Повседневная фермерская жизнь переселенного Ли Цзиня Глава 7

— Разве мы не единственные из шести семей, которые сегодня стирают одежду? Почему сзади лишний человек?

— Я даже не заметил, пока ты мне не сказал, этот человек - мужчина или брат?

— Ты что, дурак? Это же явно тот оборванец, Ли Цзинь!

— Он несет таз и колотушку, он тоже собирается стирать одежду?

— Кто знает? Его муж недавно родил. Я не могу поверить, что Ли Цзинь заботливый человек.

Ли Цзинь не отставал от них, хотя ноги у него были длинные, и он с каждым шагом преодолевал большое расстояние. Но, чтобы избежать больших подозрений со стороны геров и женщин, не стоит слишком пристально следить за ними.

В верхней части деревни протекала река, и вода в ней была по колено взрослому человеку. На дне лежали мелкие камни и крабы, а вода настолько чистая, что девушки и геры деревни обычно приходят сюда стирать свою одежду.

Но у жителей деревни также была устная договоренность о том, что шесть семей будут ходить стирать за один раз. Ведь это река, и есть разница между верхним и нижним течением, поэтому те, кто стирает одежду в верхнем течении, неизбежно имеют преимущество.

Чтобы все было по-честному, члены группы заняли шесть каменных пирсов и каждый раз по очереди стирали свою одежду на самой верхней из точек. Когда Ли Цзинь подошел к реке, эти люди уже были на своих местах.

Когда они увидели, что Ли Цзинь действительно пришел постирать свою одежду, девушка, которая была последней, перенесла свой таз на каменный пирс женщины, стоявшей перед ней.

— Ли Цзинь, ты действительно пришел постирать свою одежду, ах, я позволю тебе занять мое место!

Сказав это, она обратилась к женщине рядом с ней: "Ах, сестра, у меня сегодня меньше одежды, я потеснюсь с тобой, я скоро закончу стирку".

— Хорошо.

Ли Цзинь еще не знал, что такие обычаи существуют в деревне, и когда он увидел эту сцену, он мог только потереть кончик носа, а затем сказать спасибо.

 Девушки слушали его, одновременно стирая одежду руками и ногами, тихо поглядывая на Ли Цзиня.

На самом деле, для Цинь Мувэня есть место у реки, но не сегодня.

В деревне было очень много хозяйств, и все были расположены по порядку. Просто Ли Цзинь не мог долго оставлять грязную одежду, поэтому пришел постирать ее сам, не спросив Цинь Мувэня.

Ли Цзинь никогда раньше не пользовался колотушкой для стирки, а мыло в ту эпоху все еще немного отличалось от современного, поэтому, когда он начал стирать, его движения были немного неуклюжими.

Девушки, которые еще не были замужем, стеснялись разговаривать с Ли Цзинем и лишь изредка бросали на него взгляды. Замужние женщины тоже приветствовали Ли Цзиня, но больше ничего не могли сказать.

Ведь в этой эпохе необходимо было чрезвычайно строго соблюдать строгую границу между мужчинами и женщинами.

Река была у дороги, ведущей в деревню, и человек, который утром тянул Ли Цзиня из города на телеге, возвращался обратно, и стирающий одежду у реки человек издалека показался ему очень знакомым. Чем больше он смотрел на него, тем больше он напоминал Ли Цзиня.

Но он не рискнул спросить. Как может быть, что он стирает одежду? Солнце взошло на западе?

Телега с быками проехала мимо реки, и через полминуты здоровяк снова повернул назад.

Он крикнул: "Ли Цзинь, это действительно ты!".

К счастью, Ли Цзинь не был слепым и узнал в нём того, кто привел его утром. В душе он считал его добрым человеком.

— Гм. - ответил Ли Цзинь.

Мужчина привязал вола к камню на обочине дороги, а сам подошел к Ли Цзиню и наклонил голову, чтобы рассмотреть его.

Он действительно стирал одежду. Не говоря уже о том, что делал это вполне прилично.

Стирать одежду не сложно, просто в древности было много тканей, и разминать их вручную было неудобно. С мылом и колотушкой стирать было значительно легче. Кроме того, в молодости он смотрел исторические ТВ-дорамы, так что постепенно можно было привыкнуть.

Здоровяк обрадовался: "Ты действительно можешь стирать одежду. Жаль, что нет художника, который мог бы нарисовать тебя и вставить в рамку для твоего мужа. Если в будущем ты посмеешь снова задирать его, пусть он пригрозит тебе этой картиной".

