Гарри Поттер и Ядовитое перо Глава 30

   У Гермионы появилась цель. В этом году Гарри с ней почти не разговаривал, отдалялся все больше и больше, и предпочитал оставаться в одиночестве. Это было так непохоже на того Гарри, которого знала Гермиона! И она решила во всем разобраться. Она знала, что он все еще обижен на то, что они не писали ему летом, но она ведь не могла ослушаться прямого приказа Дамблдора! Он сказал, что это небезопасно, а вот сам Гарри связаться с ней вполне может. Так мог он или нет?

   Может быть, он все еще в шоке после Турнира? Но это было в прошлом году! Да, Седрик умер. Рон сказал, что Гарри мучали ночные кошмары до самого Прощального Пира. Она нахмурилась. Рон не говорил, что кошмары продолжаются. Может быть, его родные смогли ему помочь? Гермиона надеялась на это, но сомневалась, что это могло случиться. Гарри ничего не рассказывал о родственниках, но из нескольких оговорок было вполне понятно, что отношения у них плохие. 

   Ей надо было выяснить, где и почему прячется Гарри. Надо было, чтобы он снова начал с ней говорить. У нее было ощущение, что за лето она потеряла что-то очень дорогое. И, во имя Мерлина, она получит это назад! Она заставит его с ней разговаривать, даже если это будет последнее, что она сделает в жизни!

— Эй, Рон, — позвала она, входя в факультетскую гостиную. — Ты в последнее время видел Гарри?

— Нет, после ланча мне этот болван не попадался, — ответил Рон, шлепаясь на диван перед камином рядом с ней.

— Интересно, куда он исчезает? И почему продолжает нас отталкивать… 

— Ну, Карту нам достать не удастся — придурок все время носит ее с собой. Я однажды попробовал проследить за ним, но он от меня оторвался.

— Вы о Гарри? — к ним подошла Джинни и уселась на ковер.

— Угу. Гермиона почему-то беспокоится об этом хрене. Он с нами больше не общается.

— Ну, если учесть, как мы вели себя летом, его не за что винить, — пожала плечами Джинни.

— Это мы как-то не так себя вели? А как он себя вел? — воскликнула Гермиона.

— Я думала об этом. У него отобрали Хедвигу. Так что нам он написать не мог.

— Ну, есть и магговская почта, — перебила Гермиона. — Его родственники не стали бы забирать его письма, правда? Я дала ему адрес моих родителей.

— Он был очень расстроен из-за Седрика, — сказала Джинни. — Но он не хочет с нами об этом говорить. Нас не было рядом, когда мы были ему нужны. Он считал нас друзьями…

— Но Дамблдор сказал… — начала Гермиона.

— И все мы видим, что из этого вышло, правда? — огрызнулась Джинни.

— Он взрослый и заботится о благополучии Гарри, — не сдавалась Гермиона. — Он старался обеспечить его безопасность!

— Правда? Или его больше беспокоит то, что Гарри — Мальчик-Который-Выжил? — возразила Джинни. — Что-то здесь не так. Если Дамблдор так о нем заботится, почему он отправил Гарри к родственникам безо всяких средств связи? Насколько это «безопасно»?

   Гермиона закрыла рот. У нее не было ответов на эти вопросы. Она вспомнила разговор на площади Гриммо.  Она по-прежнему не считала, что сделала что-то не так.

— Я не могу винить Гарри, — сказала Джинни. — Он никогда не верил взрослым и всегда делал то, что считал правильным. Мы предали его доверие. Ты знаешь Гарри: вернуть это доверие будет непросто.

— Да, это так, — согласился Рон. — Помнишь, в прошлом году я его практически предал, а он меня простил. Но забудет, наверное, нескоро. Ну, он все еще может со мной общаться, но это уже не то, что было раньше. Кажется, с тех пор он не говорил со мной ни о чем, кроме учебы.

***

   Северус Снейп метался по своему кабинету, как зверь в клетке. Настроение у него было отвратительным. С тех пор как этот Оливер Твист написал свою проклятую статью про баллы и педагогические способности, все прочие главы факультетов постоянно расспрашивали его о его правилах начисления и снятия баллов. Казалось, именно его обвиняют в том, что система баллов стала «смехотворной и бессмысленной».

   С вопросами приставал даже Альбус. Это должно прекратиться! У него было достаточно дел и без того, чтобы его решения подвергал сомнению какой-то аноним.

   Он даже написал письмо этому щенку Твисту, угрожая подать в суд за клевету. В ответ пришло пожелание успеха. Для этого надо было доказать, что было сделано хотя бы одно неверное или клеветническое заявление. Доказать этого Снейп не мог. По сути, статья даже сделала ему комплимент как выдающемуся Мастеру Зелий. В ответе также утверждалось, что Твист опубликовал только факты из архивов Министерства и Международного Совета Магического Сотрудничества.

Снейп швырнул чашку об стену.

— Северус, я не вовремя? — раздался от двери голос Дамблдора.

— Альбус! Ну уж ты-то должен знать, что ко мне не следует подкрадываться! А если бы я варил что-нибудь взрывоопасное?

— Ну, ты же не варишь… Но время все же неподходящее?

— О нет, господин Директор. Присаживайтесь, пожалуйста.

— Спасибо, мальчик мой. Я хотел спросить, есть ли у тебя какие-нибудь идеи по поводу этой ситуации с Твистом?

   В подземельях раздался громкий рык, который заставил многих слизеринцев замереть на полушаге…

Окончание главы