Духовный воин Гэ Глава 92

Чаогэ приобрел для Чжи Сюаня шесть разных комплектов одежды. Сначала он помог ему примерить бежевый кашемировый повседневный костюм со светло-серым шарфом, который привел Чжи Сюаня в неимоверный восторг. То, что одежда подошла ему, было большой удачей. Ведь цилинь в своей человеческой форме обладал высокой и стройной фигурой. Чаогэ с помощником оббегали несколько магазинов, пока наконец нашли подходящий размер. Одетый в дорогой костюм Чжи Сюань стоял перед зеркалом и внимательно разглядывал себя. Конечно же, он был очень красив, точно античная статуя, только вот волосы его несколько выбивались из общего стиля, предательски волочась по земле.

– Чжи Сюань, если ты хочешь пойти со мной на улицу, то придется подстричься. В этом мире мужчины не носят такие прически, – сказал Чаогэ, надевая на голову короткостриженый парик.

– Ты хочешь, чтобы я подстригся? – нахмурился цилинь.

– Почему бы время от времени не пробовать что-то новое? К тому же ты всегда можешь моментально отрастить свои волосы обратно.

– Нет! – задрав нос, запротестовал Сюань. – Я не позволю отрезать свои волосы!

– Когда приходишь в другой мир, нужно следовать его правилам, – увещевал Чаогэ. – Например, я на континенте Тяньлин тоже вынужден был носить длинные волосы.

– Это не из-за правил континента Тяньлин, а для меня, – поправил мужчину Сюань. – Мне нравится, когда ты с длинными волосами.

– Хорошо, хорошо. Но у меня волосы не такие длинные, как у тебя. Я могу скрыть их париком. С твоей копной так не получится. А нет современной прически, не будет и совместного выхода в свет.

Чжи Сюань свирепо посмотрел на него.

– Ты посмеешь не взять меня с собой?

– Итак, ты стрижешься или нет, Цзуцзун? – Цзян Чаогэ взял ножницы. – Я лично сделаю тебе прическу и позабочусь, чтобы ты хорошо выглядел.

– Откуда ты знаешь, что я буду хорошо выглядеть?

– Потому что ты всегда хорошо выглядишь, – улыбнулся Чаогэ.

Чжи Сюань был тронут.

Цзян Чаогэ продолжил уговоры:

– Ты ведь ни разу не носил короткие волосы. Я очень хочу посмотреть, как ты будешь смотреться со стрижкой.

– Хочешь посмотреть на меня?

Когда Цзян Чаогэ кивнул, Чжи Сюань придвинулся, прижимая его к стене. Мужчина оказался в ловушке, а цилинь гордо взирал на него с высоты своего роста.

– Если я послушаюсь тебя и подстригусь, то и ты должен выполнить мою просьбу.

– Какую?

Чжи Сюань прильнул к губам мужчины, одаривая мягким поцелуем.

– Сегодня ночью сделаем это четыре раза.

Цзян Чаогэ прищурился.

– Если не согласишься, я буду сопровождать тебя нагим, – заявил цилинь.

Цзян Чаогэ рассмеялся:

– Нагим? И не стыдно тебе?

– А чего мне стыдиться? Только люди носят одежду. Ты когда-нибудь видел одетых зверей?

Цзян Чаогэ понял, что дальнейший диалог бесполезен.

– Что же, четыре так четыре.

Чжи Сюань счастливо улыбнулся и вновь поцеловал Чаогэ. Прикусывая и посасывая нижнюю губу мужчины, он пробормотал:

– Стриги, как хочешь.

Цзян Чаогэ немедленно схватил пучок черных волос и безжалостно отрезал его.

Чуть погодя цилинь встал перед большим зеркалом в дорогой одежде и с уже опрятной короткой прической. Он был поистине ослепителен. Без тяжелого черно-золотого ханьфу и длинных волос до пола Чжи Сюань выглядел красивым современным молодым мужчиной.

Он то и дело теребил свои волосы, новая прическа была слишком непривычной. Но когда его взгляд вновь фокусировался на отражении в зеркале, Чжи Сюань выглядел довольным.

– Такая длина волос и вправду очень удобна.

– Еще и красиво! – искренне похвалил Чаогэ.

– Неужели? – улыбнулся Сюань и, обойдя мужчину, обнял его сзади.

