Кровь и чернила Глава 81– Егор

Яркий, рыжий, шустрый минивэн Шпатель и её весёлой компании, состоявшей из Маши, Алеко, Барсика, Лаэрты, Шнурка, Зо-зо и Карима, лихо колесил по оживлённым барнаульским улицам. Город выглядел в какой-то мере даже празднично: заманчивые виды, приятные люди. И даже раскиданная тут и там грязь в этом пейзаже не портила окружение, но добавляла к нему какой-то особый шарм. Настроение у всех было приподнятым. Хотелось петь, плясать и радоваться солнцу, даже если оно скрылось за совершенно непроглядными тучами. На часах было ровно четыре часа дня. Несмотря на сизое небо, в воздухе стояло ласковое тепло, в котором так и хотелось понежиться. Не проморзглая, тоскливая сырость, как часто бывает в пасмурные дни - особенно в студёную осеннюю пору и в дни оттепели, и не сухая тошная духота, как за секунду до оглушительного громового раската, а именно благодатное тепло, которые дано нам, чтобы надышаться вволю. И пусть грезящий тайно о солнечном Израиле далёком Барсик Линденбаум, сославшись на свою еврейскую фамилию, не согласится с этим фактом, но герои достигли своей земли обетованной. Кругом была идиллия. Быть может, даже Шнурку в этом мире начнёт неистово фартить, будто судьба решит выплатить ему моральную компенсацию за всю хроническую невезучесть? Не думаю. Главное -критерий Зальцманна познать... Это главное.

Наконец, минивэн съехал с непримечательной барнаульской дороги в пространство между двумя хрущёвками, где находилась заветная цель всей долгой поездки: дом дяди Егора, по которому Маша уже успела соскучиться.

-Кажись, приплыли. - сказала Шпатель, припарковавшись во дворе, в том самом дворе, где когда-то Степан Покровский оживил свою воображаемую любовь. Разве что бочку, свидетельницу сих событий, видимо, спёрли бомжи, чтобы сдать её в чермет, а полученные деньги пропить: её нигде не было. Сам Стёпа, впрочем, встретился вместе с со своей девушкой, Кирой, в подъезде. Увидев Машу в компании целой стаи мультяшек, где были Барсик, Зо-зо, Алеко, Лаэрта, Шпатель, Шнурок и Карим, он удивился и даже спросил:

-Как тебя зовут?

Маша ответила:

-Меня зовут Маша.

-А меня - Стёпа.

-А меня - Кира. - вмешалась кошкодевочка расы пилигримов, возлюбленная Стёпки.

-А меня - Барсик. - ответил Барсик. Лаэрта, Шпатель, Шнурок и Карим также представились опрятному в меру упитанному парню и его симпатичной девушке, которая всего лишь недавно была какой-то туповатой тульпой. Зо-зо представилась, тем более она способна была выговорить лишь своё имечко. Алеко, который не умел говорить совсем, только тявкнул и завилял хвостом.

А там их ждал Егор.

Егору, дяде Маши, посчастливилось жить аккурат в одном подъезде со Стёпой. Он был пузат. Его морда была настолько красной - зимой от мороза, летом от смердящего пота, а осенью совершенно незнамо от чего, что его можно смело назвать вождём краснокожих. Благо, "трубка мира" у него была, но он всё равно предпочитал курить пролетарскую "Приму". По его ленивой, изнеженной внешности нельзя было предположить, что когда-то он восемь лет прослужил на флоте, рассказами о котором он был способен донимать соседей неделями напролёт. Как и все холостяки, он был неряшлив, но при этом он так и светился той гармонией с природой и с самим собой, словно Обломов, которой столь сильно не хватает в наши низменные времена.

-Добрый день. - сказала Маша.

-О, здравствуй, Маша. - сказал Егор. - Давно не виделись.

Действительно, последний раз они виделись очень и очень давно.

Поездка закончилась, но история - нет... Настало счастливое затишье. Но вот продлится ли оно долго?

(Примечание автора)

Что-то я утомился во время написания второго тома, к тому же описание злополучной "системы", которая издевалась над Шнурком, хоть и было весьма свежим шагом, но поставило книгу на грань скатывания в третьесортный мусор с попаданцами и прочей парашей. Да, это даже не клише - это древний архетип, с которым нет смысла бороться, но всё-таки книга может начать переставать удовлетворять требованиям своего полного названия. Как там было? "Кровь и чернила,

или первая книга за последние три года, которая не исекай", вроде бы. Однако у меня есть оправдание: Маша не попадала в новый мир, просто старый так сильно изменялся на её глазах, что становилось страшно за себя, родителей и друзей.

Мне надо отдохнуть.

Окончание главы