Повсюду в Цзянху удивительно [яой] Глава 30. Истинная любовь!

Кто-то сбежал!

***

Хотя все черви гу были извлечены, они довольно долгое время жили в организме. На следующий день у Шэнь Цяньлина разболелась голова и поднялась температура, он чувствовал себя совершенно больным.

— Это же не простуда? — вспомнив о последнем пробуждении ледяного яда, Шэнь Цяньлин невольно вздрогнул.

Я не хочу снова испытать подобную пронзительную боль.

— Нет, — Цинь Шаоюй отжал полотенце и водрузил ему на лоб.

— Хуа Тан сказала, что это всего лишь похмелье. Отдохнешь пару дней и будешь в полном порядке.

— Тогда ладно, — услышав его слова, Шэнь Цяньлин вздохнул с облегчением и лениво зевнул.

Чтобы он быстрее поправился, Цинь Шаоюй после полудня повел его на горячие источники за городом и очень властно выбросил серебряный билет, выкупая помещение целиком. В принципе, народу все было понятно. Собственник... Не желает, чтобы чужие видели возлюбленного, в этом нет ничего странного.

В диких горах тишина и покой. Шэнь Цяньлин с комфортом устроился в источнике и вздохнул, чувствуя, что жизнь богача весьма приятна.

— Ты такой худой, — Цинь Шаоюй сжал его плечо. — Неудивительно, что ты не в состоянии заниматься боевыми искусствами.

Шэнь Цяньлин молча хмыкнул. Мы, цивилизованные люди, всегда полагались только на свой мозг!

— Закрой глаза, — неожиданно попросил Цинь Шаоюй.

Шэнь Цяньлин всполошился:

— Зачем мне закрывать глаза?

Неужели в следующую секунду вспыхнет горячий поцелуй? Капец, такой прикол слишком вульгарный, давай ты не будешь это делать?

— Помогу тебе очистить меридианы, — Цинь Шаоюй положил ладонь на его лоб. — Постарайся расслабиться, и не бойся.

— ...

Ты же раньше был мерзавцем, почему сейчас стал таким добродетельным?

Что-то тут не сходится.

От макушки по всему телу потекло тепло и Шэнь Цяньлин удовлетворенно замычал. Молодой воин, да ты новое поколение мастеров массажа! Если бы ты жил в современном мире, пользовался бы огромным спросом! Плата на такое до жути высока, да еще и записываться на прием пришлось бы за месяц! Просто сокровище для богатых женщин среднего возраста!

— Что за хрюканье? — усмехнулся Цинь Шаоюй, когда закончил.

— Давай еще немного! — потребовал Шэнь Цяньлин, поднимая голову.

— ... — Цинь Шаоюй.

Это вызывает привыкание.

— Не будь таким скупердяем, — упорствовал Шэнь Цяньлин. Процедура оказалась слишком приятной!

— Нельзя. Если продолжить, у тебя закружится голова, — отказал Цинь Шаоюй.

Молодой господин Шэнь был разочарован. Подумав, он повернулся к нему спиной:

— Тогда ты можешь помассировать мне плечи.

Во всяком случае он не бесполезен.

Цинь Шаоюя это позабавило. Протянув руку, он ущипнул его за талию.

— Ах! — ноги застигнутого врасплох Шэнь Цяньлина ослабли, и он опустился на колени в воде. Поза его, при этом, выглядела несколько непристойной.

— У тебя на заднице два комариных укуса, — невозмутимо произнес Цинь Шаоюй.

А-а! Да пошел ты! Уши Шэнь Цяньлина покраснели, он выловил из воды полотенце и суетливо обмотал его вокруг талии.

— Чего краснеешь? — Цинь-сяогун* ужасен. — Я ничего не видел.

П/п. 小攻 сяогун — актив, гун, сэмэ. Мало было прозвища "Шэнь-сяошоу", теперь и у Шаоюя будет прозвище.

Твою мать, даже если видел, нечего об этом болтать! Шэнь Цяньлин яростно набросился на него.

— Заткнись! А-а-а, отпусти... ха-ха-ха-ха, щекотно!.. Великий воин, пощади!..

В воде раздавался визг, вспугнувший бесчисленных птиц в горах.

— ... — подчиненные дворца Погони за Тенью.

— ... — тайные стражи усадьбы Солнца и Луны.

— И они еще говорят, что у них нет любовной связи? — Чжао У безжалостно раздавил орех пекана.

Хуа Тан выбирала из его руки ядра и ела.

На сей раз Яо Цянь не хмыкал. Он плохо себя чувствовал, поэтому не последовал за ними.

Фань Янь согнулся, обнимая дерево. Он смеялся большую часть времени, которое нужно, чтобы сжечь палочку благовоний. По правде говоря, это началось еще утром, когда он увидел новый облик Чжао У.

— Что смешного? — Чжао У гневно посмотрел на него.

Фань Янь покачал головой:

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха, с чего ты взял... это совсем не смешно!

Рассердившись, Чжао У выхватил свой меч:

— Хватит ли тебе смелости подойти и сразиться со мной?