– Конечно.

Чжи Сюань опустил голову и поцеловал Цзян Чаогэ в шею.

– Это все твое! Я твоя пара, твой зверь. Можешь любоваться мной сколько душе угодно.

Неожиданно для самого себя Цзян Чаогэ ощутил некое чувство удовлетворения от этих слов. Он обернулся и одарил Сюаня легким поцелуем, а затем вытащил мобильник и сделал несколько совместных фото.

Чжи Сюань во все глаза уставился на яркий экран, где как по волшебству появилось маленькое изображение обоих мужчин.

– Вот это очень хорошая штука! Сделай еще несколько таких картинок!

– Не волнуйся, на этот раз я привезу с собой на Тяньлин полный комплект оборудования для фотосъемки и печати фотографий, – с улыбкой заверил его Чаогэ.

– Что это такое?

– Это такое устройство, которое может перенести любое изображение на бумагу и сохранить его навсегда!

– Здорово! – восхитился цилинь. – Хочу сделать картинки того, как мы занимаемся этим.

Цзян Чаогэ остолбенел, понимая, что опять вырыл себе могилу. Поспешно спрятав мобильник в карман, он тихо кашлянул.

– Ни в коем случае!

– А почему нет?

Цзян Чаогэ оттолкнул негодника и собрался уходить:

– Такое нельзя фотографировать. Пойдем.

– А вот и нет! Ты все врешь! Я попробую сегодня ночью! – Чжи Сюань и не думал отступать.

– Если я сказал нет, значит нет! – отрезал Чаогэ.

Следующим на очереди к «парикмахеру» был Сысы. Услышав, что его хотят подстричь, подросток долго брыкался и пинался, но после продолжительной борьбы все же отдался на волю Чаогэ. Тот быстро подстриг юношу и выдал ему комплект спортивной одежды. Наконец троица была готова к выходу в свет.

Цзян Чаогэ решил отвезти своих "туристов" в город и сам сел за руль.

От вида небоскребов и модно одетых девушек, наводняющих широкие улицы, Сысы ужасно разволновался. Он все время повторял, что в следующий раз обязательно возьмет с собой Ле Юя.

Сначала Цзян Чаогэ повел их в рыбный ресторан.

Увидев живых морских жителей в стеклянном аквариуме ресторана, Сысы еще больше удивился.

– Ух ты! Брат, а это вообще съедобно? Выглядит как-то не очень, – скептически произнес подросток.

– Нет, это вполне можно есть.

– Ладненько, я постараюсь, – с этими словами Сысы полез к ближайшему аквариуму.

Цзян Чаогэ еле успел его остановить, схватив за воротник, и резко оттащить обратно.

– Что я говорил?

– Мне не дозволено забираться высоко, – протянул Сысы. – Но, брат, разве это высоко? Ведь ни чуточки!

– Если ты не будешь слушаться, я больше никогда тебя с собой не возьму! – пригрозил Чаогэ.

– Я не буду никуда забираться. Видишь, я вовсе не лезу наверх, – Сысы тут же сделался шелковым.

В это время Чжи Сюань буравил взглядом одну особенно крупную рыбину в аквариуме. Однако она не оценила такого пристального внимания и нагло развернулась, хлопнув при этом хвостом по стеклу. Чжи Сюань инстинктивно отшатнулся назад, а потом яростно закричал:

– Злобное создание! Ты смеешь бросать мне вызов?!

Резко замахнувшись, цилинь со всей силы ударил кулаком по аквариуму.

Все произошло за долю секунды. Цзян Чаогэ даже не успел среагировать, когда послышался оглушительный треск стекла и плеск воды. В следующую секунду у их ног разлилась соленая лужа. Всюду валялась острые осколки и пока еще живая рыба. Сюань тоже пострадал, его с ног до головы окатило водой.

К счастью, в зале было многолюдно. Хотя вокруг троицы моментально собралась толпа народу, никто не видел, как именно произошел инцидент.

Мокрая одежда усилила гнев Чжи Сюаня. Он уже готовился пнуть бедную рыбу на полу, но в этот раз Цзян Чаогэ успел вовремя остановить его.

– Довольно, – сурово сказал он. – Не создавай проблем!

– Она осмелилась бросить мне вызов!

