Повсюду в Цзянху удивительно [яой] Глава 41. Цветочный вор!

Кажется, он появился!

***

Этой ночью в городе Цюнхуа вновь произошло дурное событие.

Школьный учитель в восточной части города и слуга из трактира снова стали жертвами цветочного вора. Оба теперь были прикованы к постели, а навещавшие их соседи говорили, что те просто убиты горем.

Постепенно по городу стали распространяться слухи, что хозяину дворца Циню плевать на простой народ. Он только и знает, что целыми днями обмениваться нежностями с молодым господином Шэнем, поэтому не заслуживает звания героя и не достоин ожиданий народа.

— Разве тебя это не злит? — спросил Шэнь Цяньлин, узнав, о чем все говорят.

— Если им нравится это обсуждать, пускай обсуждают. Почему меня должно это злить? — С улыбкой в глазах Цинь Шаоюй ущипнул его за щечку. — Женушка беспокоится обо мне?

— Ты слишком много думаешь, — Шэнь Цяньлин откинул его руку. — Мне бы очень хотелось присоединиться и ругать тебя вместе с ними.

— Что ты хочешь на обед?

Какой обед?! Шэнь Цяньлин постучал по его голове:

— Разве нормальный человек не должен думать о том, как решить проблему?!

— Чтобы решить проблему, нужно просто поймать цветочного вора. — Цинь Шаоюй повел его на улицу. — Это ерунда не стоящая внимания.

Если для тебя эта проблема — ерунда, вот пойди и разберись с ней! Зачем давать другим повод ругать тебя? Шэнь-сяошоу волновался:

— У тебя есть какие-то догадки?

Цинь Шаоюй помотал головой:

— Нет.

Шэнь-сяошоу тяжко вздохнул:

— И как тебе кусок в горло лезет?

На губах Цинь Шаоюя появилась едва заметная улыбка:

— Если мы не поймаем цветочного вора, то не будем есть?

— ...

Это просто такое выражение! Но тебе следует хотя бы беспокоиться! Беспокойство — это нормальная человеческая реакция!

— Идем, — сказал Цинь Шаоюй. — Поимка цветочного вора — это мелочь, а вот если супруг истощает от голода — это уже серьезно.

Шэнь Цяньлин презирал его. Ты злодей, который только и делает, что пудрит людям мозги!

Слишком трудно не считать тебя раздражающим!

Они вместе вышли с заднего двора и пошли, держась за руки.

Что касается необходимости держаться за руки, то официальная версия от Цинь Шаоюя звучала как: "Вокруг слишком много плохих людей, я боюсь, что тебя похитят".

Выбирая между сидением круглый год дома, перспективой быть похищенным и стать женой разбойников, и гулять за руку с Цинь Шаоюем, Шэнь Цяньлин решил, что третий вариант все-таки предпочтительнее. Так или иначе, в этой древней эпохе без компьютеров, телевизоров и приставки, с утра до вечера сидеть в душной комнате равносильно тюремному заключению.

— Как думаешь, кто этот цветочный вор? — на ходу спросил Шэнь Цяньлин.

— Пока неясно, — покачал головой Цинь Шаоюй. — В Цзянху не так уж много людей с превосходным цингун, и еще меньше тех, кто может спокойно шнырять под носом у местных властей. Не говоря уже о том, чтобы вытворять нечто подобное.

Шэнь Цяньлин хмурился:

— Тогда зачем ты согласился помочь им?

Очевидно же, что у тебя нет ни единой зацепки!

Цинь Шаоюй изумленно произнес:

— Разве не женушка убедила своего мужа согласиться?

— ...

При чем тут я?! Я же просто не подумав сказал! Кто же знал, что ты так легко согласишься?! Ты же просто король согласия за секунду!

— В любом случае, обещание уже дано, так что отступать некуда. — Цинь Шаоюй убрал пушинку с его волос. — Давай сначала хорошенько поедим, а к этому вопросу вернемся позже.

Шэнь Цяньлин надулся. Вот что значит "император не торопится, но торопится евнух".*

П/п. идиома, используется в значении "окружающие беспокоятся больше, чем вовлеченный человек".

Тьфу! Нет, неправильно! В данном случае император торопится, а евнух — нет!

Цинь Шаоюй привел его в трактир, и люди, которые до этого оживленно болтали, принимая пищу на втором этаже, моментально притихли. Они опустили головы и неистово забрасывали в себя еду. Некоторые даже, не успев взять палочки, хватали еду руками.

— ... — Шэнь Цяньлин.

— Сядем у окна? — спросил Цинь Шаоюй.

— Давай лучше в отдельной комнате, — сказал Шэнь Цяньлин.

На лице слуги появилась неловкость:

— Все отдельные комнаты уже заняты, там сидят гости...

— Так выгони их, — холодно произнес Цинь Шаоюй.

