♪ Свой Реквием! Воу-воу! ♪

Но его пронзают через грудь, Зеро пронзает.

♪ Пусть отчаянье даст больше сил! ♪

Шнайзель сидит напротив Черных Рыцарей. Он открывает кейс, показывая что-то блестящее внутри.

♪ Даже если против нас весь мир, плевать! ♪

Перед Юфемией стоит Сузаку, защищая её от невидимого врага.

♪ К себе пощады не будем ждать. ♪

В.В. ухмыляется, наполовину скрытый тенями.

♪ Если прахом станет плоть, тогда ♪

В тени Гибельного Сиденья угрожающе вырисовываются восемь фигур. На мгновение самый высокий кажется стариком. Затем его фигура заменяется более молодой.

♪ С ней мечты исчезнут навсегда? Нет, стой! ♪

Студенческий совет Академии Эшфорд выходит вперед единым фронтом.

♪ Подует Ветер Золотой! ♪

Студсовет подпрыгивает в воздух, как будто пытается приземлиться на Гибельное Сиденье. Высоко в облаках, ухмыляющееся лицо Дио Брандо смотрит на них, словно бросая им вызов пережить следующее мгновение.

====Доротея====

Кажется чем-то необъяснимым, правда? Само то, что кто-то вроде Доротеи Эрнст окажется по одну сторону с Дио Брандо. У нее же была душа рыцаря, из тех, что одержима героизмом и доблестью. Как она могла последовать за таким явным злодеем? Разве она не должна презирать его?

Суть да дело, она в самом деле презирала его. Она ненавидела всё, что он представлял. В нем, как и в Люциано Брэдли, она видела самые худшие изъяны Британнской Империи. Эгоистичная жажда власти. Высокомерие, бессмысленная жестокость. Бесчестье, предпочитаемое рыцарству, вплоть до того, что они вдвоем могли избрать намеренно менее благородный путь, когда путь чести даровал бы им больше преимуществ. Она ненавидела его. Презирала его.

Тогда почему она здесь? Ментальное принуждение? Шантаж? Ничего настолько радикального, но и ничего простого. Доротея находилась здесь по собственной воле. Тогда почему...? Ответ становится очевиден, когда вы задумаетесь о природе героев и злодеев.

Паламед выстрелил всеми десятью своими харкенами-пальцами, посылая их, казалось бы, во все стороны сразу. Перед ней находился Гурен, алый дьявол на поле боя, который легко уклонялся от множества летящих в его направлении харкенов, когда сама Каллен гналась за Паламедом, а Стенд следовал за ней позади.

— Какая-то дрянная атака для Рыцаря Круга, — сказала Каллен.

— Да ну? — спросила Доротея, активируя свой Гиасс. — Сейчас ты выстрелишь взрывом волновой энергии.

Как только она закончила произносить это, Гурен сделал именно это, но Доротея уже была готова. Один из её пальцевых харкенов выстрелил параллельно позиции Паламеда, перехватывая энерговзрыв и рассеивая его задолго до того, как он смог достичь ее. Внутри кабины Доротея предвкушающе ухмыльнулась. Да начнется игра.

— Стараешься держаться на расстоянии, хмм? — спросила Каллен. — А ты оказывается ещё бо́льшая трусиха, чем я слышала.

— Нет никакой храбрости в том, чтобы бросаться в пасть дракону, — парировала Доротея. — Твой найтмэйер смертельно опасен вблизи, чего уж тут говорить о твоем Стенде.

Палец выстрелил, и Каллен идеально уклонилась, но выстрел послужил своей цели, не дав ей приблизиться.

— Вместо того, чтобы приближаться к тебе, как насчет тебе подойти ко мне?

— Ясно, вот значит, чего ты добиваешься, — сказала Каллен. — Если я попытаюсь ринуться к тебе, одна из этих пушек испепелит меня. Если же я буду держаться на расстоянии, ты будешь расстреливать и изматывать меня. Такой у тебя план?

Гурен поднял левую руку и прицелился пушкой на ней прямо в Доротею.

— А сейчас ты скажешь... "Тогда давай посмотрим, что мы можем сделать с этим".

Над полем боя пронесся Гиасс Доротеи, охватывая Гурен и его хозяйку прямо перед тем, как Каллен сказала:

— Тогда давай посмотрим, что мы можем сделать с этим. А?

Пушка выстрелила независимо от её удивления, но и сама Доротея не сидела сложа руки. Этот луч энергии был легко отбит выстрелом адронной пушки, но Каллен прекрасно осознавала об этом. Атака посильнее уже была отбита схожим образом.

Хотя было очевидно, каким было главное орудие Паламеда, у этого найтмэйера также имелись руки нормального размера. И это тоже плюс. Доротея была на мгновение ослеплена этим лучом, не в состоянии полностью разглядеть, что делает Гурен. Ответ на этот вопрос стал ясен через мгновение после того, как она выстрелила из адронной пушки, когда в воздухе пролетел объект, который рассек лучи благодаря идеальному броску. А также идеальной точности, идеальной скорости, идеальному учитыванию сопротивления ветра и идеально рассчитанному времени, чтобы Доротея не заметила его, пока не стало слишком поздно.

К настоящему моменту должно быть очевидно, что Доротея предвидела это ещё до того, как Каллен бросила этот предмет, и именно поэтому нож Гурена был встречен ножом Паламеда.

— Такой трюк не сработает со мной, — предостерегла Доротея. Пистолет в другой руке Паламеда дважды рявкнул на Гурена, прежде чем Каллен смогла нормально переварить случившееся. — Тебе придется напасть на меня в лоб, если ты надеешься получить хотя бы шанс!

— В лоб, да? — Гурен вытянул руку и заблокировал летящие в него выстрелы. — У тебя тоже что ли какая-то сила?

— Какая-то сила? — переспросила Доротея, а потом вновь активировала Гиасс. — Ха-ха-ха, забавно слышать это от тебя. Я Рыцарь Круга, у меня много разной силы. Так-так-так. Сейчас ты нападешь на мои тросы.

Как раз в тот момент, когда она сказала это, Гурен повернул свою когтистую ручищу, чтобы прицелиться, и послал разрушительный луч прямо в эти тросы. Простой рывок громадных рук Паламеда, и в тот же миг, когда Каллен выстрелила, тросы дернулись подальше от луча.

— Что за–...

— Каково это, Каллен Кодзуки? — спросила Доротея, наконец видя шанс задать Каллен вопросы, который она хотела задать ей с тех самых пор, как узнала об этой девушке. — Каково это противостоять Священной Британнской Империи? Сражаться за свободу своего народа, когда все СМИ клеймят вас террористами. Жить двойной жизнью, ходить на занятия в Академию Эшфорд и каждый день ходить среди школьников страны, против которой ты сражаешься. Скажи мне, каково это?

— Что это за странный вопрос такой? — ответила Кодзуки. — А, я поняла, ты пытаешься отвлечь меня— отвлечь меня, чтобы я не поняла, как работает твоя сила. Чё?

Немножко перестаралась с этой частотой. Но да неважно, если она хотя бы чуть-чуть будет сдерживаться с таким противником, тогда она не проживет достаточно долго для сожаления об этом. Каллен Кодзуки была редким алмазом. Доротея не сомневалась, что кто-нибудь на родине скажет, что Каллен так же искусная, как Доротея, потому, что она происходила из британнской аристократии, но правда лежала намного глубже, в более фундаментальной части их убеждений.

— Ты сражалась. Ты боролась. Ты превозмогла вопреки всему. Тебе не было нужды сражаться. Ты могла бы остаться в сторонке, жить жизнью аристократки, которая скрывала бы своё происхождение, но тебе было тошно от вида злодеяний, которые происходили у тебя перед глазами. И потому скажи мне: каково это?

— Ты правда хочешь узнать? — рявкнула Каллен. — Так подойди поближе, и я покажу тебе, каково это!

Несмотря на то, что это была явная насмешка, какая-то часть Доротеи хотела броситься вперед и принять её предложение. В самом деле, против любых других врагов её кодекс чести призвал бы её поступить именно так. Но не против этого врага. Она, может, и была благородной, но точно не глупой. В ту же секунду, когда она окажется в пределах досягаемости, этот Стенд ослепит ее, а когтистая лапа Гурена схватит её найтмэйер.

Так что, вместо этого она стиснула зубы и выстрелила из адронных пушек, одной за другой, вынуждая вражеский найтмэйер уйти в оборону и лишая его возможности контратаковать. Доротея наблюдала за вражеским найтмэйером с острейшим восхищением, он почти что даже завораживал. Каллен двигалась не так, как профессионально обученные пилоты, было ясно как день, что это такое. Природный талант. По-большому счету самоучка, или, быть может, обучена кем-то, кто являлся самоучкой. Да, да! Скорее последнее, чем первое, как поразительно. Это давало смак интриги, загадки. Каллен развила собственный, уникальный стиль боя, которому она научилась у другого прирожденного гения.

У себя в голове Доротея посчитала этого учителя убитым. Так тогда намного интереснее. Нет, этот учитель, скорее всего, был убит. Ещё до появления Черных Рыцарей, большинство движений сопротивления уровня Кодзуки не могли заполучить в свои руки много найтмэйеров, и их шансы выжить чаще всего близились к нулю. К тому же, такой учитель наверняка присоединился бы к Черным Рыцарям, и тогда у них было бы больше пилотов– Ну конечно, какая же она дура. Ответ ведь так очевиден.

— Пилотированию тебя научил твой брат, так ведь? — спросила Доротея. Колебание во время уворота, в этот раз, но Каллен ничего не сказала. Учитывая её характер, это должно быть больной темой. — А потом он умер, и ты отточила оставленное им наследие. Его смерть не дает тебе–...

— Эй, можешь уже захлопнуть варежку? — спросила Каллен. — Ты и раньше раздражала, но теперь ты реа— ты реально... А?

Свет Гиасса в её глазу отразился от монитора перед Доротеей, когда она смотрела, как Кадзуки едва избежала расставленной для нее ловушки. Вот оно. Борись с этим. Ты в замешательстве, ты не решаешься использовать свой Стенд в полную силу, пока полностью не осознаешь силу, с которой столкнулась. Благодаря этой борьбе ты станешь сильнее.

— Следующее, что ты скажешь: "Неплохая попытка, попытай удачи в следующий раз!"

— Неплохая попытка, попытай удачи–... — Каллен прикусила язык. — Каким грязным трюком ты пользуешься?

— Поди и угадай! — взревела Доротея.

Она воспроизвела это на одном из своих мониторов: в критический момент выстрелили два луча. Каллен увидела приближение одного из них и дернула влево, чтобы увернуться от него – но в этот момент активировался Гиасс Доротеи, заставив её пролететь чуточку дальше, чем она намеревалась, почти подойдя прямо на путь второго луча. Повышенная скорость реакции Кодзуки позволила ей заметить несоответствие в том, что она ожидала, и поэтому она избежала луча, едва не схлопотав по морде.

Вот оно. Вот, на что она надеялась. Долгое время она думала, что это будет Кёсиро Тодо, но после изучения биографии Каллен Кодзуки – вот это подходило ещё лучше. Тодо был лишен выбора в этом вопросе. Он никак не мог уйти с этого пути. Он был солдатом, гордым японцем. Даже если он попытался бы, сбежать ему не дало бы его окружение.

У героя должен иметься выбор. У героя всегда должен иметься выбор отказать зову, и потому, каждый шажок на этом пути должен исходить от выбора, сделанного по собственной воле. Каллен могла жить жизнью британнской аристократки. Она могла воспользоваться этим как фундаментом, с которого она бы работала за сценой и с которого она бы меняла вещи при помощи связей и богатства. И все же, она отказалась от этой жизни в пользу прямого сражения с врагом. Злобной, прогнившей, испорченной и могучей Священной Британнской Империей. Она знала, что у нее нет шансов, но тем не менее она подняла меч и храбро бросилась в битву, развивая свои природные таланты и оттачивая тренировки её брата, она даже развила силу, которой она могла бы дать отпор Империи. Упорство, мастерство, воля сражаться! Именно то, чего Доротея так жаждала!

Перед её глазами наконец-то появился настоящий герой.

— Ну же, герой! Сыграй свою роль и одолей этого злодея!

Покажи ей, Кодзуки! Покажи ей свет, который в последний раз видели в этом мире, когда Джозеф Джостар разбил самолет в вулкане в попытке убить Совершенную Форму Жизни! Используй Доротею как ступеньку к величию!

====Брэдли====

Давным-давно был мальчик, который сидел на дереве и глядел на сад под собой. Его ножки беззаботно свисали с ветки, ему как всегда было скучно, скучно, скучно. Его родители постоянно твердили о важности благородного происхождения, о том, что они несут ответственность перед обществом использовать свое влияния, чтобы сделать жизни всех лучше. Они всё говорили и говорили о том, как армия несла победы не ради угнетения, а ради распространения просвещения и защиты Империи от её завистливых врагов.

Его братья и сестры приняли эти догмы близко к сердцу. Как и его кузены и кузины. Но для него же всё это отдавалось... пустотой. Он был слишком юн, чтобы понять, почему. Из того немногого, что он видел и слышал о мире до этого момента, идеалы, которые ему объясняли, всё это казалось для него немного непонятным, однако он не мог прийти к нужной мысли.

Движение на земле внизу привлекло его внимание. Посмотрев вниз, он увидел вереницу муравьев, что двигались к улью у кроны дерева. Наблюдая за ними, он увидел трех муравьев, собравшихся вокруг ягоды, которая, должно быть, упала с дерева. Трое муравьев этих были немного медленнее остальных, но они усердно работали и трудились вместе. Использовали все свои общие силы для достижения великой цели. Такому юному мальчику, как он, возможно, ещё было чуждо такое слово как «прозрение», но чувство, которое он испытывал в тот момент, было похоже на то, как будто он находился на его грани. В голову начала пробираться мысль, он почти смог ухватиться за нее—

А потом появился садовник с чайником, из носика которого валил пар. Он снял шляпу перед мальчиком на дереве.

— Милорд, — сказал он. — Прошу извинить меня на секунду, мне нужно избавиться от некоторых вредителей.

А затем он вылил содержимое чайника в улей. Кипяток. Через мгновение вместе с этой водой начали появляться тела муравьев. Эта картина была похожа на души, что отчаянно спасаются от адского пламени. Три муравья, несущие ягоду, почти были у входа – и когда все остальные муравьи разбежались, они уронили эту ягоду и попытались убежать. Здесь их постигла неудача, вода была быстрее их.

Тогда мальчику пришло в голову, что муравьи, что так яростно трудились ради этой ягодки, в конце лишь уронили её, когда их жизни оказались в опасности. Их командная работа исчезла, когда они переползали друг через друга, чтобы убежать. Теперь он понял. Он полностью понял ценность жизни и что она стоит превыше всего.

С этого дня у него появилось новое хобби. Те, кто знал его, заметили, что в нем появилось больше, чем когда-либо жизнерадостности. Что он стал более довольным, более безмятежным. Они не спрашивали почему, они просто были счастливы, что молодой господин был счастлив. Если бы только они знали, что он принялся охотиться на улья насекомых в семейном саду с чайником в руке, чтобы внимательно наблюдать за тем, что происходит, когда он разливает его содержимое по их домам, каждый раз при разной температуре.

Самое устрашающее в вампирах то, что они превращают обычных людей в таких же монстров наподобие себя. Самое устрашающее в Люциано Брэдли то, что тот, кто сделал его таким, каким он является сейчас, был он сам.

— И что это такое? Муравей возомнил, что он может играться с мечами? — зубоскалил Брэдли, легко парируя яростные удары Сузаку мечом и рукой с когтями.

Его найтмэйер, Персиваль, гораздо больше подходил для такого боя на близком расстоянии. Брэдли немного раздражало, что он не сможет отомстить Кодзуки за то, что её коллега сделал с его... но, увы, Доротея была права, это был более тактически разумный подход. Сам по себе Гурен был довольно смертоносен вблизи, но в сочетании со Стендом Каллен... Между тем, Ланселот был достаточно универсален, чтобы быть опасным на любом расстоянии, но с его винтовкой, харкенами и техникой вращения держать его на расстоянии было просто слишком безрассудно.

