Маска 11. Сеть

- Ты уверен? А что, если ты ошибся?

- Не держи меня за слабоумного. У меня много доказательств. Стражники должны быть здесь уже завтра к полудню. Тебе нужно только задержать их немного, чтобы они не успели далеко отойти.

- Мужчина сказал, что они поедут в столицу.

- Какая разница, что он сказал? У него слишком холодные глаза, он не заслуживает доверия.

- Мне показалось, что с ним действительно женщина.

- А ты хоть раз видел наследника Ликасто?

- Нет.

- Вот и молчи… я узнал бы наследника из тысячи. Это он. Что они делают?

- Плещутся в купальне. Смеются.

- Они любовники?

- По крайней мере, мужчина нес его на руках и отказался от прислуги.

- Неужели Ликасто и правда сбежал с любовником? Но откуда у этого затворника мог появиться любовник?…

Собеседники замолчали, думая каждый о своем.

Сегодня днем гонцы из столицы распространили известие, что императорский наследник сбежал из дворца, и тому, кто его увидит, надлежит сообщать местным городским властям и императорской страже. За помощь было обещано десять золотых монет – любому, даже рабу, и горожане принялись рассматривать каждого проходящего по улицам с удвоенным вниманием. Поскольку наследника в этом скромном городке мало кто видел, под подозрение попадали все юноши от шестнадцати до двадцати лет, имевшие несчастье пройти в этот день через городские ворота. Стража сбилась с ног, бегая по улицам и проверяя каждого, кого бдительные граждане посчитали сбежавшим наследником.

И только двое, сидящие сейчас голова к голове в полумраке комнаты, не стали привлекать местных воинов. Они еще днем отправили мальчика-гонца на самой быстрой лошади в столицу, и теперь ожидали, когда тот приведет императорских ищеек.

Тем временем на вилле, комплювий которого облюбовал в свое время для подслушивания Ян, Форто орал срывающимся голосом на сенатора, в котором Экспиравит без труда узнал бы Второй голос.

- Ты сказал, что этому разбойнику Экспиравиту можно доверять! Почему до сих пор нет никаких сведений о том, что мальчишка мертв? Почему этот пес до сих пор не вышел на связь?

- Успокойтесь, мой господин, прошел всего один день…

- Уже ДВА!

- Но… Вы же хотели, чтобы тело не смогли найти? Возможно, Экспиравит увез его куда-то далеко, и еще не успел верну…

- Ты заодно с этим негодяем?!

- Мой господин, прошу Вас, успокойтесь…

- Как я могу успокоиться?! Экспиравит всех нас провел, он утащил мальчишку из-под носа стражи ночью, хотя мы отправляли ему схему…

- Он всегда действует самостоятельно…

- …и теперь этот сукин сын не показывается нам на глаза! Не требует денег за работу! Что он задумал?

- Подождите еще день, мой господин, возможно, завтра он появится… в любом случае, наследника он увез, как и было заказано. Не стоит так сильно переживать, доверьтесь ему, он никого никогда не подводил.

- Довериться… - Форто выпустил пар и забурчал уже более спокойно, - как я могу довериться тому, кого даже не видел? Если в нашем дворце такая бесполезная стража, под носом у которой легко украли наследника, как я могу доверять им свою жизнь? Мусор!

- Ни одна стража никогда не могла помешать Экспиравиту… - тихо, но с некоторой долей гордости ответил министр.

- Что он задумал? Почему не появляется?

- Нет повода для беспокойства. Ликасто ведь тоже не появился…

- После моего указа вся страна будет искать мальчишку. Ему не удастся вывернуться, даже если он все еще жив.

- Я сомневаюсь, что Экспиравит пощадил его.

- Наследник хитер. Он может пообещать ему власть и деньги в обмен на жизнь.

- Экспиравит не вступает в диалоги с жертвами.

- Экспиравит, Экспиравит… ты, я смотрю, прямо-таки боготворишь этого разбойника!

Собеседник Форто тонко улыбнулся и промолчал.

Незачем уважаемому регенту знать, каким способом сенатор занял место цензора…

В комнате появился взволнованный помощник сенатора.

- Господин Форто, господин Титус, срочные новости!

- Говори, - оба патриция разом повернулись к запыхавшемуся мужчине.

- Только что прибыл мальчишка-гонец из Ценцелле. Местный лекарь опознал Ликасто в своем пациенте. С ним был высокий красивый мужчина лет двадцати пяти. У насладника жар и последствия воздействия яда. Отправить туда императорских стражников для проверки?

- Немедленно! – заорал Форто, - Что стоишь, НЕМЕДЛЕННО!!!! Это он, черт побери, это он! И он ЖИВ! А ты говорил, что Экспиравит не вступает в диалоги… не делает ошибок…

Регент опустился в кресло, словно из него выпустили воздух.

