Глава сыска болен[BL] Глава 4. Тихая река

Глава 4. Тихая река

Сяхоу Лянь проснулся рано утром и оделся, собираясь пойти почистить зубы и умыться. Он только подошёл к двери, как услышал, что Лянь Сянь разговаривает с Се Цзинланем. Изначально он хотел обойти их стороной, но услышал своё имя, поэтому приостановился и не стал отходить.

— Молодой господин, этот сопляк Сяхоу Лянь ненадежён. Смотрите, он не работает целыми днями и гуляет повсюду. Забудьте о прогулках, у него липкие пальцы, и он часто ворует вещи. Как мы можем допустить такого человека в поместье? А то, что он сказал, что отведёт вас к господину Даю, это просто, чтобы доставить неприятности! Когда господин Дай будет выбирать себе ученика, хозяин и госпожа обязательно будут там. Если вы пойдёте, госпожа точно не пропустит вас!

Се Цзинлань ничего не ответил. Лянь Сянь не ошиблась, Сяхоу Лянь был вором, который бродил по улицам до того, как попал в поместье. У него были отвратительные дурные привычки, и если бы на его месте был кто-то другой, Се Цзинлань точно презирал бы его и не стал бы с ним дружить. Однако по какой-то причине, когда это относилось к Сяхоу Ляню, он не мог заставить себя ненавидеть его.

«Наверное, это потому, что Сяхоу Лянь очень хорошо выглядит», — заключил Се Цзинлань.

Действительно, когда другие люди закатывали глаза, шумно жевали и покачивали ногой, когда сидели, это очень раздражало, но Сяхоу Лянь был умным и энергичным, не заботился о мелочах, и имел беззаботный и храбрый дух.

— Даже если Сяо Лянь не отведёт меня туда, я всё равно пойду, — ответил он.

— Молодой господин! Вас убьют из-за этого сопляка!

— Хотя у него есть проблема с воровством, с тех пор, как он приехал в поместье, все его кражи были для меня. В будущем я буду строго наказывать его и прикажу ему больше не воровать. В глубине души он не плохой человек, так что не стоит беспокоиться, — сказал Се Цзинлань. — Тётушка, вы ведь тоже так думаете?

— Да, Сяо Лянь ещё молод, и он не совершил никаких серьёзных ошибок. Кроме того, что он помог молодому господину украсть книги, он только воровал выпечку и закуски из других дворов. Любой ребёнок любит поесть. Лянь Сянь, просто потерпи.

Се Цзинлань и тётя Лань защищали Сяхоу Ляня, поэтому Лянь Сянь оставалось только сдаться.

Выслушав это, Сяхоу Лянь потерял дар речи.

Женщины любили раздувать из мухи слона. Как это он не работал весь день?  Когда он прогуливался, то подслушивал новости. Если бы он целый день бездельничал во дворе, как бы он мог узнать, что Дай Шэнъян хочет принять ученика? Кроме того, те десерты лежали на столе в павильоне. Никто к ним не прикасался, никто за ними не наблюдал, так что он просто съел несколько штук. Так ли уж это важно?

У этой девушки Лянь Сянь не было привлекательного лица, но она освоила несколько соблазнительных навыков, чтобы бороться за внимание. Она словно боялась, что Сяхоу Лянь превзойдёт её и станет ближайшим доверенным лицом Се Цзинланя. Обычно, когда она готовила еду или мыла посуду, она хныкала, а если на её руке появлялся малейший порез размером с кончик иглы, она кричала «Я умру, я умру», желая, чтобы все в поместье знали, что она получила травму во время работы.

Хотя Сяхоу Лянь был благородным человеком и ценил честных женщин, только красивые женщины были «честными». Они должны были хотя бы внешне походить на Се Цзинланя, а Лянь Сянь, по его мнению, была уродливой женщиной, грубо имитирующей красивую.