Отсюда и вытекало это попарное разделение. Оно лишало двух Рыцарей Круга возможности отомстить за своих павших товарищей, но, возможно, так даже лучше? Прямо как в «Незнакомцах в поезде», они могли бы устроить «убийство крест-накрест». Свести на нет преимущества Кодзуки на близком расстоянии за счет Паламеда, в то время как Персиваль заставит Куруруги оставаться на расстоянии милого интима, как и следовало бы с ним вести бой.

Куруруги нанес ещё одну серию ударов, двинувшись, чтобы попытаться обойти щит? Или, возможно, он пытается заставить Брэдли двигаться в этом направлении, чтобы он мог незаметно напасть. Его удары были точными, но Брэдли ясно понимал, что он ещё не пытался нанести смертельный удар. Он слишком хорошо знал, как такие удары выглядят. Он прощупывал защиту Персиваля. Скорость реакции, то, как он двигался, способности его пилота отвечать на всевозможные удары.

— Ну серьезно, сэр Круруги, мы же видим, какой ты на самом деле фрукт. Сражаешься вместе с взбунтовавшимися детишками?

Решив ответить на такую нелепую, осторожную стратегию, Брэдли сделал кое-что умное. При помощи Персиваля и его когтистой руки он схватил крепкой хваткой один из этих мечей. Обычно это разрушило бы руку любого другого найтмэйера, однако этот коготь был снабжен миниатюрным Пламенным Сиянием.

— Я сражаюсь с похитителями и предателями, — возразил одиннадцатый. Ах, Куруруги ощутил, в каком невыгодном положении находится из-за боя вблизи, и потому попытался оттолкнуться ногой. Всё нормально. Щит Брэдли открылся и выпустил залп ракет. — Являясь Рыцарем принцессы Юфемии, я обладаю правом временно назначить заслуживающих доверия гражданских лиц на роль бойца ополчения.

Ланселот поднял свое Пламенное Сияние, чтобы отразить летящие в него ракеты, но это тоже нормально. Это полностью соответствовало тому, чего добивался Брэдли: шанса сблизиться, его когти бешено завращались, образуя сверло, которое с силой вонзилось в Пламенное Сияние перед ним.

— Ах да, неплохую команду ты собрал! — издевался Брэдли. — Мятежный принц, у которого проблемы с папочкой, самопровозглашенная террористка, шизофриничка, БДСМ-фетишистка, никто, убийца, который такой блин одинокой, что слёзки выступают, и шут. О да, Юфемия заслуживает. Только. Лучшего.

— Они лучшие люди, которых я когда-либо– БДСМ-фетишистка?

Что ж, Брэдли мог выдать ему хотя бы это. Этот маленький песочек в зубцах никак не стеснял его движения и никак не ослаблял его защиту. Брэдли бил и бил по Пламенному Сиянию своим когтями, но Куруруги продолжал не унывать, и, что ещё хуже, он специально следил за тем, чтобы самая прочная часть поля находилась в нужном месте для принятия удара. Затем, когда Брэдли попытался ударить его из слепой зоны, Куруруги удалось отбросить эту руку в сторону, оставив Персиваля парить в воздухе с раскинутыми руками.

— Долой твоих игр. И ежу ясно, кто тут не прав!

А потом Куруруги решил использовать самое опасное орудие Ланселота. Начал появляться Сияющий Конус, который угрожающе вращался и быстро увеличивался в размерах, причем целился он прямо в кабину Брэдли. О нет. О божечки. Игре конец, как только эта штука пронзит его, он потеряет свою дражайшую жизнь!

Или, нет. Стоит иметь в виду, что эти когти были усилены не простым силовым полем. О нет-нет, их усиление в виде силового поля было спроектировано специально для борьбы с врагами, пользующимися Вращением. Когда Сияющий Конус Ланселота достиг Персиваля, ему только и нужно было, что направить в ответ вращающееся в противоположном направлении сверло, которое вызывало все эти искры, молнии и, о, такой зловещий треск! Это был второй лучший звук в мире, сразу же после последнего вздоха человека.

— Прав – не прав, злодеи – герои, по часовой – против часовой, — говорил нараспев Брэдли. — Знаешь, все любят говорить, как героям нужны злодеи, чтобы те были, ну, героями, но в чем вообще разница? Герой – это тот, кто убивает кучу "плохих людей", но это только поднимает старый добрый вопрос: Что добро? А что зло?

— Если ты пытаешься сказать, что мы похожи–... — начал было Куруруги, но его перебил хохот Брэдли.

— Похожи? Ты поднял себя до моего уровня? — спросил Брэдли. Он надавил Персивалем чуточку сильнее, а пото-ом... Щелк! Ланселот дернулся назад, его могучий Сияющий Конус не смог выдержать напора. — Тупой одиннадцатый. Не существует никаких героев или злодеев.

Он выстрелил Персивалевым харкеном с тем же усилием, как если бы кто-то расписался на бумаге. О, ему стоит отдать этому одиннадцатому скупое должное, оно не должно было быть таким тяжелым.

— Есть просто... люди.

Тем не менее, ущерб был нанесен. Передняя часть кабины Ланселота была разорвана, оставив пилота таким же голым для всего мира, как новорожденный младенец. Таким же уязвимым, таким же легко убиваемым. Зачем просто отбирать конфетку у ребенка, когда можно взять что-то более дорогое для него?

— Нет такой вещи, как "просто люди", — возразил Сузаку. — Ты ведь сам говорил, нет? Если самое дорогое для человека – его жизнь, тогда люди должны быть драгоценны сами по себе.

— Нет, нет, нет! Вовсе нет, — сказал Брэдли, открывая свою кабину. — Всё познаётся в сравнении, мальчик мой. Есть вещь, которой ты дорожишь сильнее всего в жизни. Но это не значит, что она стоит больше пенни, — его глаз начал светиться, и Сузаку слишком поздно понял, что сейчас произойдет. — Но пришло время для выгодного обмена! Давай сведем твой страх на нет!

— Н-нет! — закричал Сузаку, прикрывая глаза... но уже поздно.

Брэдли почувствовал, как это овладевает им. Его чувство страха исчезло, хотя и временно. Страх. Такая жизненно важная эмоция в человеческом опыте. Если человек не может чувствовать страх, тогда он не может по-настоящему жить. По крайней мере, долго.

Это как проказа. Болезнь сама по себе вряд ли убьет вас, просто всё дело в том, что её главный симптом заключается в лишении вас способности чувствовать боль. Вы не замечаете нанесенных вам травм, будь то внутренних или внешних, а это значит, что их не будут лечить. Это значит, что вы слишком сильно толкаете свое тело через его пределы. Это значит, что ваше состояние будет ухудшаться и ухудшаться, будут накапливаться инфекции и кровопотеря, пока в конце концов вы не упадете и не умрете.

Да, потеря страха работает в том же ключе. Вы становитесь склонны идти на глупые риски. Какая там поговорка сейчас ходит? Живешь только раз? Верно-верно. Это озадачивало (и очень забавляло) Брэдли, ведь люди будут использовать это как предлог для совершения безрассудных поступков, и всё из-за этого «осознания». Отбросьте свой страх, и вы обнаружите, что случайно пытаетесь проползти через шоссе, возможно, даже на полпути начнете делать это одной рукой, потому что гляньте, как это легко и просто.

Тогда представьте, что происходит с теми, кто теряет чувство страха в бою. Они теряют способность заботиться о том, что для них наиболее важно. Они пойдут на большие риски. Начнут оставлять себя открытыми. Их суждение будет нарушено. Ну так и что? Зачем Брэдли хотел усилить страх Куруруги, когда его целью было убить этого наглого несмышленыша? Гораздо лучше сейчас стереть ему страх, потому как теперь ему ничего не остается, кроме как нападать без малейшего намека на собственную защиту.

— Ну же, Куруруги. Не сдерживайся. Покажи мне, из чего ты сделан.

И естественно, Ланселот рванулся вперед. Брэдли выстрелил харкеном, от которого белый найтмэйер увернулся подобно воде, и вскоре он добрался до него с сильным, мощным ударом в щит Персиваля. Почти так, как если бы он целился туда. О, так вот что он делает? Нападает с этой стороны, чтобы затруднить ему использовать когти? Брэдли быстро оттолкнул его – только для того, чтобы Ланселот воспользовался этим импульсом, чтобы подняться над Персивалем с обнаженной винтовкой ВАРИС, нацеленной прямо вниз. Куруруги смотрит под себя холодным, клиническим намерением убить.

— Как пожелаешь.

Взрыв произошел так близко, что убил бы любого, но не Рыцаря Круга. К счастью для Брэдли, харкен, которым он уже выстрелил, зацепился за здание и смог оттащить его, позволив взрыву обрушиться на улицы Парижа внизу.

— Слишком медленно! — глумился Брэдли, поворачивая Персиваля и приводя в действие установленные на бедрах адронные бластеры, когда Ланселот повернулся, чтобы вновь прицелиться.

Вот он, единственный шанс, в котором он так нуждался. Поскольку Сузаку лишился страха, он не почувствует необходимости уклоняться или блокировать атаку, и тем самым он примет её напрямую. Когда он так открыт на весь мир, любого из этих попаданий будет достаточно, чтобы убить его на месте!

И поэтому, представите его шок и удивление, когда Ланселот полностью увернулся от атаки и произвел ещё один выстрел из винтовки ВАРИС в Персиваля.

— Н-невозможно! Твой инстинкт самосохранения... У тебя нет страха, что значит самое важное для тебя исчезло! Почему ты уклоняешься?

Ответ Сузаку был прост и лаконичен.

— Потому что я не могу смогу убить тебя, если ты убьешь меня.

Теперь это Брэдли приходилось уворачиваться, не давая забрать у него его жизнь. Это какой-то бред. В этом нет никакого смысла! Его Гиасс точно сработал и задел цель, тогда почему он уклонился? В нем не должно было остаться ни следа страха! Эффект точно сказался на его поведении, то, как он сражался, отличалось от недавнего, поэтому Брэдли никак не мог понять, в чем здесь дело!

Если только не...

— Хе-хе-хе-хе! — засмеялся Брэдли, он остановил свою контратаку и вместо этого сосредоточился на увороте от атак Куруруги. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Он не мог перестать смеяться. Если он попытается сдержать это в себе, его грудь раскроется и из нее вывалятся его ребра.

— Ясно, — сказал Сузаку, слишком уж серьезно. — Ты из тех монстров, которые находят веселье даже в своей смерти. Тогда лови концовку шутки!

О, как чудесно, он прикрепляет свою винтовку ВАРИС к модулю полёта Ланселота. Собирается создать дополнительный импульс к ударчику, а? Что же, ладно! Брэдли вытянул перед собой когтистую лапу и сделал грубый жест, как будто бросая вызов Куруруги сделать это. Он насчитал пять секунд. Более чем достаточно времени, чтобы он нажал курок. Винтовка закружилась, получая дополнительный импульс от энергии вращения, поэтому Брэдли приготовился встретить выстрел своей противовращательным когтистым сверлом.

Луч света спускался вниз, аки посланник с небес, и в каком-то смысле так оно и было. Спускается ангел смерти, чтобы поприветствовать его. Ну, не сегодня! Люциано Брэдли, Британнский Вампир, ещё не пролил достаточно крови, пока ещё нет. Он воткнул вращающееся сверло в луч, его вращение против часовой стрелки встретилось с вращением по часовой стрелке, в результате чего энергетические лучи рассеялись вокруг его найтмэйера, разделяясь в стороны, как быстро текущая вода при ударе о камень в ручье.

— Самое дорогое для человека – его жизнь! — сказал Брэдли, все ещё смеясь, даже сейчас. Даже когда его найтмэйер гулом тревоги кричал ему, что его когти испытывают слишком сильное давление, но он продолжал смеяться. Луч остановился, и тут его веселье вспыхнуло с новой силой. — Беда в том, что у большинства людей возникают проблемы с правильной оценкой их ценностей!

Оу, гляньте на эту моську! Он хотел бы поставить её в рамку. Этот шок. Этот ужас. Сплошное омертвение. На самом деле сейчас Брэдли смеялся над собой за то, что забыл, с кем имеет дело. Подумать только, а он называл ещё Джозефа Джостара клоуном.

— Что... что я натворил...? — спросил Сузаку, смотря вниз.

— Должен признать, неплохо, совсем неплохо! — сказал Брэдли, широко разводя руки и– блин, его когти на запястье перегрелись. Теперь потребуется их ремонт, но их ещё можно починить. Но это потом. После этой битвы. Тем не менее, он мог при помощи них указать на город внизу. — Приветствуйте, приветствуйте все, кто находится в Париже! Узрите приход Белой Смерти!

Да, в самом деле. Брэдли не обращал особого внимания на такие вещи, как сопутствующий ущерб, особенно когда сражался с опасным противником. Он должен был понять. Сузаку Куруруги не ценил свою жизнь так сильно, как следовало бы... но он действительно ценил жизни других людей. Страх, тот страх, который Брэдли лишил его, был не страхом за его жизнь – это был страх за жизни других людей. До сих пор он намеренно своим найтмэйером блокировал атаки, которые могли попасть в близлежащие здания, он отбивал их своим Пламенным Сиянием. Но теперь он начал по полной пользоваться способностью Ланселота уклоняться, так как больше того страха не было.

И, ой-ёй, какую цену парижанам пришлось заплатить за это. Смотри, одиннадцатый. Узри разрушения, которые ты учинил своими собственными руками. Будь ты под действием Гиасса или нет... Ох, как же это забавно!

— Я с нетерпением жду возможности увидеть число погибших утром, — сказал Брэдли, а затем возобновил свой маниакальный смех. — Это реально была... резня, не так ли? Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

— Ты!

Наконец-то! Это пламя! Эта ярость! Ланселот с ревом бросился к нему, подобно ангелу-мстителю, со слезами на глазах, когда тот вновь сблизился.

— Поздновато уже играть героя! — издевался Брэдли.

— Ты думаешь, я хотел быть героем, вот что ты думаешь? Ты ошибаешься, Брэдли!

— Значит, ты хочешь быть злодеем? — спросил Брэдли. Он открыл свою кабину. — Тогда я могу помочь с этим. Взгляни в мои глаза!

Одиннадцатый запаниковал, а затем сделал то, чего никогда нельзя делать в ближнем бою – да блин, почти в любом виде боя. Он отвел взгляд от своего противника. Что дало Брэдли всё, что ему было нужно, чтобы с силой пнуть Ланселота в бок и удрать в сторону. Ну что же. Он нашел забавную маленькую игрушку, с которой можно было поиграть. Одна вещь, которая была верна с того самого дня, как он заметил её у муравьиного улья, оставалась верной по сей день.

Самое веселое в игрушках тот момент, когда ты ломаешь их.

====Каллен====

Герой? Доротея что, только что назвала её героем? Что за нелепости она вдруг начала нести? Причем посреди такой битвы, единственная причина, почему она додумалась сказать такое – всё это часть какой-топ психологической игры, так что Каллен стоит просто проигнорировать и забыть об этом. Даже просто попытаться выяснить подоплеку уловки Доротеи отвлечь её сейчас только помешает ей сосредоточиться.

По правде говоря, ловушка эта была довольной блестящей. Движущаяся сфера из тросов вокруг всего поля боя, всё это движется вокруг них, причем к этим извивающимся тросом прицеплены пушки. Не поймите неправильно, это была не идеальная сфера. Там имелось много прорех, но за этим стояла цель. Когда одна из этих пушек выстрелит, луч просто пролетит через прореху с другой стороны, позволив ей вырваться во внешний мир, не повредив при этом какой-либо трос. Хуже того, Доротеи достаточно немного сдвинуться своим найтмэйером, и положение всех этих пушек резко изменится – и всё это полностью под её контролем.

