Повседневная фермерская жизнь переселенного Ли Цзиня Глава 30

Молодой человек не ожидал, что Ли Цзинь так прямолинейно обобщит и упростит смысл его слов.

Но он не был человеком многословным и никогда не говорил односложно.

Итак, Цинь Му Вэнь кивнул: "Да".

Я забочусь о тебе.

Ли Цзинь положил тыкву и почувствовал, как странные мысли, которые он подавлял ранее, снова поднимаются.

Но Ли Цзинь был холост уже двадцать девять лет и не знал, что значит иметь сердце.

Раньше он мог отказываться от признаний других людей без всякого внутреннего беспокойства.

Но когда речь заходила о молодом человеке, он не переставал хотеть видеть его улыбку, больше разговаривать с ним.

Он даже хотел услышать от него: "Ты мне небезразличен".

Наконец, вдвоем они приготовили тыквенные булочки. Ли Цзинь вымыл тыкву, очистил ее от кожуры, нарезал кубиками и смешал с соевым соусом, солью и кунжутным маслом.

Молодой человек отвечал за замешивание теста, а также за заворачивание булочек восемью складками.

Ли Цзинь и раньше готовил булочки и пельмени, в конце концов, когда он учился за границей, во время Нового года компания китайцев собиралась вместе, чтобы приготовить пельмени и паровые булочки.

Но он должен признать, что его навыков хватало только на то, чтобы завернуть булочки так, чтобы они не развалились.

В отличие от подростка, который, держа одной рукой тесто, а другой щипая за край, несколько раз повернул его, и маленькая булочка была готова.

Каждая из которых имела ровно восемь складок, не больше и не меньше.

Ли Цзинь также насыпал немного муки и последовал его примеру.

К сожалению, заворачивание булочек — это сложная техническая задача.

Нельзя просто смотреть и научиться.

Ли Цзинь закончил первую булочку, и она была положена на доску, прямо в конец вереницы булочек подростка, которые выглядели как произведение искусства.

Юноша задумался на мгновение: "Последняя выглядит кривой, это определенно не очень хорошая булочка".

Подросток впервые увидел то, что у Ли Цзиня не получилось; ямочки в уголках его губ были неглубокими, а глаза смеялись.

Ли Цзинь уже хотела приступить к ещё одной попытке, когда услышала, чей-то голос за дверью: "Ли Цзинь, мы пригласили кого-то построить тебе дом!".

Мужчина вышел вымыть руки, открыл дверь и увидел два знакомых лица, стоящих за дверью.

Именно их он часто видел, когда занимался сельским хозяйством.

Ли Цзинь поприветствовал их: "Брат Эрнюй, брат Дачжуан, пожалуйста, заходите".

Семьи Ли Эрню и Ли Данью были родственниками, они были близки по возрасту, поэтому взяли одинаковые имена.

Это было также потому, что дети Ли Эрню в прошлый раз привели своих маленьких друзей в дом Ли Цзиня, чтобы попросить мяса.

Этот человек был смущен и хотел чем-то помочь Ли Цзиню.

Сейчас, когда сельскохозяйственный сезон закончился, у него не было работы, поэтому, если он сможет немного помочь, это укрепит соседские связи.

Ли Эрнюй сказал: "Мы договорились, что это будет на следующий день во второй половине года, но моя семья закончила работы на ферме вчера, поэтому я привел Дачжуана сюда сегодня, чтобы сначала спросить тебя, кроме строительства дома, что еще нужно сделать?".

Действительно, если не починить крышу сейчас, то в будущем от протечек будет страдать вся наша семья.

Он сказал: "В крышах моей спальни и кухни дыры, и это счастье, что в последнее время не было дождей, иначе мой дом был бы в беде".

Ли Дачжуан, который также был прямолинейным человеком, рассмеялся и сказал: "В прошлом году, когда Ли Чжуцзы увидел, что твоя крыша протекает и твоя кровать сырая, он попросил меня починить.

Ты не позволил сделать это, потому что хотел сохранить лицо.

Я подумал: как может быть сохранение лица выше реальной пользы? Если бы Эрню не попросил меня, я бы, может быть, и не пришел".

Ли Цзинь знал обычай деревенских людей: когда тебя хвалят, то сначала должны опустить, чтобы поднять.

Ли Дачжуан хотел этим сказать, что он хвалит Ли Цзиня за то, что тот не хочет сейчас сохранять лицо.

