Тёмный феникс в цветах вишни Глава 26

— Как ты себя чувствуешь? Всё в порядке?

Бин кивнул, ковыряя рис палочками. У него до сих пор не было аппетита; Юй Лянь начинал беспокоиться. Ему тоже приходилось тосковать, но его бедняцкое желание есть всё, что дают, не остановилось, даже когда умер отец.

Ничего хорошего в последнее время не происходило. Удручающая ситуация: Лю Гуанмин вечно где-то пропадал, господин Цун так и не очнулся после проклятия, а Бин продолжал скорбеть по учителю. Рассказать ребёнку, что гнев старика таки достиг своей неожиданной цели, Юй Лянь не решился; он и сам не признавал этого до конца.

Вишенкой на торте был пир в честь молодого императора Шу, который должен был приехать завтра.

Юй Лянь ещё никогда не бывал на пирах. И, честно говоря, не хотелось — поесть он мог и в маленькой компании; зато не нужно бояться, что он отравиться «шальным ядом».

Юй Лянь вздохнул. Не то чтобы он не боялся отравиться в любой момент последние пару месяцев.

— Бин, — позвал он. — Не хочешь выйти со мной в город?

Мальчик поднял голову.

— Зачем?

— Завтра будет пир. Думаю, это должно быть торжественно — тут же все такие гордые, не выдержат, если не покрасуются... Мне немного стыдно появляться там в своей одежде. Как-то я встретился с Его Высочеством первым принцем, — Гуанмин меня привёл, — так меня приняли за слугу! А я, между прочим, таких платьев, какие здесь служанки носят, ни у сестёр, ни у матери в жизни не видел.

Бин икнул. Звук чем-то напоминал неуверенный смешок, поэтому Юй Лянь решил, что успокаивать у него неплохо получается.

— И что, первому принцу вы не понравились?

— Отчего же не понравился? — фыркнул Юй Лянь. — Он человек приятный, даже посмеялся. Ну что, Бин, пойдём на рынок? И тебе что-нибудь подыщем — не всегда же в старом ходить. У тебя и рукава уже коротковаты, да?

Мальчик смущённо спрятал руки под стол; упавшие палочки со звоном стукнулись о миску.

— Не нужно, господин, не стоит! — залепетал он. — Мне и так хорошо!

Юй Лянь махнул рукой.

— Ещё как надо — со мной пойдёшь. Не вижу ни одной причины не пройтись вокруг столов и ссыпать сладости в рукава, — хохотнул он.

Бин согласился, хоть и с боем. Его всегда приходилось уговаривать; Юй Лянь заметил, что любое его предложение отклонялось до его собственной попытки спросить мальчика снова. А потом ещё и ещё — всё зависело от того, насколько Бин был смущён.

Тучи заволокли небо; утром шёл дождь. Было сыро и прохладно. Бин нёс два сложенных зонта, которые были едва ли не с него ростом — глядя на это, Юй Лянь едва подавлял смех.

«Руки-то у него сами с эти зонтики, едва ли шире,» — фыркнул он.

— Господин Юй? — обернулся Бин; почему-то у мальчишки был поразительно хороший слух. Юй Лянь не мог даже вздохнуть, чтобы он этого не услышал.

— Ничего-ничего, — отозвался Юй Лянь. — Смотри-ка, уже подходим к рынку.

Юй Лянь огляделся, запоминая ряды магазинов и лавок, казалось, в столице продают всё на свете. Разнообразие товаров здесь было куда большим, чем где-либо ещё в империи Инь; разве что, кроме города Цюань у самого крупного порта на побережье. Как-то, ещё будучи маленьким мальчиком, Юй Лянь навещал родственников с отцом; уже в трёх днях от столицы нельзя было найти и половины привычных (и недоступных из-за цены) вещей.

— Смотри, ткани! — Юй Лянь указал на прилавок, на котором были разложены рулоны ярких шелков; продавец бдил, выглядывая из магазинчика; своим цепким взглядом он выискивал потенциальных покупателей среди прохожих побогаче.

— Такие красивые цвета, — согласился Бин. — Наверное, это очень дорого.

Юй Лянь кивнул; его взгляд метнулся в сторону дорогих ханьфу, аккуратно развешанных вдоль стены.