По ощущениям это как если бы она внезапно оказалась внутри метеоритного облака. Не такое, какой можно представить в реальности – каждый кусок скалы в таком случае находился бы как минимум в нескольких милях друг от друга – но скорее то, которое можно увидеть по телевизору, где все они собраны в кучу и прыгают из стороны в сторону. В общем, смысл в том, что на нее нападали словно бы со всех сторон сразу: слева, справа, сверху, снизу. Если бы не [Sympathy for the Devil], который давал ей подглянуть на несколько секунд вперед, она бы уже давно была изрешечена.

Так что, нет, ей не стоило отвлекаться на мысли, почему враг решил назвать её героем, а себя – злодеем. Тем более, что такая тема изначально не стоит потраченного времени в зоне боевых действий!

К слову о ней, пришло время ей выбраться отсюда. На этот раз, когда вылетел луч, она не увернулась от него, а вытянула когтистую руку Гурена и поймала эту проклятую штуку, никак не пострадав за счет высвобождения волновой энергии. Обычно она бы надавила вперед, против энергии, ради демонстрации силы, но не в этот раз. В этот раз она воспользовалась этим взрывом, чтобы придать себе импульса. Ей не добраться так Паламеда, но зато она сможет достаточно легко добраться до края этого купола!

— А сейчас ты попытаешься дотянуться своим Стендом до тросов...

Пока она всё это вытворяла, [Sympathy for the Devil] схватил трос обеими руками и– схватил трос обеими руками... Опять это случилось! [Sympathy for the Devil] потянулся к тросам немного слишком поздно, промахиваясь мимо них и не хватая абсолютно ничего!

— Предсказывает, что я делаю? Нет, я это также ощущаю. Возможно ли, что она отматывает время? — задумалась про себя Каллен, а затем отдернула Гурен в сторону из-за серий пуль, которые полетели в нее. Энерголуч уничтожил их, но это не значит, что она в была безопасности. Она снова заняла оборонительную позицию после того мелкого трюка. — Неужто это такая же сила, как у–...

— У твоей матери, да? — сказала Доротея. — Такой идеальный пример трагического прошлого. Отец, что оказался потерян из-за британнского расизма.

Хватит.

— Брат, что потерян из-за британнской мощи.

Хватит.

— Мать, что потеряна из-за британнской жестокости.

Хватит хватит хватит!

— Идеальное прошлое для сотворения героя.

— Хватит называть меня героем! — закричала Каллен.

Ну всё! Время менять планы! Какая бы у нее там ни была сила, Каллен положит этому конец до того, как у нее лопнет терпение.

— Хмм, полагаю, герой не будет пытаться бежать с поля боя – но опять же, ты задумала улететь из этого купала, чтобы напасть на меня, так ведь? — спросила Доротея.

[Sympathy for the Devil] стукнул внутри кабины Гурена. Не сильно, как раз достаточно, чтобы активировать свою способность. Значит, Доротея предугадывает каждый её шаг, да? Тогда Каллен отплатит тем же. Она переведет взгляд внутрь кабины Паламеда, будет наблюдать оттуда за мониторами, смотреть на Гурена с видом от третьего лица примерно на две секунды в будущее. Таким образом, она сможет заранее предсказать каждую атаку, которую Доротея подумает использовать, и следить за появлением брешей в обороне.

— Меня несколько бесит, что Рыцарь Круга так много раз называет меня героем, — сказала Каллен. — Особенно после всего того времени, когда меня называли террористкой. Звучит так, как будто ты меня одобряешь.

— Естественно, я одобряю тебя. Я осознала это после Мозгового Штурма ДЖОДЖО – что Империя прогнила до основания. Мы должны быть остановлены. Нам должны дать отпор... А на такое способны только благородные, отважные герои, которые готовы положить свои жизни ради этой цели.

— Благородные? — фыркнула Каллен. — Не могу припомнить ни одной из наших операций, которые можно было бы так назвать.

По правде говоря, она решила притвориться, что отвлекается на весь этот бред Доротеи, намереваясь воспользоваться этим отвлечением в обратную сторону, чтобы провернуть кое-что свое. Но после услышанного? После того, как она увидела отражение лица Рыцаря на её мониторах? Каллен переосмысливала свое мнение о том, что происходит.

Там на лице царило безумие. Именно это слово лучше всего описывает то, что она увидела. Не от страха или гнева, а от восторга. Представьте, что вы нашли что-то настолько замечательное, настолько соответствующее тому, что могло сделать вас счастливым, что вы не могли все ещё до конца поверить в это, и все же это что-то находилось прямо перед вами. Цель всей жизни, которая была на расстоянии вытянутой руки и которая превосходила ваши самые смелые ожидания. Вам только и нужно было сделать ещё несколько шагов и протянуть руку, чтобы схватить это.

Теперь, когда она могла видеть всё, на что смотрела Доротея, это немного упростило ситуацию. Она рванула Гуреном вперед. Как и ожидалось, Доротея начала палить из своих бластеров.

— Мы были в отчаянии и злы, — продолжала Каллен. — Набрасывались на Британнию, хотя знали, что это безнадежно.

Потому что так оно и было. Такая как у них ячейка сопротивления долго не живет. Если бы не он, они бы уже были... Сосредоточься. Отвлекай её. Любым доступным тебе способом.

— Ты уверена, что я тут не злодей? Вымещение злобы и мести не кажется мне чем-то героическим!

Как и прежде, раскаленные лучи разрезали небо крест-накрестом ослепительным светом – но Каллен старалась изо всех чертовых сил, чтобы Гурен ни разу не попал под огонь. Она ясно видела его, путь, ведущий к Доротее. Всё, что ей нужно было сделать, это воспользоваться им.

— А злоба и месть ли это были? — спросила Доротея, прибегая к самому очевидному и базовому противодействию плану Каллен. — Или же вы свершали справедливость?

Паламед начал пятиться назад. Подальше от Каллен. Это было так просто, что она почти не подумала об этом.

— Сомнений нет: Британнская Империя сильна с позиции военного, экономического и научного прогресса, но её знать кишит испорченными лицемерами и садистами, такими как Брэдли и Канцлер.

Если назвать путь, по которому летел Гурен, прямой линией, то адронные лучи портили эту линию точно так же, как Доротея сейчас жаловалась на испорченность Британнской Империи. Тем временем всё, что Паламеду нужно было делать – это двигаться назад по настоящей, чистой прямой линии. С учетом всего этого становилось ясно, что Каллен не сможет до нее добраться.

— Если они так прогнили, так чего же тогда за ними следуют?

— Потому что момент, когда герой сияет ярче всего – момент, когда злодей на пике силы, — сказала Доротея.

И тут Каллен вспомнила кое-что: Паламед был прикреплен к «тросовому куполу», окружавшему их. Когда Доротея сдвинулась – Гурен остановился и резко накренился вниз, едва увернувшись от адронного луча.

— Этому миру нужен герой, который выведет его из этих темных времен.

Движущийся от неё прочь Паламед означал, что адронные пушки тоже двигались. Их положение будет слегка отличаться предсказанного ею, их углы стрельбы изменятся, сами лучи будут перемещаться по воздуху, как нож по хлебу.

— Дио Брандо – идеальный злодей, он подходит на эту роль гораздо лучше, чем когда-либо мог ДЖОДЖО.

И вот так Каллен снова вернулась к обороне. Эффект [Sympathy for the Devil] уже исчерпался, и ей пришлось при помощи Стенда наблюдать за всеми сторонами атак. Доротея даже не использовала за это время свою «способность», а это означало, что всё, чего добилась Каллен – слегка другая позиция в воздухе.

— Вот причина, почему я присоединилась к нему: чтобы увидеть как можно ближе героя в момент его триумфа. Да, мои инстинкты сейчас кричат мне: Каллен Кодзуки, ты герой, который спасет мир.

Словно подливая масла в огонь, Паламед теперь держал в руках пару автоматических пистолетов, устраивая их выстрелами настоящее световое шоу под, казалось бы, дикими углами, которые никогда не попали бы в Гурен. Психологический трюк, чтобы сбить её с толку? Вдобавок к этой дурацкой шутке про «спасение мира»?

— О да, я спасу мир, но не от тебя, — пробурчала себе под нос Каллен.

[Sympathy for the Devil] снова стукнул внутри кабины. Она не могла позволить Доротее измотать ее. Позволить продолжать вести эту битву в таком духе. Если бы только она поняла, как работает вражеская способность, она бы придумала план, контратаку, хоть что-то.

— Ещё чуть-чуть...

— Что ещё раз? Ещё чуть-чуть что?

— Е-ещё чуть-чуть, чтобы ты наконец замолкла! — закричала Каллен. В её глазах промелькнула вспышка ближайшего будущего. Каллен резко обернулась, держа наготове Волновой Излучатель.— Талдычишь тут про героев и злодеев, это уже начинает наскучивать. Как будто такие вещи вообще существуют! Всё это детские сказки!

Эти пули вовсе не были пущены случайно! Доротея стреляла ими совершенно сознательно – в тросы, окружающие их обеих! Пули рикошетили от более прочных тросов и теперь летели на всех пора к Гурену со всех сторон сразу. Они не нанесут ему много вреда, но при том, как сейчас обстояли дела, даже такое может замедлить её настолько, что ей быстро положат конец!

— Пришло время тебе вырасти.

— Пришло время тебе–... — начала была Каллен, а потом... Она надавила Излучателем Волновой энергии чуточку дальше, чем намеревалась. Это было странно, она увидела, как делала это с позиции Доротеии за секунду до того, как на самом деле сделала это...?

Пули нашпиговали обшивку Гурена в момент дезориентации Каллен. Она смутно осознавала, как [Sympathy for the Devil] пытался – но безуспешно – остановить их, но это были – конечно же – глейпнирские пули. Ей следовало бы побеспокоиться о состоянии своего найтмэйера после этого. Следовало бы побеспокоиться о том, что эта атака замедлит её или скует движения Гурена. Вот только не это сейчас было у неё на уме.

Она заметила кое-что странное. И только потому, что она заглядывала внутрь кабины Доротеи, она смогла вообще заметить это, но это время произошедшего не стыковалось.

Если её сила выглядела так, как ранее предполагала Каллен, то это должно было работать примерно так: происходит событие A, затем Доротея активирует свою силу, и время возвращается на несколько секунд назад, в результате чего вместо этого происходит событие B. Это оставляет им обоим знание будущего, но Доротея пользуется этим знанием намного эффективнее, потому что именно она активирует силу.

Вот только в кабине Доротеи происходило совсем иное. Каллен видела это благодаря [Sympathy for the Devil], видела это кристально ясно. Судя по тому времени, когда она использовала [Sympathy for the Devil], в глазе Доротеи появлялись признаки активации Гиасса уже после предсказания следующей реплики Каллен. И вдобавок ко всему, активация Гиасса совпадала с—

Ее обдало мурашками. Из всех сражений, которые ей выдавались до сих пор, нынешнее, возможно, напугало её больше всего с того момента, как она поняла, что делает её противник. Истинная природа её силы делала этого врага совершенно пугающим – при условии, что Каллен была прав.

Поэтому она взяла свой телефон и отправила быструю смс-ку. Если её теория верна, то существовал только один способ, которым она могла быть по-настоящему уверена в победе.

====Сузаку====

Если бы и существовали две вещи, которые Сузаку не мог простить, то первая была бы жестокостью, а вторая — небрежностью. И он совсем недавно совершил второе преступление. Он должен был уже знать, что сила Брэдли способна управлять его страхом. Ему следовало быть более внимательным к тому, что он делал.

Но это создавало проблему – он не мог напрямую смотреть на Брэдли, когда атаковал его. Он не мог напрямую смотреть на врага перед собой в ситуации жизни или смерти, не из-за страха за свою собственную жизнь, а скорее из-за страха за то, что он может сотворить с окружающими, если снова станет небрежным или безрассудным вследствие отсутствия страха. К счастью, найтмэйер его противника был наиболее опасен вблизи, так что он, вероятно, мог в некоторой степени предсказать его движения, апеллируя к теням, и это должно было свести сопутствующий ущерб к минимуму.

С учетом этой мысли ничего удивительного, что Персиваль отступил. Если Сузаку додумался до этого, то очевидно, что такой опытный Рыцарь Круга тоже.

— Вини за эти смерти свою слабость, — сказал Брэдли, явно получая огромное удовольствие от его работы.

Раздался звук, как будто что-то отодвинулось назад – щит с ракетными шахтами! Сузаку выстрелил всеми четырьмя харкенами Ланселота и дернул ими, но, посмотрев вниз, он уже знал правду. Целью Брэдли был не он, а город!

Непросто это дело – предсказывать, куда враг нанесет удар, когда ты его не видел. Сузаку заставил работать все свои извилины. Текущая ситуация не позволяла идти лоб в лоб, и он не мог положиться ни на кого другого. Ему придется полагаться только на собственный интеллект, и он должен был думать ногами. Беспорядочные мотыляния вокруг никак не помогут. Посмотри на город. Посмотри на здания. Подумай о своем враге. Подумай о его психологии.

Тогда ответ был очевиден. Он будет метить в места наибольшего скопления людей. Ускорители на четырех харкенах ожили – в самый последний момент, когда ракеты упали. Некоторые ракеты харкены пронзили насквозь. Другие врезались в тросы и оказались разрезаны пополам. Ни одна из них не дошла до цели.

— Браво! Медальку выдать? Ангел-хранитель города огней, Сузаку Куруруги! Неплохое прозвище, ты так не думаешь?

Брэдли! Его глаза снова поднялись, его кабина, должно быть, снова была закрыта, если он говорил через динамики Персиваля. Громкость, едва заметное искажение. Было безопасно снова посмотреть на него, по крайней мере, достаточно надолго, чтобы Сузаку поменял курс своих харкенов, чтобы уничтожить этого монстра атакой со всех сторон.

— Нападаешь на людей, которые не могут дать отпор? Такое ведь не может на самом деле приносить тебе удовольствие, Британнский Вампир?

— Оу-у-у, пытаемся манипулировать ракурсами, а? — издевался над ним Брэдли. Самоуверен, даже когда на него нападают со всех сторон. — Когда я забираю жизнь, по ощущениям это как если бы я крал драгоценный камешек.

Персиваль повернулся в сторону и немного попятился, позволив одному харкену пролететь мимо него, чтобы затем его трос оказался зажат между рукой со щитом и телом Персиваля.

— Маленький Тимми, который должен был стать врачом.

Другой харкен он пнул, изменив траекторию его полета, чтобы тот столкнулся с другим харкеном.

— Маленькая Клара, которая была подающим надежды политиком.

Что касается последнего харкена, то он сделал удивительно резкий взмах когтями, поймал тот и раздавил его в своей хватке.

— Будущее, лежащее в моей ладони, погасло в одно мгновение.

— Тогда я спасу это будущее!

Сузаку не сидел сложа руки, позволяя Брэдли делать то, что он хотел. Он подталкивал Ланселота поближе к нему, пока этот монстр в человеческом обличье был отвлечен быстро летящими к нему харкенами. Мечи снова были обнажены.

— Изнутри системы? — насмехался Брэдли.

Его кабина снова открывалась! Сузаку инстинктивно отвел взгляд, чтобы не поддаться этому эффекту лишения страха.

— Откажись ты уже от этой бесполезной доброты! Твои попытки свести к минимуму смерти и страдания других людей подпитывают людей вроде меня.

Сузаку заметил свет на краешке зрения. Голос Брэдли пытался отвлечь его, но он сразу понял, что это было. Адронный луч!

— Поэтому, спасибо. Спасибо тебе от всего сердца!

Ланселот взлетел, и энергетический луч пронзил насквозь одну из его рук. Его найтмэйер вздрогнул, завыла тревога, запах плавящегося металла заполнил его нос. Ничуть не смутившись, Сузаку продолжил свой полет, прямо над Брэдли.

— Если ты думаешь, что такой чушью ты выведешь меня из себя... — закричал Сузаку, активируя нижний ускоритель харкена, того, чей трос был зажат щитовой рукой Персиваля. — Тогда ты ещё более беззащитен, чем я думал!

Гарпун харкена устремился вверх, и Ланселот поймал его между ног, а затем закрутился в воздухе, потянув за трос, разрезав насквозь руку Персиваля.