Ли Цзинь ответил: "В то время я был молод и невежественен, но теперь я окончательно понял, что был неправ".

Дачжуан увидел, что этот юноша действительно стал столпом семьи, как и говорилось в слухах.

Не говоря ни слова, он подставил лестницу, которую держал в руке, и в несколько движений взобрался наверх.

Ли Эрнюй спросил: "Как крыша?".

Ли Дачжуан нахмурился, и, спустившись вниз, сказал: "Есть несколько маленьких дыр, которые можно заделать, но даже если большие дыры заделать соломой, они все равно будут протекать во время сильного дождя".

Эта ситуация была известна и Ли Цзиню, он спросил: "Есть ли какой-нибудь другой способ починить крышу, чтобы потом некоторое время можно было жить спокойно?"

Ли Эрнюй сказал: "Возможно ли, что ты хочет заменить всю черепицу?".

Ли Цзинь спросил о цене черепицы, затем сказал с горькой улыбкой: "У меня нет столько денег, чтобы поменять всю, поэтому я думаю заменить не очень хорошо заделанные участки.

Таким образом, даже если в этом году наступит сезон дождей, дом не протечет".

Наконец, Ли Дачжуан отправился проверить крышу на кухне и прикинул, сколько потребуется материала.

"Мы втроем соберем по две корзины глины, а солома мне дома не понадобится, так что если мы смешаем все вместе, то сможем залатать крышу".

Ли Цзинь сразу же согласился.

Ли Эрнюй сказал: "Что касается черепицы, ты можешь просто пойти в город и купить корзину, а лучше заказать еще две телеги обожженной, чтобы мы могли начать строить твой дом, когда товар прибудет завтра".

Ли Цзинь был полным дилетантом в строительстве, поэтому он послушался соседей и вместе отправился в горы за глиной.

Хотя его тело было недавно натренировано, он все еще так устал после сбора двух корзин, что его глаза были расширены, а на лбу проступили вены.

Ли Эрнюй и Ли Дачжуан поспешили сказать ему, чтобы он не заполнял каждую корзину до отказа и взяли чуть-чуть у него.

Их корзины и так были полны, но теперь, когда они взяли из корзины Ли Цзиня, земля была сложена в небольшую гору.

Ли Цзинь знал, что сейчас не время красоваться, поэтому поспешил поблагодарить их.

"Ли Цзинь, ты молодец. Когда мы были в твоем возрасте, мы не могли унести столько глины".

Ли Цзинь снова поднял корзину, он так устал, что едва мог говорить.

Он был настолько увлечен, что, естественно, не заметил шока и признательности в глазах Ли Эрнюя и Ли Дачжуана.

"Хотя мы тоже собирали эту почву для Ли Цзиня, когда нам было восемнадцать лет, мы отличались от Ли Цзиня, так как занимались сельским хозяйством с юных лет.

Тетя Ли очень баловала сына, а теперь, когда ее нет, Ли Цзинь как будто повзрослел за одну ночь".

Ли Дачжуан не только согласился с Ли Эрню, но и добавил: "Он все еще учится, и если в будущем получит титул, наша деревня будет удостоена такой чести.

Ему приходится успевать всё: учиться, заниматься сельским хозяйством и содержать семью."

Ли Цзинь набрал столько земли, что сначала его ноги подкашивались, но позже он привык, когда стал больше ходить.

Хотя сил прислушиваться к разговору двух мужчин позади него не было.

На нем была грубая льняная одежда, когда он вышел собирать землю, но он не ожидал, что земля окажется настолько плотной и толстой, что он почувствует, что его плечи снова болели.

Только когда трое мужчин вошли в дом Ли Цзиня и поставили бамбуковые корзины у стены, тот выпрямился и облегченно вздохнул.

Молодой человек достал свежеиспеченные горячие булочки и разложил их на деревянной доске во дворе.

Он также подал им троим теплой воды и поставил скамейку: "Отдохните все".

Ли Дачжуан и Эрнюй, из-за своего восхищения Ли Цзинем, даже относились к подростку гораздо лучше.

"Невестка ...... действительно добродетельна".

"Да, да".

Оба мужчины говорили сухим тоном. В конце концов, хотя их деревня не была богатой, староста деревни все хорошо спланировал, и у каждой семьи была земля для возделывания и дом для проживания, а мужчины в подавляющем большинстве обзавелись семьей.

Люди из соседней деревни также с радостью выдавали замуж своих дочерей сюда, из-за чего в деревне было не так много геров.

