Маска 12. Бегство

И вовремя.

В дверь тихонько постучали – даже, скорее, поскреблись, и Ян в одно мгновение оказался у порога. Рывком распахнув дверь, Ян увидел ту самую маленькую темнокожую рабыню, которая держала перед собой на вытянутых руках их чистые вещи.

Ян выглянул в коридор – ни души! – и подтолкнул девочку в комнату, захлопнув дверь за ее спиной.

Та испуганно задрожала.

- Не бойся, - тихо успокоил ее Ян, - ты никому не сказала о моей просьбе?

- Нет, господин, - рабыня склонила голову, но заинтересованно покосилась в сторону замершего у стола Ликасто, - я все сделала сама. Хозяин не следит за мной. Он всех спрашивал о вас, но я ничего не сказала.

- Спасибо тебе. Вот твои монеты. Как тебя зовут?

- Азра. Спасибо, господин. Господин очень добр. Спасибо, госпожа.

Девочка поклонилась поочередно Яну и Ликасто, пятясь к двери.

- Погоди… - Ян ненадолго задумался, - Азра, внизу уже спят?

- Не все, господин. Хозяин ушел к себе, но слуги еще не ложились.

- Хочешь заработать еще три монеты?

У маленькой рабыни глаза засверкали так жадно, что ответ стал понятен в ту же секунду.

- Азра… ты сможешь мне сказать, когда все уснут?

- Просто прийти и сказать? – уточнила девочка.

- Да. Незаметно и очень тихо.

- Конечно, смогу.

- Не уснешь сама? – улыбнулся Ян.

- Не усну, - пообещала рабыня.

- Наша лошадь в конюшне?

- Наверное, господин. Я не знаю. Я не хожу в конюшни, мне туда нельзя.

- Спасибо. Как только ты проберешься сюда и скажешь мне, что все – даже слуги! – уснули, ты получишь три монеты. Хорошо?

- Хорошо.

- Будь осторожна.

- Спасибо, господин. Спасибо, госпожа.

Азра снова по очереди поклонилась им обоим, и скрылась за дверью.

Ликасто выдохнул.

- Вы хотите сбежать сейчас?

- Да. Не стоит рисковать и дожидаться утра.

В полном молчании они переоделись, спрятавшись друг от друга за занавеской, и перед Яном снова появилась невероятной красоты девушка. Ликасто повозился немного со своими волосами, и лента изящно оплела его голову.

Ян спрятал их немногочисленные пожитки в свою сумку и протянул Ликасто небольшой изящный мешочек с витым шнурком, который днем дала ему жена лавочника.

- Возьмите. Женщины носят с собой такие. Вам тоже лучше хранить вещи в нем.

- Спасибо. Я уложу сюда свои лекарства. Может быть, нам стоит взять с собой и немного хлеба? Неизвестно, что нас ждет завтра…

- Вы правы.

- Ян… куда мы направимся? В какую сторону?

Ян задумался, присев к столу. Ликасто сидел на краю кровати и спокойно смотрел на него – в его взгляде не было ни страха, ни сомнения, одно безграничное доверие. Это доверие нужно было оправдать… но куда им было ехать? Когда Экспиравит был один, весь мир был ему домом, земля – кроватью, а небо – одеялом. Он мог устроиться, где угодно – в любой рыбацкой деревеньке, в любом городе, большом или маленьком, на севере и юге. В конце концов, он мог в любой момент вернуться в отцовские поместья, где превратился бы в почтенного горожанина, владеющего апельсиновыми рощами и оливковыми плантациями…

А что, если…

- Мы вернемся в столицу.

Ответ прозвучал неожиданно, и брови Ликасто поползли вверх.

- Что? Почему?

- Потому, что нас там не ждут. К тому же, в столице легче затеряться – слишком много людей. Мое имя - да Сильва, Вам это ни о чем не говорит?

- Подождите… Ваш отец был…?

- Да, мой отец владел самыми крупными плантациями. Патриций Маркус да Сильва. Его имя до сих пор подобно верительной грамоте, хотя он умер около десяти лет назад. Я никогда не пользовался его наследством и не жил в его доме. Но сейчас именно там безопаснее всего.