Если Брэдли и переживал о потере этой руки, то никак этого не показал. Его голос был таким же ровным и холодным, как всегда. То есть он сочился агрессией, пылающим горячим убийственным намерением и чувством, что он все ещё полностью контролирует ситуацию.

— Я хочу сказать, люди вроде меня заражают ту самую систему, которую ты так отчаянно пытаешься использовать! Твой план был никчемен с самого начала. Измени систему изнутри, и мы воспользуемся этим изменением, чтобы причинить людям ещё больше страданий, чем раньше. Мы очень умелы в этом, у нас было тонны практики.

Газлайтинг. Вот что он делал. Он пытается запудрить мозги Сузаку, беспорядочно перескакивая с одной темы на другую, притворяясь, что верит во всё это. Может быть, он и верил. Но это неважно. Цель всего сказанного Брэдли в том, чтобы отвлечь его. Он уже был встревожен, и теперь Брэдли пытался заставить его полностью прогнуться. Так что с этого момента он будет игнорировать всё, что говорил Британнский Вампир, и сосредоточится на—

— Ты уже должен был понять это, если бы был внимателен, — сказал Брэдли. — Тому пример, когда Лорд Дио послал [Anubis], он сделал это, чтобы посадить семя ненависти в твоем сердце. Неудавшаяся попытка настроить тебя против Лелуша, так жаль, что это не сработало.

— Что ты сказал? — спросил Сузаку.

Дио послал [Anubis]? По этой причине?

— Ну серьезно, тебе стоило бы проявить чуть больше благодарности. Ты ведь сейчас что? Пустая оболочка. Кукла, которую ведут его идеалы, ты же не назовешь это жизнью, а? Убить тебя в таком состоянии вряд ли доставит хоть сколько-то удовольствия.

— Дио послал [Anubis]? — сказал Сузаку.

Злость обрушилась на него сродне разрушительному шар, чуть не сбив его с места, где он сидел. Если бы не крепкая, все ещё крепчайшая хватка, которой он держался за рычаги управления, он вполне мог бы упасть. Его память вызвала этот момент. Юфи. Стоит там, в глубине зала. В окружении мертвых тел. Держит этот меч. Безумно скалится. Потом, позже, когда у нее отобрали меч, и она посмотрела на свои руки, и то выражение на её лице, когда она упала в обморок, и все те месяцы, когда она не могла говорить—

— Все эти люди умерли, из-за этого?

Вот, чего он добивался. Вот, чего он хотел. Злость. Злость. Злость. Злость. Злость за бессмысленность всего этого. Злость за жесткость всего этого. Злость за потерянные жизни. Хотя вряд ли британнскую знать можно назвать невинной бо́льшую часть времени, это ещё не означало, что они заслуживали смерти. Не за преступление просто быть там.

Его злость усилилась настолько, что разум больше не мог её сдержать. Он знал, что именно этого и добивался Брэдли. Он знает, что разница между «героем» и «монстром» заключается в том, что герой убивает только потому, что должен, в то время как монстр убивает, потому что хочет. Но Брэдли... он переступил черту, а затем нашел способы продолжать переступать её снова и снова. Перед лицом такого он просто не мог сдержаться. Вообще никак.

Брэдли потерял свой щит. Более того, он потерял левую руку своего найтмэйера, что означало, что у него не имелось ни способности атаковать, ни способности защищаться на этой стороне тела. То же самое относилось и к Ланселоту, но атака, которую использовал Сузаку, не допускала такой уязвимости.

В бок Персиваля полетел вращающийся пинок. Ранее Сузаку использовал такую же атаку в качестве обманного маневра, чтобы поставить себя в положение, в котором он на самом деле хотел оказаться. На этот раз это будет его настоящая атака.

Высоко над ним летела птица в полете. Её хлопающие крылья, её голова, её клюв, пропорции всех этих вещей, относящихся к остальной части его тела. В сознании Сузаку он ясно увидел это: Золотой Прямоугольник, такой красивый и сияющий. До недавнего времени он использовал его чисто инстинктивно, но после битвы с Джайро он понял его на более фундаментальном уровне – Золотое Сечение, бесконечная спираль. Его движения в этом ударе должны были имитировать эту атаку. С этой атакой Вращения, направленной в сторону, откуда Брэдли никак не мог защититься, Персиваль никак не мог выжить. Монстр, дьявол, которому показалось забавным, что Юфемия была одержима этим смертоносным мечом, Британнский Вампир, который наслаждался смертями других, скоро покинет этот мир. Удар пришелся в цель, ударившись о металл с приятным глухим скрежетом.

Вот только он забыл один немаловажный факт. Очень ключевой момент, который оспаривал всё вышеупомянутое – его врагом был Рыцарь Круга.

— Ага, вот так! Так и надо, а, Белая Смерть? — сказал Брэдли. — Задумайся: как ты будешь отстаивать свои идеалы, если ты сдохнешь?

Это была абсурдная контратака, но чего ему следовало ожидать в такой момент? Персиваль крепко держал в когтях один из харкенов Ланселота. Он обмотал трос петлей вокруг своего тела, а затем свернул приличную часть этого троса во что-то вроде пружины, ловя пинок Ланселота и смягчая удар почти до нуля к тому времени, как произошло столкновение. Брэдли повернулся, чтобы ударить его, чем вынудил Сузаку отступить, а затем втянуть все тросы харкенов перед тем, как делать следующий ход.

— Как мне отстаивать их, если я умру? — спросил Сузаку.

Он услышал странный шум в нижней части кабины и повернулся, чтобы посмотреть. Что, серьезно? В такое-то время?

— Я не настолько наивен, чтобы думать, что смогу спасти всех, но, по крайней мере, я обязан попытаться!

— Вот как? Тогда готов ли ты пойти на самый большущий риск, чтобы остановить меня? — спросил Брэдли. — Я спущусь на улицы этого города и начну крошить всё его население, как звучит, а? Рискнешь ли ты посмотреть на меня, чтобы остановить, или ты позволишь мне исполнить задуманное?

Какое-то мгновение Сузаку молчал, все ещё глядя себе под ноги.

— Так и есть, — сказал он.

Все ещё не глядя на Брэдли, Сузаку вытащил из кобуры стальной шар и бросился вперед в Ланселоте, подняв ноги найтмэйера вверх, имитируя лошадиный галоп. Это техника, которую использовал он во время их боя. Джайро Цеппели. Мастер Вращения из другого мира, отчаянно пытающийся вернуться в свой собственный. История, которую он рассказал, была невероятной, и все же...

— Всё в точности именно так.

Стальной шар был выпущен и полетел по дуге по небу. Краем глаза он увидел, как тень Персиваля резко рванулась вверх, а затем он услышал смех Брэдли.

— Я и не думал, что ты так легко согласишься, Куруруги! Но ты все равно промахнулся мимо меня на целую милю!

Зрительный контакт был установлен. На самом деле это было неизбежно. Чтобы сделать этот бросок, Сузаку пришлось посмотреть вверх. Брэдли уже открыл свою кабину, Гиасс был наготове. Страх покинул его. Сузаку больше не испытывал страха за людей внизу. Вместе с этим страхом ушла и его доброта.

— Ну что же, Куруруги! Подходи, давай потанцуем! — усмехнулся Брэдли. — Давай пробежимся смертью по невинным парижанам!

Он больше не нуждался в приглашении. Брэдли был злым, испорченным человеком и достаточно опытным пилотом, чтобы его можно было назвать опытным убийцей. Он заслужил свое прозвище благодаря безжалостности и таланту. Сузаку знал, что не сможет легко поразить его, даже несмотря на то, что Персиваль был подбит.

Но он все равно выстрелил. Зная, что Персиваль увернется. И он увернулся. Всё это время Брэдли хохотал.

— Аха-ха-ха! Ну же, Куруруги! Не ты ли говорил, что я прав? — издевался Брэдли. — Такими выстрелами тебе и за сто лет меня не прикончить!

— Я разговаривал не с тобой, — сказал Сузаку, поднимая телефон со своих коленей. — Я также целился не в тебя.

Прежде чем Брэдли успел спросить, Персиваля поразил луч света, который, вероятно, показался ему появившимся из ниоткуда.

— Э-этот выстрел... — сказал Брэдли, падая с обломками Персиваля. — Он прилетел... оттуда? Только не говори мне, что эти выстрелы вели меня...?

Он был прав. Он был совершенно прав в этой оценке. Сузаку знал, что Персиваль сможет легко уклониться от этих выстрелов, но Сузаку и не намеревался попасть в Персиваль: он должен был заставить Персиваль быстро переместиться с одного места на другое, куда Каллен могла легко направить свой выстрел. Всё согласно её плану.

— Перехитрён одиннадцатым?! Это не может быть моим концом! Я не могу так умереть, только не снова!

Если Сузаку и мог почувствовать что-то к человеку, падающему навстречу своей смерти, то он не почувствовал. Когда его страх исчез, пусть и временно, вместе с ним ушли его доброта и сострадание. Ему понадобится ещё несколько минут для такой роскоши.

====Доротея====

В детстве Доротея Эрнст глотала всю информацию, которую только могла найти о легенде короля Артура и Рыцарях Круглого Стола. Доблесть, рыцарство и верность, но в то же время трагедия, бесчестье, предательство. Она жаждала увидеть его с тех пор, как научилась читать, увидеть сияющий пример современного чемпиона, фигуру, которая могла бы подавать пример – смелую, отважную, вдохновляющую!

Долгое время она видела такую фигуру в Императоре Чарльзе. Как и бесчисленное множество других, его невероятная харизма проникла в её сердце и сделала её истинно преданной. Она верила, что это был человек, который мог завоевать весь мир. Правильный человек в правильную эпоху, который приведет человечество к высочайшей вершине под знаменем британнского идеала.

А потом... случился Мозговой Штурм.

— Он хочет, чтобы мы объединились, — сказал Кёсиро Тодо. — Объединили наши силы, чтобы одолеть его.

— Что это ещё за план такой? — воскликнул Джайро. Он схватил Тодо за лацканы и поднял его на ноги. — О, ну да, ну да! Сейчас мы пойдем сражаться со всей, мать твою, планетой сразу, чтобы одолеть Вампира, которому предан абсолютно каждый человек! Великолепный план, просто офигенный, надёжный, как швейцарские часы!

— А ты не готов пойти на такое? — спросил Тодо. — Когда Британния захватила Японию, ощущалась точно такая же безнадёга.

— Нет, сейчас всё гораздо, гораздо хуже! Сейчас мы противостоим не одной только Империи, а всей планете сразу!

— Действительно, — сказал Тодо. — Тем не менее, разница довольно академична, так же, как паук, который затевает драку будь то с кошкой или слоном. Мы никогда по-настоящему не верили, что победим в течение наших жизней. И все же, мы сражались, веря, что умрем с оружием в руках, с прозвищем "одиннадцатый", высеченным на наших лбах. А что думаешь ты, Доротея Эрнст? Выглядишь задумчивой.

Что она думала? Ответом на этот вопрос был другой вопрос:

— Что он надеется добиться этим?

— Взаимное, глубокое понимание, — сказал Тодо. — Мир во всём мире.

— Это безумие! — возразила Доротея.

— Безумие, — согласился Тодо. — И всё же, оно перед нами.

Уже отсюда Джино и Тодо изложили свой план, пока Доротея проверяла имеющееся у них оборудование. Её мысли были заняты этой задачей только наполовину, вот почему она вызвалась. Доблестное злодейство? Возможно ли такое? Она не знала, как это воспринять. Она едва понимала, что пытается сделать ДЖОДЖО. Это казалось нереальным. Никто не зашел бы так далеко. Никто не мог зайти так далеко.

Но... Джино был прав, ведь так? Это было высшее проявление зла, которое когда-либо видел мир. Тогда разве это не означало, что что-то доброе должно выйти противостоять ему? Её сердце забилось чуточку быстрее в груди. Такая риторика...! Всю свою жизнь она думала, что сможет стать героем своей Империи ради улучшения человечества.

Теперь её начали терзать сомнения: что если она всё поняла неправильно?

Оказалось, что да, неправильно. Она посмотрела на Каллен, и её инстинкты говорили ей одно и то же, снова и снова. Перед ней находился герой. Тот, кому было суждено «спасти мир». Приняв свою роль, поняв её – какое же это блаженное чувство! Её руки дрожали, но назад дороги нет. Если она даст слабину хотя бы на мгновение, всё будет напрасно. Герой должен превозмочь. Герой должен выдержать. Злодей не мог сделать даже один шажок назад, иначе конечная победа будет запятнанной. Неполноценной. Неискренней. Бессмысленной.

Впереди она увидела, как он появился ещё раз, заняв более агрессивную позицию. Наконец-то. Стенд Каллен со злостью смотрел в её сторону.

Если судить по её характеру, это могло означать только одно. В любой момент. В любой момент Каллен перевернет ситуация с ног на голову. Если она этого не сделает? Значит, Доротея ошибалась. Каллен умрет. Затем она будет искать другого человека, который сразит ее, став героем. Может быть, Куруруги, если он переживет Брэдли? Да, если он окажется способен на это, то он вполне мог бы стать подходящим человеком.

— Когда я была маленькой, знаешь, каких героев я любила больше всего? — спросила Каллен.

Прямо перед ней, этот Стенд сжал кулак и сделала выпад назад, чтобы ударить по внешней обшивке Гурена. Доротея незамедлительно выключила свои мониторы, чтобы точно не увидеть момент удара.

— Угадаешь, что я скажу дальше, Четвертый Рыцарь?

Учитывая её характер...

— Тех, кто не может стоять в стороне, когда злодеяние происходит прямо перед ним.

— Не будешь сейчас использовать свою способность? — спросила Каллен. Как разочаровывает. Она все ещё купилась на такой очевидный обман. — Тогда я скажу тебе: я привыкла считать героями тех, кто способен "преодолеть собственные слабости".

Прямо перед ней, изрешеченный пулями Гурен внезапно рванулся вперед и выстрелил чем-то, похожим на харкен. Пытаешься воспользоваться её секундной слепотой? Ай яй яй. Кроме того, слишком предсказуемо.

— Серьезно? Не очень сходится с твоим характером.

— Нет. Как я уже говорила. Так я думала о героях, когда была маленькой.

Доротея ухмыльнулась, оценив элегантность этого хода. Каллен выстрелила харкеном совершенно немыслимой дугой. Импульс и гравитация позволят ей пролететь мимо лучей, выпущенных пальцевыми харкенами Паламеда, в то время как этот же импульс заставит его рухнуть вниз, чтобы потенциально поразить Доротею. Такой маневр позволит ей напасть, одновременно с этим уклоняясь от лучей и добавляя в этот бой элемент, который труднее всего предсказать.

— Я не имею ничего против такого идеала, — признала Доротея и активировала свой Гиасс. — Способность преодолевать свои слабости – очень замечательная черта. Тебе определенно удалось добиться этого.

Как и предполагалось, этот маневр толкнул Каллен настолько, что харкен пошел вширь, причем он даже вышел за пределы купола. Паламед убрал одно из своих орудий, освободив руку, чтобы ей можно было ухватиться за этот трос Гурена. Поймала ее! Что теперь, Кодзуки? Хочешь вступить в перетягивание каната против найтмэйера с силой Паламеда? Как это храбро с твоей стороны.

— Я говорю не про себя, — сказала Каллен. — Я говорю про Доротею Эрнст.

Что? Про нее? Что это за белиберда такая? Каллен говорила какую-то чушь! Ох! Стойте! Со спины Паламеда обнаружены новые снаряды! Погодите-ка. Ну конечно. Теперь она поняла: наконец-то Кодзуки разработала план внутри плана, причем так, что когда Доротея раскусит первый слой и остановит его, второй увенчается успехом!

Первой целью был Паламед. Второй же целью... было рядом находящееся Гибельное Сиденье! При помощи харкена Каллен оторвала кусок этого могучего судна, чтобы использовать его в качестве оружия против Доротеи!

— При помощи своей силы получаешь такое преимущество, ты, должно быть, каждый раз ходишь по самому краю, — сказала Каллен. — Предсказываешь, что я скажу – неплохой трюк. Холодное чтение, так ведь?