— Да, такими только любоваться, — отозвался он. — Зато посмотри, какой глубокий синий! Лилии на рукавах! Разве не красиво?

Продавец заметил интерес юноши. Мужчина тут же оживился, подзывая потенциальных покупателей:

— Лучшая вышивка, лучше не найдёте! Ткань потрясающего качества! Хотите взглянуть господин? Синий цвет будет вам к лицу!

Юй Лянь не стал отказываться; он приблизился к мужчине, слыша торопливые шаги Бина за спиной.

— Примерьте, господин, — торговец достал халат, накидывая его на плечи Юй Ляня. — Ну разве не хороший цвет? И лилии, лилии так хороши!

— Красиво, господин Юй, — растерянно, но согласно поддакнул Бин. — Вы это купите?

— Может и куплю, — качнул головой юноша, замечая как зажглись жадные глаза торговца. — Может, мы и тебе что-то подыщем, а?

— И на его размер у нас есть готовые одежды! — мужчина метнулся в сторону ящиков и нырнул в них с головой, вытаскивая различные ткани. — Голубой, оранжевый, белый все с вышивкой... Ах, вот и зелёный нашёлся! Или красный? Какой вы предпочитаете?

«Что ж, — Юй Лянь улыбнулся, готовясь к битве. — Я тебе треть цены скину, не меньше».

Юй Лянь лениво жевал засахаренную ягоду; нигде во всём мире не было так тоскливо, как на императорском пиру. Признаться, он ожидал большего. Конечно, пение и танцы изящных девушек могли быть хорошим развлечением, но Юй Лянь в этом ничегошеньки не понимал.

К тому же, звучало это трагично и уныло. Он искренне не понимал, как можно сохранить хороший настрой под эти завывания.

К Юй Ляню никто не подходил, и он сам не горел желанием кому-то навязываться. Бин трясся рядом; он не поднимал голову и явно был напуган, поэтому Юй Лянь потерял всякую надежду его разговорить.

Скукотень.

Народу было много, но узнавал Юй Лянь всего пару лиц. Например господина Цун за дальним столом; тот выглядел таким же скучающим, как и он; к тому же, почему-то возникало ощущение, словно Цун Веньян здесь прямиком из гроба.

Впрочем, так оно и было; Юй Лянь понятия не имел о том, что господин Цун пришёл в сознание и был достаточно здоров, чтобы прийти.

Цун Веньян повернулся, словно заметив взгляд Юй Ляня; тот поспешно отвернулся, ещё не готовый посмотреть ему в глаза. Воспоминания о метке проклятия всё ещё всплывали в голове; Юй Лянь лишь надеялся не показать свой ужас.

И своё знание.

Юй Лянь сглотнул, переводя взгляд на делегацию Шу; один из мужчин сидел прямо подле императора, оживлённо с ним что-то обсуждая. Оба выглядели серьёзно настроенными; словно прямо сейчас в одном зале с Юй Лянем решались важные государственные дела.

Юй Лянь зевнул. Зря он возлагал столько надежд на этот вечер: ему было скучно, Бину и того хуже. К Лю Гуанмину и вовсе не подобраться — даже попробовать страшно. Все эти люди, столпившиеся вокруг членов императорской семьи, вызывали стойкое желание оставаться в более свободной части зала.

Юношу нагнулся к Бину:

— Прогуляемся? У меня всё равно все рукава уже заполнены закусками.

Мальчик с готовностью кивнул; это место уже порядком его достало. Он не решался сказать Юй Ляню, но Бину было душно и страшно в этом огромном зале, заполненном важными людьми. Музыка казалась ему слишком раздражающей, а танцы вульгарными; он не был уверен, что может смотреть на полуобнажённые женские тела — его лицо горело и становилось ярко-красным, как свежий помидор, стоило ему бросить на них хоть один взгляд.

Юй Лянь позволил Бину вцепиться в его рукав, усыпанный цветочной вышивкой; вместе они направились во внутренний сад, освещённый тусклым свечением красных фонарей.

Редкие группы людей прогуливались тут и там; место было огромным, оттого и свободным, если отойти чуть дальше в входа в пиршественный зал. Впереди виднелся маленький лотосовый пруд; деревянный мост, выкрашенный красной краской, так и манил встать на нём и перегнуться, чтобы смотреть на тёмную водную гладь.

