Государь болен[BL] Глава 3. Красота, подобная нефриту

Глава 3. Красота, подобная нефриту

Сяхоу Лянь не привык к своей новой кровати, поэтому ему не удалось хорошо выспаться. Встав на рассвете, он открыл дверь и увидел, что в комнате Се Цзинланя горит свет. Сяхоу Лянь принёс чашку чая и увидел, что Се Цзинлань сидит за своим столом, держа в руках книгу, а свеча на столе почти догорела.

Неужели он читал всю ночь, не смыкая глаз?

Догадка Сяхоу Лянь оказалась верной, Се Цзинлань просидел так всю ночь. В книгах, которые он брал раньше, либо не хватало страниц или углов, либо они были заполнены беспорядочными и бессмысленными примечаниями Се Цзинтао, так что он впервые получил такой хороший экземпляр. Он читал всю ночь, смакуя те части, которые понимал, и заучивая те, которые не понимал, и закончил почти всю книгу.

Он был похож на бедняка, голодного и жаждущего, во время дождя после долгой засухи. Он практически хотел проглотить всю книгу.

Сяхоу Лянь не решился его беспокоить, поэтому он медленно вышел из комнаты и пошёл на кухню за подносом. Он нёс в руках поднос, притворяясь занятым слугой, и расхаживал по поместью.

Первой задачей хорошего убийцы было ознакомиться с местностью и спланировать наилучший маршрут убийства и побега. 

Когда он был младше, он спускался с матерью с горы и следовал за ней, изучая окрестности. Хотя у неё были карты, которые ей предоставляли шпионы Гарана, его мать всегда стремилась лично пройтись по улицам, канавам, колодцам и тайным складам.

Поместье Се было очень большим, по крайней мере, в пять раз больше Гарана. Сяхоу Лянь долго шёл, пока не добрался до внешней стены, и, увидев, что вокруг никого нет, перелез через неё. Как только он приземлился, огромная рука накрыла его рот и подхватила его. Обернувшись, Сяхоу Лянь увидел, что это был дядя Дуань, которого он давно не видел.

Сяхоу Лянь обрадовался, ведь дядя Дуань, должно быть, пришёл поручить ему задание.

— Малец, тебя там ещё не наказали? Посмотри на себя, ты как обезьяна, не можешь вести себя прилично, даже став слугой.

Дядя Дуань дал ему съесть несколько паровых булочек, а сам зажёг сигарету, и открыв рот, выпустил несколько колец дыма.

— Дядя, поторопись и скажи мне, кого я должен убить. Я гарантирую, что сделаю это чисто и красиво!

— Думаешь, что такой слабак, как ты, сможет кого-то убить? Будет хорошо, если ты просто останешься в живых. Веди себя прилично и не попадай в неприятности. Мне нужно кое-что сделать, поэтому я должен отправиться в Северную Чжили. Твоя мать отправилась в Западные Регионы, и вернётся только через полгода. Оставайся здесь, а если возникнут проблемы, найди в поместье старика, который носит дрова, — наставлял дядя Дуань, протягивая ему два таэля серебра.

Сяхоу Лянь наконец сообразил и сердито воскликнул:

— Ни за что, разве ты не говорил, что если я преуспею в этот раз, то ты повесишь для меня дощечку? Оказывается, ты просто нашёл для меня место, где я буду жить, чтобы не мешать тебе!

— Что значит повесить дощечку? Ты что, проститутка в борделе? Думаешь, что повесив табличку, ты станешь лучше? С твоей неуклюжестью, ты даже не успеешь приблизиться к кому-то, как тебя порежут, — дядя Дуань наклонил голову. — Ты, сопляк, это для твоего же блага. Ты думаешь, что в нашей профессии очень легко работать?

— Я хочу быть как моя мать, могущественным убийцей, которого все боятся!

Дядя Дуань покачал головой и некоторое время смотрел на Сяхоу Ляня, а затем вздохнул.

— Ты уже вырос, поэтому пришло время сказать тебе правду. Ты знаешь, что твоя мать должна сделать в этой поездке?

— Убить Чакраварти Западных регионов. Я всё знаю, я видел его документы. Он мастерски использует механизмы и яд, а его мастерство обращения с мечом не имеет аналогов. Но что с того? Теперь, когда он попал в руки моей матери, он будет мёртв, как и другие.

— Тогда знаешь ли ты, что оба убийцы, которым Гаран поручил убить его, уже пали? Западные регионы очень далеко, и там бывают непредсказуемые песчаные бури. Это очень сильно отличается от Центральных равнин. Даже несмотря на выдающиеся навыки владения мечом твоей матери, шансы на то, что она выживет, составляют один к десяти.