Было несложно включить одну из пушек, активировав ускоритель. Пушка выстрелила мимо Паламеда и поразила прихваченный Каллен обломок корабля со спины Доротеи, превращая один большой снаряд во множество маленьких. Плана внутри плана недостаточно, Каллен. Тебе все ещё нужно думать на один уровень глубже!

— Как скажешь!

Что-то врезалось в боковую часть кабины Паламеда. Это был маленький удар, не из тех, о которых обычно стоит беспокоиться. Шальная пуля или какая-нибудь шрапнель – такие вещи легко выдержит найтмэйер. Доротея проигнорировала это и сосредоточилась на противнике перед собой, открыв огонь ещё из одной пушки.

— Нет, я права! — сказала Каллен. — Ты подстроила всё так, чтобы казалось, будто ты сбрасываешь время, когда на самом деле ты используешь самую слабую силу, с которой я когда-либо сражалась. Эта сила настолько слабая, что меня бросает в дрожь от мысли, что бы ты делала с силой получше. Ты могла бы быть настоящим монстром.

Вот оно! Она поняла! Доротея знала это! Ну конечно же она поймет, конечно же, конечно же! Но это только половина битвы. Теперь Каллен нужно затмить её навыки пилота найтмэйера, а также мощь Паламеда! И Доротея не будет сдерживаться! Она уже поняла, в каком стиле сражалась Каллен, она поняла, на что способны Гурен и её Стенд. Она не могла сдерживаться, но зато ей не терпелось увидеть, какой стратегией Каллен одолеет ее!

— Если бы только ты не получила силу Дежавю.

Кабину поразила какофония шума. Тревога о системных сбоях? Паламед сильно затрясся, но почему? Она следила за позицией Кадзуки, а также за её Стендом. Единственное, что в нее попало, это случайный осколок – который прилетел не от Каллен! Ругнувшись, Доротея извлекла из своей фактосферы записи о том, что произошло снаружи, заранее исключив Стенд Каллен и настроив их на быструю перемотку вперед, чтобы выяснить—

Вот! Что-то быстро перемещалось по тросу, проносясь поперек, оставляя искры в форме золотого прямоугольника. Стальной шар?! Должно быть, его бросил Куруруги – и, посмотрев дальше, она увидела, что Персиваль был полностью уничтожен. Как это случилось? Как?!

— Ты, наверное, уже понял это, но, как видишь, ты проиграла. Вы специально разделили нас, чтобы сразиться с нами по одиночке – такая у вас была стратегия, верно? Что же, мы с Сузаку, может, и ладим, как кошка с собакой, но мы доверяем пилотным навыкам друг друга. И это, черт побери, факт.

— Вы обменялись ударами?! — воскликнула Доротея. — Нет! Нет! Ты не должна была так делать! Это ты должна был победить злодея!

Нет, нет, подождите. Если Каллен ударила туда, то это означало, что это она победила Брэдли.

— Как ты это сделала? — спросила Доротея. Кабина пилота вокруг нее смялась. Она начинала закручиваться вовнутрь под действием совершенного, абсолютного вращения. — Как ты победила Брэдли?!

— Я победила? Нет, ничего подобного, — сказала Каллен. — Это сделала ты. С помощью [Sympathy For the Devil] я поставила задержку на твоих мониторах. Ранее, когда ты выстрелила, ты думала, что Брэдли был вне зоны поражения, когда на самом деле он был прямо на пути луча.

Нет-нет-нет. Невозможно!

— А сейчас настал момент, когда я предсказываю твои следующие слова... вот только у тебя их нет.

====Ривалз====

Это был тихий день в стенах комнаты собраний студенческого совета Эшфорда. В кои-то веки они справились со своими обязанностями, а это значит, что они могли использовать отведенное им время, чтобы немного расслабиться. Хотя, если быть до конца честными, они бы поступили так в любом случае.

В комнате находились Сузаку, Ширли, Каллен, Нина, Ривалз... и определенный сонный паренек, который облокотился на стол, притворяясь, что он на чем-то сосредоточен. Возможность была слишком хороша, чтобы её упустить. Он выскользнул из-за стола, вытащил пустой бумажный пакетик из одного из ящиков, затем подкрался сзади к своей цели и принялся дуть в пакетик, пока он не наполнился захваченным воздухом. Потом, ухмыляясь и подмигнув остальным, он хлопнул его, сминая пакетик и создавая громкий «бах» прямо за головой их спящей красавицы.

— Ривалз, не нужно быть таким жестоким с Лулу! — упрекнула его Ширли, подходя помочь подняться на ноги упавшему со стула пареньку. — Ты ведь знаешь, не нужно было так его будить.

— Спасибо, Ширли, хоть кто-то заступился за меня, — сказал Лелуш.

— Ну, тебя, мистер, тоже нельзя назвать полностью невиновным! — продолжила Ширли, тыкая пальчиком ему в грудь. — Заснуть посреди нашего собрания? Чем ты занимался прошлой ночью?

— Думал, как бы свергнуть Империю, — сказал Лелуш, а затем зевнул. — А что, по-твоему, я делал?

Ширли разинула рот, а потом тоже зевнула.

— Охо? Тоже не спим по ночам? — спросил Сузаку у Ширли.

— А как иначе, — фыркнула Ширли. — У нас скоро тест по физике, а я просто плаваю в этой теме!

— Если хочешь, я могу помочь тебе с подготовкой, — сказала Нина. — Но даже если ты против моей помощи, тебе не стоить засиживаться до поздна за учебой. Это больше вредит тебе, чем приносит пользы. К тому же, ты будешь намного хуже усваивать материал.

— Не ты ли на днях хвасталась, как поставила новой личной рекорд по заплыву? — спросила Каллен. — Может, тебе стоит использовать свое плавание в качестве сравнительной метафоры, когда занимаешься физикой?

— Отличная идея, Каллен! — сказал Ривалз, потирая подбородок. — Конечно, это означает, что ей придется учиться в своем купальнике–...

Теперь настала очередь Ривалза нуждаться в помощи, чтобы встать на ноги. В конце концов, и Каллен, и Ширли бросили в него канцелярщину, и стоит сказать, у обеих девушек правые руки были сильными-пресильными. Ах, блин. Как же здорово. Проводить время с этими ребятами было главным событием дня для Ривалза.

— Надеюсь, вы тут не оторвались совсем от рук, на подходе горячая штучка!

Поправка: вот это было главным событием дня для Ривалза. Вид Милли Эшфорд в фартуке, которая входит со свежеиспеченным печеньем.

— Ой, выглядит горячо и аппетитно! — сказал Ривалз. — Печенье, кстати, тоже. По какому поводу?

— У нас есть что попить? — быстро спросила Каллен.

— Со свежим печеньем у нас всегда есть молоко, — добавила Ширли.

— Так-так, ну, теперь это объясняет пару вещей в твоей фигуре, — сказала Милли, явно и очевидно уставившись на грудь Ширли.

— Ну конечно же ты будешь клонить к этой теме, — прокомментировал Лелуш.

— Держу пари, она хочет, чтобы ты наклонился в них... — с ухмылкой добавила Милли, не теряя настроя.

Ривалз взял с подноса печенюшку и немного повертел ту в руке, а потом откусил. Все ещё немного горячее.

— Эй, да ладно вам, ребята, Милли печет печенье только тогда, когда происходит что-то особенное. Я знаю, что сегодня не чей-то день рождения, так что давайте, выкладывай, что у нас тут?

Существовало, конечно же, несколько вариантов. Кто-то из них выиграл какую-то награду? Может быть, выиграл конкурс? Каждый человек в студсовете был особенным, как-то уникален по-своему. Лелуш, настоящий гроссмейстер. Нина, ученый самородок. Сузаку, солдат, который сумел произвести такое впечатление, что преодолел укоренившийся британнский расизм. Каллен, аристократка, которая была такая умная, что способна щелкать тесты, как орешки, даже если она редко посещала занятия. Ширли, от природы одаренная спортсменка.

И Милли. Самая прекрасная и замечательная девушка в мире.

Каждый из них собирался изменить мир. Ему было не трудно это сказать. Все они так или иначе блистали. Были исключительными в выбранных ими областях.

В то время как он был Ривалз Кардемонд. Обычный человек.

Злобный смех наполнил всё вокруг, загрязняя и отравляя воздух хуже любого смога. Вдохни такой воздух тот, у кого есть хотя бы малейшая толика порядочности, и он рефлекторно бы заткнул рот. Такой смех давит на душу человека подобно тяжелому грузу, издеваясь над ним и высмеивая его, угрожая ему участью гораздо худшей, чем смерть.

Однако, это ничто по сравнению с тем сильным давлением, которое оказывало простое присутствие этого человека. Лучший способ передать это: он ощущал себя там больше, чем имел на это право. Хотя слово «угнетающее» было бы подходящим для описания этого чувства, оно было недостаточно сильным.

Несмотря на это, Ривалзу каким-то образом удалось удержаться на ногах. Это было странно. Всякий раз, когда он слышал о Канцлере Брандо – что случалось нечасто – он казался безобидным, хотя и хитрым старикашкой. Высокий хохочущий маньяк, стоявший перед ним, казался почти другим человеком.

— Мне бросает вызов Ривалз Кардемонд? — смеялся Дио от чистейшего веселья. — Невероятно уже то, что мальцу вроде тебя вообще хватило боевого духа, чтобы развить Стенд! И ты выбрал очень неудачно своего первого противника... Выражаясь современным языком, ты пропустил обучение и ринулся сразу на финального босса!

Одержимый мотоцикл Ривалза взревел и рванул вперед, его шины заскрипели по полу, когда он двинулся прямиком к своей цели. Было странно смотреть за такой атакой, как он двигался на границе зверя и машины. Причудливый Стенд Дио парил над ним на своем гниющем троне и ударил – но мотоцикл свернул от него в сторону, из-за чего вражеский Стенд попал только в пол.

— Ф-фигачь его! — крикнул Ривалз.

Мотоцикл продолжил ехать, а затем прыгнул на ногу Дио и начал грызть ее, в то время как сам мужчина не проявил абсолютно никакой реакции. Э-э, а что именно ему тут надо делать? Мотоцикл вроде бы сам довольно хорошо справляется там.

— Хмф! Ты и в самом деле простофиля в бою, — фыркнул Дио.

А? Он уже где-то ошибся?

— Ривалз! — крикнул мистер Джостар. — Такой тип Стенда представляет наибольшую опасность, когда его пользователь находится как можно дальше от него! Тебе нужно бежать, дав ему самому сражаться за тебя!

— Т-точно! — ответил Ривалз, и зашагал прочь.

У мистера Джостара наверняка намного больше опыта в таких вещах, так что ему точно стоит прислушаться к его совету. Ему бы и в голову не пришло, что он мог бы сражаться наиболее эффективно за счет побега. Так что, это он собирался сделать. Поджать хвост и побежать куда глаза глядят.

Вот только имелась одна малюсенькая проблема.

— Почему я подхожу, а не убегаю? — вслух спросил Ривалз.

Это было странно. Не было ощущения, что его тело не повиновалось тому, чего он хотел, чтобы оно делало, но оно определенно делало не то, что он хотел. Несмотря на это, он подходил все ближе и ближе к установке, которую разворошил Дио.

— Убожество, — сказал Дио. — Ты даже не стоишь использования моего Стенда. Схватись за этот оголенный провод и исчезни.

Его рука вытянулась вперед, как если бы она того только и ждала этого. Опустись. Перестань идти. Обернись. Беги. Он пытался делать всё это, но его тело просто не слушалось. Это ощущение было так трудно объяснить, можно было бы ожидать, что при таком контроле возникнет ощущение, будто кто-то другой дергает вас за ниточки и тянет или подталкивает ваше тело к тому, чтобы оно делало то, чего не хотело. На практике всё было иначе. Каждое движение казалось естественным, даже когда он пытался сопротивляться этому. Он не боролся с собственными шагами, в его походке не было колебаний, он не спотыкался, он как будто бы шел нормально, даже когда не хотел этого.

Рука Ривалза даже не дрогнула, когда она потянулась к проводу. Тот вспыхнул электричеством. Его сердце пропустило удар при виде этого. И все же, его рука не дрогнула, как и любая другая часть его тела. Это было неестественно, хотя и казалось естественным, он никак не мог остановить свою руку, пока тем временем Дио стоял перед ним, презрительно ухмыляясь—

Затем за спиной послышались торопливые шаги. Глаза Дио вспыхнули, совсем чуть-чуть, а затем что-то обрушилось Ривалзу на голову. Знакомый темный оттенок, освежающий и безопасный. Его рука остановилась, он рухнул навзничь.

— Безопасность на первом месте, — сказала Милли, стукнув по макушке шлема Ривалза. — Ну же, Ривалз! Ты-то должен знать, что всегда нужно носить защиту.

— С-спасибо! — сглотнул Ривалз. Ах! Милли держала его за руку! Ну ладно, она тащила его за нее подальше от опасности, потому что его колени ощущались скорее каменными, чем желе, но все равно! — Э-э...? А как это вообще сработало?

— Зрительный контакт, дурачок! Ты защищен от его Гиасса до тех пор, пока носишь–...

До того, как они успели сбежать из зала, мотоцикл Ривалза врезался в стену рядом с ними. Они отреагировали на это так, как будто это было предупреждение им прекратить побег, и Ривалз не смог удержаться, чтобы не оглянуться назад, туда, где стоял Дио, и в тот момент, когда он это сделал, он увидел шину, которая летела прямо в него и Милли.

Инстинкт, о котором Ривал и не подозревал, внезапно взял верх, и он опрокинул Милли на пол, крепко обнимая ее, чтобы защитить. Она приземлилась на него сверху, но у него не было времени насладиться моментом, потому что большая зловещая тень нависла над ними обоими.

— Хмф. Грызуна и то приятнее было бы раздавить, — сказал Дио. Его Стенд парил в воздухе чуть выше него, смотря на него и Милли свысока с откровенным, неприкрытым отвращением. — По крайней мере, мышь оказала бы больше сопротивления.

[Voodoo Kingdom] занес в воздух кулак и приготовился нанести сокрушающий удар. Ривалз оттолкнул Милли, но это было всё, что он успел сделать, прежде чем ступня Дио приземлилась ему на ногу. Фиксируя его в ловушку, в то время как сама Дио самодовольно стоял там, сложив руки на груди. Затем Дио начал тереть ногу, втирая ботинок о ногу Ривалза, как будто он наступил на что-то неприятное и пытался от этого избавиться.

— Оставь детей в покое!

Колючая виноградная лоза внезапно появилась и обвилась вокруг руки Стенда Дио. Та шла от Джозефа Джостара, который баюкал тяжело раненую руку. Он весь вспотел и тяжело дышал, но у Ривалза не было ощущения, что он устал. Это больше походило на то, что ему просто было так больно.

— Ты сражаешься с Джостарами, Дио!

Самодовольство на лице Дио в один миг превратилось в жестокость. [Voodoo Kingdom] другой рукой ухватился за виноградные лозы и сильно дернул их, потянув мистера Джостара вперед и заставив его покатиться по полу. Мужчина закричал в ужасной агонии – и все же, его хватка на [Hermit Purple], следовательно, его хватка на [Voodoo Kingdom], была непоколебимой.

Вот он его шанс. Он мог бы взять Милли и убежать, схватить принцессу Юфемию и попытаться спрятаться, пока всё не знакончится. Как уже все успели сказать, это была не его битва. Он никогда раньше не делал ничего подобного. Ближайшее подобное, к чему он подбирался, были азартные игры Лелуша против знати, и там он изучал шахматные стратегии – то есть стратегии уровня гроссмейстера – только опосредственно, за наблюдением за играми Лелуша. Он даже не подумал бежать, пока мистер Джостар не сказал ему об этом. Он не подумал надеть шлем, пока Милли не надела тот ему на голову.

Ривалза Кардемонда переполнял шок. Как они это делали? Как они с этим справлялись? Как мог мистер Джостар держать [Voodoo Kingdom], когда у него буквально шли слезы от боли?

