Малика с восточного побережья: исекай Глава 15– Ценности

— Рачён назвал тебя стервой.

Принцесса Динка засмеялась, но отвечать не стала, заставляя Малику продолжить:

— Если всё это было сделано, чтобы отказать мне, хватило бы твоих слов.

— Отказать в чём?

Малика остолбенела — всего лишь на секунду.

За эту секунду она успела понять: принцесса отказалась прочитать её дружелюбие, не стала обращать внимания на то, что подробный допрос, который она проводила, заставляет чувствовать лёгкую привязанность — как к попутчику, которому ты раскрываешь душу, потому что больше никогда его не увидишь.

Малика была бы счастлива никогда больше не видеть принцессу, но сейчас, пока они находились рядом, её ранило подобное отвержение — или даже не отвержение, а простое игнорирование маликиных чувств.

— Так, ничего особенного, — вздохнула она.

Переспрашивать принцесса не стала, и Малика решила всё же задать главный вопрос.

— Принцесса, почему ты меня удерживаешь?

— Динка-химэсама.

— Динка-химэсама, я давно уже не вижу во снах ничего интересного. Я могу гарантировать, что буду тебе абсолютно, совершенно и полностью бесполезна.

— Не беспокойся. Я ценю тебя не только за то, что тебе приснилось.

— ...Что?

Времени оклематься и сформулировать вопрос принцесса Малике не дала. Вместо этого она задала свой:

— Зачем тебе вообще уезжать? Ты думаешь, я тебя убью?

— Ну надо же, — хмыкнула Малика, — ты всё-таки догадалась.

Принцесса Динка встала и прошлась по комнате.

— А если я не буду?

Малика хмыкнула снова:

— Как я могу верить твоим обещаниям?

— И правда, никак, — покивала принцесса. Подумав, она спросила:

— Так почему ты бежишь из Оро?

Малику отчётливо передёрнуло, и принцесса не могла этого не заметить.

«Я расслабилась. Проявляю свои эмоции перед кем попало».

— С чего ты решила, что я бегу? — спросила она.

— Налёка мне всё рассказала. Ты занималась какими-то политическими делишками.

— В некотором смысле... Но я не участвовала ни в чём активно.

— Знаешь ли, в этом вопросе слово — самое действенное оружие.

— Ну, закон — это одно большое слово, — согласилась Малика и вдруг опомнилась. — Стоп, о чём мы сейчас?

— Конечно же, о тебе. Ты расскажешь мне то же самое, что говорила своим товаркам?

— Расскажу, — бессильно выдохнула Малика. — Всё расскажу, если хочешь.

Всё же она бежала от будущих ложных обвинений, а не от собственной политической деятельности.

~

— ...В конце концов, — сказала Динка, выслушав короткую лекцию о европейских ценностях, — это кособокий набор желаний человека, который хочет остаться в одиночестве и не взаимодействовать с внешним миром.

— Нет, — попыталась исправиться Малика, — всё не совсем так. Ведь речь идёт о свободе, о безопасности, о возмож—

— Не совсем так не совсем, — согласилась принцесса Динка, перебивая собеседницу. — Твоя картина довольно радужная, просто несколько... однобокая. Она как бы за меня говорит, что́ мне должно нравиться.

Малика попыталась вставить слово, но принцесса вновь ей этого не позволила:

— Что важнее, как тебе всё это пришло в голову? Тоже приснилось?

— Не знаю, — притворно удивилась Малика. — Я думаю, многим это понятно и так... — она вдруг спохватилась, — не говори только—

— Да, — подтвердила Динка. – Это понятно только тебе и «таким, как ты».

Малика поняла, что откладывать этот вопрос было уже невозможно.

— «Таким, как я»?

— Да. Есть люди, которые ведут себя так, будто им всё известно. И иногда им на самом деле всё известно.

Малика затрепетала. Сомнений не было: речь шла о попаданчестве.

— Например, кто?

— Например, Ла́кверцы. Сегодня я вас познакомлю.

Окончание главы