— Красиво, — выдохнул Юй Лянь. — Идти на пир было плохой идеей, да?

Бин пожал плечами.

— Вовсе нет...

— Плохой, точно плохой, — фыркнул Юй Лянь. Протянув руку, он потрепал мальчика по голове. — Я ожидал чего-то... Знаешь, это напоминает вечера, когда отец и его приятели накрывали стол летними вечерами. Жарили мясо, пили вино, развлекались, как только могли. Иногда жена дяди Пань играла на флейте, и они распевали песни. Добавить немного торжественности, золота и богатств — вылитый пир.

— И правда, звучит похоже.

Юй Лянь вздрогнул; ему ответил не Бин. Кто-то подкрался сзади, пока они говорили, и позволил себе влезть, даже не показав лица.

Это был господин Цун — немного бледный и шатающийся, он обмахивался веером, чтобы скрыть своё совершенно больное лицо. Яркий предмет, покрытый чем-то блестящим и напоминавший невесомые крылья бабочки, привлекал взгляд; вещица отлично справлялась со своей задачей. И несмотря на это, Юй Лянь ясно видел, что господина Цун вот-вот стошнит — он явно держался из последних сил. Удивительно, что он вообще держался на ногах — но, раз уж его состояние было настолько плохим, что он вообще тут делал?

— Господин Цун! Какое счастье, что вы очнулись. Как ваше самочувствие?

Юй Лянь сказал это, будто актёр, читавший заготовленный текст; он не был хорошим притворщиком, но старался как мог, надеясь, что Цун Веньян этого не заметит. Он не знал, что ещё должен был сказать этому человеку. Тому, кто убил господина Сюэ — пусть и не своими руками.

«Зачем? — хотел бы спросить Юй Лянь. — Что он тебе сделал?»

Но что он ему ответит? Честно во всём признается? Может, просто убьёт и его тоже? И разве мог Бин узнать, что человек, причинивший ему такую боль, стоит прямо перед ним?

«Нет, — твёрдо решил Юй Лянь. — Я не могу сказать ему. Что он будет чувствовать? Я не могу на это решиться».

— Не так плохо, как могло бы быть, — отозвался Цун Веньян; его голос был непривычно сиплым и тихим. — Я пришёл в себя совсем недавно и с радостью бы остался в постели, но, боюсь, я обязательный аксесуар для встречи молодого императора Шу.

— Аксессуар? — растерянно отозвался Юй Лянь; Бин, стоявший рядом, выглядел настолько же сбитым с толку. — Молодой император Шу? Так это гость, в честь которого всё устроили?

Цун Веньян медленно кивнул; скорее, из-за того, что боль сделала его заторможенным, чем специально.

— Всё так. Император Шу мой единокровный брат — кажется, меня пригласили, чтобы показать, что политический брак ещё в силе. Как будто ему это интересно, — проскрипел господин Цун. — Отвратительное душное место, и чиновники украли у меня единственного человека, с которым я мог поговорить. Стесняюсь спросить, вы видели беседку под ивой? Не могли бы вы помочь мне туда добраться? Кажется, я вот-вот упаду.

Последнюю фразу Цун Веньян не сказал — он едва слышно выдохнул, шепча слова из последних сил. Преодолев все смешанные чувства, возникавшие из-за этого человека, Юй Лянь метнулся, чтобы подхватить его под руки.

— Держитесь, господин Цун! Сейчас мы вас усадим.

Бин тоже поддержал Цун Веньяна, насколько мог. Вместе они дотащили его до маленькой беседки, скрытой листвой старого дерева, будто куполом.

Цун Веньян упал на скамью; скинув веер в руки Бина, он вытер лицо ладонью и выдохнул.

— Я и не понимал, что всё настолько плохо, пока не решил пройтись.

Юй Лянь присел рядом; он оглядел господина Цун, похожего на ходячий труп и спросил:

— Может, принести вам воды?

— Не стоит, — собеседник махнул рукой.

Тишина длилась не больше двух минут; Бин успел известись, ковыряя доску носком сапога. Наконец, Цун Веньян повернулся в сторону Юй Ляня и улыбнулся.

