Повсюду в Цзянху удивительно [яой] Глава 9. Мерзавец!

Матушка поддержит тебя!

***

— Почему я должен изучать... такие вещи? — Шэнь Цяньлин чуть не расплакался. Разве не следует порнографию и прочие подобные штуки рассматривать незаметно у себя дома? Как можно у всех на глазах раскладывать это на столе?

— Потому что глава дворца Цинь — дракон и феникс среди людей...* — сказала сестрица в фиолетовом одеянии.

П/п. В древности дракон и феникс символизировали императора и императрицу, поэтому когда говорят "дракон и феникс среди людей", имеют ввиду, что этот человек выдающийся, лучший среди людей.

Как это вообще связано со мной, а?! Шэнь Цяньлин был сражен этой дурацкой логикой.

Он — дракон и феникс среди людей, и поэтому я должен учиться искусству соития?! Если он дракон, разве мне не придется научиться перевоплощаться? Почему бы ему сразу не жениться на Ультрамене?*

П/п. Шэнь Цяньлин тут использует слово "дракон" в буквальном смысле, подразумевая что Шаоюй — всамделишный дракон, и припоминает аниме-сериал про Ультраменов, где гуманоиды, ультрамены, должны перевоплощаться и менять свою форму, чтобы находиться на Земле. Что-то среднее между Железным человеком и Могучими рейнджерами))

— ... и очень многие хотят выйти замуж за хозяина дворца, — сестрица в фиолетовом неторопливо заканчивала предложение. — Если младший молодой господин желает пленить хозяина дворца, то он непременно должен быть непревзойденным в постельном искусстве.

Шэнь Цяньлин чуть было не рухнул на месте, он уже не знал, какое выражение лица ему принять.

— Мы можем начинать? — сестрица в фиолетовом стала поторапливать его, видя, что он уже довольно долго стоит, застыв с открытым ртом.

Конечно же нет! Шэнь Цяньлин схватился за живот:

— Живот болит.

Сестрица в фиолетовом молча смотрела на него.

— Лучше нам перенести занятие на другой день, — произнес Шэнь Цяньлин, и сломя голову кинулся наружу.

— ...

— Ох, молодой господин, помедленнее, — Бао Доу только вошел в ворота, тут же столкнувшись с ним нос к носу, и едва не оказался задом на земле.

— Быстрее уходим! — Шэнь Цяньлин схватил его и побежал.

— Что случилось? — Бао Доу заволновался, он ничего не понимал. — Мастер Цзэн уже пришла?

Был бы я таким, если бы она не пришла?! Шэнь Цяньлин на одном дыхании добежал до сада, где, наконец, опершись на декоративную горку, смог перевести дух.

— Что в конце концов произошло? — Бао Доу в самом деле был озадачен. — Учитель хотела ударить тебя?

Пускай бы лучше она меня ударила, но судя по ее поведению, она, скорее, хотела поиметь меня.

Шэнь Цяньлин схватил Бао Доу за руку и начал допрашивать:

— Когда учитель Цзэн появилась в усадьбе?

Ответ Бао Доу его шокировал:

— Год назад, как минимум.

Шэнь Цяньлин в ужасе замер. Сколько занятий можно было посетить за год? Даже если это только одно занятие в месяц, за год — это двенадцать раз! Двенадцать раз... двенадцать раз... он не хотел даже думать о том, что у них там происходило.

— Молодой господин, — Бао Доу помахал рукой перед его лицом. — Вы меня пугаете. Что-то случилось?

— Она обучает... именно этому? — Шэнь Цяньлин был крайне удручен.

Бао Доу покраснел:

— Да.

Шэнь Цяньлину отчаянно хотелось разреветься, он уселся на камень:

— Ты говорил, что она удивительный человек, но почему, вопреки этому, она занимается подобным?

Разве не лучше бы было проявить немного больше застенчивости и скромности? Она еще и обучает с сиськами навыкат. В какой, по ее мнению, она эпохе, чтобы так трясти своей грудью?

— Она не обычный девушка, — шепотом проговорил Бао Доу. — Она — не имеющий себе равных гуру, знаменитый мастер из Цзяннаня.

В таком деле еще можно считаться мастером? Шэнь Цяньлин почувствовал, что сейчас расплачется. По сравнению с современной эпохой, где искоренена порнография и прочие незаконные публикации, этот мир полный отстой.

— В тот год госпожа беспокоилась, что молодой господин будет несведущ и невежественен, поэтому она пригласила учителя Цзэн приехать и преподавать, — говорил Бао Доу. — Обычно этому обучают перед свадьбой, но госпожа несколько волновалась, все переживала, что глава дворца Цинь будет околдован лисой-оборотнем, вот и организовала это дело... ээ... в более ранний срок.

Это чересчур дальновидно. Как могло случиться, что ему досталась такая мать? Шэнь Цяньлин не знал что и думать. Дошло до того, что он уже начал подозревать, не мать ли подстрекала его на дельце с Лисой Бессмертной, чтобы уж наверняка породниться с Цинь? Шэнь Цяньлин ничего не мог поделать, его глаза наполнились слезами:

— Есть ли какой-то способ заставить ее уехать? Эту мастера Цзэн. Кстати, как ее зовут?

