Повседневная фермерская жизнь переселенного Ли Цзиня 25 Глава

Вечером Ли Цзинь вернулся, чтобы закончить копирование книги, и продолжил выполнять самые простые упражнения по каллиграфии на необработанной бумаге.

Юноша подошел и увидел, что он выполняет простейшее упражнение, и был слегка удивлен.

Ли Цзинь отложил кисть, повернулся и спросил: "Что случилось?"

Мальчик слегка улыбнулся,  и его киноварная родинка казалась особенно красивой при мерцании свечей.

Он сказал: "Когда мои братья учились прежде, их учитель также просил практиковать самые основные горизонтальные и вертикальные штрихи.

До того, как я увидел, что А-Цзинь пишет, без практики, я хотел рассказать об этом А-Цзиню, но мне так и не представилось возможности".

После паузы мальчик продолжил: "А-Цзинь уже закрепляет свой почерк, и мне не нужно ничего говорить".

Ли Цзинь подумал, что речь шла о первоначальном владельце, конечно же, тот не давал ему возможности высказаться.

Ли Цзинь спросил: "Ты тоже умеешь писать?"

Теперь он восстановил большую часть воспоминаний первоначального владельца, и  не беспокоится о том, что кто-то его раскроет.

Просто воспоминания первоначального владельца, связанные с мальчиком, ничтожны. Ли Цзинь знает только, что мальчика купил он сам, но ему почти ничего не известно о его жизни.

Цинь Му Вэнь опустил глаза и сказал: "Я немного разбираюсь, но геру бессмысленно учиться писать, поэтому я мало что знаю".Ли Цзинь улыбнулся и сказал: "Почему это бессмысленно? Если наша семья в будущем заработает деньги, тебе придется вести учёт. Как только я попрактикуюсь в письме, я смогу научить и тебя".

Мальчик широко раскрыл глаза, глядя на Ли Цзиня, даже его отец сказал, что ему бесполезно учиться письму.

Лучше научиться игре на цитре* и играть для своего мужа.

[Гуцинь, Цинь 古琴 (gǔqín) 琴 (qín) - древняя китайская цитра. Традиционное название – цинь, современное – гуцинь, что означает «древний цинь» или цисяньцинь  —«семиструнный цинь». Современные названия были введены, чтобы отличать цинь от более поздних (или позднее появившихся в Китае) музыкальных инструментов, в названии которых содержится тот же иероглиф цинь (янцинь, ганцинь и т.д.)

картинка внизу]

Но его супруг сейчас искренне говорит ему, что он может выучить иероглифы, и в будущем будет вести хозяйство.

Ли Цзинь был доволен его реакцией и сказал с улыбкой: "Первоначально, я мог бы научить тебя писать дальше, если бы был свободен, но я все еще сам учусь, так что я не намерен вводить в заблуждение своего ребенка.

Когда я наберусь опыта побольше, у меня будет уверенность в том, что я смогу научить тебя".

Что касается прежней жизни, Ли Цзинь также не стал вдаваться в подробности.

Даже если мальчик родился в богатой семье, будучи подростком, он упал до такой точки, что его семья уничтожена.

Спрашивать об этом равносильно тому, чтобы снова раскрыть старые раны. Это слишком больно.

Поэтому Ли Цзинь не стал продолжать эту тему.

Когда подросток все оставит в прошлом и захоче рассказать ему, тогда это и произойдёт.

Позже мальчик сел на кровать и уложил булочку спать. После того как Ли Цзинь попрактиковал десять сложных китайских иероглифов,  он выключил свет, умылся во дворе и заснул под стрекотание цикад.

На другой день, все, что произошло после утреннего пробуждения, принесло им обоим молчаливое взаимопонимание.

Подросток сварил кашу, запек картофель и приготовил миску  диких овощей.

Следом Ли Цзинь накормил ребенка, вымыл и убрал корзину.