Сенатор нахмурился, постукивая пальцами по подлокотнику.

- Возможно, это ложная информация, люди просто хотят заработать денег…

- У мальчишки часто бывает жар, да и яд… это точно он! И этот… как там… высокий красивый мужчина… Экспиравит?

- Не может такого быть, - пробормотал сенатор.

- Завтра узнаем. Кто бы ни был этот мужчина рядом со щенком, я сдеру с него кожу заживо!

Сенатор молча покусывал палец, задумчиво глядя на огонь лампы. Что могло случиться с Экспиравитом?...

…а с Экспиравитом случилось то, что среди обычных людей могло бы называться помрачением сознания. Он ничего не мог с собой поделать, растекаясь медом от одного взгляда на Ликасто.

Насухо вытершись после омовения, они вернулись в комнату в одних нижних туниках и рассматривали свои немногочисленные вещи. Надевать пыльные и помятые верхние одежды на чистое тело не хотелось, и, поморщившись, Яну все же пришлось кликнуть служанку. Прибежала совсем юная темнокожая рабыня, с задорно блестящими умными глазками.

- Приведи в порядок наши платья.

- Хорошо, господин. Перед завтраком я принесу их.

- Нет. Сегодня же.

- Но… разве господин не собирается отдыхать?...

- Я заплачу две монеты лично тебе, если ты сделаешь все быстро и тихо. И не скажешь хозяину.

- Да, господин.

Рабыня схватила одежду и поспешно убежала, а Ян присел на край кровати, рядом с подвинувшимся Ликасто.

- Почему Вы так спешите? – спросил юноша, задумчиво накручивая на палец прядь своих длинных темных волос.

- Мне не нравится хозяин.

- Отчего же? Он ведь даже не показался нам на глаза, когда мы возвращались!

- Это-то и странно. Он так стремился посмотреть на мою жену и поговорить со мной, что деликатность явно не его призвание. Он должен был бы вертеться рядом все время, но он внезапно испарился. Я не люблю столь внезапные перемены.

- Вы слишком подозрительны, Ян.

- Это интуиция.

- Вы думаете, он мог узнать меня?...

- Я не исключаю такой возможности. Поэтому мы не станем ждать завтрака, а уедем на рассвете.

- Но наша повозка… мы не сможем ее забрать, если хозяин не откроет нам ворота.

- Разве я похож на человека, которому нужно разрешение? – Ян покосился на юношу, и тот рассмеялся, отрицательно помотав головой, - отдохните. Завтра будет трудный день, а Вы еще не восстановили силы.

- А Вы?

- Я подожду нашу одежду.

- Я подожду вместе с Вами.

- Вы мне не доверяете? Думаете, я сбегу? – Ян хмыкнул.

- Да нет же. Я просто хотел… составить Вам компанию, - Ликасто неловко улыбнулся и сполз по подушке вниз, отворачиваясь к стене и укрываясь одеялом. Яну стало стыдно, и он поспешно открыл было рот, чтобы извиниться, но внезапно замер и прислушался.

Под окнами прошелестели чьи-то шаги, внизу скрипнула дверь.

- Ликасто, - еле слышно позвал Ян, - не засыпайте пока. Я спущусь вниз и посмотрю, кто пришел в такое время.

Юноша моментально сел в кровати и испуганно прижал одеяло к груди.

В легкой короткой нижней тунике было не слишком удобно, но выбора не было: Ян на цыпочках двинулся к лестнице вниз и попробовал рассмотреть, что происходит на первом этаже.

Вернулся хозяин. Он беспокойно метался по внутреннему дворику, потом созвал прислугу. Ян не рискнул подбираться ближе, и пытался расслышать его отрывистые распоряжения со своего места в тени лестницы. Слышно было не все, но часть фраз все же до его слуха долетала, и да Сильва похолодел: хозяин отдавал распоряжения всеми силами задерживать своих гостей в постоялом дворе.

- Подольше готовьте завтрак, грейте воду, предложите умывание, - поучал он, - а ты не спеши впрягать в повозку лошадь… что они делают?

- Спят, - доложила служанка, днем приносившая им воду, - поднялись к себе и больше не спускались.

- Хорошо.

Как Ян ни старался рассмотреть, с его позиции не было видно, стоит ли перед хозяином в числе прочих та самая темнокожая девочка, которая должна была позаботиться об их одежде. Судя по молчанию слуг, рабыня если и присутствовала, то не проронила ни слова, видимо, рассчитывая честно заработать свои две монеты. Владелец постоялого двора повыступал еще немного и распустил прислугу. Ян медленно отступил к двери, стараясь двигаться плавно и не привлекать к себе внимания.