— …

На вид этому крупному мужчине было около 24 или 25 лет, он был в самом расцвете сил, и, согласно древней практике ранней женитьбы и рождения детей, его дети, вероятно, уже подросли.

Ли Цзинь увидел свое отражение в воде. Оно было похоже на его лицо в прошлой жизни, однако всё равно отличалось от зрелого и спокойного двадцатидевятилетнего мужчины….

Как и Цинь Мувэнь, он обладал внешностью подростка. Ли Цзинь полагал, что этому его телу сейчас, вероятно, всего семнадцать или восемнадцать лет.

Когда здоровяк увидел, что Ли Цзинь все еще стирает одежду, он обрадовался и намеревался насладиться этим еще некоторое время, так как он все равно сломал ногу ранее и ему было трудно ходить.

— Твой муж родил? Он подарил тебе ребенка? Ты так счастлив, что сам стираешь свою одежду?

Ли Цзинь нахмурился и сказал: "Главное, что мальчик и сын в безопасности".

Малыш был таким милым, будь то мальчик или гер, это был их с юношей собственный ребенок.

Здоровяк обрадовался еще больше: "Теперь и у тебя есть сын, Ли Цзинь.

Сегодня утром я продавал дрова на рынке, поэтому мы с тобой не очень много разговаривали. Перед смертью твоя мать предложила дочери своего родственника стать невесткой моего брата, и теперь они женаты.

Ли Цзинь рассеянно кивнул, оказалось, что этот большой человек был не добряком, просто из-за того, что у семьи Ли Цзиня были какие-то родственные отношения с его семьей, он был готов ему помочь.

— Перед смертью твоя мама больше всего беспокоилась о тебе и просила меня больше присматривать за тобой. Но я не могу гоняться за тобой весь день. Я подумал, что для тебя чересчур пить, когда твой муж рожает ребенка. Я хотел проучить тебя, когда вернусь с рынка. Теперь ты, кажется, знаешь, как вести себя, став отцом".

В это время Ли Цзинь тоже закончил стирать свою одежду, выжал воду и положил в таз.

— Спасибо, что позаботился обо мне раньше, я больше не буду вести себя как ничтожество.

Они шли обратно вместе, и девушка, которая ранее уступила свое место Ли Цзиню, тоже закончила стирать свою одежду. Попрощавшись с сестрами, она тоже взяла ведро и быстро ушла.

Здоровяк рядом с ним шел, прихрамывая и время от времени хмурясь.

Ли Цзинь остановился, вспомнив, что до сих пор не знает имени этого человека.

В результате на ум пришло имя - "Ли Чжуцзы".

Вы, семья Ли, выбираете случайные имена, да?!

Ли Данью, Ли Чжуцзы* ......

Ли Цзинь подумал: "Наверное, в будущем появится такое имя, как Ли Тьечжу*.

[大牛  dàniú  талант, выдающийся человек, профессионал своего дела

柱子  zhùzi  - столб; колонна

铁柱  tiě zhù  -  металлическая стойка; стальная колонна]

— Брат Чжуцзы, ты повредил ногу?"

Ли Чжуцзы сказал: "Это не проблема, я вернусь и скреплю ее деревянной доской, а потом посплю".

У людей в деревне было много своих собственных местных лекарств, простых и практичных.

Ли Цзинь же сказал: "Найди какой-нибудь прочный камень, чтобы сесть на него, и я вправлю тебе кость".

Ли Чжуцзы сначала утверждал, что не стоит беспокоиться, но когда он в очередной раз ступил в яму, ему было очень больно, он пыхтел и шипел.

Если ему не вправить кость, его нога будет сломана.

Ли Цзинь держал его за лодыжку, а Ли Данью смотрел на изящную руку Ли Цзиня и думал: " Этот парень - ученый, он отличается от нас. Эта рука выглядит даже более нежной, чем женская. Она не женственна, просто ...... выглядит так, будто нарисована кистью, в этом есть что-то неописуемо прекрасное."

Ли Чжуцзы подумал, что в будущем, когда у семьи будут деньги, нужно будет позволить сыну учиться.

На самом деле существует множество людей, которые уже давно работают в этом направлении.

У Ли Цзиня не было времени смотреть на свои руки. Честно говоря, эти руки были самой приятной частью тела Ли Цзиня. Его пальцы были длинными и тонкими, как нефрит, а каждый ноготь был круглым, как ракушка, и на ладонях не было мозолей. Конечно, письменной практики почти не было.