После следующей продажи лекарственных трав он сможет сэкономить денег, чтобы купить сумку для книг, точно такую же, какую показывали по телевизору, ученые обычно носят её, когда еду на экзамен.

 [ “书箱”  shūxiāng «ящик для книг» 书 shū - книга, 箱    xiāng ящик, чемодан, сундук.

порылась в интернете и поняла, что речь о плетёной сумке, картинки будут вниз]

Обычно её плетут из ивовых прутьев, в неё обычно кладут кисти, чернила, бумагу, чернильный камень, сменную одежду и так далее.

Сейчас мне она не очень нужна, но когда я поеду на окружной экзамен в феврале следующего года, мне придется отправиться далеко. Гораздо удобнее носить с собой сумку, чем корзину. Можно удобно сложить вещи.

Кроме того, на плетёных сумках есть навесы*, чтобы содержимое не намокло.

[клапаны, т.е. заслонки]

Просто сумку нельзя пронести в экзаменационную комнату, можно только корзину с книгами.

Сегодня Ли Цзинь пришёл раньше. Сутра, данная ему Господином Суном, состояла из трёх частей, учитель передал ему только одну. Ли Цзинь предположил, что "Четверокнижие" состоит от 40 000 до  50 000 иероглифов, а "Пятикнижие”, наверное, ещё больше.

Но каждая книга состоит примерно из 10 000 иероглифов.

[《四书》"Сы Шу", "Четверокнижие" (первая часть конфуцианского канона, состоящая из  «Лунь Юй», «Мэнцзы», «Да сюэ», «Чжун юн»

《五经》 wǔ jīng  “У Цзин” "Пятикнижие" (конфуцианского канона: «Ицзин», «Щуцзин», «Шицзин», «Лицзи», «Чуньцю») ]

Так как вчера учитель дал ему только третью часть книги, состоящую из трёх тысяч иероглифов, он смог переписать её за вечер.

Ли Цзинь знал, что его скорость копирования книг составляла около 3000 знаков в час, а книга вчера была скопирована за час с лишним, и мужчина был вполне доволен своей скоростью.

Потребуется не менее месяца, чтобы закончить копирование "Сы Шу" и "У Цзин".

Если подумать об этом таким образом, то раньше поистине нелегко было сдать экзамены. Только самые элементарные детские экзамены требовали запоминания "Четверокнижия" и "Пятикнижия", а также "Шэньчжэнь Гуансюня"*.

[В 1670 году, когда император Канси из династии Цин Китая было шестнадцать лет, он издал Священный указ (упрощенный китайский : 圣谕; традиционный китайский : 聖諭; пиньинь : shèng y), состоящий из шестнадцати правил, каждая из которых состоит из семи символов, для наставления обычного гражданина в основных принципах конфуцианской ортодоксии. Они должны были быть публично вывешены в каждом городе и деревне, а затем прочитаны вслух два раза в месяц. Поскольку они были написаны на кратком формальном классическом китайском , от местного ученого требовалось объяснять их, используя местный диалект разговорного языка. Эта практика продолжалась и в 20 веке.

 В будущем буду заменять на “Императорский Эдикт”

Только когда редактировала, заметила, что ранее уже была такая сноска, но убирать не стала, т.к кто-то мог забыть( в том числе и я)]

Прежде чем господин Сун пришёл, чтобы организовать сегодняшний урок, Ли Цзинь начал писать о том, что извлёк вчера.

Он специально не повторял это вчера. Хотя мышление у него взрослого человека, взгляд на вещи подчеркивал понимание, и после осмысления было намного легче запомнить.

Примерно через пол часа пришёл Чэнь Сижань и сразу же начал шуметь: “Брат Ли, ты можешь переписать книгу, которую получил только вчера?”

[Здесь он обращается к нему «Младший брат по учёбе», не родственник, дословно там 贤弟 xiándì  вежл. милый брат (обращение к младшему брату, ученику или другу); Ваш (младший) брат]

Ли Цзинь криво улыбнулся и ответил: “Нет, я просто пытаюсь написать как надо, но кажется не всё помню.

