Демон среди дьяволов Глава 22

- Оно поменяло цвет - всё, что успела произнести Акено. В следующую секунду в неё врезалась высокомощная Гарула, отправив в полёт, словно кувыркающуюся куклу. Дьяволица, впрочем, сумела на лету выровнять баланс, и приземлилась на все четыре конечности.

- Ой, надо же, Арисато-кун - улыбнулась она ему, поднимаясь. - Вот как ты хочешь играть.

Но он не слушал. Ни дразнящий тон её голоса, ни что-либо другое, если уж на то пошло. Он ощущал знакомую пульсацию мощи в своих жилах. Она заполняла каждую клетку его тела, распространяясь пожаром, наполняющим его теплотой, которую он давно не ощущал. Все другие Персоны, которых он призывал до того, были гранями его личности, аспектами его психики, обретшими разум и форму. Орфей Телос был на ступеньку выше остальных. Это была одна из его трёх Высших Персон, вторая, которую он показывал этому миру. Это была кульминация достижений его прошлой жизни, физическое свидетельство созданных им вечных уз. Это была вершина всего, чего он достиг, ощутимое доказательство того, что достичь невозможного ни в коем случае не невозможно. Это был он в его лучшей форме, на пике силы, такой, каким он должен был быть.

С трансформацией Орфея толпа умолкла. Они не имели понятия о значении этого действия; они не могли. Орфей Телос был его собственным творением, тем, что могло существовать, лишь пройдя все его переживания. В этом мире не было его аналога. Но хотя зрители не понимали значения его призыва, они определённо могли понять чистую мощь, излучаемую золотым телом Персоны.

Где-то на полпути своего самоанализа он закрыл глаза; сейчас они резко открылись. Широко. Бдительно. Сосредоточенно. Больше не ограничиваться, не сдерживаться ради того, чтобы сдерживаться. Он собирался выиграть битву, и подвести её к тому итогу, который сочтёт нужным.

- Смотрите внимательно - неспешным, ровным дыханием возникли слова. - Вот как сражается пользователь Персон.

К их чести, это никак на них не подействовало.

Киба бросился на него со стороны, два меча мелькали размытыми лентами. Иссей швырнул себя в его спину, занося бронированный кулак для удара. Конеко проскользнула под его обороной, намереваясь подсечь ноги.

Трое против одного. Это была прекрасно скоординированная атака, превосходная попытка повергнуть его, прежде чем он сможет среагировать. Но вся их координация не меняла того факта, что они всего на миг запаздывали.

Скорость Кибы, как Рыцаря, опережала остальных, так что о нём следовало позаботиться в первую очередь. Глаза мечника расширились, и клинки в его руках лязгнули, сложившись в блокирующий крест. Удар сердца спустя массивная лира Орфея обрушилась на поспешный блок дьявола. Киба ухнул от напряжения, а затем его ноги не выдержали, и он болезненно ударился коленями о землю. На лице парня была добродушная капитуляция, когда рука аккуратно опустилась ему на грудь.

- Это же будет больно, верно?

- Немного - признал он.

Дьявол скривился и приготовился. Гарула, ударившая из его ладони, отправила мечника в полёт, точно так же, как сделала это с Акено. Впрочем, он не видел, приземлился ли Киба так же; приближающийся кулак Иссея не позволил такой роскоши.

Багровая перчатка была в сантиметрах от его тела, когда он поймал её свободной рукой. Удар был силён, и он впечатлился про себя, как далеко продвинулся извращенец. Но там, где у Иссея была сила, у него была инерция. Лёгкий проворот ноги, небольшое изменение стойки, и парень отправился в полёт через его голову; бросок дзюдо, прямо по учебнику. Иссей ударился спиной оземь с такой силой, что дух выбило со свистом.

Почти одновременно та же рука отпустила руку парня и перехватила лодыжку ноги Конеко. Девушка удивлённо замерла на полпинке. Прежде чем она смогла среагировать, он подбросил её с тем же текучим изяществом, с которым швырнул Иссея через плечо. Орфей был наготове, и золотая лира врезалась в талию Конеко, как бейсбольная бита в шар. Девушку унесло прочь с такой скоростью, что её тело выглядело размытой полосой. На миг он обеспокоился, что некомата врежется в одну из толстых стен амфитеатра, но в последнюю секунду Конеко оправилась и остановилась, прорыв борозду в земле, в паре метров от болезненного столкновения. Он воспринял это с облегчением; в подобных битвах, как эта, бывают травмы, но он не хотел, чтобы они становились калечащими. (Давыдов: Диа, Карл, Диа! А так же Сумеречное Исцеление и даже Рекарм...)