- Но… Ян… если меня узнают и обнаружат в Вашем имении… Вас же казнят!

- Ликасто, мы можем бегать и прятаться, боясь каждого шороха, но вряд ли нам удастся скрываться слишком долго. Гонцы уже разнесли по всем городам весть о Вашем исчезновении, нигде уже не будет достаточно безопасно. Кроме того места, хозяин которого – то есть я - наверняка не выдаст Вас властям.

Наследник снова опустил голову.

- Простите меня. Я не хотел причинять Вам столько неудобств.

- Вообще-то, это я выкрал Вас из дворца, не забыли? - Ян улыбнулся.

- Но Вы не собирались со мной так долго возиться, - возразил Ликасто.

- Мне неприятно об этом вспоминать.

- Простите.

Они снова замолчали.

Время тянулось медленно, словно заколдованное. Из окна снова послышался стук копья центуриона – ночная стража совершала очередной обход.

Тихое царапанье в дверь раздалось, когда Ян совсем уже решил, что их маленькая помощница уснула, так и не дождавшись ночной тишины.

Да Сильва бросился к двери.

Азра в длинной потрепанной хламиде переминалась босыми ногами по полу.

- Все спят, господин.

- Спасибо, Азра. Как нам пройти на конюшню?

- Как спуститесь вниз, идите сквозь атрий, в правую дверь, к кухне. Если господин хочет, я могу показать дорогу.

Ян отсчитал три монеты и протянул девочке.

- Если мы доберемся до конюшни незаметно, я добавлю еще одну.

Азра вцепилась в деньги и забормотала:

- Господин так добр! Госпожа так добра!

Ян обернулся к Ликасто:

- Вы готовы?

- Да, - мягким и нежным голосом отозвался Ликасто. Он сейчас и в самом деле ничем не напоминал юношу-наследника – хрупкая, стройная девушка с удивительно тонкими чертами лица и огромными выразительными глазами.

Они на цыпочках вышли из комнаты следом за Азрой. Ян взял Ликасто за руку, и юноша послушно шел за ним, не отнимая ладони.

Неслышно они пересекли темный атриум, миновали купальни и заднюю часть дома. В конюшнях было темно и душно.

- Вот здесь – лошади постояльцев. Я не знаю, какая из них Ваша, господин.

- Спасибо, Азра. Возьми свою монету.

- Азра, если ты закроешь ворота после того, как мы уедем, я подарю тебе вот это, - Ликасто снял с руки один из своих браслетов и показал девочке. Глаза рабыни превратились в два огромных круга, и она, не сводя взгляда с блестящей безделушки, поспешно закивала головой.

- Госпожа так добра! Госпожа так прекрасна! Я все сделаю!

Ян в густой полутьме, при свете маленькой масляной лампы в руке у Азры, прошел вдоль ряда дремлющих и слегка всхрапывающих коней, и нашел свою лошадь. Оглянулся по сторонам, увидел на перекладине седла и наугад взял одно. Лошадь узнала его и послушно подставила спину. Затянув и проверив подпругу, Ян закрепил уздечку. Ликасто и Азра молча ждали его, как и подобает барышням.

«Интересно, умеет ли Ликасто держаться в седле?» - запоздало подумал Ян, выводя лошадь в проход перед воротами. Но при девочке-рабыне спрашивать было нельзя: пусть она продолжает считать Ликасто прекрасной госпожой Аргио, супругой господина.

Разумеется, ночное бегство не могло не вызвать подозрения, но пока девочка-рабыня им помогает и молчит, это не имеет значения – а утром они будут уже далеко. И какая разница, почему господа решили сбежать из постоялого двора именно так, тайно и под покровом ночи?

- У Вас хватит сил сесть на лошадь, Беаллара? – галантно сформулировал вопрос Ян. Ликасто вопросительно вскинул на него свои похожие на ночь глаза и, немного замешкавшись, ответил:

- Я… еще слаба… но я попробую.