Чэнь Сижань тоже изучал эту книгу раньше.  У него была хорошая память, поэтому он бегло просмотрел то, что написал Ли Цзинь и сказал: “В твоих записях нет ошибок! Я думал, что моя память была рождена для запоминания книг, но сегодня я узнал, что есть люди за гранью понимания этого мира.”

Ли Цзиня позабавили слова соученика.

Господин Сун пришёл сегодня немного позже, его лицо было тёмным. Ребята не знали, что случилось.

В древние времена власть учёного человека была велика. Он был зол и мог просто отменить урок.

Но учитель Сун был более компетентен. Он достал две книги, одну для Чэнь Сижаня, а другая была похожа на ту, что скопировал Ли Цзинь вчера.

“Чэнь Сижань, иди к окну и читай, а ты, Ли Цзинь, сначала перепиши.”

Оба в унисон ответили: “Да.”

Мужчина также учитывал возможности своих учеников. Он знал, у Чэнь Сижаня хорошая помять, есть деньги и книги дома. Нет смысла давать ему переписывать, пусть лучше прочитает.

Книга, данная Ли Цзиню, относительно тонкая, поэтому перепись можно закончить за утро.

К счастью, он понимал положение своей семьи и не стремится сравнится.

Иначе, он определенно почувствовал, что ему дали книгу скопировать, а Сижаню только прочитать из-за их разных финансовых возможностей.

После того, как Господин Сун ушёл, Ли Цзинь ещё полчаса молча переписывал. Среди сложных иероглифов били и те, которые он знал, но не мог вывести.

Затем Ли Цзинь начал переписывать примечания, причем книга по-прежнему была написана двумя шрифтами.

Учитель Сун был очень хорошим, наверное, поэтому он предоставил ему свой сборник книг.

На обратной стороне он также обнаружил несколько сложных иероглифов обведённых в круг, к которым было написано множество пояснений.

Похоже, что древние люди не умели выписывать редкие слова с первого взгляда.

Тем не менее, ему так даже легче понять и запомнить.

Сейчас было меньше полудня, и в соседнем классе уже никого не было, а лицо учителя все еще было мрачным и ужасным, когда он вошел в кабинет.

Он даже ничего не сказал, а напрямую попросил Чэнь Сижаня процитировать утреннюю книгу.

Затем он мучил Ли Цзиня дополнительными вопросами.

К счастью, ни один из них не был ленивым, и оба на всё ответили, отчего лицо господина Суна стало выглядеть лучше.

После он дал им двоим домашнее задание, и они сразу же ушли.

Покинув двор, Чэнь Сижань подмигнул Ли Цзиню и сказал: "А я знаю, почему учитель сегодня в плохом настроении".

Ли Цзинь: "О".

Чэнь Сижань: "Разве ты не хочешь знать?"

Ли Цзинь: "Не хочу".

Слова Чэнь Сирана застряли у него в горле: “Ты действительно очень скучный, забудь об этом, я всё равно расскажу.

Ранее скончалась мать господина Суна, и с прошествием трёх лет, люди из их деревни послали молодую незамужнюю девушку, ради повторного брака и, дабы угодить отцу учителя.

Как думаешь, может ли лицо учителя не быть чёрным? Ему придётся называть матерью девушку, которая моложе его на несколько лет.”

Ли Цзинь нахмурился: "Господин Сун не согласится на это". Хотя именно его отец женится, очевидно, что сейчас Сун Юань – подающий надежды человек с репутацией. Его отец должен учитывать мнение сына.

Чэнь Сижань ответил: “Конечно он не согласен. Если честно, отец учителя тоже не согласился, но семья той девушки настаивает, что старый господин лишил её невинности…”

[а здесь должна быть фраза про жёлтую реку, но я её не особо поняла, поэтому добавлю после.]