– Ё-мое, Сюань, это же просто рыба, как…

– В чем дело? – к ним подбежал бледный от страха управляющий ресторана. – Уважаемые гости, что происходит? Кто-нибудь пострадал?

– Это злобное создание… – начал было Сюань, но его рот тут же закрыла ладонь Чаогэ.

Цзян Чаогэ принялся картинно гневаться.

– Где вы приобрели столь некачественные аквариумы? Это же опасно! Кто-то мог серьезно пораниться!

Сысы с улыбкой сказал:

– Брат верно говорит. Совсем непрочный материал, всего один удар и… – в этот миг он заметил угрожающий взгляд Чаогэ и тут же захлопнул рот.

Извиняясь, менеджер пробормотал:

– Как же стекло толщиной в три сантиметра могло треснуть?..

Цзян Чаогэ не стал дослушивать. Они с Сысы уже утаскивали разбушевавшегося цилиня из ресторана.

– Я загрызу это злобное создание до смерти!

Цзян Чаогэ перевел дыхание.

– Это всего лишь рыба, Сюань…

– Но она…

Цзян Чаогэ с удвоенной скоростью потащил Чжи Сюаня в другое заведение. К счастью, мокрая одежда на горячем теле разгневанного цилиня высохла почти мгновенно. И уже спустя несколько минут троица зашла в самый известный в городе ресторан с системой «шведский стол».

Услышав, что он может взять все, что душе угодно, Сысы пришел в неимоверный восторг. Схватив большую тарелку, он направился к длинному столу и принялся набивать посуду различными яствами. Официант деликатно напомнил юноше, что если он что-то не доест, то его оштрафуют, но Сысы лишь отмахнулся. В итоге он наполнил едой целых восемь тарелок и занялся ее поглощением.

Цзян Чаогэ выбрал несколько блюд для Чжи Сюаня и сам принес ему тарелку. Цилинь выглядел очень заинтересованным, разглядывая диковинные яства. Эта трапеза могла стать чудесным романтическим обедом, если бы не "огромная яркая лампочка" рядом! Речь, конечно же, шла о Сысы. Паренек самозабвенно набивал рот, напрочь убивая всю романтику. Хотя он и не желал себе в этом признаваться, но Цзян Чаогэ и вправду хотелось настоящего свидания с Чжи Сюанем. Ведь такое было возможно только в его мире. К сожалению, теперь это выглядело как "семейная вылазка на воскресный шоппинг".

В какой-то момент у Цзян Чаогэ зазвонил телефон. Его помощник нашел родных Мэн Шэна и сообщил их текущий адрес. Чаогэ попросил подчиненного подготовить необходимую сумму денег. Он собирался поехать к родственникам его благодетеля на следующий день, чтобы исполнить свое самое заветное желание.

Сысы уничтожил всю еду с восьми тарелок, не оставив и крошки. Когда же подросток услышал, что им пора уходить, он принялся капризничать, не желая покидать ресторан. Чжи Сюань тоже оказался впечатлен местной пищей.

– Еда этого мира воистину восхитительна!

– Если тебе так понравилось, то по возвращении на Тяньлин я буду для тебя готовить, – улыбнувшись, предложил Чаогэ.

– Ты можешь такое сделать?

– Если будут хорошие продукты, то я приготовлю блюда не хуже.

– Тут так много вкусноты! Надо забросить сюда Фэнь Няня. Пусть он с ума сойдет от количества блюд, которые ему надо испробовать.

При упоминании мерзкого зверя, который съел мясо Сюаня, Цзян Чаогэ весь закипел от ярости, однако внешне остался спокойным.

– Неплохая идея.

– Но перед этим я отрежу кусок мяса от него самого и заставлю съесть! – злорадно сказал Чжи Сюань.

“Безумец Фэнь Нянь должен отведать этот деликатес», – подумал Чаогэ.

После обеда они отправились в торговый центр. Натура шопоголика вновь взыграла в Чжи Сюане. Теперь даже с большей силой, ведь в этом мире все было для него в новинку. Цилинь хотел скупить весь торговый центр, но Цзян Чаогэ, хотя у него и водились деньжата, все же не покупал все подряд. Такое попустительство могло не в меру избаловать Сюаня. Однако, несмотря на постоянные отказы, к концу их похода Цзян Чаогэ все равно оказался нагружен многочисленными пакетами и коробками. Сгибаясь под тяжестью непосильной ноши, он смог наконец уговорить цилиня вернуться домой.