- Я помогу Вам.

Ян подал руку и осторожно подсадил Ликасто: тот достаточно ловко и привычно взлетел в седло, но поскольку вынужден был изображать женщину, уселся в него боком. Ян чуть было не забыл об этой мелочи – хорошо, что Ликасто вспомнил.

Мужчина подхватил лошадь под уздцы и повел к воротам.

Ликасто держался на лошади вполне уверенно, и да Сильва немного расслабился: по крайней мере, с передвижением проблем не будет.

Азра открыла ворота и подождала, пока лошадь выйдет на мостовую. Ликасто склонился к ней из седла и протянул браслет:

- Не забудь хорошенько все запереть, Азра.

- Не забуду, госпожа!

Ян вставил ногу в стремя позади ноги Ликасто и одним движением оказался у него за спиной. Подхватил уздечку переступившей от неожиданности лошади, немного сжал бока стременами – и послушная лошадка затрусила по мостовой прочь от постоялого двора.

Копыта гулко цокали по камням, и Яну казалось, что вот-вот от этих звуков проснется весь квартал, из-за угла выскочит центурион – и им придется сражаться и сбегать, оставляя после себя ненужные жертвы.

Но все было тихо.

Судя по глухо молчащему городу, была самая середина ночи, и ни слуги, ни запоздалые путники уже не бодрствовали.

Ян пришпорил коня, выбираясь на широкую улицу, ведущую к городским воротам, и тихо сказал Ликасто:

- Будьте готовы крепко держаться.

На прямой дороге перед воротами Ян разогнал коня во весь опор и пронесся мимо дремлющих стражников так быстро, что они даже вскинуться не успели.

- Срочное донесение императорской страже! – полуобернувшись, прокричал удаляющийся Ян, старательно прикрывая своим плащом пригнувшегося у его груди Ликасто.

Этот прием срабатывал в двух случаях из трех: ночью в мирное время, когда городские ворота открыты только наполовину, и повозки в них проехать не могут, стражники не очень бдительны, и часто спокойно спят на своем посту, не слишком-то обращая внимания на покидающих город. Если бы путник направлялся внутрь городских стен, стражники были бы более насторожены, и обязательно спросили бы его, кто он и откуда. А для выезжающих правила были не такими строгими – мало ли, куда почтенный горожанин в элегантном плаще и на ухоженной лошади может отправиться посреди ночи. Может быть, у него срочное дело в столице? Или заболел дорогой дядюшка в соседнем городке? Приказа проверять всех выезжающих у стражников не было, известий о сбежавших преступниках и бандитах не поступало, и полусонные городские охранники махнули рукой вслед исчезающему в ночи силуэту: донесение – и донесение. Эти воины были слишком ленивы и слишком утомлены, чтобы бросаться в погоню за каждым спешащим всадником.

Только спустя пару миль Ян пустил лошадь медленнее.

Все это время он прижимал плечо Ликасто к своей груди, обнимая с обеих сторон – иначе бы он не смог держать поводья. Они синхронно подпрыгивали в седле во время бешеного бега, а теперь, когда лошадь замедлилась, Ян внезапно ощутил, как близко они находятся друг к другу. Тонкая ткань накидки и туники Ликасто не сдерживала тепло его тела, и грудь Яна горела огнем от этой близости. Волосы Ликасто щекотали его щеку.

- Почему Вы назвали меня Беаллара? – невозмутимо спросил Ликасто, словно их достаточно интимная позиция на лошади совершенно его не волновала.

- Я… это первое, что мне пришло в голову, - откашлялся Ян.

- Вы не будете возражать, если я теперь перекину ногу через седло по-мужски? – Ликасто совсем не смущался, и Ян не нашелся, что ответить, молча перехватив поводья одной рукой и давая юноше возможность усесться поудобнее. Тот легко утвердился в седле… и стал еще ближе к Яну, поскольку теперь их посадка была одинаковой. Теперь спина Ликасто вплотную прижималась к груди Яна, а руки мужчины прижимались к предплечьям наследника.