Дядя Дуань, на редкость, отбросил свою шутливую манеру. Видя его серьёзное выражение лица, Сяхоу Лянь почувствовал себя немного встревоженным.

— Эта сделка с человеческими жизнями всегда была работой, где голова висит на поясе, и многие убийцы променяли свою жизнь на жизнь других. Позволь спросить, видел ли ты в Гаране ассасина старше сорока лет? Это не потому, что Гаран не принимает ассасинов старше, а потому, что большинство из них даже не доживают до этого возраста!

— Ч-чепуха! Моя мать совсем другая, она достигла положения «Гаруды» в возрасте двадцати лет. Разве лидер секты Золотого Меча и преемник секты Меча Вьюги на севере не были лучшими из лучших? И всё же, когда они встретили мою мать, разве они не были убиты?

— Верно, верно, твоя мать – величайшая, я не буду с тобой спорить. В любом случае, достаточно, если ты будешь ясно представлять себе свои способности. С твоей нынешней техникой владения мечом ты можешь охотиться на фазанов и кроликов, может быть, даже справишься с тиграми или леопардами, но забудь об убийстве. Готов поспорить, что если ты начнёшь убивать с твоим нынешним умением, то точно не доживёшь до двадцати лет. Твоя мать доверила тебя мне, так что если ты осмелишься искать свою смерть, не жди, что я буду жечь для тебя благовония!

Сказав это, дядя Дуань надел свою соломенную шляпу и поднял полку с товарами, которую он поставил рядом со стеной. В мгновение ока он превратился в торговца, и никто не мог предположить, что он был убийцей из мира боевых искусств, который убивал людей, даже не моргнув глазом.

Сяхоу Лянь наблюдал, как его спина удаляется. У него были широкие плечи и крепкое телосложение, а толстая ткань рубашки не могла скрыть его выпуклые мышцы. Он владел мечом и был сильным и умелым гаранским убийцей. Однажды он преследовал тогдашнего Великого секретаря за тысячи миль, и Имперская тайная служба наглухо закрыла постоялый двор, в котором остановился Великий секретарь. Наутро трактирщик открыл дверь и увидел безголовый труп Великого секретаря. Никто не знал, как он смог пробраться в трактир и забрать голову Великого секретаря.

У каждого убийцы была своя история, но конец у них был один – безвременная смерть и погребение в отдалённом месте.

В этот момент дядя Дуань нёс полку с товарами и шёл по мощёной дороге. В одной из соломенных туфель на его ногах была дыра, из которой виднелся грубый большой палец. По какой-то причине Сяхоу Лянь уловил в нём нотки отчаяния.

Он спрятал таэли в складку своей одежды и пнул ногой камень на земле. Засунув руки в рукава, Сяхоу Лянь отправился на храмовую улицу Лонгфу в западном пригороде, чтобы купить кисти, тушь, бумагу и чернильный камень. Он никогда не умел экономить, поэтому серебро, которое ему дал дядя Дуань, он потратил как воду, оставив лишь несколько медных монет.

Когда он вернулся, то увидел, что перед поместьем Се стоит колесница, и понял, что хозяин уже вернулся. Он вернулся во двор Цюйву и отдал кисти, тушь, бумагу и чернильный камень Се Цзинланю.

Се Цзинлань от удивления потерял дар речи, а Сяхоу Лянь почувствовал гордость, ожидая, что тот будет благодарен и растрогается до слёз. Неожиданно Се Цзинлань схватил его за руку и сурово сказал:

— Откуда ты их украл? Ты должен избавиться от этой дурной привычки!

— С чего вы взяли, что я их украл?

Сяхоу Лянь уже собирался протестовать, но вдруг задумался. Покупка всего набора кистей, туши, бумаги и чернильного камня стоила довольно дорого, поэтому если он скажет, что купил их, ему придётся объяснить, откуда у него деньги. Поэтому он мог только уныло согласиться:

— Ладно, я украл их, и что с того?

— Ты! — Се Цзинлань был так зол, что не знал, что сказать.

Сяхоу Лянь закатил глаза.

— Не волнуйтесь, меня никто не видел, и вы не будете замешаны. Просто забудьте и используйте их.