— Синий с цветами? Я погляжу, сегодня мы очень похожи.

Юй Лянь удивлённо моргнул и пригляделся; действительно, мало того, что они имели одинаковый рост и телосложение, так ещё и надели похожие одежды. Каковы шансы, что это произойдёт на императорском пиру? Юй Лянь глупо хихикнул.

— И правда. Разве что, ваш верхний халат расшит вишней.

Цун Веньян улыбнулся; тепло и по-доброму, так, что нервный Юй Лянь тут же расслабился.

— Знаете, я всё же не отказался бы от воды. Не могли бы вы принести немного? Кажется, моё горло совсем пересохло.

Юй Лянь с готовностью вскочил.

— Конечно!

Бин же, всполошившись, протянул Цун Веньяну веер.

— Не убегайте вот так, подождите секунду, — отозвался тот, качая головой. — Оставьте веер — не думаю, что я могу его взять, а в моих рукавах, как назло, ни одного кармана. И эта верхняя накидка очень мешает; я ужасно вспотел. Если бы вы выполнили ещё одну маленькую просьбу...

Бин, безоговорочно доверявший господину Цун, с готовностью закивал; Юй Лянь понял, что у него нет и шанса отказаться, поэтому спросил:

— Что мы можем для вас сделать?

— Помните ли вы господина Мэн? — отозвался Веньян. — Он мой близкий друг; было бы замечательно, если бы вы отдали веер и накидку ему. Вы быстро его найдёте — кажется, он уходил в сторону статуи-черепахи в чьей-то компании.

Это было не сложно; к тому же, весь дворец шептался о том, как близки господин Мэн и Цун Веньян, поэтому просьба не была удивительной. Юй Лянь кивнул, принимая полупрозрачную ткань, протянутую трясущимися руками господина Цун.

— Может, Бину стоит остаться с вами?

Цун Веньян качнул головой.

— Пожалуйста, не беспокойтесь? Что может со мной случиться?

Юй Лянь и Бин выскользнули из беседки. Где находится статуя-черепаха он помнил смутно — где-то на другой стороне сада. Это была приметная конструкция на постаменте, и пропустить её было бы сложно.

— Что за господин Мэн? — поинтересовался Бин.

— Друг господина Цун. Он чиновник, — отозвался Юй Лянь. — Это всё, что я о нём знаю.

Он бросил взгляд на комок в своих руках. Господин Цун, похоже, не отличался аккуратностью — вздохнув, Юй Лянь расправил накидку, не сбавляя шагу.

— Такая красивая — зачем с ней так обращаться? — пробурчал он.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Юй Лянь разглядел черепашью голову — она выглядывала из-за листвы вдалеке, словно маяк. Совсем скоро пара вышла к статуе — правда, никакого Мэн Бохая там не было.

— Разминулись? — предположил Бин. — Наверное, мы встретим его в зале. Нам же всё равно нужно взять воду.

— Ты прав, — согласился Юй Лянь. Он развернулся, чтобы отправиться в сторону праздничных огней, когда чья-то фигура выскочила ему наперерез.

— Вот вы где, господин Цун! — радостно сказала девушка в наряде служанки; отчего-то она сама смутно напоминала Цун Веньяна. — Вы заставили эту скромную слугу поволноваться. Что же случилось с вашей мантией?

Она выхватила накидку у растерянного Юй Ляня; парой отточенных движений она накинула ткань ему на плечи.

— Кажется, произошла ошибка, — Юй Лянь взмахнул руками. — Я вовсе не...

— Господин Цун, хотите вернуться домой? — перебила служанка. — Конечно, мы можем уйти сейчас!

Прежде чем Юй Лянь успел ответить, ещё один голос вмешался в разговор; кто-то подкрался сзади, заставив девушку испуганно съёжиться и раскрыть рот от страха.

— Чуть его не потеряли, — прорычал кто-то. — Несите мешок.

Юй Лянь сглотнул.

Мешок?!

Стоило Юй Ляню и мальчишке скрыться из виду, Цун Веньян вскочил, подавляя боль. Он скинул верхние одежды, обнажая бледно-голубую мантию; издалека она напоминала одежду слуг, сновавших туда-сюда по всему зданию. Сойти за одного из них не так уж и сложно — сгорбиться да бежать по своим делам. Кто обратит внимание?

