Мой муженек часто теряет память[ЯОЙ] Глава 25. Трое братьев Ху

Глава 25. Трое братьев Ху.

«Мой Юнь может так много пить?» Шу Лянби был так удивлен, что перестал обмахиваться веером.

Цзюнь Личжун будничным тоном произнес: «Если человек пьет вино как воду и с детства ест рис и лапшу, замоченные в вине, то вино для него ничем не отличается от воды».

На самом деле Юнь Бячэнь очень любил вино и никогда не напивался. Он просто воздерживался от выпивки, опасаясь, что может потерять контроль над собой и наделать игорных долгов, как его шифу.

У господина Чудотворного был жадный до спиртного язык, но небольшой опыт в воспитании детей, поэтому он воспитывал Юнь Бячэня в свободной манере. Когда он пил, Юнь Бячэнь пил вместе с ним. Очень часто взрослый и ребенок, ничего не съев, напивались, ложились крепким сном и снова продолжали пить, когда просыпались.

Если бы не то, что у Юнь Бячэня сильно болел живот, и он дважды сплевывал кровью, когда пил слишком много, господин Чудотворный не знал бы, что ребенок не должен пить вино во время каждого приема пищи.

Каждый раз, вспоминая об этом, Юнь Бячэнь чувствовал, что ему очень повезло. Даже Цзюнь Личжун, его старший брат по секте, сказал, что это чудо, что он не умер от этого.

Несомненно, Юнь Бячэнь с легкостью выиграл эту игру с вином.

Юнь Бячэнь поставил перевернутую чашу на стол и сложил кулаки: «Спасибо, что позволил мне выиграть».

Ху Сань с трудом поднялся на ноги, глаза налились кровью. Сначала он посмотрел на зрителей и увидел, что все они улыбаются недоброжелательно и насмешливо. Затем он посмотрел на Юнь Бячэня, который, как и прежде, был бесстрастным, равнодушным и отстраненным, но у него возникло ощущение, что этот молодой человек насмехается и смотрит на него свысока, как и все остальные.

«Ты... Ты использовал какие-нибудь грязные трюки? Как такой мальчишка, как ты, может так много пить?»

Униженный, Юнь Бячэнь вытянул лицо и холодно сказал: «Господин, вам лучше следить за своим языком в Вулине, чтобы избежать неприятностей, вызванных вашим языком.»

«Что? Неприятностей?» Ху Сань, спотыкаясь, подошел к Юнь Бячэню, поднял его с сиденья за воротник, выпучив глаза больше, чем медные колокола, и злобно сказал: «Даже если я убью тебя сегодня, проблем у меня не возникнет!»

Восторженная улыбка Шу Лянби наконец-то утихла. Он сложил веер, внимательно следя за движениями Ху Саня, и снова и снова стал похлопывать им по своей ладони.

Он-то думал, что этот Ху Сань - всего лишь прямой человек Вулиня. Оказалось, что он такой ужасный неудачник. Юнь Бячэнь с неприязнью схватил его за запястье и жестоко ответил: «Отпусти меня, или я тебя погублю!».

«А?» Ху Сань, казалось, услышал невозможную шутку и продолжал ковырять ухо свободной рукой, смеясь: «Ты погубишь меня? Своим слабым тощим телом? Как? Наверное, в постели?»

От этих слов толпа разразилась хохотом.

Услышав это, Ху Сань обрадовался и самодовольно сказал: «Даже если бы ты и хотел, ты мне не нравишься. Твое лицо уродливее, чем у нищего на улице...»

Юнь Бячэнь задействовал сто процентов своей внутренней силы, и с громким «треском», кости всей руки Ху Саня были раздроблены.

«А-а-а-а!» Грузный мужчина покатился по земле, невыносимая боль распространилась от запястья по всему телу. Он чувствовал, что каждая кость в нем трещит.

Юнь Бячэнь коротко одернул одежду, про себя проговорив: «Вот так».

Ху Сань, катаясь и извиваясь по земле, совсем его не слышал.

Кроме богатых лордов, большинство зрителей были из Вулиня, которым такая сцена была знакома. Люди Вулиня соблюдали закон джунглей. Проигравший был неудачником и не заслуживал жалости, как бы тяжело он ни был ранен.