Фань Янь слабо махнул рукой:

— Подожди, сначала отсмеюсь.

Чжао У нанес решительный удар кулаком, его косички развевались на ветру, а нарисованные черные круги вокруг глаз делали его похожим на панду.

Это было слишком смешно.

В итоге Хуа Тан села на землю и тоже начала смеяться.

— ... — Чжао У.

— Хозяин дворца и молодой господин Шэнь вышли, — обратил внимание подчиненный.

— Почему так быстро? — удивился Фань Янь.

Хуа Тан натянуто улыбнулась:

— Ты осмелился сказать, что хозяин дворца быстр?

— ... — Фань Янь.

Ты же незамужняя девушка, нельзя так смело говорить на подобные темы!

Даже дьяволицы из демонической секты не такие непринужденные как ты!

После купания в горячем источнике щеки Шэнь Цяньлина порозовели, глаза тоже были влажными, поэтому подчиненные на его пути не смогли удержаться от вздохов.

— Хозяин дворца, — поприветствовала Хуа Тан.

— Еще рано, давайте пойдем в ближайший двор, поедим немного дичи...

— Пфф, — не успел Цинь Шаоюй договорить, Шэнь Цяньлин не удержался от смеха. Кто бы мог подумать, что он встретит древнего любителя косплея!

— ... — Чжао У.

Фань Янь сразу же посмотрел на Чжао У с выражением "вот видишь, я не хотел смеяться, но ты такой смешной, что даже госпожа смеется".

— Чего ты фыркаешь? — с улыбкой спросил его Цинь Шаоюй.

— ... Ничего, — Шэнь Цяньлин почувствовал, что был слишком грубым, поэтому чистосердечно сказал: — Просто вспомнил одну шутку.

— Расскажи, давайте послушаем, — сказал Цинь Шаоюй.

Шэнь Цяньлин так смутился, что от безысходности выпалил первое, что пришло в голову — анекдот о "ем, сплю, бью бобы".* Но после этого он почувствовал себя немного умственно отсталым.

П/п. длинный анекдот в конце главы.

— Молодой господин Шэнь, не принимайте близко к сердцу, — Чжао У бессильно махнул рукой. — На самом деле они смеются надо мной уже целый день.

— Сяо У — потомок народности из Мяоцзян. Каждый год в этот день в столице все жители просят небо о благословении, — объяснил Цинь Шаоюй. — К сожалению, у него редко возникает возможность вернуться домой, поэтому остается только носить одежду, чтобы хоть немного выразить чувства на сердце.

Вот оно как, он не может вернуться домой. Шэнь Цяньлин почувствовал себя товарищем по несчастью и сразу же с серьезным видом сказал:

— На самом деле ты очень красивый и выглядишь как хороший парень.

— Премного благодарен, молодой господин Шэнь, — Чжао У совсем не хотелось продолжать разговор на эту тему.

— У тебя есть любимый герой? — на ходу спросил Цинь Шаоюй.

— ... — Шэнь Цяньлин.

Ты же не смотрел Пиратов Карибского моря, и капитана Джека ты тоже не знаешь.

— Говори, — Цинь Шаоюй ущипнул его за щеку.

Шэнь Цяньлину пришлось неохотно сказать:

— Джек.

Как он и ожидал, Цинь Шаоюй покачал головой:

— Не слышал о таком.

— Он был рыбаком, но однажды злодей отобрал его рыбацкую лодку, — Шэнь Цяньлин глубоко задумался. — Более того, злодей отнял его невесту. Тогда рыбак Джек возглавил страдающих от гнета сельчан. Прогнав разбойников, они зажили мирной и счастливой жизнью.

Цинь Шаоюй нахмурился:

— И что в этой истории настолько хорошего, отчего она удостоилась записи в книге, да еще и ты так хорошо ее запомнил?

— Тебе не кажется это воодушевляющим? — серьезно спросил Шэнь Цяньлин.

— Обычная народная сказка, — Цинь Шаоюй вообще не придал этому значения. — А что было после того, как они прогнали разбойников? Он снова начал день за днем до конца жизни ловить рыбу?

— На самом деле он может заниматься и другими делами, — пробормотал Шэнь Цяньлин. Например, продавать карандаши для подводки глаз.

— Что ты сказал? — не расслышал Цинь Шаоюй.

— Ничего, — сдержав смешок, Шэнь Цяньлин покачал головой.

— Похоже, сегодня у тебя хорошее настроение, — Цинь Шаоюя порадовал его внешний вид.

— Ну конечно! Разок посмеешься, сбросишь десять лет! — Шэнь Цяньлин сорвал росший у дороги дикий плод, протер его о рукав и откусил.

— Ты знаешь что это? Разве можно есть что попало? — у Цинь Шаоюя заболела голова.

— Конечно знаю, в детстве я собирал их у дороги, — не думая ляпнул Шэнь Цяньлин.

— В окрестностях клана Тан? — нахмурился Цинь Шаоюй.