Се Цзинлань разозлился ещё больше. После того как Сяхоу Лянь рискнул украсть для него книги вчера, он уже невольно считал его одним из своих людей. Он боялся, что Сяхоу Ляня поймают и в наказание сломают ему руку, а не того, что его самого вовлекут в это дело. Он не думал, что Сяхоу Лянь окажется настолько дерзким, чтобы улизнуть, и полагал, что тот украл это в поместье. Госпожа была злобной, как змея, жадной и скупой. Если она поймает Сяхоу Ляня, ему не удастся избежать жестокой порки. 

У Се Цзинланя был сложный характер, он был упрямым и твердолобым. Он просто не мог говорить приятные вещи, чтобы выразить свою заботу о других, поэтому он сердито сказал:

— Да, я боюсь, что ты меня выдашь! Мне и так трудно продвигаться в этом поместье, а если ты создашь проблемы, то я хотел бы посмотреть, как ты будешь их устранять! Я не буду использовать эти вещи, и лучше, чтобы это не повторилось!

Се Цзинлань собрал кисти, тушь, бумагу и чернильный камень и спрятал их под шкаф, решив, что лучше пусть они там пылятся. Доброта Сяхоу Ляня была принята за злой умысел, и он не только пожалел свои два таэля серебра, но и почувствовал себя несчастным и со злостью отправился работать во двор. Они оба не обращали внимания друг на друга.

Вдруг во двор вбежала Лянь Сянь, радостно восклицая:

— Молодой господин! Молодой господин! У меня есть хорошие новости, чтобы сообщить вам.

— Какие хорошие новости?

— Только что хозяин был в кабинете и проверял домашнее задание первого молодого господина. Можете ли вы догадаться, что он там нашёл?

Он и без догадок знал, что тот нашёл эротику, которую Сяхоу Лянь положил на стол.

Лянь Сянь была слишком взволнована, чтобы ждать ответа Се Цзинлань, поэтому она сказала первой:

— Хозяин нашёл эротику, завёрнутую в обложку «Книги обрядов»! Хозяин был очень зол, и лично выпорол первого молодого господина, который был до смерти напуган. Даже госпожа не смогла его отговорить. Хахаха, теперь первый молодой господин не сможет нас беспокоить, я слышала, что хозяин порол его целый час. Боюсь, что первый молодой господин даже не сможет встать с кровати.

— ...

Се Цзинлань открыл окно и увидел Сяхоу Ляня, стирающего одежду возле колодца. Он сомневался, стоит ли ему извиниться перед ним или нет. В тот момент, когда он раздумывал, Сяхоу Лянь вдруг взял в руки трусы и повернул голову, злобно глядя на Се Цзинланя. 

Се Цзинлань увидел, что трусы выглядят очень знакомо, он поспешно повернулся и открыл ящик. Он увидел, что трусов, которые там лежали, больше нет. Должно быть, тётя Лань забрала их.

В этот момент Сяхоу Лянь медленно и раздражённо проворчал:

— Молодой господин Цзинлань, вчера ночью вы испачкали штаны?

— Сяхоу Лянь, заткнись! 

Се Цзинлань с грохотом закрыл окно.

Се Цзинлань игнорировал Сяхоу Ляня целых три дня, хотя Сяхоу Лянь не придавал этому особого значения. Он выполнял свою работу, как обычно, в тоже время воруя из птичьего гнезда, которое находилось рядом с двором Цюйву.

Он был в восторге; Се Цзинлань тоже лицемерил. Он лишь мельком взглянул на эротику, но его мысли уже пробудились. Сяхоу Лянь спрятал этот маленький секрет в своём сердце, и каждый раз, когда Се Цзинлань гримасничал и выходил из себя, он вспоминал об этом, чтобы развлечь себя. Благодаря своей природной склонности не принимать всё близко к сердцу, он легко справлялся со вспыльчивостью Се Цзинланя.

Что касается характера Се Цзинланя, то он чувствовал, что уже хорошо его знает.

У этого парня был капризный характер, и чем больше его баловали, тем больше он портился.

Прежде всего, он был помешан на чистоте. Его одежда должна быть тщательно выстирана, а посуда вымыта до такой степени, чтобы в ней можно было увидеть своё отражение, и мытьё посуды менее четырёх или пяти раз не соответствовало его стандартам. Во-вторых, после того, как он заканчивал есть и ему больше нечем было заняться, он начинал возражать против того, что Сяхоу Лянь жевал с открытым ртом, не мыл руки перед едой и не полоскал рот после еды. 

Сяхоу Лянь привык быть неряхой. В прошлом, как могло быть столько правил на горе? Кроме того, он был мужчиной, а состоявшийся мужчина не беспокоился о таких мелочах. Суетиться по поводу того, аккуратно ли он одет, правильно ли ест, было очень утомительно. Он не понимал усилий Се Цзинланя сохранить приличия, и не понимал его стремления к джентльменскому поведению. Он лишь чувствовал, что Се Цзинлань просто напрашивается на неприятности и, естественно, раздувает из мухи слона.

