Малика с восточного побережья: исекай Глава 17– Возможности

Казалось, что доступные возможности оправдывают риск, поэтому Малика спросила спустя короткую, притворно неловкую паузу:

— Мы с господином Лакверцы можем поговорить наедине?

— Нет, — немедленно среагировала принцесса Динка, тем самым разрушая маликины воздушные замки.

— Нет, — подтвердил просыпающийся Ган, и принцесса воззрилась на него с неудовольствием: должно быть, она не имела в виду, что Ган тоже будет присутствовать.

Как же в такой обстановке поговорить о других мирах?

— Лакверцы, — начала Малика, — вы глава отдела планирования.

Об этом Малике успела рассказать принцесса Динка.

— Да, — подтвердил тот. Теперь он смотрел смешливо, скрестив руки на груди.

— Откуда вы, Лакверцы, знаете будущее?

— Оттуда же, откуда все, — Лакверцы был даже слишком безмятежен для беседы о его профессии. — Анализирую ситуацию, ищу схожие прецеденты, сравниваю источники, создаю модель... Мне пояснить подробнее?

Но вместо этого взволнованная Малика обратилась к Гану:

— Скажите, Лакверцы хорошо справляется со своей работой?

Ган, успевший сесть на своём диване, поднял на неё взгляд:

— Когда он получил должность, хуже не стало. Во всяком случае, резко хуже. Так что, думаю, справляется.

— То есть, — Малика снова перевела глаза на Лакверцы, — у вас нет никаких особенных способов?

Сейчас она выглядела как капризный ребёнок, которому отказали в конфете.

Лакверцы засмеялся.

— Я знаю, что госпожа Малика — сновидица. Но я, к сожалению, не обладаю никакими особенными способностями.

— А вам нравится ваша работа?

— А вам — ваша?

Малика запнулась, сбитая с толку. Лакверцы продолжил:

— Я изучил ваше дело, — на этих его словах принцесса Динка воззрилась на него изумлённо — она, похоже, об этом не знала. — Вы могли бы получить славу великой учёной. Более того, вы этого заслуживаете, — Лакверцы выделил тоном последнее слово, и тут уже Малика с трудом удержала плечи от вздрагивания.

Она знала, что не заслуживала, и Лакверцы, безусловно, тоже знал об этом, иначе не стал бы менять интонацию.

— Хорошо, — коротко вздохнула Малика, готовая переключиться на любую тему, лишь бы уйти от этой. — Скажите, а сколько людей возвращается из южных экспедиций?

— Где-то две трети, — ответил Лакверцы. — А что?

— ...Ничего, — произнесла Малика спустя паузу, и Лакверцы не стал выпытывать, для чего был задан этот вопрос (который на самом деле был тестовым). Поэтому Малика смогла добавить:

— У меня последний вопрос к вам, господин прогнозист.

— К вашим услугам.

— Что я должна сделать, чтобы выжить?

Лакверцы сделал паузу, будто чего-то ожидая от собеседницы, и скрещенные руки вместе с ухмылкой оставались при нём. Наконец он сказал:

— Есть пара вариантов. Например, уехать подальше и затесаться среди местных жителей. Но вам вряд ли удастся это сделать с вашими-то привычками.

Это было бесспорной правдой: вряд ли Малика смогла бы так просто отказаться от своего опыта — как этой жизни, так и прежней. Математичка и демократка оставалась таковой в любом месте.

— А ещё, — продолжил Лакверцы, окончательно выдавая в себе читателя романа, — вы можете предотвратить орскую гражданскую войну.

Окончание главы