Повсюду в Цзянху удивительно [яой] Глава 4. Выкупил паршивца!

Прекрати дырявить мой нефритовый стол!

***

— Скорее, присядь рядом с матерью, — как только Шэнь Цяньлин добрался до верхнего этажа, госпожа Шэнь тут же усадила его на мягкий стул. Стоявшая рядом служанка быстро подала ароматный чай и фрукты, весь стол был полон восхитительных яств. Одного взгляда на все это было достаточно, чтобы понять, что разговор будет долгим.

Шэнь Цяньлин глянул вниз:

— Второго брата здесь нет?

Почему он позволяет своей матери устраивать такие сцены?

— Он был здесь, пытался успокоить ее, но в итоге сбежал в страшном гневе, — госпожа Шэнь продолжала щелкать семена дыни. — Никому не пожелаешь такую мать, которая то и дело поднимает вой до небес. Цяньцяня действительно жалко.

— Кхе-кхе! — Шэнь Цяньлин поперхнулся.

— Пей медленнее! — госпожа Шэнь торопливо похлопала его по спине. Золотые, серебряные и яшмовые браслеты на ее руках издавали какофонию звуков. Глядя на них уже было понятно, что она живет исключительно роскошной жизнью.

— Может быть стоит найти отца? — Шэнь Цяньлин тревожился. — На случай, если и правда случится несчастье.

— Конечно нет, — загадочно сказала госпожа Шэнь ему на ухо. — Его не только не стоит искать, я еще отправила специального человека, который задержит твоего отца, чтобы он не вернулся слишком рано.

Шэнь Цяньлина одолевали противоречивые чувства. Это что за вашу мать?!

— Ты знаешь, что самое болезненное для актера? — спросила госпожа Шэнь.

После некоторого раздумья Шэнь Цяньлин ответил:

— Не суметь показать настоящие чувства.

Он был профессиональным актером, естественно, уж в этом он более чем компетентен. Однако, госпожа Шэнь отрицательно покачала головой:

— Чувства тут ни при чем. Самое болезненное — это когда ты изо всех сил стараешься показать представление, но, как назло, никто не хочет его смотреть.

Шэнь Цяньлин мгновенно почувствовал, что его ответ был хуже.

— Она так старательно разыгрывает эту драматичную сцену, однако это не более, чем попытка откреститься, прежде чем господин придет в ярость, — презрительно говорила госпожа Шэнь. — Будто я могла не разгадать этот дешевый фокус.

Шэнь Цяньлин был шокирован:

— Откреститься?! Второй брат — ее сын!

Разве она не должна была, отбросив здравый смысл, броситься грудью на его защиту?

— Ты действительно повредился головушкой. Когда же ты сможешь вернуть ясное мышление? — госпожа Шэнь ткнула указательным пальцем в его лоб. — И в самом деле начисто все забыл.

— ...

— Бао Доу, объясни молодому господину, — госпожа Шэнь, опершись на ограждение, продолжила наслаждаться занимательной сценой. Сейчас вторая супруга, смочив водой пересохшее горло, принялась рыдать с удвоенной энергией.

Мальчик-слуга находился в довольно затруднительной ситуации. Совершенно недопустимо сплетничать перед хозяевами, но с другой стороны, он не мог не повиноваться приказу. Все что ему оставалось — быть как можно более деликатным:

— Второй молодой господин никогда не был близок с матерью. В то же время, отношения второй госпожи с третьим молодым господином весьма теплые.

Теперь Шэнь Цяньлин вспомнил. Он слышал, что в семье Шэнь есть еще один сын, который служит чиновником в столице и редко бывает дома.

— Что толку от того, что он — крупный чиновник? — госпожа Шэнь посмеивалась. — Его все равно никогда нет рядом.

— Мне стоит пойти и утешить второго брата? — у Шэнь Цяньлина сложилось неплохое впечатление о Шэнь Цяньцяне.

— Зачем его утешать? — госпожа Шэнь изумленно округлила глаза.

...

Эм. Потому что его мать хочет повеситься? Даже если она просто устраивает представление, когда она стоит на стуле под палящим солнцем, это все равно ведь напрягает, да? Думая об этом, Шэнь Цяньлин был готов рычать, однако лицо его выражало безмятежность, а тон — почтительность:

— Я боюсь, что если тетушка* продолжит в том же духе, это может побеспокоить матушкин отдых.

П/п. В Древнем Китае жены и наложницы одной семьи должны были называть друг друга сестрами. Это было сделано для того, чтобы взрастить в них родственные чувства, и предотвратить между ними войны за любовь супруга. Соответственно, для детей сестра матери (которая, по факту, жена или наложница отца) — это тетушка.

— Все в порядке, — госпожа Шэнь пребывала в прекрасном настроении. — Ради такого шоу я готова не спать три дня.

Сердце Шэнь Цяньлина наполнилось унынием.

— Лин-эр пообедает с матушкой? — пригласила его госпожа Шэнь. — Я велела повару приготовить твою любимую закуску из горькой тыквы, редьки, хризантемы, сельдерея и рыбной мяты.

Шэнь Цяньлина едва не вырвало.

— Я пожалуй вернусь к себе.

— Почему? — глаза госпожи Шэнь наполнились слезами. — Неужели, после того как Лин-эр потерял память, он стал испытывать отвращение к своей матери?

— Конечно нет! — Шэнь Цяньлин торопливо утешал ее. — Просто я плотно позавтракал, поэтому решил пропустить следующий прием пищи, для улучшения пищеварения.

— И то верно, — госпожа Шэнь бросила взгляд на его живот и хихикнув произнесла. — Лин-эр в последнее время немного располнел.

Шэнь Цяньлин быстренько втянул живот и прикрылся.

Его мать родила двух детей и конечно она очень опытна. Если она случайно разглядит, что в нем находится инородный груз, то ему придет конец.

— Зачем ты прикрываешься? Даже если ты слегка растолстел, ты все еще красив, — госпожа Шэнь не придала этому значения. — Не поверю, что Цинь Шаоюя это сможет оттолкнуть.

Шэнь Цяньлину вновь захотелось расплакаться.

Не упоминай при мне это имя!

Насилу распрощавшись с матерью, Шэнь Цяньлин спешно направился к дому второго брата, но прежде чем он успел войти во двор, изнутри раздался яростный рев:

— Прекращай развлекаться!

— Нет, — голос был юным и чистым, однако определить принадлежал он юноше или девушке было совершенно невозможно. — Раз уж ты привел меня сюда, то должен позволить мне развлекаться.

— Аа! — кричал второй молодой господин.

Шэнь Цяньлин пораженно замер и переглянулся с Бао Доу.

— Сколько тебе лет? — внезапно спросил Шэнь Цяньлин.

— Почти восемнадцать, — Бао Доу недоумевал. — Почему вы спросили, молодой господин?

— Тогда ты не можешь пойти! — тон Шэнь Цяньлина не терпел возражений. — Жди меня у ворот.

Он непременно должен защитить чистую и непорочную душу несовершеннолетнего.

Бао Доу надулся. Он тоже хотел поглазеть на шумиху.

— Если ты сейчас же не прекратишь, то не вини меня в грубости! — второй молодой господин Шэнь снова взревел.

— Какой грубости? — Шэнь Цяньцяня явно не воспринимали всерьез. — Пока это весело, кого волнует, нравится тебе это или нет?

Шэнь Цяньлин остолбенел от удивления. Как можно говорить подобное?! Эта девица и впрямь из публичного дома, и совсем не следит за тем, что несет! Не удивительно, что тетушка рыдает и хочет повеситься.

— Молодой господин, вы будете заходить? — спросил краснеющий Бао Доу.

— ... давай в другой раз, — Шэнь Цяньлин резко развернулся и побежал прочь. Если он войдет и застанет их за этим делом, то у него точно будет инфекция глаз.

— Ты что думаешь, я не смогу остановить тебя? — в небольшом дворе второй молодой господин Шэнь угрожающе засучил рукава.

Сидя под зонтичным деревом, подросток в белых одеждах развлекался тем, что пальцем пробивал в стволе дерева отверстия. Стоящий перед ним белый нефритовый стол уже весь был в дырах.

— До каких пор ты собираешься капризничать? — Шэнь Цяньцянь уже пожалел, что нашел эту ходячую проблему на свою голову. — Иди в комнату и переоденься в женскую одежду. Что мы будем делать, если другие увидят тебя?

— Хмпф! — юноша безжалостно раскрошил в порошок каменную скамью. Он все так же сидел и явно пребывал в дурном настроении.

Шэнь Цяньцянь страдальчески потер виски.

Его бесполезно ругать, нельзя побить, и характер у него при этом жестокий и раздражительный. Что за паршивец?!

В полдень, когда глава усадьбы и Шэнь Цяньфэн покончили с делами и вернулись домой, их тут же ждало шокирующее известие, что "второй молодой господин выкупил из публичного дома проститутку".

— Что?! — глава усадьбы Шэнь, услыхав это, едва не потерял сознание.

Шэнь Цяньфэн тоже выглядел потрясенным:

— В самом деле? Второй брат всегда заботился о своем моральном облике, как он мог впутаться в такое?

— Это правда! — искренне говорил слуга. — Когда вторая госпожа узнала об этом, то захотела покончить с собой и повеситься, однако позже стало слишком жарко, и не вытерпев зноя, она вернулась к себе.

— Безобразие! — глава усадьбы и впрямь был в ярости. — Где второй молодой господин?

— Он в своем доме и еще не выходил, — эта фраза возымела эффект искры попавшей в сухую траву: не только глава усадьбы, даже Шэнь Цяньфэн нахмурился.

— Если позже придет мой отец, ты непременно должен говорить то, о чем мы с тобой договаривались, — в то же время Шэнь Цяньцянь срочно пытался наставлять юношу. — Ни при каких обстоятельствах не говори больше, что ты проститутка. Ты меня услышал?

— Хмпф! — юноша уже переоделся в нежно-желтое платье, и прикрепил в волосы желтый цветок. Щеки его были румяные, а черты лица утонченные и нежные — кто увидит, будет уверен, что перед ним девушка тринадцати-четырнадцати лет, и в голову не придет, что она способна каменный стол превратить в решето.

— Будь хорошим мальчиком и позже я дам тебе сладостей, — Шэнь Цяньцянь помог ему закрепить заколку в волосах. Как раз в этот момент ворота двора резко распахнулись, и внутрь ворвались двое людей.

— Негодный сын! — старый глава усадьбы, войдя и увидев, как его сын одевает кому-то цветок, в ту же секунду рассвирепел.

— Отец, пожалуйста, успокойся! — Шэнь Цяньцянь поспешил объяснить. — Сяо Яо не та, о ком ты думаешь!

— Да, давай прежде послушаем, что скажет второй брат, — Шэнь Цяньфэн тоже успокаивал отца. — Второй брат, что происходит?

— Это правда, что сяо Яо родилась в борделе, но она всегда была чиста и невинна. Прошлым вечером я проходил мимо Сада Гибискусов и увидел, как она сидит в одиночестве и плачет, поэтому я подошел спросить что случилось, — говорил Шэнь Цяньцянь. — Тогда я узнал, что через несколько дней ей исполнится четырнадцать. Когда девушкам в борделе исполняется четырнадцать, они должны начать принимать клиентов, это правило для всех без исключений. Мне стало ее жалко, и я сразу заплатил за нее выкуп. Даже у служанки, следящей за очагом, и то жизнь лучше, чем в этом пристанище порочных пьяных женщин.

Шэнь Цяньцянь внимательно следил за реакцией отца.

— Она правда просто служанка? — спросил глава усадьбы.

— Конечно! — Шэнь Цяньцянь быстро кивнул.

— Ну раз так...

— Это старший молодой господин Шэнь? — глава усадьбы еще не закончил говорить, когда его перебил прекрасный юноша, в усмешке приподняв уголки губ. — Поистине, видная фигура.

Лицо главы усадьбы Шэнь вмиг почернело.

— Что за вздор ты болтаешь?! — Шэнь Цяньцянь чуть не расплакался, суетливо пытаясь зажать ему рот.

— Прежде, в Саду Гибискусов, я слышала, что старший молодой господин Шэнь очень хорош собой, богатый и влиятельный, — стыдливо и робко произнес прекрасный юноша. — Теперь же, когда я увидела его лично, я убедилась, что он и впрямь выдающийся, не то что те вонючие мужчины.

— Закрой свой рот! — Шэнь Цяньцянь уже мечтал провалиться сквозь землю.

— Юная дева, следите за своим поведением, — лицо Шэнь Цяньфэна также выглядело весьма неприятно.

— Если молодой господин захочет, могу ли я остаться с ним? — прекрасный юноша слегка прикусил палец, большие глаза наполнились слезами и печалью. Часть платья немного соскользнула, обнажая хрупкое белое плечо и голубоватое нижнее белье.*

П/п. Тут речь о дудоу — это традиционное китайское женское нижнее белье, выглядит, как короткий фартук на грудь, или как свободный топ.

Шэнь Цяньцянь почти рыдал, кидаясь к нему, чтобы вернуть на место спавшую часть платья.

— Дай ей денег на дорогу и немедленно выпроводи! — старый глава усадьбы едва сдерживался от злости.

— Отец! — на лице Шэнь Цяньцяня были страдания.

— Не называй меня отцом, пока не отошлешь ее! — глава усадьбы Шэнь, пылая от гнева, развернулся и вылетел со двора.

Шэнь Цяньфэн тоже раздраженно произнес:

— Если ты все еще считаешь меня старшим братом, тогда немедленно избавься от нее.

— Старший молодой господин слишком жесток, — глаза юноши блестели от слез, но он явно наслаждался устроенной им сценой.

— Заткнись наконец! — Шэнь Цяньцянь впал в отчаяние и, не в силах уже что-то объяснить старшему брату, увел юношу во внутренние покои.

Шэнь Цяньфэн покачал головой, повернулся и покинул двор.

— Какого черта ты творишь?! — свирепо прорычал Шэнь Цяньцянь, яростно хлопнув дверью. — Ты же знаешь, что он и я — мы делаем это для твоего же блага!

— И что с того? — главный виновник происшествия лениво оперся на изголовье кровати и открыл книгу. — Пускай он придет за мной, иначе я продолжу устраивать представления, и твоя семья навсегда забудет о мирных денечках.

От переводчика.

Для ясности восприятия я решила показать, что же из себя представляет традиционная китайская усадьба, чтобы было проще не запутаться во всех этих дворах и домах. Такие усадьбы, как правило, были ограждены стеной, имели главный дом, несколько дворов и несколько вторичных построек. В главном доме жил, естественно, глава дома, во вторичных постройках (домах) — его жены, наложницы, дети, внуки, слуги. Размер участка, количество построек, этажность построек, их размер — все это напрямую зависело от достатка семьи. Семья Шэнь, как мы знаем, недостатка в деньгах не испытывает)) такие усадьбы можно увидеть в 1й серии дунхуа "Магистр дьявольского культа" и в дунхуа "Контракт душ".

Иии... да, кто узнал сяо Яо? :D

Подсказка в 15 главе "Стратегии императора" )))))

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Окончание главы