— По коням, — прошептала Милли.

И этого оказалось достаточно, чтобы он встал на ноги.

— [Powerslave]! Та сломанная установка!

Невидимая сила овладела разрушенной установкой Мозгового Штурма, и она ожила – в буквальном смысле – с ревом. Две громадные дыры в форме кулаков сдвинулись и заискрились от энергии, внутренности в них зашевелились и стали похожи на радужные оболочки и зрачки, на пару самых настоящих глаз. Если это то, чем они были, то они сосредоточились на Дио. Пасть широко раскрылась, и оттуда вылетели провода, вцепившись в ноги и талию Канцлера, обвившись вокруг него, как целое семейство удавов.

— Мадам през, хватай принцессу и бегите! — сказал Ривалз. Он огляделся, Ривалз вернулся на ноги. — Роло, помоги вон там мистеру Джостару.

Провода поразили Дио, устроив адское световое шоу. Он уже сравнивал их с удавами, но в их клыках тоже был яд – яд, называемый электричеством. Канцлер стоял внутри него и не дрогнул, даже когда через его тело прошло достаточно электричества, чтобы убить взрослого слона.

— О? Быть может, это всё будете веселее, чем мне могло показаться, — сказал Дио, причем слишком спокойно для человека в его ситуации. — Я потрачу немного своего времени, чтобы напомнить тебе о твоем месте в мире.

— Р-Ривалз! Тебе не победить его! — предупредил Роло. Он потянул Ривалза за руку в попытке вытащить его из зала. Перед ними [Voodoo Kingdom] начал рвать провода, разрывая их руками, кусая их своей зловещей пастью. — Ты слышал мистера Джостара, тебе лучше всего держаться на расстоянии и быть как можно дальше.

Да, точно. Ривалз понял это. Когда мистер Джостар сказал это, это каким-то образом обрело смысл. Он не мог придраться к логике после того, как ему на нее указали. Это именно та стратегия, которую, вероятно, выбрал бы кто-то с опытом сражений. Держись на расстоянии, изматывай врага, оставаясь при этом вне досягаемости.

— Роло, будь другом и помоги мистеру Джостар встать.

У Ривалза не было опыта сражений.

Дио шагнул вперед. Позади себя Ривалз услышал, как Роло очень недовольно прищелкнул языком и побежал. Ривалз не сводил глаз с возвышающейся перед ним фигуры. Каждый его шаг был сродни песни невыразимого высокомерия. Ему казалось, что он смотрит на мчащийся поезд. Милли уже помогла принцессе покинуть зал, и, судя по звуку удаляющихся шагов, Роло и Джозеф тоже поняли, что пора сматываться.

— Хмф. Похоже, ты подцепил дурацкую храбрость Джостаров, — сказал Дио. — Загляни как-нибудь в их историю. Ты увидишь, что они оставляют за собой след из трупов, которых когда-то называли друзьями.

Ривалз шагнул назад. Судя по всему [Voodoo Kingdom] не мог далеко отойти от Дио. Несколько метров, скорее всего, максимум десять-пятнадцать. Да ни за какие коврижки Ривалз позволит ему так близко подойти, фиг вам. Поэтому, когда Дио дерзко шагнул вперед, Ривалз сделал два больших шага назад.

— У них, по крайней мере, были друзья!

— Ох, Ривалз. У меня есть много... друзей, — сказал Дир. — Ну так и? Покажи мне, как ты собираешься доказать, что твой... друг ошибается. Ты бы не стоял здесь, не будь у тебя плана, так ведь? Так покажи мне его! Покажи! Чтобы я мог ткнуть тебя носом в твою же вонь, как плохого пса, которым ты и являешься!

Его план? Хах... Хах... Его дыхание участилось. Лелуш. Сузаку. Каллен. Ширли. Нина. Роло. Милли. Их лица мелькали перед его глазами, улыбающиеся, счастливые, беззаботные. Прямо сейчас он мог совершенно легко представить себе, как все они собрались в комнате студенческого совета Академии Эшфорда. Как они притворяются, что работают, едва-едва, чтобы всё сделать. Как они улыбаются. Как она радуются. Какие беззаботные времена.

В то время как прямо здесь и сейчас он стоял перед монстром, победить которого у него просто нет шансов.

— Так хочешь увидеть его? — спросил Ривалз, сделав на этот раз три шага назад. — Тогда сперва поймай меня!

И он ринулся бежать так, как будто за ним гнались сами адские гончие. Ривалз быстро огляделся: все спустились вниз пол лестнице. Тогда наверх! Демонический звук достиг его ушей, он сперва не узнал его, но затем понял что это такое. Смех. Такой смех, которые издается из самых глубоких мест ада.

— Ну же, слоупок! Попробуй поймай меня!

Лелуш как-то сказал ему: "Если король не ведет, тогда как он может ожидать, что поданные за ним последуют?". В голове у него эта фраза не укладывалась. Потому что из-за того, как выстлана шахматная доска, у вас было очень мало выбора, как ходить, если только не продвигаться пешками. Самой слабой фигурой. Ничем не примечательна до тех пор, пока она не дойдет до конца доски противника. Хотя основная цель пешки в большинстве партий – служить препятствием на пути. Задержать одну из фигур противника на ход.

Ривалз не был таким же гением, как Лелуш. Не был таким же солдатом, как Сузаку. Или спортсменом, как Ширли, ученым, как Нина, террористом, как Каллен, убийцей, как Роло, или... Милли. Он был Ривалзом Кардемондом, прост так же, как и звучит. Он был пешкой, которая дошла до конца доски и повысилась в ранге, но сама роль ее осталась прежней.

Ему не победить Дио. Когда он понял и осознал это, когда он увидел, как мистер Джостар травмировал себя ради его и Милли спасения от той атаки, именно в этот момент он понял то единственное, что он может сделать.

Задержать врага. На один-единственный ход. Будет ли этот ход длится минуту, две, пять или даже десять секунд — главное, что он сможет купить время, дав им двоим возможность перегруппироваться и восстановиться. Джозефу и Роло. Эти двое уже сражались в прошлом со сверхъестественными силами. Кто-нибудь из них придумает план. Как сбежать. Как победить этого монстра или как его можно сдержать.

Ему не победить. Шансов на победу ноль. И что тогда?! Тогда, если он не мог победить, он не даст Дио победить тоже!

====Роло====

— Все в порядке?

От смелости вопроса Милли он аж поперхнулся. У Джозефа Джостара была сломана рука. Принцесса Юфемия была без сознания. Что касается самого Роло, то у него немного закружилась голова после того, как Канцлер заставил его поддерживать Гиасс дольше, чем он намеревался. Так что нет, мисс Эшфорд, ты, черт побери, единственная из них, кто «в порядке».

— Милли, хватай принцессу и идите дальше, — справа от него Джозеф Джостар баюкал сломанную руку другой механической рукой и... возможно, Роло просто показалось, но у него на рукаве виднелись выпуклые складки, как будто что-то было плотно обернуто вокруг сломанной руки. Использует свой Стенд в качестве импровизированной шины? — Мы с Роло пойдем поможем Ривалзу.

Глубокий вдох и выдох.

— Вы уверены, что способны сражаться в таком состоянии? — спросил Роло. — К тому же, что если мы там наткнемся на охранников?

— Мы спрячемся в соседней комнате–... — начала было Милли, когда они услышали, как сверху над ними раздался приближающийся звук.

— Ну же, слоупок! Попробуй поймай меня!

В следующее мгновение Ривалз во весь опор вбежал на лестницу, которая шла наверх. Он бросил на них быстрый взгляд, а затем продолжил бежать наверх так быстро, как только мог.

Джозеф кивнул в сторону, и в итоге им четверым пришлось прижаться к стене, где Милли придерживала Юфемию. Ривалз, этот дурак – он должен был дать им больше времени уйти, чем вот это вот!

Все трое задержали дыхание, не столько из страха быть услышанными, сколько из ожидания. Это чувство усилилось, когда послышались шаги. Каждый из них был осторожен, обдуман. Медленная походка, как будто он никуда не спешил. С этого ракурса Роло почти мог видеть его ноги.

Мужчина остановился.

— Мои дорогие гости. Я как можно скорее присоединюсь к вам.

Затем он продолжил идти в той же неторопливой, угрожающей, постепенной манере. Задержанный вдох вырвался из легких Роло, как будто тот был лопнувшим воздушным шариком.

— Что теперь? — спросила Милли.

— Мозговой Штурм уничтожен, — сказал Роло. — Мы вытащим вас с принцессой отсюда. Если Ривалз сможет задержать его достаточно долго, мы можем успеть сбежать с этого корабля.

— Нельзя, — сказал Джозеф. — Хмф. Ты разве не слышал его недавно? Он вне себя от ярости. Он выместит всю злобу на невинных людях, потому что он не получил, чего хотел.

— На случай, если вы ещё не заметили, ничто из того, что мы пробовали, не сработало против этого монстра, — сказал Ривалз. — Я не знаю, какая у него там способность, но мы абсолютно бессильны против него. Нам нужно бежать, потому как причина оставаться здесь нам бессмысленна.

— Не хочу признавать этого, но он прав, по всем фронтам, — сказала Милли. — Мы с Юфи беспомощны, он без колебаний воспользуется нами против любого, кто решится противостоять ему. Так что... Пора сваливать от него. Вместе с Ривалзом, кстати.

Миссия по вызволению и спасению? Немного непривычная для него область, но в свое время он успел провернуть пару таких заданий.

— Тогда поступим так, мистер Джостар. Отведите девушек куда-нибудь, где безопасно. Мы с Ривалзом как можно скорее присоединимся к вам.

Роло не потрудился дождаться ответа. Он юркнул прочь, начав тихо подниматься по лестнице, обращаясь ко всем своим навыкам обученного убийцы. Он слышал, как Джозеф протестовал, ругался, а затем потащил девушек прочь. Так будет лучше. Его рука сейчас очень сильно стесняла его, и неважно, был у него Стенд или нет. Ему потребуется как минимум несколько минут использования Хамона, чтобы нормально исцелить её и использовать.

Несколько минут отдыха на поле боя – не совсем то, что легко осуществимо. Вот почему Роло должен был сделать это сам. Это было единственным разумным выбором в сложившихся обстоятельствах. Ривалз не имел опыта сражений, но его способность могла быть довольно мощной. Итак, он предоставит Ривалзу опыт, пока тем временем мистер Джостар пытается восстановиться.

Единственное, что определенно не повлияло на его решение – это отвращение в глазах Милли всякий раз, когда она смотрела на него. Ненависть из-за преступления, которого он не совершал в этой жизни. Это не имело к этому никакого отношения. Никакого. Потому что если это действительно относилось к нему, то это означало, что он чувствовал себя виноватым, а это была эмоция, которую он ни разу в жизни не испытывал.

— [Powerslave]! Его одежда!

А вот и они. Роло выглянул из-за угла, чтобы взглянуть. Извини, Ривалз, он ещё не мог сказать тебе, что был здесь. Не предупредив при этом Дио и не разрушив фактор неожиданности. А пока он будет наблюдать. Если ситуация накалится, тогда он вмешается.

Тем не менее, ход был хороший. Ривалз стоял у подножия лестницы, ведущей на второй этаж, в то время как Дио все ещё проходил только половину пути на лестнице с первого этажа. Сам Роло сидел в засаде на лестнице, ведущей с первого этажа, пригнувшись, чтобы понаблюдать за разворачивающейся битвой.

На его глазах одежда Канцлера покрылась чешуей и пятнами меха, а внутри воротника и манжет – везде, где имелись отверстия – появились пасти с острыми, как бритва, клыками и раздвоенными языками, сотканном из ткани. Такой язык лизнули шею Дио, вызвав презрительную усмешку на его лице.

— Ясно, так значит это одно из ограничений твоего Стенда? — спросил Дио. — Ты не можешь вселять его в одушевленные объекты типа людей.

Клыки вокруг его воротника сомкнулись – но это было странно. Как будто какая-то невидимая сила откусила кусок от его рубашки. То же самое происходило и в других местах. Его ботинки пытались его укусить, но вместо этого на них самих появлялись неприятные следы от укусов. Его брюки взъерошились, словно они пытались сожрать его плоть, но вместо создавалось впечатление, что это их едят.

— Мхф. Я сегодня щедрый. Очко за креативность! — усмехнулся Дио. — Но увы, твоим противником оказался я, Дио. Каждая твоя атака была бесполезна бесполезна бесполезна!

[Voodoo Kingdom] схватил ближайшую вазу и приготовился швырнуть её прямо в Ривалза. С скоростью, точностью и силы такого Стенда было ясно и очевидно, что этот бросок будет смертельным.

— Думаю, риск уже и так выше крыши, — сказал Роло, а потом активировал свой Гиасс. На какой-то миг он забеспокоился: будет ли это так просто в этот раз? Спустя миг он улыбнулся. Канцел полностью застыл на месте. — На этот раз спасения нет. Давай-ка глянем, как ты переживешь это. Ривалз, назад. Дальше я сам.

— Без базара! — Ривалз поднял большие пальц вверх, что в данных обстоятельствах показалось бы почти саркастичным, если бы вы не принимали во внимание его личность.

Роло достал пистолет с заряженными вращением пулями и хорошенько прицелился. Вылетели три пули с вращением. Одна в голову, а другие две – в туловище. Каждый выстрел по отдельности был смертельным, но лучше на всякий случай перестраховаться. Против такого врага нельзя сдерживаться. Даже капельку. Если только вы не ищите своей кончины.

Хах! Даже вампир не пережил бы такие выстрелы. Их внутренности начнут скручиваться за счет Вращения, и в конечном итоге мозг просто перестанет функционировать. Быть может, призывы к отступлению был преждевременным? Нет, забудьте об этом: его заявления о победе оказались преждевременными. Пулевое отверстие в голове Дио каким-то образом закрылось. При ближайшем рассмотрении – благодаря его оголенный груди – отверстия в туловище тоже исчезли. В то же время раздался странный, зловещий деревянный скрип. Не сверху, где была голова Дио. Ниже. У его ног – там, где рисунок ковра искривился и деформировался. Тот как будто принялся вращаться у него под ногами.

— Это... невозможно, — прошептал Роло. Он защищает себя даже в состоянии заморозки! Его Стенд может перенаправлять урон его телу наружу, даже когда он без сознания?!

— Эй! Вы двое! Быстро спускайтесь! — закричал мистер Джостар с нижнего этажа. — Ривалз! Прыгай через перила! Я поймаю тебя!

— Но ваша рука–...

— Эй-эй! Как только я не смогу поймать такого коротышку одной рукой, значит наступил день, когда мне пора наведаться в дом престарелых героев!

За все годы жизни в качестве убийцы, Роло никогда раньше не испытывал ничего подобного. Этот страх, этот трепет, этот холодный пот на его ладонях. У Роло особо даже в мыслях не было, что он будет чувствовать себя так: когда его цель поймана в ловушку и не способна двигаться, когда она прямо перед ним, когда у него было достаточно времени, чтобы выстрелить, или подкрасться сзади с ножом, или напасть на неё любым из нескольких дюжин способов.

И все же, этот человек, что стоял перед ним, казался совершенно непобедимым. Ему бы больше повезло с бессмертным, чем с кем-то вроде него. Его даже нельзя было как-то сдержать из-за силы его Стенда! Как, твою налево, сражаться с чем-то подобным? Какое оружие нужно использовать, чтобы выйти победителем?!

Роло услышал, как Ривалз прыгнул и как мистер Джостар притворился, что не стонет от боли, поэтому он обернулся, чтобы посмотреть на них – а затем сам побежал по лестнице вниз, сбросив свой Гиасс. Они втроем выбежали из зала, обнаружив Милли и принцессу прямо снаружи, а затем бросились бежать.

Несколько охранников в самом деле подошли узнать, из-за чего весь шум, но по сравнению с Дио они были не более чем грушами для битья. Особенно учитывая новую способность Ривалза. Разве не удивительно, как быстро опытный солдат сдается, когда на него начинает лаять его автомат?