К тому моменту, как они добрались до виллы, Цзян Чаогэ просто ног под собой не чувствовал от усталости. Однако Чжи Сюань и Сысы, напротив, были полны энергии. Два молодых человека принялись наперебой рассказывать остальным домочадцам, чем занимались и что увидели за день, попутно хвастаясь удачными покупками. После такого эмоционального рассказа остальные гости из другого мира тоже запросились в город.

Цзян Чаогэ слишком устал, чтобы спорить. Строго-настрого приказав подопечным вести себя хорошо, он позвонил телохранителю и распорядился, чтобы на следующий день он сопроводил гостей на прогулку.

В довершение ко всем событиям изматывающего дня Чжи Сюань не забыл и о их утренней договоренности. «Четыре раза» довели Цзян Чаогэ до полного изнеможения.

На следующее утро водитель Цзян Чаогэ повез его и Чжи Сюаня к родственникам Мэн Шэна. Выяснилось, что старик Мэн был учителем. Из родных у него остались жена и дочь. Девушка успела выйти замуж, родить очаровательных близнецов и развестись. Теперь она вместе с мамой воспитывала двух малолетних детей и, конечно же, очень нуждалась в деньгах.

Цзян Чаогэ долго ломал голову над тем, как подступиться к родным Мэн Шэна. Какую выдумать причину, чтобы она не казалась абсурдной? Пораскинув мозгами, он все же решил ничего не объяснять женщинам. Вместо этого он написал письмо, в котором сообщал, что с Мэн Шэном все хорошо, но из-за жизненных обстоятельств он больше никогда не сможет увидеться с семьей. В дополнение к письму Чаогэ положил в конверт карманные часы старика и чек на три миллиона юаней.

В полдень водитель подъехал к дому семьи Мэн. Прождав полчаса в машине, Сюань с Чаогэ увидели, как жена и дочь Мэн Шэна с близнецами возвращаются домой. Очевидно, женщины забирали малышей из школы. Цзян Чаогэ наблюдал за счастливой семьей, и в душе его разливалось чувство облегчения.

Наконец, собравшись с духом, он открыл дверцу и вышел из машины.

Жена Мэн Шэна пораженно застыла на месте.

– З-здравствуйте! Что вам угодно? – робко спросила пожилая женщина.

– Тетушка, у меня для вас письмо от одного знакомого.

– А? От кого?

Цзян Чаогэ протянул ей конверт.

– Тетушка, вы должны лично вскрыть это письмо. Позвольте сообщить, что с его автором все хорошо. Более ни о чем не беспокойтесь.

– Что вы хотите этим сказать? От кого это?

Цзян Чаогэ не ответил. Резко развернувшись, он сел в машину и велел водителю трогаться.

Когда машина отъехала достаточно далеко, Цзян Чаогэ решился посмотреть в зеркало заднего вида и увидел, как мать и дочь вскрыли письмо, затем обнялись и заплакали. Мужчине самому стало до ужаса грустно, и он невольно вздохнул.

Чжи Сюань обнял его за плечи, нежно поцеловал в лоб.

– Ты достойно выполнил просьбу старика Мэна, – прошептал он.

Наверное, впервые в жизни Чаогэ почувствовал, что ему тоже нужно опереться о чье-то плечо. Он закрыл глаза и молча кивнул в ответ.

В течение следующих нескольких дней в дополнение к решению имущественных вопросов Цзян Чаогэ изо всех сил старался закупить необходимые вещи. Скрупулезно подсчитав все свободное место в трех магических хранилищах, он приобрел еще кучу вещей, которые, по его мнению, могли бы пригодиться на Тяньлин. Он даже пошел на преступление и попросил своих бывших друзей достать на черном рынке несколько пистолетов и гранат. Еще он хотел привезти Инь Чуаню книги, но они занимали слишком много места. Поэтому Чаогэ купил несколько электронных ридеров и жесткий диск с тысячами загруженных книг. Не забыл он и про аккумулятор, работающий на солнечных батареях. Заряда должно было хватить надолго. Также Чаогэ на все доступные деньги закупился золотыми слитками. По сравнению с высокой ценой золота на Тяньлине, золото в этом мире стоило не дороже капусты. С этими слитками хотя бы о проблеме денег можно было забыть.