Не предупредив Ли Чжуцзы, Ли Цзинь сразу нашел нужную позицию и вправил кость обеими руками. Ли Чжуцзы не был готов к этому и издал болезненный крик.

Девушки, стирающие одежду рядом с ними, подняли глаза и переглянулись.

— Что вы делаете? Не деритесь, в нашей деревне запрещено драться!

Ли Чжуцзы чуть не разрыдался, но ответил хрипло.

— Мы не деремся, я сломал ногу, а Ли Цзинь вправляет мне кости.

Ли Цзинь помог ему встать: "Теперь наступи и походи вокруг".

Ли Чжуцзы думал, что, наступив на землю, он снова почувствует острую боль.

Однако оказалось, что вправление костей Ли Цзиня словно было волшебным, и он совсем не чувствовал боли.

Ли Цзинь просто посмотрел на выражение его лица и сразу понял, что все правильно. Поэтому он вернулся, чтобы снова вымыть руки, а затем поднял ведро с одеждой.

Телега с волами Ли Чжуцзы была рядом с ними, поэтому он сказал Ли Цзиню, чтобы тот поставил одежду и пошел рядом с ним.

— Молодец, ты так хорошо вправляешь кости, даже врачи в городе не так хороши, как ты.

Ли Цзинь ничего не сказал, его лучшим умением было не вправление костей, а проведение операций. Просто он провел полгода в хирургии, и эти умения не пропали даром.

Ли Чжуцзы был благодарен Ли Цзиню, поэтому он говорил ещё больше: "Ты собираешься сдавать экзамен Сюцая* в этом году? Если не получится, можно стать учеником в медицинской зале, чтобы хоть как-то содержать семью. Твой муж такой худенький и хрупкий не может заработать больше нескольких монет в день на пошиве одежды. Если ты станешь там врачом, то сможешь обедать каждый день в кабинете врача и получать три таэля серебра в месяц".

[秀才xiùcái - сюцай, студент (неофициальное разговорное название 生員 шэньюаня ― первой из трёх учёных степеней в системе государственных экзаменов кэцзюй при дин. Мин и Цин)]

Ли Цзинь подумал: "Я действительно должен задуматься о том, как заработать деньги, чтобы содержать свою семью.  Если, по словам Ли Чжуцзы, врач в эту эпоху мог заработать три таэля серебра в месяц, то это равнялось трем связкам или трем тысячам вэнь.

Эта династия, вероятно, была схожа с династией Цин.

Медная пластина равна одному вэню, а связка монет - тысяче вэнь, что равнялось одному таэлю серебра.

Ли Цзинь спросил: "Курицу можно продать за сорок вэнь?".

Ли Чжуцзы сказал: "Да, это городская цена, если ты хочешь купить цыплят для разведения, то лучше купить их прямо в деревне. Просто пойди к Ли Данью, ты сможешь сэкономить до тридцати пяти вэнь".

Ли Цзинь кивнул, теперь он, пожалуй, имел некоторое представление о денежной системе в эту эпоху. Если вспомнить, что в доме осталось всего семь или восемь вэнь, то, по подсчетам, они смогут купить только десять булочек.

Действительно, слишком бедно.

Река была недалеко от деревни, и Ли Чжуцзы непрерывно говорил Ли Цзиню об экономии денег.

Как бы то ни было, хорошо, что Ли Цзинь теперь просвещен и знает, что ему нужно заботиться о муже и сыне.

Нужно сделать так, чтобы Ли Цзинь больше не мог брать деньги на покупку вина.

Когда заработает больше денег, сможете купить материалы, чтобы отремонтировать дом. Иначе как дети перенесут летние дожди и зимние ветра?

Кстати, смертность младенцев в древние времена была настолько высока, что в каждом доме были дети, которые умирали в раннем возрасте.

Не говоря уже об оспе, большой проблемой является возможность хорошо питаться и иметь одежду.

Ли Цзинь подумал: "Сначала надо позаботиться о доме, иначе из-за дождей, которые будут идти долгое время, все в доме заплесневеет, а это нехорошо для детей".

Ли Чжуцзы увидел, что тот его послушал, и почувствовал облегчение.

В этот момент семьям в деревне пора было заканчивать работу на ферме и ужинать. Когда они пришли в деревню, некоторые жители увидели, что Ли Чжуцзы идёт плавно и не хромает, один спросил его: "Ли Чжуцзы, ты сегодня много заработал? Ты ходил к врачу?"

Ли Чжуцзы рассмеялся и сказал: "Зачем мне идти к доктору в городе, когда рядом со мной гениальный врач.”

Толпа: "Что???"

Окончание главы