— Кажется... мы в безопасности, — сказала Милли. — Он не преследует нас.

Вся их троица остановились на лестнице, чтобы перевести дыхание. Подняться на лифте не вариант, из понимания, что Дио, скорее всего, может легко отцепить трос по команде. Они спустились всего на пару этажей, но ситуация вроде бы обнадеживала. Никаких признаков врагов. Они спасли Милли и принцессу. Мозговой Штурм был уничтожен. Все они были живы.

Ах. По ощущением это было... приятно. Он не привык чувствовать себя приятно, когда миссия шла успешна. Возможно, слегка горд за себя и хорошо проделанную работу, но даже это было ничто по сравнению тем чувство облегчения, которое сейчас переполняло его.

— Итак, мадам през? Был ли я там крут? — спросил Ривалз. Он поиграл бицепсом. Впрочем, у него не было никаких мускулов, так что усилия были совершенно напрасными.

— Ещё как, я и не ожидала ничего меньше от нашего секретаря! — ухмылка Милли именно то, что им сейчас было нужно. — Как там принцесса?

— Бывало и лучше, — сказал тихий голос. — Можете, пожалуйста, потише там? Я пытаюсь вздремнуть.

— Приятно видеть, что вы оклемались, ваше высочество, — раздался голос Дио из динамика. — Теперь у вас будет достаточно времени, чтобы насладиться Пендрагоном в последний раз, прежде чем я уничтожу его.

Ощущение внезапного ускорения и турбулентности потрясло их. Гибельное Сиденье пришло в движение. Уничтожить Пендрагон...? Он же не мог направиться из Европы прямо на Родину. Не мог же?

— На моем корабле находятся тонны боеголовок ФРЕЯ. Их будет более чем достаточно, чтобы испепелить нашу столицу до основания, — сказал Дио. — Для этой цели я использую часть ФРЕЙ, а затем я двинусь к Алому Запретному городу. Если я не могу править миром как буквальный Бог, тогда я согласен стать метафорическим.

Температура на лестничной клетке упала на несколько градусов, или, по крайней мере, так оно показалось. Роло чувствовал напряжение, исходящее от остальных. Они смотрели вверх в искреннем, полном ужасе.

— Нам нужно уходить, — сказал Роло. Он потянул Ривалза за рукав. — Мы ничего не можем сделать. Нам не остановить этого человека.

— Только потому, что человека невозможно остановить, ещё не означает, что нужно дать ему беспрепятственно совершить зло, — сказала Юфемия, звуча более бодро. — Сейчас это единственное, что мы можем сделать.

— Если вы ещё не заметили, я не хороший человек, — сказал Роло. На краю зрения он заметил, как Милли дала ему тот самый Взгляд. Понимаемо, но он продолжил. — Если мы пойдем туда к нему, мы только разозлим его, а потом он убьет нас. И раз уж мы ничего не можем–...

— Мы всегда можем что-то сделать, — сказал Ривалз. Он сделал шаг вперед. Что? Что он–... — Мы задержим его. Отвлечем его.

Этот дурак! Роло повернулся к Джозефу Джостару, ну уж он-то точно отговорит его, вот только Роло забыл кое-что важное. Джозеф Джостар был Королем Дураков! Он тоже шагнул вперед, бок о бок с Ривалзом, сделав несколько глубоких вздохов и без колебаний уставившись вперед.

— Милли, мы не можем! — сказал Роло. — Нам вообще повезло, что мы смогли сбежать от него! Он точно убьет нас, если мы пойдем против него, самое разумное сейчас отступить! Он умрет, прямо как–...

Он не знакончил предложение. Ощущалось неправильным, если бы он так сделал. Почему? Он не знал. Он также не знал, почему так яростно отговаривал их. Они не заставляли его идти с ними. Сейчас Роло мог уйти. Схватить с собой двух девушек, держаться подальше от более разумных угроз и, возможно, украсть найтмэйер, чтобы сбежать. Он мог бы даже использовать свой Гиасс, чтобы заставить их остаться. Заставить их пойти с ним.

Но... когда Милли и Юфемия шагнули вперед, почему-то он потянулся вслед за ними. Каждый инстинкт убийцы в нем говорил ему, кричал ему, что это самая ужасная идея, которую только можно вообразить. Им не победить. Победа здесь невозможна.

— Даже если это только на один ход, — сказал Ривалз. — Одного хода будет достаточно!

====Дио====

От сидения на троне приходит какая-то определенная слава. Средоточие, сиденье власти. Ах, какой это интересный оборот речи – здесь подразумевалось, что от самого сиденья возникала власть, но это не так. Именно человек, решивший сидеть там, творил власть. По мнению Дио, трон должен выполнять две задачи. Во-первых, он должен быть комфортным.

— Умоляю, не делайте этого, — жалко умолял голос под ним. — Мне больно! Я даже не понимаю, откуда эта боль, прошу, умоляю, хватит.

В кои-то веки Дио решил признать боль, которую он причинял. Контролировать и пилотировать Гибельное Сиденье на таких скоростях, посредством Энергокрильев на полной мощности – такое изнурение оказалось бы запредельным даже для его тела и ума.

Поэтому он использовал свой Стенд, чтобы перенаправлять напряжение в нескольких пленников, находящихся прямо под его троном. Ибо в этом заключалась вторая задача трона: донести до всех, кто ниже, ваше положение.

— Следующее, что ты скажешь: "Не волнуйся, жалкий червячок. Твои страдания скоро закончатся." Хмф!

— Не волнуйся, жалкий червячок. Твои страдания скоро закончатся, — сказал это Дио, а затем на его губах появилась все ещё жестокая ухмылка. Как предсказуемо.

Его глаза устремились к источнику голоса. Джозеф Джостар стоял в дверном проходе, с гораздо большей уверенностью, чем ему следовало бы проявлять, учитывая их последнюю встречу. Ах, этот болван был повернут к нему спиной. Как будто это имело значение.

— Мой дедушка не простил бы меня, если бы я сейчас сбежал, — сказал Джозеф. — Хмф. Слишком банально, да? Тогда дай я попытаюсь снова. Что-то в твоей роже заставляет меня хотеть врезать по ней снова и снова.

— Если ты пришел остановить меня, то уже немножко опоздал, — сказал Дио. — Мы уже над Родиной, но я все равно рад, что ты здесь, внук Джонатана Джостара. Теперь ты можешь сказать любому, кто спросит, что ты прибежал слишком поздно, чтобы помешать мне уничтожить Пендрагон и захватить всю силу Империи для себя одного!

— Вот как? — сказал Джозеф, все ещё стоя к нему спиной. Он думал, что Дио не нападет на него, когда он стоит к нему спиной? Как наивно! — Тогда мне остается сказать тебе только одно! Очень важное послание, которое меня попросили передать, когда придет нужное время!

— Я выслушаю твое послание, — сказал Дио. Его пальцы прищелкнули над кнопкой. Корабль ещё не совсем добрался до Пендрагона, но очень скоро они должны оказаться достаточно близко, чтобы он мог выстрелить ФРЕЯМИ. — А потом все вы услышите лишь смерть и страдания.

Джозеф откашлялся в кулак – показушная прочистил горло – и сложил руки перед ртом, чтобы прокричать:

— [Powerslave]! Гибельное Сиденье!

— Ч-чтооооо?!

Дио вскочил со своего трона, что привело к деактивации Энергокрыльев Гибельного Сиденья, в результате чего тот начал двигаться с гораздо более нормальной скоростью. Все вокруг него... менялось. Стены, казалось, оставались прежними в общем плане, но теперь они пульсировали, колыхались, как будто были живыми. Из них начали расти волосы, сверху брызнула жидкость, попав на лицо Дио.

Он шагнул в сторону и посмотрел на пол, где только что стоял. Кислота. Это было все равно что внезапно очутиться в брюхе огромного зверя

— Оу? Что-то не так? — издевался Джозеф. — Как видишь, к такому интере~есненькому плану мы пришли. Теперь тебе придется сражаться с твоим собственным кораблем. Какой прок с этих боеголовок, когда ты дерешься с собственным ко~раб~ли~ком.

— Джо... Джо! — проревел Дио.

Он призвал [Voodoo Kingdom], и как раз в самый последний момент, прежде чем стены решили пытаться раздавить его. В то время как этот чертов Джостар стоял совсем поблизости, разглядывая свои ногти, оставаясь таким же невозмутимым, как огурец! Полностью игнорируя нападающий на него Стенд.

— Значит, ваша цель не в том, чтобы убить меня! Вы хотите лишить меня шанса убить кого-нибудь еще?! — закричал Дио.

[Voodoo Kingdom] оттолкнул стены, но это было все равно, что бороться с кучей необожжённой глины. Любой другой враг растворился бы из-за пищеварительных соков или он был бы раздавлен стенами, но Дио Брандо было не так легко победить.

— Бесполезно! — закричал Дио. — Бесполезно, бесполезно, бесполезно! Врррррри-и-и-и-и-и-и-и!

====Ривалз====

— Итак! Раз с работой покончено, как насчет узнать друг дружку чуточку получше? — сказала Милли, обходя стол и раздавая печенье. — Например, скажем... Каллен? Мы ни разу не говорили о твоих увлечениях и интересах.

Каллен подавилась печеньем.

— Мои интересны? — повторила она, причем совсем не стоит леди. — Ах, ну, на самом деле я мало чем интересуюсь–...

— Ей нравятся игры про войну, — сказал Лелуш. — Ну те стратегии в реальном времени, в которые играют по сети.

— Серьезно? — сказала Нина. — Скажи, какой у тебя ник? У меня есть другой, который обожает играть в такие игры.

— Ой, я не люблю об этом распространяться, — сказала Каллен. — Это немного неловко, особенно чтобы аристократка интересовалась такими вещами.

Прокололась! Ривалз видел, как глаза Милли засияли будущими планами помучить свою жертву. А всё потому, что было замечено слабое место. Оно должно быть изучено и использовано для максимального унижения. Ну, на самом деле, она не будет настолько ужасна – просто будет нежно поддразнивать в течение многих лет, до такой степени, что это покажется максимальным унижением, но у Милли все ещё существовали свои границы. Вот что ему в ней нравилось. Она бы подколола тебя в животик, но только потому, что ей было не все равно.

— А что насчет тебя, Нина? — сказала Каллен, предпринимая неуклюжую попытке сменить тему. — Что тебе нравится?

— Мне? Ну... Я в основном занимаюсь своими исследования и обсуждаю науку по сети с британцами по всему миру. Я... я не думаю, что такое хоть кого-то из вас заинтересует...

— Эй, не сачкуй, — сказал Ривалз. — Хотя бы попробуй! Я слышал, что попытка объяснить что-то трудное тому, кто ничего не знает, может помочь углубить понимание этого человека в теме.

— Вот это по нашему! — захлопала в ладоши Милли. — Не узнаешь, пока не попробуешь!

— Н-ну... Вы знаете что-нибудь о процессах извлечения энергии из сакурадайта? — спросила Нина. Ответом ей стали пустые взгляды. — А как насчет свойств изотопов урана?

— Ах... возможно, будет лучше, если мы оставим это на лучшие времена... — сказал Ривалз. — Принуждать тебя к чему-то было не так уж хорошо с моей стороны.

Ага, вот уж точно. Нина прекрасно знала, куда ей податься в жизни. Он завидовал этому. Если бы только у него имелся план на жизнь, или что-нибудь такое, в чем он хорош. Тогда, может быть, Милли согласилась бы...

— Знаете, я чувствую это у себя под ногами, — сказала Милли. — Это настолько отвратительно, что даже я не могу заставить себя произнести двусмысленность.

Если Ривалз будет предельно честен, это в значительной степени соответствовало тому, что он чувствовал. Несмотря на то, что стены выглядели примерно так же, как и раньше, волосы и всё это движение поднимали что-то неприятное у него в животе. Тем не менее, он как-то справлялся, пока Роло рядом бдил и сторожил, хотя была одна вещь, на которую он просто должен был указать.

— При всем моем уважении, Ваше Высочество, но вы уверены в этом? — спросил Ривалз. — Я хочу сказать, я не сомневаюсь в вашем плане или типа того, я просто не уверен, что я подходящий человек для этого.

Принцесса приспустилась на колено рядом с ним и взяла его за руки. Ах! Если она сделает нечто подобное, это взбурлит ему мозг!

— Мистер Кардемонд, вы знаете о машинах больше, чем все мы. Я совершенно уверена, что у Джонатана Джостара имелся план для этого устройства. Если что-то и может остановить Дио Брандо, то это должно быть оно. Пожалуйста, постарайтесь изо всех сил, это всё, о чем я вас прошу.

Под «этим» она подразумевала остатки устройства Мозгового Штурма. После её небольшого эпизода обморока сложилось впечатление, что Её Высочество начала проявлять некоторый интерес к этому устройству и чуть ли не умоляла Ривалза разобраться, как оно работает. Он получил общее представление о её плане. ДЖОДЖО хотел использовать ловушку, которую он оставил в устройство, чтобы сделать... что-то с Дио. Быть может, принцесса боялась, что это что-то могло сделать с её мозгом. А возможно, она думала, что это даст им что-то, что они могли бы использовать против этого чувака.

Где-то вдали, сквозь стены коридора эхом отдался какой звук по типу «вррри-и-и-и-и», потом последовали несколько отвратительных звуков, от которых всем стало как-то очень не по себе.

— Я попытаюсь, но эта штука довольно продвинута, — сказал Ривалз. — Я больше привык копаться в мотоциклах. Одно дело, если бы с нами здесь была Нина, но это уже выше моего уровня.

— Серьезно, Ривалз? — спросила Милли, опускаясь на колено по другую сторону от Её Высочества. Ривалз остановился как вкопанный. Он ничего не мог с собой поделать. Как можно двигаться, когда тебя зажали с двух сторон его давняя любовь и самая настоящая принцесса. — Ты ведь смог тогда моментально починить тот обогреватель, помнишь? О, или, может быть, ты просто очень не хотел, чтобы мы, девочки, надевали лишнюю одежду зимой?

— Э-эй! Я же не могу просто посмотреть на что-то и понять, из чего оно сделано! — возразил Ривалз. — Даже будь эта штуковина цела, я не имею ни малейшего понятия, как она работает! К тому же, эту ловушку не заметили инженеры Дио, каким образом мне удастся сделать это?

Верно. Вот именно. В нем не было ничего особенного. Он возился с мотоциклами, у него не было никакого опыта работы с устройством для массового изменения сознания. Или любой другой технологией, изменяющей сознание, если уж на то пошло! Это как если бы бабушка и дедушка начнут гадать, как решить возникшую проблему только из-за их малейшего понимания, как работать за компьютером.

— Оу, ну чего ты, не принижай себя так сильно, — сказала Милли. О нет, она играла с его волосами! Как он должен был сосредоточиться, когда она делала это?! — Я уверена, что такой умный мальчик, как ты, сможет что-нибудь придумать, а?

— Н-ну, наверное, ДЖОДЖО пытался послать какую-то перегрузку в мозг Дио из надежды, что это отключит одну из его безумных сил, или, может быть, даже обернуться против него же, чтобы он, ну не знаю, не мог больше двигаться? И... и так как у принцессы не были такой силы, оно лишь вырубило её на пару минут. Так, может быть?

Это было... возможно, наверное. Остальные трое уставились на него так, словно он сделал что-то действительно впечатляющее, но так ли это? Не было никакого способа проверить эту идею, особенно с этим сломанным устройством и, кроме того, оно—

— Ребята, вы слышите это? — спросил Ривалз.

Это был какой-то странный звук. Как будто что-то разрывает плоть. Не разрезает его, а, скорее, рвет зубами и выплевывает ошметки. Типа как хищный дикий зверь, который наконец поймал свою добычу, в этом звуке не было ничего даже отдаленно человеческого. Это был звук чистейшего насилия, он нервировал и вызывал внутри дурное предчувствие, и при этом он становился всё ближе и ближе—

— Бесполезно!