Ведь в эту эпоху пищевая цепочка устроена таким образом: мужчины, женщины и братья.

Кроме Ли Цзиня, никто в деревне не стал брать в качестве главной жены гера.

Эти двое не испытывали неприязни к подростку, но они никогда так высоко не отзывались о гере, так что были немного не в себе.

Они думали, что на этом дело закончится, но не ожидали, что не отдохнувший Ли Цзинь подойдет к Цинь Му Вэню.

"Ты сегодня опять не ложился отдыхать днем?".

Ли Эрнюй и Ли Дачжуан: "????". ”Проснись, брат, как гер может быть так дорог тебе?

Ли Цзинь отправил подростка обратно и только потом извинился перед ними: "Мой супруг действительно добродетельный, поэтому я уделяю много внимания его здоровью. Я рассмешил вас двоих".

Оба: "......" Мы не смеялись, мы в шоке!

После того как все трое поели и отдохнули, Ли Дачжуан пошел смешивать лопатой солому, глину и воду.

Почва в горах и так липкая, а с добавкой соломы она стала еще более плотной.

После обеда они занялись заделкой крошечных дыр в крыше Ли Цзиня, чтобы завтра, когда он вернется с черепицей, крыша была полностью отремонтирована.

В конце дня Ли Цзинь заплатил каждому из них по десять веней за работу.

За день работы в городе, независимо от питания, платили от 25 до 30 вэнь.

У Ли Цзиня они проработали всего один день и даже поели булочек, но всё равно за работу он отдал десять вень.

Первоначально оба мужчины не хотели принимать деньги, но Ли Цзинь сказал, что будет чувствовать себя плохо, если они не откажутся.

В конце концов, им пришлось согласиться.

После всего этого Ли Цзинь отнес свиные ребрышки в дом Ли Чжуцзы, где он хотел взять его тележку на завтра.

Ли Цзинь не думал, что сможет вернуться из города пешком с корзиной черепицы на спине.

Она была плотнее глины, ведь ее обжигали, а материалы внутри утрамбовывали.

Когда Ли Чжуцзы услышал это, он сказал, что все в полном порядке.

"Так получилось, что завтра я собираюсь доставить дрова, поэтому я подожду тебя на главной улице и вместе отправимся к печи для обжига".

Ли Цзинь еще не знал дороги, хотя это было совсем рядом с городом, но с Ли Чжуцзы было действительно удобнее.

Затем он пошел поливать грядки, вернулся, чтобы заняться каллиграфией, принял душ, отжался, а когда лег спать, было уже поздно.

Раньше подросток смотрел, как Ли Цзинь занимается каллиграфией, перед сном.

Однако сегодня он достал иголку с ниткой и при свете фонаря сшил две широкие и толстые полоски ткани.

К тому времени, как Ли Цзинь закончил писать, мальчик уже закончил шить и спокойно положил вещи обратно в раму, делая вид, что ничего не натворил.

Ли Цзинь тоже ничего не заподозрил и вернулся в постель после ванны.

Только когда он поднял корзину на следующий день, он понял, что под двумя стягивающими бечевками были пришиты новые лямки. Благодаря широким ремням корзина была не такой неудобной.

Ли Цзинь догадался, что подросток должно быть прикрепил их и к бечёвке, пока он был в душе.

Он держал лямку и смотрел на подростка с невинным выражением лица, делая вид, что ничего не знает.

Вдруг он сделал несколько шагов вперед и поцеловал юношу в лоб.

“Поцелуй на прощанье” - сказал Ли Цзинь...

"Я пошел. Сегодня куплю плитку, вернусь позже".

Юноша был ошарашен и не оглядывался, пока Ли Цзинь не оказался далеко, он хотел выбежать, чтобы увидеть удаляющуюся спину мужа.

Но маленький Баоцзы громко плакал в доме, и Цинь Му Вэнь мог только вернуться, взять Булочку на руки и покормить его.

Малыш уснул после еды, а Цинь Му Вэнь так и остался стоять в оцепенении.

Ямочки в уголках его губ не исчезали.

Было так же сладко, как когда он тайком съел самую уродливую тыквенную булочку вчера, пока Ли Цзинь и остальные еще не вернулись после сбора глины.

Всё. Я сдох от умиления.

(Шутка😄 Я сейчас же приступлю к переводу 31 главы, иначе умру от любопытства😅

Ждите, будет готово либо утром, либо ночью, ближе к часу)

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы