Маска 5. Прятки

- Я знаю, что это место Вам покажется странным, - после недолгого молчания заговорил Ян, успокаиваясь и снова переходя к вежливой форме «Вы», - но здесь Вас точно не найдут. Даже если какие-то местные рыбаки заплывут на эти богом забытые островки, они не смогут Вас узнать. Просто мальчик, который поселился в никому не нужной хижине. Я попробую найти что-то еще, но…

- Не нужно, - покачал головой Ликасто, в упор глядя на Яна, - здесь хорошо и безопасно, Вы правы. Но… Вы хотите, чтобы я прожил здесь всю жизнь?...

- Нет, - Экспиравит даже задохнулся от такого нелепого предположения, - нет, нет. Через два месяца Вам исполнится двадцать, не так ли? За это время Вы окрепнете, морской воздух пойдет Вам на пользу, и Вы сможете вернуться в город, готовый к сражению с Форто. Верно?

- А если… а если я не захочу возвращаться? – тихо спросил Ликасто, - Если я не захочу сражаться?

Ян приподнял брови.

- Я и в самом деле не хочу ни с кем сражаться, не хочу бороться за власть, мне не нужно это, я никогда не мечтал сидеть на троне и управлять людьми… я не хочу. Я всегда мечтал просто жить. Так, как я сам хочу. Мне не нужны дворцы и золото, я никогда не вникал в политику и все эти интриги, налоги, законы… не потому, что дядя мне не давал, хотя и это тоже. Но я и сам не хотел. Видимо, отец плохо воспитал меня, не развив во мне чувство ответственности перед моим народом… поэтому я не хочу туда возвращаться. Простите, я, кажется, разочаровал Вас этим…

Ликасто опустил голову.

Ян смотрел на него, и в душе у него происходило какое-то непонятное волнение. Разочарование? Совсем наоборот… Ликасто сказал вслух то, что давно уже думал сам Экспиравит. Просто жить, без дворцов и золота – что может быть проще и приятнее? Бросить все, и больше не появляться там, в городе, с его соблазнами, интригами, роскошью и зловонием лицемерия.

И еще мелькнула мысль: так даже проще. Ликасто не хочет власти. Он не хочет бороться за трон, не хочет возвращаться. А значит, Форто никогда его не найдет. Они больше никогда не встретятся. И Ликасто ничего не угрожает.

А ведь он мог бы убить его, не узнав, что совершает бессмысленное злодейство…

От этой мысли стало совсем тошно.

- Если Вы не захотите, никто не сможет Вас заставить… Вы сказали самое прекрасное, что только могли сказать, - Экспиравит медленно поднял руку и потянул завязки своей маски.

Она упала вниз, на землю.

Наследник вскинул глаза.

- Я так и думал, что это Вы, - тихо сказал он, глядя на Яна в упор, - я узнал Вас. Но не был уверен.

- Узнали? В самом деле?

- Да. Это ведь Вы тогда закрыли меня от людей, на площади?

- Я.

- Я Вас узнал, как только рассвело. А почему Вы тогда…

- Потому же, что и сейчас, - Ян развел руками, - Я не захотел Вас убивать с той минуты, как увидел впервые, у храма. Но если бы я отказался, Ваш дядя нашел бы кого-то другого… и тогда Вас было бы сложнее спасти.

- Вы и в самом деле – Экспиравит?

- Да. Только, наверное, уже бывший… с сегодняшнего дня.

Ликасто хотел что-то сказать, но закашлялся. На щеках снова выступил румянец, и Ян испугался. А что, если юноша и в самом деле серьезно болен, и ему нужен врач, а здесь, на этом островке, Ян собственноручно приблизит его кончину?

- Вам плохо? Нужен доктор?

- Нет, - юноша отдышался, - я просто никогда так долго не был на воздухе. Не ходил по улицам, не ездил в повозках… не плавал в лодках. Мои легкие оказались не готовы к такому количеству кислорода и потрясений.

Они вошли в хижину, и Ян поспешно расстелил на грубо сколоченной кровати одеяла. Ликасто лег, укрылся плащом, прикрыл глаза, но снова тут же открыл их.

- Вы ведь не оставите меня здесь одного? Не сейчас, правда?

- Не оставлю, - пообещал Ян и присел рядом, - отдыхайте, сколько нужно. А я побуду здесь.

Он смотрел на точеные черты лица, на лежащие пушистым веером на щеках ресницы, на тонкое запястье, прижимающее к груди плащ… теперь ему до боли, до спазмов захотелось, чтобы этот юноша выздоровел. Выжил. И жил долго-долго…

«Не слишком ли сильно я виноват перед тобой, Боже? - подумал вдруг Ян, - но даже если так… спаси этого мальчика. Забери лучше меня. А его спаси. Пусть он живет. Пусть я в жизни сделаю хотя бы что-то правильно. Да? Ты ведь поможешь ему, Боже?»

Словно в ответ на его слова снаружи все нахмурилось, блеснула молния и ударил гром. Ливень обрушился на крышу старой рыбацкой хижины, но она выдержала: дождь лупил по обмазанному глиной хворосту, но внутри по-прежнему было сухо и тепло.

Ликасто испуганно вскинулся.

- Это просто дождь, - успокоил его Ян, - все в порядке.

- Хорошо, - юноша осторожно дотронулся до плеча мужчины, - спасибо Вам. И простите. Вы устали, а я не даю Вам отдохнуть…

- Все в порядке, - повторил Ян, - я совсем не устал. Поспите. Ничего не бойтесь.

В принципе, было еще не поздно все изменить. Пока еще никто, кроме Ликасто, не знает, что Ян да Сильва сорвал исполнение заказа, да еще и лицо свое показал. Если Ликасто замолчит навсегда, репутацию Экспиравита еще можно спасти. Еще не поздно выполнить заказ и вернуться. Но потом что? Снова прятаться, рисковать, пытаясь обыграть Форто, который будет его выслеживать? Снова играть в призрака, отнимая жизни ради денег?

Надоело.

В этом нет никакого смысла.

Ян, немного успокоившись, подвинулся на убогой лежанке. Ликасто был высоким, но сейчас он лежал на боку, свернувшись калачиком, и в ногах у него оставалось немного свободного места. Мужчина сел поудобнее и прислонился спиной к стене хижины.

Он, наконец, позволил себе признать правду: заказ он выполнять не хотел с того самого момента, как увидел наследника на ступеньках. Все его приготовления, все его попытки вести себя как обычно были лишь привычным ритуалом. Но решение он принял еще тогда, когда увидел спокойные глаза в метре от себя.

Наверное, именно тогда он потерял право называться профессионалом. Профессионал не допустил бы, чтобы жертва вступила с ним в беседу.

Профессионал не стал бы снимать маску.

Профессионал… впрочем, какая разница, перечислять теперь все его ошибки было уже ни к чему.

Экспиравит сегодня перестал существовать.

Ну что ж, король умер – да здравствует король.

Теперь будет существовать обычный законопослушный горожанин Ян да Сильва.

Его накоплений хватит, чтобы прожить без забот какое-то время. А дальше… а дальше он что-нибудь придумает. Но Экспиравита с его умениями и навыками придется похоронить.

Форто, наверное, подумает, что, убив наследника, Экспиравит испугался и спрятался. Да и к черту Форто с его мыслями, пусть думает, что хочет. Сам Ян прекрасно знал, что это не было страхом. Это не было желанием спрятаться. Это было… это было желанием остановиться, и остановиться именно сейчас.

Форто может радоваться, что ему не придется платить гонорар. Деньги Ян просить не будет, хотя Ликасто действительно пропал из дворца - можно сказать, заказ выполнен. Взять деньги означало бы повесить на себя обязанность доделать дело до конца. А именно это было уже невозможным. Поэтому пусть регент сидит на своих золотых монетах, пусть временно торжествует победу и поздравляет себя с таким прекрасным поворотом событий. А он, Ян, ему ничего не должен.

Успокоив себя таким образом, Ян да Сильва, бывший Экспиравит, спокойно задремал под шум дождя.

…Дождь прошел только к обеду. Все вокруг стало чисто умытым, словно весь мир тоже, вместе с Яном, решил обновиться и начать новую жизнь.

Ян открыл глаза: он по-прежнему сидел, опираясь спиной о стену хижины, но Ликасто на лежанке не было.

Сердце подпрыгнуло и заколотилось сильнее. Черт побери, неужели мальчик его обыграл? Сбежал, пока Ян расслабился? Если так, то… пожалуй, прощаться с Экспиравитом рановато, сначала нужно преподать кое-кому маленький урок.

Неслышно спустив ноги с кровати, Ян прокрался к двери.

Площадка перед хижиной была пуста, но лодка все еще качалась там, где Ян ее и оставил – у каменной ступеньки, заменяющей причал. Значит, наследник если и сбежал, то исключительно вплавь. Не слишком правдоподобный исход событий, учитывая его телосложение и состояние здоровья…

Ян перевел дух, вышел из тени и осмотрелся.

Ликасто сидел на обломке скалы позади хижины, у самой воды. Легкий морской ветер трепал его длинные темные волосы, на бледное лицо падали ласковые лучи солнца. Юноша казался умиротворенным и счастливым. Ян остановился в паре метров от него и залюбовался тонкой фигуркой, похожей на изящную статуэтку. Нет, его рука точно не поднимется уничтожить такое произведение искусства.

Ян да Сильва и в самом деле считал себя тем, кто любит искусство. Когда-то он даже учился играть на арфе, но после окончания обучения никогда больше не брал в руки музыкальных инструментов. Искусством он считал все, что вызывало в его душе трепет. Была ли это прекрасная мелодия или восхитительная картина, барельеф или даже мастерски выполненные профитроли – все это для него было искусством. Красивые люди, безусловно, тоже подпадали под это определение.

И как он мог подумать, что Ликасто сбежал… куда мог сбежать этот юноша? Куда ему идти? На верную смерть, к своему дяде? Или в неизвестность, без денег и знакомых? На глупого человека наследник точно не был похож. Зато на глупого человека был теперь похож Ян, если в его голову приходили такие абсурдные подозрения.

- Вы отдохнули хотя бы немного? – из задумчивости его выдернул мягкий голос. Юноша неслышно подошел к Яну и смотрел на него немного снизу вверх, со светлой и радостной улыбкой. Как будто переродился, про себя подумал Ян, и в его душе почему-то тоже стало легко и радостно. Как приятно, оказывается, НЕ выполнять заказы…

- Благодарю Вас… Вам нужно было меня разбудить, - неловко потер щеку Ян.

- Зачем же?

- Ну… - Ян растерялся. Он и в самом деле не мог бы ответить на этот вопрос, просто сказал первое, что пришло в голову, - Вы, наверное, голодны?

- Немного. Но мне было так приятно посидеть на солнце, у воды… здесь чудесно. И в самом деле, чудесно. Покой и… свобода. Спасибо Вам.

Ян смутился под этим сияющим взглядом. Он совершенно не привык к такому.

Точнее, он вообще не привык общаться с людьми.

С тех пор, как он закончил свое обучение, все его взаимодействие с окружающими сводилось к вежливым повседневным фразам: заказать в таверне еды, снять комнату, приобрести новую одежду… у него не было друзей, не было родных, и все его занятия – то самое хобби, ставшее работой – происходили молча.

Когда-то, в академии, он ничем не отличался от своих сверстников. Почему он стал совсем другим сразу же, как снял мантию выпускника? Возможно, это произошло тогда, когда его отец… впрочем, нет, сейчас он об этом думать не станет. Слишком уж прекрасен этот день, слишком уж хорошее настроение у него – ни к чему портить все это мрачными призраками прошлого.

Он кашлянул и заставил себя вынырнуть из воспоминаний.

- Вам лучше?

- Да, спасибо. Я начинаю привыкать к свежему воздуху.

На щеках юноши и в самом деле больше не было болезненно-яркого румянца, глаза улыбались, и даже лицо, казалось, немного ожило.

- В хижине совсем мало места, но мы можем устроиться на пороге, чтобы немного перекусить, - Ян, словно извиняясь, развел руками, - я не догадался взять с собой приборы…

Конечно, он не догадался. Он вообще не планировал здесь обедать, да еще и в компании. Он в этот раз, как оказалось, не запланировал НИЧЕГО – ни выполнение заказа, ни его невыполнение. Для выполнения заказа у него не оказалось достаточной твердости духа, и уж тем более он не продумал, что будет делать в случае отказа от работы. Полный провал по всем направлениям. Вполне логично после такого «похоронить» карьеру безупречного наемного убийцы.

Однако Ликасто, казалось, ничего этого не понял и не заметил. Он солнечно улыбнулся и кивнул.

- Это будет замечательно. Без приборов намного интереснее…

Они устроились на ступеньке хижины.

Солено и свежо пахло море, солнце больше не жгло, как утром, и припасенный хлеб с мясом казался невероятно вкусным.

Экспиравит всегда брал с собой запас провианта на случай, если возникнут непредвиденные обстоятельства – например, придется несколько дней отсиживаться где-нибудь в укромном уголке. Сейчас его припасы оказались весьма кстати, только вот он никогда не думал, что в прямом смысле слова «разделит хлеб» со своей жертвой.

- А как Вас зовут на самом деле? – внезапно спросил Ликасто, скосив на Яна глаза и приканчивая корочку хлеба.

Мужчина даже закашлялся: он не ожидал этого вопроса, забыв, что не представился после того, как пафосно объявил о «кончине» своего Экспиравита.

- Ян да Сильва, - выдавил он автоматически и прикусил себе язык, но было уже поздно: настоящее имя прозвучало, и Ликасто его услышал.

- Ян да Сильва, - повторил он и дернул плечиком, - наверное, это тоже псевдоним? Впрочем, мне это не важно, просто хотел знать, как Вас называть. Экспиравитом как-то слишком… мрачно.

- К тому же, я больше не Экспиравит, - напомнил Ян, - после того, как я сорвал все планы Вашего дяди, мне лучше навсегда забыть и это имя, и свою непогрешимую репутацию.

Репутации Экспиравита теперь и в самом деле не было. Несмотря на то, что формально заказ Форто казался выполненным, через пару дней регент занервничает, не получив никаких доказательств сделанной работы и не обнаружив требований гонорара. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: пропавший исполнитель пропал не просто так. Кто откажется от такого большого гонорара? Только тот, кто замыслил что-то более выгодное… вкупе с исчезнувшим наследником это вообще может обернуться заговором государственного масштаба. Разумеется, Форто соберет все силы и средства, чтобы из-под земли откопать Экспиравита и пропавшего Наследника, пока они не устроили переворот и не отобрали у него трон. Экспиравита найти будет крайне сложно – хотя бы потому, что его никто никогда не видел. А вот наследника… на этом островке ему, конечно, ничего не угрожает, но он и в самом деле не сможет сидеть здесь вечно, ему придется выбираться отсюда рано или поздно, где-то жить, чем-то заниматься…

Впрочем, обо всем этом думать пока рано.

Ян протянул юноше кувшинчик с водой.

- Простите, чаш у меня тоже нет, - снова извинился он.

- И это хорошо, - Ликасто поднял на него свои яркие глаза, - я ведь никогда не ел вот так, по-простому…

- Не думал, что Вам это понравится.

- Почему же?

- Вы… утонченный. Изысканный. Вы воспитаны с самого детства так, что не должны и помышлять о чем-то… простом.

- Вы сильно ошибаетесь, - рассмеялся Ликасто, - разве Вы не знаете, что я не должен был быть наследником? Я жил и рос в самом дальнем и темном уголке дворца, как сорняк...

Окончание главы