Потолок взорвался и знакомая фигура спрыгнула вниз. Дио! Покрыт какой-то странной жидкостью. Как только он приземлился, пол и стены попытались схватить или раздавить его, но его Стенд послал серию мощных ударов.

— Так вот, значит, где прячутся все тараканы? — спросил Дио. — Хмф. Малец, ты оказался более проблемным, чем я изначально думал.

Кусок стены врезался ему в щеку. Дио, не колеблясь ни секунды, вгрызся в него, вырвав полоску из стены и заставив всю комнату содрогнуться от боли.

— Хммф! Даже если я могу долго так продолжать, рано или поздно я уничтожу свой же корабль, так что мне остается только убить тебя.

— Б-блин, — сказал Ривалз. — Как будто я вот так возьму и подойду к тебе для этого!

Именно. На нем все ещё был шлем. Дио не мог использовать на нем свою коварную силу глаз, и до тех пор, пока между ними имелось достаточно расстояние, его Стенд тоже был полностью бесполезен. Через несколько мгновений Дио был окружен. Полностью прижат к стенам, несмотря на все его усилия оттолкнуть их. Стен было просто слишком много, чтобы отбиться от них.

— Ребята, мы сделали всё, что могли. Нам нужно валить и дать ему самому разворошить свою базу. Как вам идейка?

— Роло, я люблю Лулу. А ты?

А? Что за странные вещи Милли взбрело в голову говорить в такое время! Он повернулся к ней, чтобы спросить, о чем это она, а потом он понял, что именно произошло.

— Что за странный вопрос, — сказал Роло. — Люблю. Ведь он – мой единственный брат.

Когда появился Дио, они все инстинктивно посмотрели на потолок, чтобы увидеть источник шума.

— Ведь ты союзник Лулу, да...? — продолжала Милли. Уставившись прямо перед собой. Это было странно. Выражение на её лице было почти счастливым, но глаза говорили совсем о другом. Эти глаза были полны страха. Мольбы. Не в силах отвести взгляд от Дио.

В то время как глаза Роло были прикованы к месту из-за [Voodoo Kingdom]. Убийца шагнул вперед, вытаскивая пистолет из кармана. Не прицеливаясь им. Держа его дулом вниз, на пол. Тем не менее, он целеустремленно шел вперед, хотя в его глазах читалась тщетная борьба.

— Так ведь? Прошу! Возьми и меня с собой! Я тоже хочу спасти Лулу!

Странная мысль, не правда ли? Как много человеческих разговоров ведется без слов. Язык тела – вот где кроется большая часть его, кто бы что ни думал. Но глаза тоже, по-своему, могут вести разговор сами с собой.

— Что происходит? — спросила Юфемия. — Я не могу пошевелиться! И почему он заставляет их говорить эти странные вещи?

В глубине души Ривалз знал. Он вспомнил ту сцену, которая разыгралась, когда они столкнулись с ДЖОДЖО во дворце. Сцену, которую Милли показала им в зале ассамблеи.

— Я хочу помочь тебе защищать его!

Пока Милли говорила, глаза Роло тоже что-то говорили. «Прости меня», — вот что говорили они. Молчаливое извинение от убийцы.

— Я хочу вернуть счастье Лулу!

А тем временем глаза Милли тоже кое-что говорили. «Ты не виноват». Несмотря на то, как сильно она ненавидела его за то, что сделал тот другой Роло, за преступление, которое не было совершено, но она знала, что однажды он мог его совершить.

— И его сестре, Нанне, тоже!

Пистолет начал медленно подниматься. Дио не говорил ни слова. Он наслаждался моментом так же, как древний римлянин мог бы наслаждаться, смотря на то, как гладиаторы убивают друг друга. К этому моменту Ривалз уже двигался. Ему не победить. Он знал это с самого начала.

— Нет!

Ему не... победить.

====Ривалз====

В комнате совещаний студенческого совета Академии Эшфорд никогда не было скучно. В перерывах между домашней выпечки Милли, Ширли полностью переключала свое внимание на некоего темноволосого парнишку.

— Мы отклонились от темы! Так что, давай, выкладывай, негодник! Что ты делаешь такого, из-за чего ты не спишь по ночам? И на этот раз никаких язвительных комментариев!

— Тоже, что и все вы, — сказал Лелуш. — Учусь.

— Ага, ну конечно! — рассмеялся Сузаку. — Я слишком хорошо тебя знаю, тебе не нужно учиться, ты в топе почти по всем предметам, а ты даже не пишешь никаких конспектов.

— Ты–... Ты же не играешь снова на деньги?! Ну всё, с этого момента я буду следить за тем, куда ты ходишь по ночам!

— Парень и девушка проводят ночи вместе. А это разве не называется свиданием? — спросила Милли.

— С-свидание? — пискнула Нина. — О боже, Ширли, тебя точно всё устраивает?

— Э-это не будет свиданием! — возразила Ширли. — Нет-нет! Ничего подобного!

— Ох. Тогда преследование? — сонно предложила Каллен.

Все немного рассмеялись над реакцией Ширли, когда она попыталась, заикаясь, объяснить, что она имела в виду, и в разгар всего этого Ривалз вытер слезинку с глаза.

— Я так скучаю по таким денькам, — сказал он.

...

— Я так скучаю по таким денькам, — повторил он. Остальные продолжали смеяться, не обращая на него никакого внимания. — Почему я сказал это так? Как будто я говорил о прошлом?

Смех стих. Никто не желал взглянуть на него. Тишина наступила внезапно, как будто кто-то нажал на кнопку «стоп». Ривалз оглядел всех них по очереди, но никто из них не оглянулся в ответ. Все они проявляли интерес к чему-то ещё в комнате или за окном.

И тогда Ривалз понял, что они, должно быть, притворяются. Потому что... за окном ничего не было. Ничего, кроме белого, ослепительного света.

— Т-так! Ривалз, милый, что думаешь о моей готовке?

Милли наклонилась к нему, с улыбкой. Но... эта улыбка была вымученной. Неестественной. Жалеющей. Ривалз вскочил со стула, от чего тот опрокинулся назад. Он перекатился, затем резко вдохнул и уставился на них. Все они, его друзья, уставились на него в ответ.

— Что здесь происходит? — спросил Ривалз. — Вы не–... Кто вы?

— Хм? Какие странные вещи ты говоришь! — начала было Милли, но Лелуш положил руку ей на плечо и покачал головой. Лицо Милли вытянулось, и она отшагнула в сторону, схватившись за бока. Не в веселье. Совсем наоборот.

— Ривалз, тебе не нужно было вспоминать об этом, — сказал Лелуш. — Взгляни ещё раз в окон.

Взглянуть в окно...?

— Нет! [Powerslave], отзовись! Вселись в пистолет!

Это было единственное, что он мог придумать в такой момент. Роло был слишком далеко. Он не мог вовремя выхватить у него пистолет. Если он повалит Милли на пол, пистолет Роло все ещё никуда не исчезнет. Единственный – единственный способ, которым он мог чего-то добиться – вселить его Стенд в пистолет. Превратить его в зверя, который вырвется из рук Роло и вместо этого нацелится на другую цель. Выплюнет пули, которые были легко отброшены в сторону теперь свободным Дио Брандо.

— Хорошо, очень хорошо! — сказал Дио. — Сперва я думал, что этот Стенд хорош только в нападении, прямо как бешенная собака. Однако... ты использовал его очень умно, Ривалз Кардемонд. За это, хотя бы, ты заслуживаешь наименьшее количество уважение, которое я могу проявить к тебе.

Он бросился вперед и, прежде чем Ривалз успел хоть что-то сказать или сделать, сильно ударил его в живот.

— Но в конечном итоге все твои усилия были... Бесполезны!

Еще один удар.

— Бесполезны!

И ещё один!

— Бесполезны!

Шквал кулаков вынес его из комнаты, в главный холл, на лестничную клетку первого этажа, а затем, прежде чем Ривалз осознал это, он опрокинулся и начал падать, пока тем временем Дио стоял сверху над ним, глядя вниз с неприкрытой насмешкой. Словно его несколько часов беспокоила назойливая муха, и теперь он, наконец, прихлопнул ее.

Ривалз опустился на стул, смотря за разворачивающейся сценой.

— Я понял, — сказал он. — Всё это у меня в голове. В итоге я все равно оказался ни на что не годен, да? Всё это время, в окружении всех вас, вы, ребята, наверное, думали, что я впитывал понемногу часть вашей крутости.

— Это неправда! — сказала Каллен. — Ривалз, ты был потрясающ!

— Существует только один человек на планете, который способен победить его, — сказал Сузаку. — Не Джозеф, не Роло. Не стыдись того, что тебе не удалось одолеть его.

— Гордись тем, что ты сумел так долго задержать его, — сказал Лелуш.

— Сколько людей все ещё живы в Пендрагоне благодаря тебе? — спросила Милли.

— Благодаря тому, что ты задержал его на достаточно долго, — сказала Нина.

— На достаточно долго... — сказала Ширли. — Тот самый человек, который может победить его, наконец появился.

====Ширли====

— Ух, ух, ух! Что случилось с полом, со стенами, да вообще со всем?!

Какое-то время Ширли совершенно не представляла, что об этом думать. Почему на стенах выросли волосы? Почему они двигались и пульсировали? Даже [Schizoid Man] относился к этому настороженно, ходить по полу было все равно что ходить по толстой куче мяса. Это было мерзко, мерзко, мерзко! Если бы не это внезапное ощущение скорости, она бы не знала, что со всем этим делать!

Каким-то образом, как раз в тот момент, когда это перестало быть самой отвратительной вещью на свете, она нашла дорогу к деревянным, строгим двойным дверям. Внизу ничего не было, так что, наверное, оно должно быть тут? Поэтому она толкнула двери, готовая ко всему—

И в этот момент она увидела фигуру, упавшую на статую рядом с какой-то лестницей. Тело фигуры оказалось насажено на урну, которую высоко держала статуя. Тело фигуры обмякло. С её головы упал шлем и отскочил на полу, затем покатился, остановившись у её ног.

Это было лицо, которое она узнала в одно мгновение. И все же, она отрицала это. Это была ложь. Уловка врага, чтобы сломить её дух. Это... это, безусловно, было возможно. Она уже видела в прошлом Стенды, которые могли создавать иллюзии. Которые могли менять свою форму, которые– которые точно с-существовали, верно?

Поэтому... поэтому это не могло быть правдой. Просто не могло. Потому что иначе, иначе это означает... означает...

— Ривалз!!!!!

Его имя эхом разнеслось по холлу, а затем быстро последовали её шаги. Она протянула руку, но остановила себя. В её глазах стояли слезы. Статуя. Уничтожить статую! [Schizoid Man] двинулся повалить ее, и—

Намертво остановился.

— Наконец-то, — произнес леденящий душу голос сверху. — Последний потомок Джостаров. Ну и ну. Подумать только, в такой девчушке течет его кровь.

Ширли... не могла пошевелиться. Хотя она могла видеть глазами [Schizoid Man]. Сверху над ней стоял мужчина с оголенной грудью, который выглядел так, словно начинал каждый день с кило стейка, приготовленного в соусе из анаболиков. В его глазах виднелась фигура, похожая на птицу, та как будто взмахивала крыльями.

— Какое разочарование, — фыркнул Дио, потому что это должен быть он. Звезда на тыльной стороне шеи пульсировала так, как уже давно не пульсировала. Или, быть может, такое бывало, а она не заметила. — Потому как тебя так легко прикончить. Взгляни, Джостар. Посмотри на ещё одно тело, которое можно добавить к горе тех, кто последует вслед за тобой!

====Ривалз====

— Эй, слушайте, вы все говорите обо мне так, как будто я уже умер! — сказал Ривалз. Он встал и немного побоксировал с тенью, хотя даже он мог сказать, что у него это плохо получалось. — Это что, одна из тех хреней, которые переживают на пороге смерти, так что ли? Мой разум ушел в себя, чтобы защитить меня от боли.

— Да, — сказала Милли. — И прости. Тут уже ты ничего не можешь сделать–...

— Я могу сделать ещё много чего! — сказал Ривалз. Он указал на окно. — Ширли нужна моя помощь. Что за другом я буду, если буду отсиживаться в сторонке и позволю этому случиться?

— Ривалз, ты уже ничего не можешь сделать, — сказал Сузаку. — Если только ты не покинешь это место.

— Если ты так поступишь, будет больно, — сказала Каллен. — Это будет самая адская боль, которую только можно представить.

— Ты проделал долгий путь, — сказал Лелуш. — Теперь ты можешь отдохнуть.

На это Ривалз мог сказать только одно.

— По коням!

====Ширли====

— [Powerslave]! Шлем!

Что-то пролетело мимо периферии Ширли. Это было похоже на нечто среднее между мотоциклетным шлемом и летучей мышью. У него были отвратительные клыки, усеянные вокруг отверстия для шеи.

— Что?! — взвизгнул Дио, а потом оно село на него, вцепившись в его голову – нарушая зрительный контакт и давая Ширли снова возможность двигаться! — Врррри-и!

— Ривалз! Держись! — закричала Ширли, в этот раз успешно разрушая статую и освобождая Ривалза от этой штуки, которая пронзила его. — Всё хорошо, я с тобой! [Schizoid Man], залатай его! Залатай его так же, как залатал Нину!

Но... её Стенд просто приложил два пальца к шее парнишки, покачал головой и закрыл его глаза. На его лице была мирная улыбка. Та же улыбка, с которой он отпускал одну из своих глупых шуток. Улыбка... которую она никогда больше не увидит.

— Всё-таки сдох наконец?! — произнес голос. За спиной. Ширли едва слышала его из-за звука собственного дыхания. — Замечательно! Этот червяк, эта букашка. Да как он смеет! Как он смеет так вредить мне! Он был ничто! Он был никем!

Ширли сжала руки в кулаки и поднялась на ноги. Затем, в каждой из рук она держала по маске. Маска Зеро. Та ушла её Стенду, а другая – на её голову. Она повернулась, встретив кулаки вражеского Стенда кулаками своего Стенда.

— Он был моим другом! — прорычала она, гнев угрожал захлестнуть ее. Дио был прямо там, и пока их Стенды проверяли друг другу на прочность, она подошла прямо к нему, глядя ему в лицо, где их разделяла только маска. Он стоял там, закинув одну руку на бедро, в то время как другая свисала вниз. — И что бы ты сейчас не сказал...

— Я надеру тебе тебе задницу!

Ривалз Кардемонд: Скончался

<— To Be Continued***

Параметры Стенда

Voodoo Kingdom (Царство Вуду)

Пользователь Стенда: Дио

Характеристики:

Разрушительная сила — А

Скорость — А

Дальность — C

Выносливость — A

Точность — B

Потенциал развития — E

Способности:

My Body Is My Kingdom (Тело Моё Есть Царство): Избирательно отклоняет эффекты от тела Дио, перенося их в подходящую цель, с которой Дио (или [Voodoo Kingdom]) находится в прямом контакте. По усмотрению Дио может быть настроено автоматическое отклонение какого-либо эффекта, например «урона», тем самым такая настройка защищает Дио от засад или атак, о которых он не подозревает. Если объект передачи эффекта может выдержать только определенную долю от него, то этот объект окажется доведен данным эффектом до максимального предела, но не более того. Данная способность также может применяться к способностям других, которые влияют на тело или разум Дио.

Параметры Гиасса

My Evil Eyes (Мои Злые Глаза)

Пользователь Гиасса: Дио

Характеристики:

Дальность — C (требуется поддержание зрительного контакта)

Контроль — А (дает полную власть манипулировать человеком, вплоть до того, что жертва не замечает, что она находится под контролем)

Длительность — Е (только на время поддержание зрительного контакта)

Стабильность — А (сила давно освоена, способность активировать и выключать по желанию)

Способности:

Oh, This World Is Damn Fine (Ох, Этот Мир Так Чертовски Хорош): Пока поддерживается зрительный контакт, будь то через Стенд или самого Пользователя, Пользователь способен свободно манипулировать физическими действиями цели (целей). Если цель не обращает внимания, она может не заметить, что делает что-то необычное, и у нее не будет ощущения, что её действиями управляют.

Окончание главы