К сожалению, тётушка Лань была добродушной и покладистой, а Се Цзинлань был подростком без житейского опыта. Хотя он и был хитрым, но всё-таки мальчишкой, он не понимал сложной работы женского ума и верил, что Лянь Сянь трудолюбива и много работала.

Неважно, Сяхоу Лянь был хорошим человеком, и он не стал бы возиться с женщинами.

Хорошо, что он не зря ухаживал за Се Цзинланем, тот даже заступился за него. Сяхоу Лянь почувствовал себя намного спокойнее. Он специально издал звук, чтобы люди снаружи знали, что он встал, и вышел за дверь.

Когда они только закончили мыть посуду, раздался звук запирания боковой двери. Лянь Сянь подошла посмотреть и воскликнула:

— Молодой господин, они заперли дверь нашего двора!

Со стороны двора послышался голос.

— В поместье прибыл уважаемый гость. Госпожа отдала приказ, чтобы вы, неуклюжие люди, не мешали гостю, поэтому никому из вас не разрешается выходить за пределы двора.

Се Цзинлань остался невозмутим, а выражение лица тётушки Лань было обеспокоенным.

— Что теперь? Теперь, когда дверь заперта, как мы пойдём к господину Даю?

— Почему бы нам просто не забыть об этом? — настойчиво предложила Лянь Сянь.

Сяхоу Лянь взглянул на Се Цзинланя, и они оба поняли, о чём думает другой: если дверь заперта, им придётся перелезать через стену.

Четыре человека перенесли несколько столов и сложили их друг на друга. Сяхоу Лянь забрался наверх первым, а Се Цзинлань последовал за ним.

Тётушка Лань и Лянь Сянь остались внизу, с тревогой наблюдая за ними. 

— Молодой господин, вы должны быть осторожны! Сяо Лянь, если госпожа рассердится, ты должен защитить молодого господина. Если с молодым господином что-то случится, я тебе этого не прощу! — увещевала Лянь Сянь.

— Я знаю, я обязательно защищу его, и не позволю ни одному волоску упасть с его головы, — спокойно ответил Сяо Лянь.  

Когда Се Цзинлань тоже оказался на вершине стены, Сяхоу Лянь спрыгнул вниз. Се Цзинлань немного замешкался: стена была очень высокой, и ему было немного страшно, но он не хотел, чтобы Сяхоу Лянь смеялся над ним, поэтому он закрыл глаза и прыгнул вниз. Он не упал на землю, а попал в тёплые объятия. Се Цзинлань открыл глаза и увидел прямо перед собой лицо Сяхоу Ляня. Он сильно испугался и вырвался из его объятий.

— Если вы будете так прыгать, то точно сломаете ноги. Прыгая со стены, нужно раздвинуть ноги и приземлиться с согнутыми коленями, как будто срёте. Если бы я вас не поймал, вы бы стали инвалидом ещё до того, как чего-то достигли, — проинструктировал его Сяхоу Лянь.

Се Цзинлань: «...»

— Лянь-гэгэ(1)! 

(1) старший брат. Это ласковая форма обращения и не означает, что они брат и сестра.

Как раз когда они вдвоём пришли в себя, к ним, тяжело дыша, подбежала девочка.

— Место, где преподаёт учитель Дай, изменили на павильон Ванцин(2) на пруду Яньбо(3). Уже прошло два часа, и всё уже готово.

(2) пер. Глядя на зелень

(3) пер. Туманная вода

— Лянь-гэгэ? — Се Цзинлань подозрительно посмотрел на девочку.

Сяхоу Лянь улыбнулась и скромно пояснил:

— Это гуньян(4) Гуй Сян, которая присматривает за кабинетом. Я познакомился с ней несколько дней назад. Гуй Сян-мэймэй(5), спасибо, я приглашу тебя поесть османтусового пирога в следующий раз.

(4) барышня – распространённое вежливое обращение к девушке.

(5) младшая сестра

Гуй Сян высунула язык и обронила:

— Лучше не забывай об этом. Я улизнула, чтобы сказать тебе это, так что мнё придётся поспешить обратно.