— Э... — неуверенно произнес Шэнь Цяньлин. — Должно быть так, я не очень хорошо помню.

— Не суй больше в рот что попало. Вдруг отравишься, что тогда делать? — Цинь Шаоюй выбросил половину плода в траву и достал платок, чтобы вытереть ему рот.

Не говори со мной как с дебилом! Шэнь Цяньлин обиделся. Звучит так, будто я идиот!

— Вот она — истинная любовь, — Хуа Тан позади них прищелкнула языком.

Чжао У, с его черными кругами вокруг глаз, молчал. Он явно еще не мог полностью принять Шэнь Цяньлина. Фань Янь в свою очередь собирал ягоды по пути и складывал в карманы, рассчитывая взять с собой и угостить Яо Цяня.

Остальные подчиненные тоже болтали и смеялись, чувствуя, что в последнее время хозяин дворца стал им ближе, как никогда раньше... Наверное это заслуга молодого господина Шэня.

Шэнь Цяньлин чихнул.

— Тут полно жуков, будь осторожен, — Цинь Шаоюй шел впереди него, протаптывая дорогу в опавшей листве и шипах финика, но даже в этом случае Шэнь-сяошоу поморщился.

В результате Цинь Шаоюй решительно поднял его на спину и пошел вперед. Прямо образец хорошего парня!

— Хорошо, что Правого Стража нет, — Хуа Тан вздохнула. — Иначе он бы вышел из себя.

— Почему он такой нудный? — Фань Янь сто раз думал, и все равно не понимал. — Ведь он не учитель и тем более не мать с отцом. Почему его так интересует, на ком женится хозяин дворца?

— Видать ему нечем заняться, — Хуа Тан никогда не интересовалась странной и хаотичной силой Яо Цяня. — Просто у молодого господина Шэня мягкий характер, иначе он бы не стал терпеть такой вздор. Яо Цяня надо побить пару раз, и он успокоится.

— ... — Фань Янь.

Не вини потом старшего брата, что он не предупреждал тебя! Если будешь продолжать в том же духе, то никогда не выйдешь замуж!

— Когда поедим дичь, лучше переночевать в сельском доме, — на ходу сказал Цинь Шаоюй. — Вечером можно послушать пение цикад и лягушек, и пейзаж не похож на городской.

— Не слишком ли долго мы идем? — спросил Шэнь Цяньлин, лежа на его спине. — Все идем и идем, ты хочешь дойти до Южного моря?

Лицо Цинь Шаоюя застыло.

Однако Шэнь Цяньлин вообще не обратил на это внимания, и даже не стал продолжать разговор на эту тему. Сорвав на ходу несколько диких роз, он воткнул их в прическу Цинь Шаоюя.

— ... — хозяин дворца Цинь.

— Красный цвет тебе к лицу и подходит к твоей одежде, — похвалил Шэнь Цяньлин. — Тебя можно сравнить с прекрасным цветком.

Цинь Шаоюй скрипнул зубами:

— Убери!

Шэнь Цяньлин надулся.

Никакого чувства юмора.

Когда люди в ближайшей деревне услышали, что на подходе гости, то начали готовиться заранее. У них были не только простые копчености, но и целая свинья, приготовленная на пару.

Как только Шэнь Цяньлин оказался в сельском доме, огромный каменный пест во дворе тут же притянул его взгляд. Засучив рукава, он попытался растолочь клейкий рис. Цинь Шаоюй сидел неподалеку и пил чай, ни на секунду не сводя с него глаз.

— Хозяин дворца, — к нему подбежал подчиненный и прошептал на ухо: — Бай Ляньхуа сбежал.

— Сбежал? — Цинь Шаоюй нахмурился. — Как он сбежал?

— Братья, охраняющие тюрьму, потеряли сознание, — сказал подчиненный. — Когда мы их обнаружили, Бай Ляньхуа уже исчез.

— Отправь людей на поиски, — лицо Цинь Шаоюя довольно сильно помрачнело. — Не забудь сообщить всем, чтобы не поднимали большого шума.

________________

Перевод: Lissa_R

Минутка юмора! Занимательный анекдот, который вспомнился Шэнь Цяньлину!

Есть, спать, бить бобы: 吃饭 睡觉 打 豆豆 — "Холодная" шутка из детского дунхуа, которая звучит так:

Репортер отправился на Южный полюс, чтобы взять интервью у пингвинов.

Он спросил первого пингвина: «Что ты делаешь каждый день?»

Пингвин сказал: «Ем, сплю, бобы бью!»

Он спросил второго пингвина, который также сказал: «Ем, сплю, бобы бью!»

Озадаченный репортер задал другим пингвинам тот же вопрос, и ответ был таким же. В итоге он задал этот вопрос 99 пингвинам.

Когда он добрался до сотого пингвина, то подошел к нему и спросил: «Что ты делаешь каждый день?»

Этот пингвин ответил: «Ем, сплю».

Репортер удивленно спросил: «Почему ты не бьешь бобы?»

Пингвин надулся, посмотрел на репортера и сказал: «Именно потому, что я Боб!»

Окончание главы