Их больше удивляло то, что Юнь Бячэнь в столь юном возрасте культивировал силу, чем то, что у Ху Саня было оружие. Они решили, что юноша, должно быть, знатный лорд, который анонимно отправился в путешествие за опытом.

«Брат? Что случилось?» Один человек, оттеснив толпу, подошел к Ху Саню. При виде его руки, мягко лежащей на полу, он мгновенно упал на землю: «Кто это сделал? Кто посмел так жестоко поступить с тобой?»

В этот момент Ху Сань совершенно протрезвел от алкоголя. Он взглянул на Юнь Бячэня, глаза были полны негодования: «Второй брат, ты должен отомстить за меня!».

Этим человеком был Ху Эр, смуглокожий мужчина в черных матерчатых туфлях и с тигровым мехом вокруг талии. Увидев своего несчастного брата, он зарычал на Юнь Бячэня, не спрашивая причины: «Ты обидел моего брата?».

Юнь Бячэнь кивнул с отсутствующим выражением лица.

«Ты посмел испортить ему руку, тогда тебе придется отплатить за это своей жизнью!» Закончив это, мужчина принял позу подготовки, а затем, прижав ноги к полу, бросился на Юнь Бячэня.

Юнь Бячэнь легонько отлетел в сторону, присел на корточки и взмахнул вытянутой ногой, чтобы разрушить движение Ху Эра, а затем ударил по нему с воздуха. Они сражались несколько раз, и вместе с ними пострадали столы и стулья в холле. Чайники и чашки были сметены и разбились о пол вдребезги.

Цзюнь Личжун зевнул: «Какой же он скучный человек, раз сражается в этом драгоценном месте! Разве он не боится, что может случайно ранить красавиц? Как он сможет жить спокойно, если на светлой коже останется хоть небольшой шрам?»

« Ты прав, молодой господин. Если говорить о любви к красавицам, то никто не превзойдет тебя». Шу Лянби улыбнулся, но его глаза внимательно следили за Юнь Бячэнем. Увидев, что он может легко победить Ху Эра и много раз пнуть его, чтобы выместить свой гнев, Шу Лянби почувствовал облегчение и спросил: « А почему до сих пор не появились люди, чтобы остановить их?»

Посетители, садящиеся на корабль в ночь перед конкурсом, должны были заплатить пятьдесят таэлей серебра. Почти все они были богатыми или влиятельными людьми. Если бы он был владельцем, то давно бы явился, чтобы выступить посредником и принести извинения, чтобы избежать втягивания себя в возможные неприятности, вызванные их враждой. Кроме того, все остальные в холле были крупными фигурами. Как он мог избежать ответственности, если бы кто-то из них случайно пострадал?

Цзюнь Личжун гордо улыбнулся: «Ты не понимаешь, брат Шу. Люди Вулиня наслаждаются просмотром поединков. Посмотри. Сколько из них все еще смотрят представление на сцене?»

Шу Лянби огляделся вокруг и обнаружил, что лишь немногие из них смотрят на певца.

«По сравнению с ярким представлением, настоящие бои более увлекательны для людей Вулиня». Увидев, как Юнь Бячэнь ударил Ху Эра ногой в грудь и повалил его на сцену, выплевывая кровь, Цзюнь Личжун был вне себя от радости. Даже в уголках его глаз появилась улыбка: «Кроме того, три брата Ху пользуются довольно высоким статусом в Вулине, а личность брата Юня неизвестна. Безрассудное посредничество чревато неприятностями».

«Три брата Ху? Каков их статус в Вулине?»

«Они не принадлежат ни к какой секте, но старший брат коварен и порочен. Третий брат жесток и жестокосерден. Однажды он убил целую семью только потому, что ему отказала девушка, которая ему понравилась». Цзюнь Личжун подумал о том, что сделали эти три брата, и понял, что их мерзкие дела не могут быть закончены и через три дня: «Они вызывают скорее отвращение, чем уважение. Но люди терпят их из-за страха перед их жестокими методами».

Шу Лянби сказал: «Значит, Юнь теперь выкорчевывает зло на людях?»

Окончание главы