Сказав это, она поклонилась им обоим и убежала.

— Ты действительно нечто, всего несколько дней в поместье, а уже называешь её Гуй Сян-мэймэй. Для слуг в поместье иметь тайные отношения — серьёзное преступление. Я едва могу защитить себя поэтому если об этом узнают, я не смогу спасти тебя, — хмыкнул Се Цзинлань.

Способность Сяхоу Ляня привлекать девушек была просто поразительной. Эта девушка ни разу не взглянула на Се Цзиньляня, но в то же время была очень внимательна и восторженна по отношению к Сяхоу Ляню. Се Цзинлань сузил глаза на Сяхоу Лянь и снова хныкнул.

Сяхоу Лянь запротестовал:

— Тайные отношения? У меня были тайные отношения только с вами, а вещи, которые я вам подарил, до сих пор лежат у вас в шкафу и собирают пыль.

— О чём ты говоришь? Мы оба мужчины, так как это можно назвать тайными отношениями? — рассердился Се Цзинлань.

Сяхоу Лянь скорчил гримасу.

Перед тем, как они вышли, Сяхоу Лянь надел на Се Цзинланя свой верхний халат, а также дал ему свой грубый головной платок. Если просто взглянуть на них и не присматриваться, то можно было подумать, что Се Цзинлань был скромным слугой. Сяхоу Лянь подобрал два подноса, которые он спрятал в кустах, и, неся по одному с опущенными головами, они беспрепятственно добрались до края пруда Яньбо.

Павильон Ванцин был построен на берегу пруда Яньбо, и прямо под смотровой площадкой, не имевшей перил, сверкали волны и искрилась вода пруда. Со второго этажа можно было видеть далеко вдаль, и это было очень элегантное место. В конце концов, клан Се был учёным, и все павильоны были пронизаны изысканной и утончённой аурой.

Было ещё рано, поэтому они спрятались в рокарии и ждали, пока дети клана займут свои места. Се Цзинлань снял с себя халат и косынку, а Сяхоу Лянь помог ему снова завязать волосы и надеть сетку для волос(6) и корону. После смены одежды он вновь стал красивым молодым человеком.

(6) в частности, ванцзинь – традиционная сетка для волос, которую носили взрослые мужчины во времена китайской династии Мин.

Неудивительно, что Сяхоу Лянь использовал слово «красивый» для описания Се Цзинланя. Он выглядел почти женственным, но в то же время упрямым. Между его бровями виднелось высокомерие, из-за которого казалось, что он считает всех остальных просто пылью. 

Это высокомерие, если говорить по-хорошему, называлось «благородством», а если по-плохому, то «заносчивостью». Сяхоу Лянь неохотно принял его за первое.

Один из них сидел, другой стоял, Сяхоу Лянь достал десерт, чтобы перекусить, а Се Цзинлань достал свиток, чтобы просмотреть. На вершине рокария росло зимнее сливовое дерево, ветви которого изгибались над их головами, и лепестки цветков медленно падали вниз.

Сяхоу Лянь скрестил руки, погрузившись в размышления: «Эти дни очень неторопливые, хотя и холодновато».

Снаружи раздался шум, и Сяхоу Лянь понял, что время уже почти пришло, поэтому он выглянул из щели в камнях. У детей клана Се были книжные мальчики(7), и они небольшими группами вошли в павильон Ванцин. Все они были одеты в красивые одежды, лица их сияли, на поясе слева висели мешочки с благовониями, справа – нефритовые подвески. У некоторых даже были нефритовые флейты, вставленные в пояс.

(7) в данном случае речь идет о молодом, более личном слуге, который служит своему хозяину в основном в работе, связанной с учёбой, такой как уборка кабинета или размалывание чернил, хотя он может делать и другие вещи. Как правило, они в большей степени являются компаньонами для своего хозяина, чем другие слуги.

Эта сцена не выглядела так, будто они собирались искать учителя. Наоборот, было похоже, что они пытаются стать женой императора.