— Цзэн Сяньсянь, — сказал Бао Доу. — Молодой господин хочет, чтобы она покинула усадьбу?

Шэнь Цяньлин энергично закивал.

— Боюсь, ничего не выйдет, — произнес Бао Доу. — Госпожа приложила много усилий, чтобы пригласить ее сюда, вдобавок...

— Вдобавок что? — с любопытством спросил Шэнь Цяньлин.

Бао Доу приблизился к нему, шепча на ухо, будто выдавал сокровенную тайну:

— Говорят, что мастер Цзэн также обучила госпожу множеству различных приемов, и они находятся в очень хороших отношениях.

— ...

Матушка, пожалуйста, пощади моего отца, ему уже почти шестьдесят.

— Тебе же скоро восемнадцать? — Шэнь Цяньлин ущипнул его за щеку. — Я хочу спросить кое-что.

Хотя обсуждать такие дела с несовершеннолетними не очень хорошо, но другого пути нет. Это все же лучше, чем расспрашивать сестрицу Цзэн Сяньсянь.

— Конечно, молодой господин, спрашивайте, — Бао Доу был весьма сговорчив.

— Прежде, когда мы занимались с учителем Цзэн, ты всегда был рядом?

Бао Доу кивнул:

— Да, большую часть времени.

Шэнь Цяньлин в облегчении выдохнул: это не должно было зайти слишком далеко. По крайней мере, по-настоящему он зверя на свой меч не насаживал.

Он снова спросил:

— В таком случае, чему она обучает?

— Искусству соития.

Шэнь Цяньлин чуть было не поперхнулся. Понял он уже, что это искусство соития, он же спрашивал о конкретных деталях.

— Только обучает она этому... — голос Бао Доу становился все тише и тише, а лицо залилось краской. — часто используя какие-нибудь причудливые предметы.

Внутри у Шэнь Цяньлина разрастался хаос, он вдруг почувствовал, что жизнь его к такому не готовила.

— Учитель Цзэн также говорила, что пока молодой господин готов терпеть лишения и усердно заниматься, глава дворца Цинь будет без ума от молодого господина.

— Детям запрещается говорить о таких вещах, — Шэнь Цяньлин покраснел до кончиков ушей.

— Хах, — неожиданно сзади раздался смешок.

— А! —Шэнь Цяньлин от неожиданности вздрогнул.

— Мой супруг засмущалался? — Цинь Шаоюй неторопливо появился из-за каменной горки, глаза его искрились весельем.

Шэнь Цяньлин буравил его злым взглядом:

— Мерзавец!

Еще хватило наглости подслушивать.

— Это несправедливо, — Цинь Шаоюй подошел к нему. — Я дремал здесь, греясь на солнышке, когда мой супруг сам прибежал и начал рассказывать. Как это стало моей виной?

— Хмпф! — Шэнь Цяньлин развернулся, потянув Бао Доу за собой.

— Раз уж ты не хочешь заниматься, пойдем со мной гулять по рынку? — Цинь Шаоюй быстро догнал его, поравнявшись шагами.

— Благодарю, но нет, — Шэнь Цяньлин даже не посмотрел в его сторону.

Одна лишь фраза "гулять по рынку" вызывала желание закатить глаза. Людей, которые клеились ко мне в прошлой жизни было немало, и в этой жизни их определенно не меньше. Со своим рынком ты дождешься своей очереди только через тридцать лет.

— Это же лучше, чем сидеть и скучать дома. Там много людей и есть на что посмотреть.

Шэнь Цяньлин игнорировал его.

— Женушка...

— Заткнись.

Бао Доу бросил на Цинь Шаоюя сочувственный взгляд.

— После потери памяти ты стал намного храбрее, — Цинь Шаоюй не сердился. Напротив, он рассмеялся и, протянув руку, ущипнул его за шею.

— Что ты делаешь?! — ощутив боль на шее, Шэнь Цяньлин яростно зашипел на него. — Ты что, сторонник домашнего насилия?

Цинь Шаоюй решительно подхватил его на руки.

— Быстро поставь меня обратно! — опешил Шэнь Цяньлин.

Цинь Шаоюй подпрыгнул, оттолкнулся ногами от стены усадьбы и, без особых усилий, оказался за ее пределами.

— Спасите!... — послышался удаляющийся вопль.

Бао Доу остолбенел, вытаращив глаза и открыв рот.

— Что случилось? — Шэнь Цяньфэн примчался, услышав шум.

— Глава дворца Цинь улетел с молодым господином на руках.

— ...

— Ублюдок! — Шэнь Цяньлин боролся изо всех сил, уже будучи на грани того, чтобы разреветься.

Цинь Шаоюй, по-прежнему держа его на руках, запрыгнул на вершину старого векового дерева, усадил его на разветвление и наконец отпустил.

— Ааа! — лицо Шэнь Цяньлина побелело от страха. Он страдал от акрофобии: на высоте более десяти метров у него тут же закружилась голова и поплыло перед глазами.