Когда он был занят делами, одни его подопечные выезжали в город в сопровождении телохранителей, а другие, как например Чжи Сюань, сидели на вилле, днями напролет пялясь в телевизор.

Обнаружив на большой светящейся штуке движущиеся картинки, Чжи Сюань не отрывался от нее в течение семнадцати часов.

Позже, когда Цзян Чаогэ вернулся домой после очередного изнурительного дня, он обнаружил цилиня на том же месте. Мужчина хотел было сказать ему, что смотреть телевизор столько времени вредно, но быстро передумал. В любом случае древние звери не нуждались в отдыхе.

Однажды ночью Цзян Чаогэ мирно спал в своей постели, когда вдруг почувствовал, что кто-то целует его. Он открыл заспанные глаза и встретился взглядом с двумя золотистыми прожекторами, ярко сверкавшими в темноте комнаты.

– Почему бы тебе не поспать? – сонно протянул Чаогэ, как вдруг услышал странный крик, доносящийся с противоположной стороны комнаты. Продрав глаза, он уставился на экран своего дорогущего телевизора, висевшего на противоположной от кровати стене, и с ужасом узрел на нем двух нагих мужчин в довольно недвусмысленной позе!

– Я хочу это сделать... – сказал Чжи Сюань, нетерпеливо стягивая пижаму с Чаогэ.

Цзян Чаогэ вздрогнул.

– Ты… где ты это откопал?

В домашней коллекции Чаогэ и вправду имелось несколько фильмов подобной направленности, но на них определенно присутствовали и женщины, а не исключительно представители мужского пола!

– Даже не знаю. Просто нажал на это, – взволнованно сказал Чжи Сюань, указывая на пульт управления, – оказывается, есть так много интересного, что мы еще не пробовали.

В последнее время в голове Цзян Чаогэ был полный хаос. Возможно, он и вправду, не задумываясь, приобрёл полный набор платных каналов?! Блин, кто же мог подумать, что там окажется такая «обучающая программа» для Сюаня!

– Смотри, какая веревочка, надо такую купить! – тараторил цилинь.

– Ну уж нет! – запротестовал Цзян Чаогэ, задыхаясь от страстных поцелуев.

В ту ночь Чжи Сюань был полон энтузиазма. Измученный Цзян Чаогэ смог забыться сном только под утро, твёрдо решив проверить свою подписку в телевизионной компании, пока этот негодник его совсем не измотал. Все просьбы Сюаня о покупке интересных вещей были резко отклонены, поскольку Чаогэ не был дураком и прекрасно понимал, что все купленное будет использовано на его же теле. Масштабы скандала, последовавшего за отказом, были поразительны.

Через несколько дней все для обряда Чжо Яня было готово. В ночь полнолуния Цзян Чаогэ отослал домработницу и предложил светоносному дракону установить магический круг для поиска душ во дворе.

Приготовив все к обряду, Чжо Янь схватил Ле Юя за запястье и, борясь с волнением, сказал:

– Сын мой, я призову душу твоей матери, а затем отыщу твой дух мудрости. Когда ты все вспомнишь, наша семья наконец воссоединится!

Ле Юй неуверенно кивнул.

Чжо Янь открыл ловушку для возвращения души. Конструкция напоминала небольшую пустую клетку. С началом обряда внутри нее зажглось пламя, которое с каждой секундой разгоралось все больше и больше. Выглядело все крайне таинственно.

Цзян Чаогэ даже не мог представить, сколько времени займет этот обряд. Может, день, может, два, а может, и неделю. Да и положительный результат был сомнителен. Мужчина невольно подумал, что если Чжо Янь потерпит неудачу, то и с возвращением на Тяньлин могут возникнуть проблемы.

Пока Чжо Янь совершал ритуал, Цзян Чаогэ активно готовился к отбытию в другой мир. Он разделил необходимую поклажу на три основные категории: золото, оружие и другие предметы обихода.

Оружие состояло в основном из пистолетов и гранат, в то время, как предметы последней категории были довольно разнообразны: камеры, компьютеры, генераторы, специи, лекарства, одежда и т. д. Цзян Чаогэ позаботился и о себе, прихватив необходимые лекарства, а также некоторые современные средства для более плавного общения с Чжи Сюанем. Как бы то ни было, весь скарб уместился в три магических мешка.