По сравнению с ними одежда Се Цзинланя выглядела поношенной и грязной. Если бы он стоял среди них, никто бы не догадался, что он дитя клана Се, и подумал бы, что он низкий и недостойный слуга, который даже не может прислуживать во время еды.

Однако у Се Цзинланя было очень привлекательное лицо. Сяхоу Лянь подумал, что если бы ему пришлось выбирать ученика, то он бы точно выбрал Се Цзинланя. Неважно, насколько красивой была чья-то одежда, какой от этого толк? На красивое лицо было приятнее смотреть. Увидев эту уродливую сцену, Сяхоу Лянь почувствовал ещё большую уверенность в Се Цзинлане.

Се Цзиньлань был невозмутим. В его глазах дети из клана Се были либо камнями, которые он неизбежно отбрасывал на обочину, либо ступеньками, помогающими ему подняться на новый уровень. И чем больше эти люди наряжались, тем больше они могли подчеркнуть его уникальность. Пусть он и не был самым элегантным, но он определённо был самым особенным.

Кроме того, Дай Шэнъян был таким же, как и он: он был незаконнорожденным ребёнком в бедной семье и нищенствовал в детстве. Правильное лекарство должно быть назначено для конкретной болезни, и быть его учеником, естественно, означало, что он должен быть ему по вкусу. Когда Дай Шэнъян увидет его таким, он непременно вспомнит свои годы изнурительной учёбы и посочувствует ему.

Се Цзинлань обвёл взглядом павильон Ванцин и сказал:

— Мы не сможем войти через главный вход.

Действительно, главный вход охраняли несколько слуг, и если бы они подошли к нему, их бы точно остановили. Сяхоу Лянь посмотрел на поверхность пруда и увидел небольшую лодку у противоположного берега. Он радостно предложил:

— Давайте поплывём на этой лодке. Господин Дай будет находиться на втором этаже, поэтому он сможет увидеть, если мы подплывём на лодке. Пока он нас видит, госпожа не сможет нас остановить, даже если захочет.

Как только он это сказал, появился Се Цзинтао. После порки этому толстяку было трудно даже ходить, и он, прихрамывая, опирался на свой футляр. Весь жир на его теле подпрыгивал вверх и вниз, при каждом тяжёлом шаге, и Сяхоу Лянь сразу понял, почему его зовут «Се Цзинтао»(8). Когда он поднялся на второй этаж и сел на первое сиденье впереди, казалось, что от этого движения рухнет весь павильон Ванцин, и даже в далёком рокарии Сяхоу Лянь почувствовал, как дрожит земля.

(8) Цзинтао буквально означает большие и внушающие страх волны

Старейшина прибыл последним.

Лань Сянь говорила, что Дай Шэнъян похож на кочергу. Он был настолько тощим, что от него остались лишь кожа и старые твёрдые кости. Он определённо был честным и неподкупным чиновником, иначе не стал бы так морить себя голодом. С первого Сяхоу Лянь определил, что худой старик в толпе – это Дай Шэнъян. Он действительно был похож на того, о ком говорила Лань Сянь, его истощённое тело поддерживало тощую, как стебель растения, шею. Его борода была длинной и белой, как у бессмертных на картинах.

Прежде чем он успел рассмотреть лицемерного отца Се Цзинланя, Сяхоу Лянь дал команду, и они вдвоём помчались вдоль кромки пруда к противоположному берегу.

Вскоре их заметили люди. Сначала они были ошеломлены, а когда протёрли глаза и посмотрели снова, то увидели, что это третий молодой господин двора Цюйву, и поспешно побежали за ними.

— Все, скорее остановите третьего молодого господина!

— Остановите их, быстрее!

На бегу Сяхоу Лянь достал рогатку и стал стрелять камнями, каждый из которых попадал в цель с тупым стуком, и некоторые преследователи даже случайно падали в пруд. Он быстро израсходовал все камни, поэтому Сяхоу Лянь просто сделал движение, как будто стреляет из рогатки. Некоторые люди повелись на это, быстро остановились и прикрыли головы.

