Гарри Поттер и Ядовитое перо Глава 66

   Корнелиус Фадж скомкал «Пророк», швырнул им в своего помощника Перси Уизли ака Уизерби, и оскалился.

— Где эта чертова Скитер? Она должна была сделать так, чтобы у Поттера не возникло никакого политического влияния!

   Перси увернулся от газеты.

— Прошу прощения, сэр, но она не появлялась на работе уже два дня. У Департамента магического правопорядка есть ордер на ее арест за вмешательство в частную жизнь, и гоблины тоже хотят ее допросить. Я думаю, что она где-то спряталась.

— Найди ее! — рявкнул Фадж и ударил кулаком по столу. — И свяжись с Люциусом. Нам нужен план, что делать, когда Поттер попытается получить свои места в Визенгамоте.

— Да, сэр, — Перси поспешил к двери. Он немного поколебался, но все же обернулся и напомнил: — Не забудьте, сэр, что в час дня у вас встреча с маггловским премьер-министром.

   Перси едва успел захлопнуть дверь, как в нее попало какое-то заклинание.

***

   Гермиона вернулась домой в смешанных чувствах. Она рассказала родителям о разладе между ней и Гарри и о том, что в магическом мире ее возможности профессионального роста очень ограничены. Сказать, что они были недовольны ситуацией, было бы серьезным преуменьшением.

— То есть ты хочешь сказать, что все, на что ты пригодна в этом вашем волшебном мире — это рожать детей? — спросил ее отец. — Мы позволили тебе пойти в Хогвартс после того, как поговорили с профессором МакГоннагал. Она сказала, что ты — весьма многообещающая ведьма, и тебя ждет блестящая карьера! За те деньги, которые мы платим, ты могла бы учиться в лучших школах Британии!

   Гермиона опустила голову. Ей на самом деле нечего было сказать. Наверное, шансов попасть в хороший университет у нее уже не было: она не занималась по маггловский школьной программе с 11 лет.

   Вечером, когда Гермиона уже была готова улечься в кровать с книжкой, в комнату зашла ее мать.

— Гермиона, солнышко, нам надо поговорить.

— О чем, мама? — спросила Гермиона, отложив книгу и внутренне сжавшись. Она боялась этого разговора.

— О том, что ты писала в письмах. Что-то изменилось, да?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, дорогая, ты всегда так много рассказывала об этом мальчике — Гарри. А теперь ничего о нем не пишешь. Все твои письма — об учебе, и ничего о том, как ты проводишь свободное время. Ну, о светской жизни…

— О светской жизни? — фыркнула Гермиона. — Со мной разговаривают только Гарри и Рон. Девочки в моей спальне меня едва терпят.

— Гермиона, дорогая, — вздохнула мать, — ты помнишь, мы с тобой об этом говорили, когда ты была в начальной школе?

— О том, что если хочешь иметь друзей, надо самой быть другом? — съязвила Гермиона.

— Да, именно об этом. Я была так рада, что в Хогвартсе у тебя появились друзья. Меня немного смущало, что они — мальчики, но все же… Что случилось?

   Гермиона вздохнула.

— Гарри расстроен, что я не писала ему прошлым летом. Он весь семестр со мной едва разговаривает. Он просто вычеркнул меня из своей жизни.

— Ты обещала писать ему?

— Да, но… Это было небезопасно. Я не могла…

— То есть ты нарушила обещание, которое дала другу? Тому, у которого умер кто-то из близких?

— Да, но… Профессор Дамблдор сказал нам не писать ему! Он сказал, что это для блага самого Гарри!

Теперь вздохнула мать.

— Гермиона, мы, конечно, учили тебя уважать взрослых, но мы еще и объясняли, что взрослые не всегда бывают правы. Уважение — это одно, дорогая, слепая вера — совсем другое.

   Сделав глубокий вздох, женщина продолжила:

— Скажи мне, милая, если бы Гарри пообещал тебе писать после того, как ты потеряла друга, он выполнил бы это обещание? Вне зависимости от того, что ему говорят другие? Он нашел бы способ поддержать тебя в твоем горе? Ты дала обещание — и не сдержала его. И это стоило тебе его дружбы.

   Пристыженная Гермиона опустила голову. Да, Гарри часто нарушал правила и запреты ради нее.

— Но, мам… Директор…

   Мать взяла ее за руку.

— Гермиона. В своих письмах ты писала, что Гарри, предположительно, лучше всего защищен в доме своих родственников. Но ты писала и о том, что подозреваешь, что условия его жизни в том доме далеко не самые хорошие. Ты даже несколько раз намекала, что там над ним издеваются. Я права?

   Гермиона грустно кивнула.

— У тебя был выбор: поддержать горюющего друга или послушаться профессора, которы не имел права отказать ученику в праве на переписку вне школы. Ты должна была найти способ с ним связаться. Директор явно скрывает от мальчика информацию, от которой зависит его жизнь. Он неправ. Я знаю только то, что ты нам сказала, но даже мы умеем читать между строк.

   Гермиона, свесив голову, разглядывала свои руки. Гарри весь семестр пытался объяснить ей, что Дамблдор не всегда прав, особенно когда это касается самого Гарри.

— Ты права, мама, но теперь это не имеет значения. Вы с папой собираетесь забрать меня из Хогвартса, да?

— Мы все еще размышляем, позволить ли тебе вернуться в школу после каникул. Я предлагаю и тебе подумать над тем, чего ты хочешь сама.

***

   Минерва МакГоннагал сидела за своим столом и проверяла контрольные работы за первое полугодие. Осталось это доделать — и она сможет уехать к сестре на остаток каникул. Раздался стук в дверь и вошла Поппи Помфри.

— Минерва, вот результаты обследования Альбуса. Директора не обрадовала необходимость его пройти. Но я пригрозила пожаловаться Совету Попечителей, и он согласился. Ты, как заместитель Директора, имеешь право получить копию. То, что результаты будут преданы огласке, его тоже не порадовало, но… — Поппи фыркнула. — Я оставлю это тебе. Прости, что испортила твои каникулы. Я знаю, что ты мечтала уехать отсюда и побыть с родными…

   Минерва вздохнула и потянулась за пергаментами.

***

   Сириус и Ремус вернулись в особняк на острове Блэк после целого дня, проведенного на пляже за созерцанием разнообразных форм полураздетых девушек. Гарри вернулся раньше — он получил почту от Лорда Питера. Два бывших Мародера услышали, как он хохочет.

— Что там, Гарри? — с улыбкой спросил Сириус.

Гарри, захлебываясь смехом, показал на Добби. Облаченный в хаки эльф держал в руках закрытую стеклянную банку с очень странным жуком внутри.

— Добби поймать плохой жук! Гарри Поттер сэр разрешать Добби оставить жук как домашний питомец! — радостно завопил эльф, поднимая банку, чтобы все увидели его добычу. Жук яростно скребся о крышку банки в надежде сбежать. — Добби обещать заботиться о жуке, Добби будет его кормить и любить, и называть Жучочек!

Гарри не мог больше сдерживаться и свалился на пол в истерическом хохоте. Мужчины недоуменно переглядывались. Между двумя приступами смеха Гарри наконец удалось выговорить:

— Это… это… Рита!

Окончание главы