Задержать их отъезд хозяин мог хотеть только в том случае, если узнал их. Видимо, Ян был слишком самонадеян, полагая, что до этого городка слухи о пропавшем наследнике еще не добрались. Нужно было срочно сбегать… Черт побери, как невовремя они отдали в стирку свои вещи!... Конечно, Ян мог сбежать и в нательном белье, но Ликасто придется снова надеть свою собственную мужскую одежду, а теперь это было равносильно публичному признанию. Однако если девочка-рабыня не справится хотя бы до середины ночи, им придется уходить в том, что есть. Рисковать ради пары тряпок не стоило…

От столицы до города – часов семь-восемь пути, если не останавливаться ни на минуту и гнать во весь опор. Гонцы и стражники, разумеется, будут торопиться.

Когда хозяин их узнал? Перед купанием? Если так, то до утра гонец и стражники не успели бы. Значит… ну конечно! Лекарь. Сопоставил яд в организме, возраст внезапного гостя – и известия про наследника… сколько времени прошло с тех пор, как лекарь ушел? Больше семи часов. Значит, императорская стражауже уведомлена, и может быть на пути сюда. Времени на раздумья маловато…

Ликасто все еще сидел в кровати, завернувшись в одеяло, и его темные глаза встревоженно мерцали в полутьме.

- Ну что? – выдохнул он еле слышно. Ян прикрыл поплотнее за собой дверь, прижал палец к губам и подсел к юноше на кровать.

- Хозяин собирается утром тянуть время, чтобы задержать нас. Думаю, он Вас узнал и ждет кого-то из столицы, - прошелестел он в самое ухо Ликасто. Тот вздрогнул.

- Нам нужно срочно уходить отсюда!

- Внизу еще не спят. Подождем час-полтора. Может быть, за это время и рабыня успеет принести нам наши одежды.

- Разве обязательно ждать одежду?…

- Вам лучше быть в женском платье. Хотя хозяин и знает о нашем маскараде, вряд ли все остальные жители города так же хорошо осведомлены. В женском платье будет безопаснее.

- А что, если… что, если постоялый двор уже окружен городскими стражниками? – юноша запаниковал, непроизвольно стискивая руку Яна.

- Если бы все было так, хозяин не стал бы думать о том, как нас задержать утром. Полагаю, он не собирается делиться информацией с местными чиновниками. Время до утра у нас есть. Мы успеем.

Ян говорил уверенно и хладнокровно, но внутри он не чувствовал такой же уверенности. Он совсем не был уверен, есть ли у них это время… и уж тем более он не знал, сотрудничает ли хозяин постоялого двора с местным легатом. Яна утешало только то, что пока за ними никто не пришел, а значит, хозяин еще не сообщил городской власти об их местонахождении.

Теперь, когда он был не один, все его умения выпутываться из ловушек и обходить сети были под вопросом. Да, он умел ускользать, но он всегда был один. Импровизировал, рисковал, рассчитывал на свою физическую силу, ловкость и скорость. А теперь… про физическую силу, ловкость и скорость можно забыть, пока с ним рядом наследник. Значит, полагаться можно только на расчет. Как хорошо, что он услышал о планах хозяина! Ведь если бы не тишина в комнате, если бы они с юношей продолжали беседовать и смеяться, Ян бы не услышал шагов на улице, не насторожился бы и не пошел подслушивать…

Ян опустил глаза и заметил, что Ликасто до сих пор держит его за руку. Они сидели на кровати так близко друг к другу, что дыхание щекотало кожу. В голову Яну ударила мягкая горячая волна, и он сглотнул.

- Отдохните немного, - через силу выдавил он, стараясь не смотреть в мерцающие прямо перед ним глаза, - не беспокойтесь. Я разбужу Вас.

- Я не смогу уснуть, - Ликасто не отпускал его руку.

- Тогда просто полежите и расслабьтесь.

- Я боюсь.

- Я не оставлю Вас здесь. Вы мне верите?

- Верю.

- Ложитесь, укройтесь получше… вот так.

- И Вы.

- Хорошо, - Ян послушно прилег с краю, стараясь не обращать внимания на свое бешено колотящееся сердце, закинул руки за голову. Ликасто повернулся на бок и изучал его сквозь ресницы.

- Вы знаете, что говорят об Экспиравите? – внезапно тихо спросил он. Ян отрицательно качнул головой, - говорят, что он весь в шрамах, его глаза красны, зубы черны и остры, и он похож на бога смерти… говорят, что он безжалостен и свиреп, лишен человеческих чувств и умеет только убивать. Говорят, что он никогда не щадил своих жертв. Никогда не оставлял в живых ни одного человека – даже случайных свидетелей, кто мог бы его узнать, даже детей…

- Детей? – нахмурился Ян, - я никогда не убивал детей. Никогда.