— Не нужно, не нужно! — поспешно остановил его Шэнь Цяньлин, увлекая за собой, и потянул к столику у окна. — Зачем гонять людей? Поесть мы можем где угодно. Поторопись и заказывай!

Твою мать, не нужно быть таким деспотичным! Мы же не бандиты!

Слуга вздохнул с облегчением: все-таки госпожа мудра, по-женски добродетельна и легко идет на уступки.

— Чего бы ты хотел? — спросил Цинь Шаоюй.

В животе Шэнь Цяньлина заурчало:

— Для начала миску лапши.

У слуги мороз пошел по коже, он с трудом проговорил:

— Молодой господин Шэнь, мы... не подаем... лапшу...

— Рис тоже будет хорош! — Шэнь Цяньлин подлетел к Цинь Шаоюю и крепко схватил его за руку, прежде чем тот успел перевернуть стол, а затем выпалил слуге: — Просто принесите несколько ваших фирменных блюд! Быстрее!

— Хорошо-хорошо! — слуга торопливо убежал, прижимая к себе дощечку с меню. Очень быстро!

— Как ты можешь быть таким жестоким?! — Шэнь Цяньлин сурово отчитывал Цинь Шаоюя. — Всегда нужно помнить, что мы культурные люди!

— Женушка действительно очень добросердечна, — восхищенно похвалил его Цинь Шаоюй, тут же явив плоды такого воспитания. И будто не он только что был тем смуглокожим бандитом.

Таким образом окружающие посетители, которые украдкой глазели на них, не могли не почувствовать себя растроганными. Да он же точно тофу, плавающий в рассоле! И на такого управа нашлась!

К счастью молодой господин Шэнь — человек высоких нравственных качеств, а иначе хозяин дворца Цинь мог бы превратиться в безумца!

Поскольку выражение лица хозяина дворца Циня было слишком страшным, слуга во всю прыть припустил на кухню. Восемь печей вспыхнули одновременно, большой стол оказался весь заставлен за три минуты.

— ... Позови Темных Стражей, пускай они поедят с нами, — Шэнь Цяньлин был потрясен. — Этого слишком много.

— Входите, — сказал Цинь Шаоюй в сторону окна.

Тут же семь или восемь мужчин один за другим запрыгнули внутрь. Вели они себя крайне развязно:

— Большое спасибо, госпожа!

Окружавшие их посетители были ошеломлены! Некоторые даже уронили свои чашки!

Шэнь Цяньлин сожалел, что не мог утопиться в своей миске с супом. Он должен был знать, что это произойдет! Позорище!

— Сяоэр,* принеси еще жаркого с цветами груши! — крикнул вдруг кто-то в дальнем углу. В царящей тишине этот голос особенно привлекал всеобщее внимание.

П/п. сяоэр — слуга, официант, в трактире или гостинице.

— Одно мгновение! Кушайте и пейте, господа, кушайте и пейте! — владелец трактира лично подошел, чтобы принять заказ, попутно громко крикнув. Хватит таращиться, быстро ешьте! Если хозяин дворца Цинь разозлится, кто из вас разделит с лао-цзы убытки?!

Все резко пришли в себя, и помещение тут же вновь наполнилось звуками радостного глотания. Слуга торопливо семенил с кувшином в руках, когда вдруг на повороте подошва его обуви заскользила, и он всем телом грохнулся на пол.

— А-а-а! — Под всеобщие крики слуга растянулся по земле. Кувшин же с вином взлетел в воздух, стал падать, пока вдруг не приземлился... в руки того самого человека, сидевшего в углу.

— Ого! Теневой клон?! — Шэнь Цяньлин выпучил глаза. Этот человек ведь явно сидел в дальнем углу, но почти мгновенно переместился в центр зала!

— Будь осторожен, — холодно бросил мужчина, вернувшись с кувшином на свое место. Двигался он необычайно уверенно.

— Посмотри! — Шэнь Цяньлин ткнул пальцем в Цинь Шаоюя. — Вот таких и называют героями!

— Кто же тогда я? — Хозяин дворца Цинь ущипнул его за щечку.

Шэнь-сяошоу был совершенно безжалостен:

— А ты больше похож на хулигана и бандита!

— ... — Цинь Шаоюй.

— Ешь. — Шэнь Цяньлин положил ему своими палочками побеги бамбука. — Раньше закончим есть, раньше пойдем ловить цветочного вора.

— У тебя есть какая-то идея? — спросил Цинь Шаоюй.

— ... Нет. — Шэнь Цяньлин мгновение подумал, затем сказал: — Разве что использовать меня как приманку?

Очень самоотверженно!

— Тебя? — Цинь Шаоюй рассмеялся.

— Ну да, меня, — кивнул Шэнь Цяньлин. — Разве не говорилось, что ему нравятся молодые и очаровательные мужчины?

Лао-цзы хорош собой и, к тому же, чрезвычайно очарователен!