Цун Веньян вышёл из беседки через боковой проход и обошёл иву, прячась в тени. Гао Чжань, заламывающий руки, уже ждал его в условленном месте.

— Гос...

— Тихо! — шикнул Веньян; приступ боли прошёлся по его горлу, заставляя зажмуриться. — всё в порядке. Надо уходить. Цзи Яо и Мэн Бохай встретят нас у главных ворот.

— Мы правда уедем на экипаже господина Мэн? — спросил Гао Чжань. — Вы уверены, что это хорошая идея? И господин Юй... А если ему что-то сделают? Если за вами правда следили, мы с Цзи Яо могли бы...

— Могли бы то, могли бы это, — уставший Цун Веньян фыркнул. — Я бы предпочёл не проверять. Так мы все в безопасности, разве это не главное? Лучше брать хитростью, чем надеяться на силу. Кто виноват, что господин Юй оделся так же, как я? Даже лепестки на рукавах того же цвета... А мальчик, может, и достаточно быстроног, чтобы с ним ничего не случилось.

Гао Чжань нахмурился.

— Но нельзя же спутать вас с другим человеком. Вы с господином Юй не так уж и похожи...

— И тем не менее, мало кто знает меня в лицо, а ориентироваться по одежде куда проще. И вокруг темнотень. Возле статуи-черепахи едва ли видно дорожки — там всего два фонаря, — Цун Веньян щёлкнул мальчика по лбу. — Двигайся, Гао Чжань, надо поспешить. Если мой план не сработает, нам нужно быть как можно дальше отсюда.

Путь занял много времени — с каждой секундой и без того скудная энергия Цун Веньяна угасала. К тому времени, как он добрался до главных ворот, Гао Чжань чуть ли не тащил его на себе. Приметная фигура Мэн Бохая обнаружилась у готового к поездке экипажа; рядом с мужчиной стоял Цзи Яо, напряжённо жевавший губу.

Завидев Цун Веньяна, Мэн Бохай выдохнул с заметным облегчением.

— Наконец-то! Сработало?

— Понятия не имею, — пожал плечами Цун Веньян. — Но, кажется, за нами никто не шёл. И знаешь, я бы предпочёл об этом не думать — кажется, ты обещал угостить меня каким-то диковинным заморским вином и обыграть в го? Что ж, я готов. Едем!

Мэн Бохай хохотнул; Цзи Яо тем временем подскочил к Цун Веньяну и закинул его руку себе на плечо.

— Вот это настрой! Но тебе бы хоть до моего поместья доехать — ты, того гляди, свалишься без сил. Полезай в повозку, друг мой. Но вина ты до утра не получишь.

— Как жестоко, — отозвался Цун Веньян с вымученной улыбкой. — И ты называешь себя моим другом?

— Обычно друзья хотят, чтобы ты не умер, — покачал головой Мэн Бохай.

Гао Чжань и Цзи Яо помогли Цун Веньяну забраться в экипаж. Следом протиснулся и Мэн Бохай; ему было достаточно окликнуть возницу, чтобы копыта лошадей мерно зацокали по дороге.

Вскоре Цун Веньян заснул, прислонившись плечу Цзи Яо. Для него, всё ещё измученного проклятием, этот вечер был слишком долгим.

—————

Том закончен! Он-то закончен, а вопросы остались, и сейчас я оставлю пару спойлеров чтобы подогреть интерес.

Минь Фухуа жив и здоров! Куда б он помер-то, не собирается этот скромный автор сливать персонажа.

Бин и Мэн Бохай абсолютно точно натуралы. Так сказать, развеем мифы — никто из них не заинтересован в лицах мужского пола. А Мэн Бохай ещё и примерный семьянин — с его женой и сыном мы ещё познакомимся.

Будьте уверены, что тег «инцест» не требуется: Шу Суй тоже присоединяется к лиге мужчин гетеросексуальной ориентации.

Самый главный вопрос: зачем вот так обрывать книгу? Ответ: просто автор придумал название для второго тома, так что грех не воспользоваться.

Окончание главы