- Вы и меня пощадили, да и красных глаз у Вас нет… теперь я думаю, что все эти рассказы о вас – просто глупые сплетни. Вы красивы и великодушны. А людям просто нравится придумывать и слушать небылицы.

- Я и в самом деле никогда не щадил своих жертв. Раньше.

- Да. Но на мой вопрос, почему Вы все-таки пощадили МЕНЯ, Вы так и не ответили. Я помню. Но я больше не буду Вас этим мучить… я, наверное, уже знаю ответ.

Ян замер.

- Может, поделитесь своей догадкой? – стараясь быть легкомысленным, улыбнулся он.

- Вы никогда не убиваете детей. Вы же сами сказали только что. Наверное, я в Ваших глазах – ребенок. Слабый, бесполезный, глупый ребенок.

Ян не выдержал и тоже повернул голову, в упор глядя в темные глаза. Внутри него бушевала буря. Ему хотелось схватить этого юношу в объятия и целовать, пока не остановится дыхание – весь он, от кончиков тонких пальцев до темных прядей на подушке, вызывал в нем животное, сумасшедшее желание. Его запах, его кожа, его голос – все будило в мужчине темные, порочные мысли, которые будоражили кровь. Но оказывается, со стороны можно подумать, что Ян видит в нем ребенка…

- Ваша догадка неверна, - сдержанно ответил он, - я никогда не считал Вас ребенком.

- Ну что ж… Вы не хотите признаваться, а я больше не знаю способов Вас разговорить, - Ликасто усмехнулся краешком губ.

- Я просто не смог убить Вас, - невольно вырвалось у Яна, - это не жалость. Это скорее… восхищение.

Мужчина резко встал и отошел к окну. Ликасто молчал.

Наконец он пошевелился, поправил подушку и горько усмехнулся.

- Впервые в жизни встречаю человека, который может восхищаться живым трупом…

- О чем это Вы?

- О себе. Я ничего не умею, не имею талантов, мой ум не предназначен для государственных дел, я не способен даже сделать вид, что мне это интересно. Мое тело немощно и слабо, оно насквозь пропитано ядом и болезнями, и каждый приступ лихорадки выматывает меня все сильнее и сильнее. Настанет день, когда очередного приступа я не перенесу. Я давно к этому готов и давно ощущаю себя просто призраком – уж простите, что использую Ваше имя. Наверное, Вы напрасно пощадили меня, Экспиравит. Наверное, Вам еще не поздно сделать свою работу и вернуться за вознаграждением вместо того, чтобы становиться мишенью для всей императорской армии…

Каждое слово юноши отзывалось в душе Яна болью. Зачем он так? С самим собой, с ним – зачем?

А впрочем… конечно, Ликасто просто ничего не знает и не понимает. Он не может увидеть все те эмоции, которые Ян старательно прячет за непроницаемым выражением глаз; не видит и не знает, что Ян ради него готов рискнуть всем, что у него есть. Он просто не может этого знать. Ведь Ян не говорил этого вслух.

- Как Вы думаете, не стОит ли преподать уважаемому Лекарю урок? – внезапно спросил Ян, умышленно меняя тему. Ликасто был сбит с толку.

- Урок? За что?

- Я думаю, это он узнал и выдал Вас.

- Но разве он сделал что-то плохое? Разве это не его долг, как гражданина – помочь в поисках беглеца? Кроме того, он ведь дал Вам лекарства для меня…

- Вы чересчур добры.

Они замолчали.

Тишина вокруг давила на нервы и слух.

Где-то вдалеке по переулку прошел центурион, мерно ударяя по каменной мостовой своим копьем.

За спиной у Яна послышался шорох, и он обернулся: Ликасто, закутавшись в одеяло, спустился с кровати и двинулся к столу. Мужчина тут же подскочил к нему.

- Что случилось?

- Просто хотел попить воды.

- Я мог бы Вам принести ее в кровать.

- Ян… - Ликасто поднял на него глаза, - я могу сделать это сам, зачем мне затруднять Вас?

Он высвободил из-под одеяла тонкую обнаженную руку и налил себе из кувшина воды.

Ян стоял рядом и смотрел на хрупкое запястье и длинные пальцы, державшие чашу. Он очень надеялся, что юноша не слышит, как скрипят его зубы: сдерживаться, чтобы не прижать к себе этого юношу, становилось все труднее.

Почему вдруг в нем появилось такое желание? Оно накатывало, как волны, становясь иногда просто нестерпимым. Сейчас, когда их разделяла всего пара шагов, мужчина ощутил, что еще пара секунд – и контроль будет потерян.

Он поспешно отвернулся и снова отошел к окну.

Окончание главы