— Страшно? — подтрунивая спросил Цинь Шаоюй.

Шэнь Цяньлин лег на ветку, вцепившись в нее как обезьяна, крепко зажмурив глаза.

Цинь Шаоюй наблюдал за его действиями, не зная что и думать.

Это выглядело слишком нелепо.

Шэнь Цяньлин весь трясся, его било крупной дрожью.

Наконец Цинь Шаоюй понял, что тут что-то не так. Он нахмурился и приподнял его:

— Почему ты плачешь?

— Спусти меня вниз, — лицо Шэнь Цяньлина было смертельно бледным.

Цинь Шаоюй больше не задавал вопросов, он подхватил его на руки и спустился в переулок.

Шэнь Цяньлин был холодным, и казался не на шутку напуганным.

— Ты в порядке? — Цинь Шаоюй вытер с его лба холодный пот.

Шэнь Цяньлин сидел на корточках, обняв голову, перед глазами проносилась сцена пятилетней давности.

В тот год, во время съемок, он пренебрег безопасностью, и вместе с другим актером упал с большой высоты. Ему, можно сказать, повезло, он упал на пластиковый навес и получил только внешние травмы, однако второй актер уже не смог проснуться.

— Лин-эр, — голос Цинь Шаоюя был очень теплым. — Я же просто дразню тебя, неужели я позволю тебе упасть?

Шэнь Цяньлин все еще сидел, уткнувшись головой в колени, голова болела так, будто вот-вот расколется. После того случая он провел в больнице более полугода. Когда он закрывал глаза, ему по-прежнему казалось, что он падает. Позже, занимаясь с психотерапевтом, он смог выбраться из этого мрака, однако, боязнь высоты никуда не исчезла. Стоя на высоте, даже если сцена была простой, у него все равно начинала кружиться голова, и он был вынужден использовать дублера.

— Мы возвращаемся домой, — Цинь Шаоюй помог ему подняться.

Шэнь Цяньлин закрыл глаза, лицо его было белее листа бумаги.

— Молодой господин, что с вами? — Бао Доу прибирался в доме, когда вдруг увидел ни живого, ни мертвого Шэнь Цяньлина, и испуганно вздрогнул.

— Принеси немного горячей воды, — Цинь Шаоюй опустил его на кровать.

— Я в порядке, — устало проговорил Шэнь Цяньлин. — Уходи.

— Ты действительно так боишься? — Цинь Шаоюй пребывал в нерешительности.

Шэнь Цяньлин закрыл глаза и явно не собирался с ним больше разговаривать.

— Хозяин дворца. Горячая вода, — Бао Доу вбежал с большим тазом.

Цинь Шаоюй отжал полотенце, аккуратно помогая вытереть холодный пот со лба и ладоней:

— Я больше не потащу тебя на возвышенности.

Шэнь Цяньлин обнял одеяло и повернулся к нему спиной.

С выражением крайней тревоги Бао Доу посмотрел на Цинь Шаоюя: что вы опять сделали с молодым господином? Как это могло произойти за такое короткое время?

— Хорошенько позаботься о нем, — Цинь Шаоюй встал, развернулся и вышел.

Шэнь Цяньлин в оцепенении смотрел в стену. Бао Доу не имел ни малейшего представления что с этим делать, поэтому тайком побежал искать Шэнь Цяньфэна, встретив по пути и госпожу Шэнь.

— Мой бедный Лин-ээээр! — вновь в маленьком дворике раздались хорошо знакомые звуки.

Шэнь Цяньлин в замешательстве открыл глаза, голова все еще кружилась.

— Что в этот раз произошло? — госпожа Шэнь села у кровати.

— Все в порядке, — стоило Шэнь Цяньлину принять сидячее положение, его тут же втянули в объятия.

— Почему твое лицо такое белое? — у госпожи Шэнь сердце за него болело. — Как этот прохвост обидел тебя?

Пришедший с ней Шэнь Цяньфэн ощущал беспомощность:

— Матушка, давай сначала послушаем, может Шаоюй не виноват.

— Если это не он, то сам Лин-эр себя до такого довел? — госпожа Шэнь бросила на него гневный взгляд. — Раз не можешь встать на сторону младшего брата, тогда я скажу твоему отцу, чтобы он отлупил тебя.

— ...

Лицо Шэнь Цяньлина оказалось зарыто в материнской груди, он чувствовал, что уже вот-вот задохнется.

Нечем дышать!

— Будь умницей, расскажи, как он запугивал тебя? — госпожа Шэнь похлопала его по спине. — Не бойся, можешь говорить все, матушка поддержит тебя.

Я скажу, только сначала отпусти меня! Шэнь Цяньлин хотел заплакать, но не было слез.

Откуда у его матери столько силы?

Это ненаучно!

— Матушка, — к счастью, Шэнь Цяньфэн уже просто не мог на это смотреть, и вовремя вытащил брата из ее объятий.

Шэнь Цяньлин срочно сделал несколько глотков свежего воздуха.

Такой сильной материнской любовью, к сожалению, невозможно наслаждаться. Он едва не задохнулся.

Окончание главы