Мощёная дорожка возле пруда была очень узкой, и когда преследователи впереди остановились, люди позади них не смогли остановиться вовремя и хлынули, как приливная волна. Они тут же столкнулись друг с другом, как домино, и в результате оказались распростёртыми на земле.

Се Цзинлань был одновременно напуган и взволнован, ведь он никогда раньше так не бегал и не был таким безрассудным. Он должен был отказаться от команды Сяхоу Ляня, но когда Сяхоу Лянь крикнул «бегите», его тело среагировало быстрее, чем разум. Словно стрела, выпущенная из тетивы, он безрассудно бросился навстречу пронизывающему ветру.

Двое молодых людей были энергичными и проворными, и когда они пробежали через небольшую рощицу рядом с прудом, они были похожи на двух грациозных птиц, постепенно увеличивая расстояние от людей позади них.

Увидев, что они уже почти на месте, Сяхоу Лянь поднял правую руку, а левой слегка нажал на механизм, находившийся на его правом запястье. Из его рукава вырвался луч холодного света и перерезал верёвку в воде.

Се Цзинлань только собирался удивиться, как услышал крик Сяхоу Ляня:

— Прыгайте!

Они вместе прыгнули в маленькую лодку. Лодка сильно раскачивалась, Се Цзинлань потерял равновесие и чуть не выпал, но Сяхоу Лянь схватил его за воротник и потянул назад.

Сяхоу Лянь быстро подхватил бамбуковый шест и оттолкнулся от воды. Маленькая лодка, словно лист, плыла по поверхности воды, создавая рябь, покачиваясь и дрейфуя в сторону павильона. Слуги, преследовавшие их, остановились на берегу, беспомощно наблюдая, как Сяхоу Лянь и Се Цзинлань удаляются всё дальше и дальше, постепенно исчезая в тумане.

Се Цзинлань сопротивлялся желанию засучить рукав Сяхоу Ляня, чтобы посмотреть, и вместо этого поправил одежду и встал на борт лодки, сцепив руки за спиной. Господин Дай должно быть заметил их, так как они вызвали такой большой переполох, поэтому он должен был сохранять хорошие манеры.

Люди в павильоне Ванцин всё ещё не понимали, что происходит, и не могли разглядеть их лица на расстоянии. Они лишь видели, как толпа преследовала двух подростков, которые, наконец, запрыгнули в небольшую лодку и направились к павильону.

Стоя на борту лодки под холодным ветром и глядя на далёкие волны, они чувствовали некое изящество.

Дай Шэнъян засмеялся и захлопал в ладоши.

— Это тоже одни из детей Се? Интересно, интересно. Быстро, поприветствуйте их.

Се Бинфэн со стыдом сказал:

— Дети в клане молоды, наивны и ведут себя непослушно. Надеюсь, вы не обидитесь, что я плохо их воспитал.

— Это не так, молодёжь должна быть такой. Постоянно сидеть и учиться за закрытыми дверями – это трата драгоценного времени и прекрасных пейзажей. Не гулять на улице значит ставить телегу впереди лошади.

Дай Шэнъян улыбнулся так, что даже морщины расцвели, обнажив рот с жёлтыми зубами, которые были на грани выпадения.

Зрение Се Цзинтао было острым, и он сразу понял, что это Се Цзинлань. Увидев, что Дай Шэнъян защищает его, он почувствовал себя несчастным и, поклонившись Дай Шэнъяну, сказал:

— Господин, вы неправильно поняли. Я узнал их, эти двое невежественны и некомпетентны, они постоянно доставляют неприятности и известны в клане своей непорядочностью. Особенно этот Се Цзинлань. Несколько дней назад он даже украл мои вещи, что было очень отвратительно, но из-за наших братских отношений я никогда не противостоял ему.

Дай Шэнъян перестал поглаживать бороду и сказал:

— О? Это действительно так?

Окончание главы