— Ты готов принести себя в жертву, не считаясь с опасностью? — Цинь Шаоюй ткнул его пальцем в жирок на животе. — Что же делать, если твой цветочек сорвут?

Блядь! Шэнь Цяньлин сердито на него рявкнул:

— Твою мать, неужели ты не можешь защитить меня?!

Большой брат, это же твоя главная обязанность!

Улыбка в глазах Цинь Шаоюя стала еще более явной:

— Ага, я защищу тебя.

— Отнесись к лао-цзы серьезно! — Шэнь Цяньлин схватил его ладонями за лицо и строго сказал: — Обдумай это как следует, с такими вещами нельзя шутить!

Поскольку у него только одна драгоценная маленькая хризантемка!

— Пфф... — у Цинь Шаоюя на лице было такое выражение, будто его вот-вот порвет от смеха.

Шэнь Цяньлин тяжело вздохнул:

— Еще раз засмеешься, и мы расходимся!

Ублюдок!

— Тебе незачем так стараться, чтобы выманить его. — Цинь Шаоюй скормил ему ложку кукурузы. — Он уже показался.

— Показался? — Шэнь Цяньлин был поражен. — Ты имеешь в виду, что цветочный вор здесь?

Цинь Шаоюй кивнул.

— Где? — Шэнь Цяньлин вдруг напрягся.

— Человек в углу, который только что поймал кувшин, — сказал Цинь Шаоюй. — Чтобы быть способным в мгновение ока переместиться в центр зала, нужно обладать незаурядными навыками цингун.

— А как насчет твоего цингун? — спросил Шэнь Цяньлин.

Цинь Шаоюй непринужденно произнес:

— Мой, разумеется, куда лучше.

— Тогда чего ты ждешь?! — сурово сказал Шэнь Цяньлин. — Лови его!

Цинь Шаоюй хохотнул:

— Ты хочешь, чтобы я без каких-либо доказательств набросился и схватил его?

— Значит, нам нужно проследить за ним? — спросил Шэнь Цяньлин.

— Нам не обязательно лично следить за ним. Такие вещи лучше предоставить сяо У, — говорил Цинь Шаоюй. — А у нас есть более важные дела.

— Например? — Шэнь Цяньлину тут же стало любопытно.

Цинь Шаоюй серьезно произнес:

— Подойди и поцелуй меня.

— ...

Пошел вон!

Однако не успел он в ярости опрокинуть стол, как Цинь Шаоюй уже подскочил, сел рядом и, протянув руку, приобнял за талию. Необычайно интимно!

— Да ты смерти ищешь... ум! — не успел Шэнь Цяньлин договорить, как в его рот засунули большую фрикадельку.

— Будь умницей, — прошептал ему на ухо Цинь Шаоюй. — Позволь мне еще раз убедиться, что он и есть тот самый цветочный вор.

— ... Как убедиться? — спросил Шэнь Цяньлин.

— Проверю, будет ли он наблюдать за тобой. — Затем Цинь Шаоюй ткнул его в талию. Тело Шэнь Цяньлина мгновенно обмякло, и он, безвольный и податливый, упал в объятия будущего мужа.

Цинь Шаоюй, разумеется, крепко его обнял и даже наклонился для поцелуя. Хотя это был лишь спектакль, выглядел он очень реалистично!

Обедавших вокруг посетителей немедленно охватило умиление. Как же это прекрасно!

— Ублюдок! — шепотом протестовал Шэнь Цяньлин.

— Не шуми, иначе все труды пойдут прахом, — Цинь Шаоюй встряхнул его. — Скорее, покорми меня.

— Размечтался! — Шэнь-сяошоу сердито грыз ребрышки. Достаточно уже того, что я позволил тебе обнять меня, а ты еще хочешь, чтобы я тебя кормил?!

— Тогда мне придется поцеловать тебя, — тон Цинь Шаоюя преисполнился обиды.

Услышав это, Шэнь Цяньлин пришел в ярость и уже собирался всадить ему в лицо фрикадельку, когда вдруг снова почувствовал давление на своей акупунктурной точке.

Бля-бля-блядь! Мудила!

— Я дам тебе немного времени подумать над этим: ты меня все-таки покормишь или дашь поцеловать? — неторопливо проговорил Цинь Шаоюй.

В своем воображении Шэнь Цяньлин уже рвал его на куски.

— Значит поцелуй? — Цинь Шаоюй смотрел ему прямо в лицо.

Нельзя целовать других людей, когда тебе вздумается! Ты же древний человек, как ты можешь целоваться на людях?! В феодальном обществе вообще нет самосознания?! Стерпев унижение, Шэнь Цяньлин бросил на него короткий взгляд, давая понять, что готов пойти на компромисс.

— Покормишь? — с выражением сожаления, воин Цинь разблокировал его акупунктурную точку. — Ну хорошо. Только супруг должен помнить, что нужно очень старательно кормить, чтобы это выглядело интимно.

______________________

Перевод: EzkinM

Окончание главы