Малика с восточного побережья: исекай Глава 11– Сон (часть 1)

Очнулась Малика от пощёчины: в этом мире ещё не научились получать аммиак. Всё остальное было сделано правильно: она лежала на спине на каком-то диване, и под её ступни была подложена подушка.

Падать в обморок от страха Малике было не впервой, а местной прислуге, вероятно, не впервой было ухаживать за потерявшими сознание. Малика даже горько пошутила себе самой, что, возможно, принцесса уже имеет опыт запугивания людей до обморока.

Это казалось особенно правдоподобным оттого, что принцесса спросила её:

— Малика, чем я так тебя напугала? — будто бы понимая, что причиной являлся именно внушённый ею страх.

— Ваше высочество, — возмутилась полная женщина, которая и пробудила принцессину жертву, — ваш допрос может подождать. Смотрите, до чего вы довели нашу Малику, — она снова повернулась к жертве, — Малика, ты как?

Малика даже не поняла, что смутило её сильнее — то, что служанка не только знала её по имени и звала на «ты», но даже называла «нашей»; или же то, насколько на равных разговаривают принцесса и её прислуга.

— А вы..? — осторожно переспросила она.

— Хлы́ня, — отозвалась женщина отчего-то довольным тоном. — Мы обедали вместе.

— Ох... простите, — смутилась Малика.

— Не беспокойся, — засмеялась Хлы́ня, — тебе, наверно, нелегко пришлось. Всех разом не запомнишь. К тому же у тебя и так память на лица не очень, да?

— Да, — ответила Малика, смиряясь с тем, что служанка знает о ней подробности, которыми она делилась лишь с Холоем во время первого допроса.

— Малика, ты хорошо питаешься? — спросила принцесса обеспокоенно.

— Ужасно, — отозвалась Хлыня за Малику, — она почти не ест.

Это тоже было правдой: Малика чувствовала голод, но не могла есть от волнения. Эти дни она демонстрировала явные симптомы СДВГ, но в этом мире не было известно о таком синдроме и сопутствующих заболеваниях.

Тем не менее, психиатрия успела коснуться этого средневековья: здесь знали об эпилептических приступах, депрессии и мании в её экстремальных проявлениях. С людьми в мании, демонстрирующими агрессию, обходились так же, как с наркоманами в Полынье — привязывали к кроватям на время приступа. Остальные две болезни не лечили никак, но целых две полыньинских учёных независимо описали несколько таких случаев — следовательно, зачатки знания уже возникли.

— Хлыня, покорми её, — велела принцесса Динка.

Малика отчаянно замотала головой — она не смогла бы сейчас есть.

— Тогда напои её молоком? — предположила принцесса, склонив набок голову. Малика отказалась снова:

— Мне нельзя.

Маликин организм не переносил лактозу, но она не знала, как сказать это на местном языке.

— Ну хотя бы фруктовым соком, — принцесса не сдержала раздражённого вздоха.

— Хорошо, — кивнула Хлыня — спустя короткую паузу, чтобы убедиться, что на этот раз Малика не будет возражать.

И Малику за руку отвели во внутреннее кафе.

Окончание главы