Но кто превратил его в слугу? К тому же он был личным слугой молодого господина Цзинланя, поэтому ему приходилось баловать его даже тогда, когда баловать его явно не следовало. Сяхоу Лянь обобщил свой опыт и решил, что когда он женится в будущем, то точно не жениться на ком-то вроде Се Цзинланя.

На третий день игнорирования Сяхоу Ляня, после того как Се Цзинлань поужинал, он вернулся в свою комнату, чтобы почитать, как обычно. Когда он открыл книгу, то с удивлением обнаружил в ней маленький золотой цветок. Контрастируя с пожелтевшими страницами, он был очень красив.

— Вам нравится? — Сяхоу Лянь просунул свою лохматую голову в окно.

Се Цзинлань взял цветок и с отвращением произнёс: 

— Его сплющило, он такой уродливый.

— Ахх, но я прошёл большое расстояние и долго думал, выбирая его. Этот цветок символизирует мои чувства к вам, молодой господин Цзинлань! — ворчал Сяхоу Лянь, изображая обиду.

Когда Се Цзинлань увидел его преувеличенный вид, ему стало не по себе, и он отвернулся, не глядя на него.

— Давайте поговорим о делах. На этот раз хозяин вернулся не один, а с кем-то ещё. Вы, наверное, уже слышали о нём, Дай Шэнъян. Вы ведь знаете его?

Се Цзинлань открыл книгу и небрежно ответил:

— Да, знаю. Он учитель моего отца и двадцать восьмой лучший учёный эпохи Циюань. Он был избран Шудзиси(1) и является Хунлуси(2). У него есть ученики по всему миру, и его прославляют как главного экзаменатора Ханьлиня(3).

(1)В частности, Чжуанъюань – титул, который присваивается тому, кто набрал наибольшее количество баллов на императорских экзаменах.

(2)отвечал за иностранные дела и церемонии.

(3)Академия Ханьлинь -–учреждение, которому поручалось составление официальных документов.

— Точно, начальник Хунлуси – четвёртый ранг, что намного выше, чем у вашего лицемерного отца.

Сяхоу Лянь спрыгнул с окна.

— Он хочет принять ученика, и завтра по очереди будет проверить знания детей клана Се в павильоне Ланфан. Молодой господин, это хорошая возможность, поэтому мы должны придумать, как пробраться туда.

Се Цзинлань сначала хотел отчитать Сяхоу Ляня за то, что тот влез через окно, но когда услышал, что Дай Шэнъян хочет принять ученика, то расширил глаза. Дай Шэнъян всегда ценил таланты и без колебаний покинул свой пост, чтобы дать возможность сиять молодому поколению. Если бы он смог стать его учеником, то жизнь Се Цзинланя стала бы намного легче.

Однако он был обеспокоен.

— Я никогда не был в школе, и только подслушал несколько лекций. Я даже не дочитал все книги. Смогу ли я это сделать? Более того, раз уж стало известно, что я тайно учился, госпожа наверняка уже приготовилась. Боюсь, я даже не смогу увидеться с господином Даем.

Сяхоу Лянь обнял Се Цзинланя за плечи и улыбнулся.

— Неважно, сможете вы это сделать или нет, мы просто пойдём и попробуем, ведь это не помешает вам. Что касается этой мадам, то я, естественно, найду способ с ней разобраться.

Когда Се Цзинлань увидел уверенность Сяхоу Ляня в своём плане, он не мог не почувствовать некоторую настороженность.

— Сяхоу Лянь, почему... почему ты так стараешься помочь мне?

«Потому что я добрый!» — сразу же подумал Сяхоу Лянь. Как только он собрался сказать это вслух, он повернулся и увидел, что Се Цзинлань серьёзно смотрит на него. Его ресницы легко трепетали, как крылья, а щёки были белыми, как тонкий фарфор.

Сяхоу Лянь прожил уже двенадцать лет, но никогда не видел такого красивого юношу. Он усмехнулся.

— Кто сделал моего молодого господина Цзинланя таким красивым? Я не могу не испытывать к вам симпатии, когда вижу вас, вы завораживаете людей одним взглядом! Я, Сяхоу Лянь, готов ради вас взобраться на гору мечей и окунуться в море огня!

— ...

Се Цзинлань схватился за лоб; ему не следовало спрашивать.

Окончание главы