Похоже, Чжи Сюань все больше и больше проникался жизнью в этом мире. Он ел, пил, смотрел телевизор и подолгу плавал в бассейне. Да что там, он даже научился играть в сквош! Вот только Цзян Чаогэ не мог в полной мере наслаждаться комфортом своего родного мира. Его преследовали мысли о друзьях, оставшихся на Тяньлин. Однако он прекрасно понимал, что по возвращении в другой мир его и Чжи Сюаня ожидают страшные испытания. Молодого дельца мало интересовала судьба континента Тяньлин, но вот судьба близких людей волновала несказанно.

За семь дней и ночей Чжо Яню удалось найти два духа из трех разумных и четыре нечистых духа из семи. Уверенность светоносного дракона значительно возросла. Чтобы сэкономить время, он создал еще один магический круг, дабы параллельно работать над призывом духа мудрости Ле Юя.

Однако все имело свою цену. Два магических круга буквально высасывали духовную энергию из Чжо Яня и государственного наставника, с каждой минутой истощая их запасы. Но Чжо Янь и не думал останавливаться. Цзян Чаогэ понимал, что совсем скоро светоносный дракон начнет сжигать собственную базу совершенствования, чтобы отыскать душу жены и вернуть полноценность сыну.

На девятый день обряда государственный наставник почти полностью истощил свою силу души, а духи мудрости супруги и сына Чжо Яня так и не нашлись. Светоносный дракон начинал ощутимо нервничать, не понимая, где в его действиях закралась ошибка.

На десятый день Чжо Янь начал поглощать свою базу совершенствования. Это было огромной жертвой для любого духовного зверя. Глядя на лицо Чжо Яня, полное надежды и отчаяния, Цзян Чаогэ сам опечалился.

– Господин Чжо Янь, сдайтесь, – Ле Юй все это время неотрывно наблюдал за отцом и в конце концов не выдержал.

Стиснув зубы, Чжо Янь прошипел:

– Скоро все будет хорошо.

– Вы просто в пустую сжигаете свою душу, – прошептал юноша-дракон. – Очевидно, в этом мире не отыскать наши частички души.

– Заткнись! – глаза Чжо Яня покраснели от гнева. – Разве ты не хочешь увидеть свою мать?

– Я очень хочу увидеть маму, но если у нее не останется памяти о прошлом, то это будет уже не она. А если вам все же удастся призвать ее дух мудрости ценой сожжения собственной души, разве будет она счастлива после этого?

Государственный наставник тоже решил вмешаться:

– Чжо Янь, прекрати это. Так больше не может продолжаться. В будущем у нас еще появится шанс попробовать отыскать души твоих родных. Но если сейчас ты сожжешь свою базу совершенствования, то не только не найдешь жену и сына, но даже себя и меня защитить не сможешь.

Волосы Чжо Яня растрепались, выражение лица было потерянным. Кажется, зверь достиг своего предела.

– Если ты не прекратишь, – вздохнул наставник, – я заставлю тебя вернуться в оружие.

Чжо Янь гневно взревел, и в следующий миг духовная сила, питавшая магические круги, исчезла. Пламя погасло, а изможденный мужчина провалился в глубокий обморок.

Ле Юй еле успел поймать отца, прежде чем его тело ударилось о землю. Юноша выглядел печальным, последние события явно сильно расстроили его.

Сысы не знал, как его утешить, поэтому просто положил руку на плечо и мягко прошептал:

– Ничего, не бойся.

С глубоким вздохом Ле Юй поднял безвольное тело Чжо Яня и направился в дом.

Цзян Чаогэ тоже вздохнул, его душа наполнилась противоречивыми чувствами (1). Куда же подевались духи мудрости? Почему из тройственного духовного начала и семи нечистых духов не удавалось обнаружить именно дух мудрости? Цзян Чаогэ подозревал, что за этой загадкой стоял какой-то заговор, потому что столько совпадений – это уже не просто совпадения, а предначертания судьбы. Если тайну не удастся разгадать, Чжо Янь так и не найдет своих близких.

***

1) На самом деле тут говорится, что у него на душе смешались все 5 вкусов (五味): сладкое, кислое, горькое, острое, солёное.

Окончание главы