Чэнь Сижань: "Господин Сун обучает детей, он не может быть сбит столку. По моему мнению, кто-то, намеренно подставил учителя."

Основываясь на общении Ли Цзиня и учителя Суна в эти дни, он также почувствовал, что учитель был честным и заслуживал доверия. Его отец ещё не настолько стар, чтобы увлечься кем-то, кто годится ему во внучки.

Итак, какова цель этих людей?

Чэнь Сижань усмехнулся: “Мой отец уже расследует это дело. Будь уверен, старый господин определённо невиновен.”

Подумай, мы скоро будем участвовать в имперском экзамене. Если учитель потеряет репутацию, где мы сможем найти другого человека, получившего титул учёного, который за нас поручится? "

Квота каждого Сюцая ограничена.*

[не знаю, почему автор не пишет примечаний, но, видимо, в Китае все в этом разбираются.

В общем, человек, получивший титул Сюцая (учёного), может стать учителем и отправить на экзамен учеников, но только определённое количество. Поэтому, если их учитель подпортит свою репутацию(в нашем случае, это делает отец), он не сможет отправить учеников на экзамен, т.к. если он бесстыдник, то и его последователи такие же.

Поступки старого господина, да и всей семьи, сильно влияют на жизнь учителя, думаю, это уже все поняли.]

В городе  есть только три Сюцая*, с двумя другими Ли Цзинь не знаком, не говоря уже о том, готовы ли эти люди гарантировать Ли Цзиню место на экзамене.

[ 秀才  xiùcai сюцай, студент (неофициальное разговорное название 生員 шэньюаня ― первой из трёх учёных степеней в системе государственных экзаменов кэцзюй при дин. Мин и Цин), цветущий (выдающийся) талант; (талантливый) учёный]

Вопрос в том, есть ли у них ученики или те, кому они обещали пропуск на экзамен.

Ли Цзинь стал серьезнее: "Итак, по словам брата Чэня, конечная цель этих людей - мы двое?"

Почему?

Чэнь Сижань со стыдом сказал: "Вчера я узнал о положении Брата Ли. Эти люди не беспокоятся о том, что ты станешь учёным. Они нацелены на меня…"

Хотя город невелик, конкуренция все еще существует.

Если ученик Сюцая также получит титул, государство вознаградит человека, давшего пропуск на экзамен*.

[В оригинале употребляется “гарант” и “гарантия”, это немного не понятно, поэтому заменила на “пропуск на экзамен”

Вообще, это что-то типа поручительства.]

Таким образом, репутация Господина Суна может подавить сразу двух людей.

Ли Цзинь подумал, что эта Санта-Барбара даже более захватывающая, чем в книгах.

Ранее он слышал, что кто-то давал слабительные детям прямо перед экзаменами, и те не могли сосредоточиться. Это может произойти и с ним, в будущем нужно быть более внимательным.

Но почему Чэнь Сижань так уверен, что черная рука* за кулисами беспокоится о том, что его признают Сюцаем?

[думаю, все поняли о чём речь. Это человек, решивший подставить их учителя]

Чэнь Сижань, казалось, знал, о чем думал Ли Цзинь. Он сказал: "Брату Ли действительно наплевать на сплетни в городе, это потому что я человек из высшего сословия. Когда наша семья только переехала, я сказал, что меня обязательно признают учёным... "

Ли Цзинь: ...

[чувак либо слишком много хвастался, либо конкуренция настолько огромна, что лучше вообще про это молчать в тряпочку]

Конечно же, притворяться пораженным молнией — это вечная истина.

Ли Цзинь сказал: "Если понадобится помощь, сообщи мне".

Чэнь Сижань: "Не волнуйся, брат Ли, я не причиню тебе вреда!"

Дорогие читатели, пожалуйста, ознакомьтесь со статьей в блоге.)

Если она там, конечно же, есть.😆

Окончание главы