- Как долго наша лошадь выдержит двойной вес? – снова спокойно спросил Ликасто, держась за седло и не мешая Яну натягивать поводья.

- Утром мы доберемся до какой-нибудь деревни и дадим ей отдохнуть. Можно будет купить небольшую повозку, чтобы…

- Мне нравится ехать с Вами рядом, - в голосе Ликасто мелькнула улыбка, - я чувствую себя в безопасности. Но если Вам неудобно…

- Мне удобно, - вырвалось у Яна раньше, чем он успел подумать. Ликасто оперся о него с естественной грацией законной супруги.

- И у Вас очень теплый плащ, под ним не холодно. Почему Вы так напряжены? Вы боитесь меня, Ян?

- Нет.

- Вам неприятно, что я так близко?

Этот юноша ставил вопросы таким образом, что увернуться от них было невозможно.

- Я просто не хочу, чтобы Вы подумали… что я… недостойно веду себя с Вами.

Ликасто немного повернул голову, глядя на мужчину снизу вверх, и подбородок Яна обожгло его дыхание.

- Что же я могу подумать? Вы не делаете ничего недостойного.

Ян молчал, напряженно глядя перед собой.

Он же не мог признаться этому юноше, что все его тело сейчас напоминает натянутую струну, а разум занят только тем, чтобы контролировать дыхание и не позволять непристойным мыслям овладеть сознанием…

Ликасто, не дождавшись ответа, снова отвернулся. Его затылок удобно устроился у Яна на плече, и чем больше времени проходило, тем сильнее разгорался жар Яна: он уже не мог ни о чем думать, кроме тонкого тела в своих руках. Неважно, что это было продиктовано необходимостью, факт оставался фактом – его руки обнимали Ликасто, и тот прижимался спиной к его груди.

- Ян, Вы… дрожите, как в лихорадке, - немного обеспокоенно произнес Ликасто спустя полчаса.

Он снова повернул голову – и натолкнулся на застывшее лицо с плотно сжатыми губами, на котором горели безумным огнем глаза.

- Что с Вами, Ян?

Мужчина разлепил губы.

- Все в порядке.

- Я же вижу, что не в порядке!

- Не обращайте внимания.

- Ян. Если Вы хотя бы немного уважаете меня… прошу Вас, не пытайтесь что-то скрыть.

- Я не скрываю от Вас ничего особенного. Все действительно в порядке.

Под пристальным взглядом Яну в лицо бросилась краска, но сбежать было некуда, останавливаться посреди дороги было опасно – по ночам вдоль дорог промышляли разбойники. Оставалось только продолжать скакать вперед. Ликасто молчал, не шевелясь и замерев на месте.

«Судя по всему, этот мальчик деликатно делает вид, что ничего не заметил, - терзался Ян, - боже, как же это стыдно…»

Ликасто немного сдвинулся и прижался совсем плотно. Грудью Ян ощущал, как сердце Ликасто бешено бьется о лопатки.

- Ян, - Ликасто немного приподнял голову и дотянулся губами до подбородка мужчины, - Ян…

Мужчина сглотнул, ощутив, как юноша вполне осознанно прижимается к нему все ближе. Ян не сдержал шумного выдоха:

- Ли… Ликасто, что Вы…

- А как Вы думаете? – еле слышно переспросил юноша, шевеля губами у самого уха мужчины, - Что я могу делать?

Ян инстинктивно сжал руки, не отпуская поводья. Ликасто прерывисто вздохнул.

- Какие интересные ощущения Вы дарите мне, Ян… я снова жив, и это - восхитительное чувство…

Одной рукой Ян перехватил поводья, второй обнял юношу и прижал его к себе. Ему навстречу потянулись уверенные, но очень нежные губы.

Они все еще неслись на лошади сквозь ночные пустынные равнины и пригорки. Останавливаться было негде – ни деревьев, ни селений им пока не встречалось. Ян, полностью доверившись умной лошади, бежавшей сама по себе, почти отпустил поводья, стискивая в объятиях хрупкое тело.

Окончание главы