Он повернулся к последнему противнику, потерявшему опору, но не волю сражаться. Опустил взгляд, и обнаружил кобальтово-синий ствол ручной пушки, направленный ему в лицо. Тот факт, что колышущаяся сфера колдовской энергии уже покидала жерло пушки, было свидетельством того, как глубоко он провалился в ловушку. Он почти ощущал ухмылку Иссея за багровой личиной Доспеха Чешуи.

- Сюрприз.

Ракукажа остановила снаряд на месте. Защитное заклинание окутало его в тот же миг, как он призвал его, и мерцающий разряд, что несомненно закончил бы бой, вместо этого встретился с барьером, предназначенным останавливать неостановимое. Его рука инстинктивно поднялась к груди, куда была нацелена пушка; так что когда трещащая сфера столкнулась с барьером и остановилась, это выглядело так, словно он поймал снаряд рукой, хотя на самом деле большую часть работы проделало заклинание. Хотя, конечно, парень предположил первый вариант.

То, как визор Доспеха Чешуи был направлен на колышущуюся сферу сфокусированной энергии, удерживаемую в его руке, говорило об открытом и искреннем восхищении.

- Это… так… круто!

Чистый энтузиазм, излучаемый голосом дьявола, заставил его улыбнуться - в то время, как он бросил снаряд обратно в лицо его создателя.

- В таком случае, можешь забирать.

Взрыв заставил его покачнуться, и отбросил Иссея. Он был готов поклясться, что извращенец на лету смеялся. То, как парень приземлился, растянув руки и ноги, походило на упавшего на спину жука.

- Пофиг - Пешка Риас поднял кулак в воздух, в то время как его союзники поспешили к нему. - Всё равно круто!

Асия и Гаспер помогли ему подняться. Киба и Конеко тоже подошли поближе, и он ощутил, как освежающая аура Сумеречного Исцеления окутала всех их своим тёплым объятьем. Он подождал, пока это ощущение растает, прежде чем заговорить.

- Это была достойная попытка. Хотите попытаться снова?

Они хотели, и в этот раз атаковали его все вместе. Акено возглавляла нападение, в её руке трещало копьё молнии. Иссей следовал сразу за ней, и рядом с ним был Киба, завершая авангард. Краем глаза он видел Конеко, снова пытающуюся зайти с фланга. А позади рыщущей некоматы - Гаспер и Асия, элементы поддержки, пытающиеся загнать его в полное окружение.

Снова его превосходили числом. И снова это просто не имело значения.

Копьё молнии метнулось к нему с заметной скоростью, усиленное демонической силой и ускоренное собственными естественными изяществом и проворством Королевы. Обычный человек мог бы выполнить одно заклинание, прежде чем электрокопьё нанесло удар. Он последовательно создал три, и каждое было произведено столь же безупречно, как и все остальные. Такова была сила призванного Орфея Телоса, и таково его мастерство Арканы, когда он управлял им.

Обнуление Электричества лишило копьё молнии, как ветер гасит пламя зажжённой свечи. Обнуление Пронзания затупило остриё теперь обычного копья, сточило его остриё на молекулярном уровне, так что не осталось ничего даже отдалённо острого. Отражение Удара отразило оставшуюся кинетическую энергию обратно к её источнику, вывернуло силу удара в направлении наносящей его.

В самый последний момент он перенаправил энергию не во владелицу копья, как намеревалось изначально, а в само копьё.

Даже сейчас, когда время замедлялось боевым настроем разума, и реакции измерялись считанными миллисекундами, он всё ещё помнил причину, по которой принял предложение Сайзекса.

Он был здесь, чтобы испытать их, а не ранить.

Выражение лица Акено, когда её драгоценное копьё внезапно угасло, врезалось в его грудь, не вонзившись, а затем разлетелось в её руках, он долго будет помнить и ценить. Королева Риас отступила, понимаемо ошарашенная, и подняла почерневшие осколки того, что прежде было копьём, к своему лицу.

- Да уж, не каждый день такое увидишь - так же быстро, как возникла, растерянность исчезла, сменённая проказливостью. - Полагаю, вот что происходит, когда слишком сосредотачиваешься на создании древка.

Он как раз закатывал глаза, когда Акено вдруг откатилась в сторону, открывая стремительные фигуры Иссея и Кибы. Оружие обоих парней было наготове, и они были исполнены решимости сделать своё дело, несмотря на понимание, что противник им не по зубам. Он вознаградил их храбрость тем, что встретил их лицом к лицу. Его отмеренные шаги направили его в сторону Кибы, в то время как одновременная команда отправила Орфея на перехват Иссея.

Ошибкой мечника было то, что он снова попытался провернуть блиц. Это было простительной ошибкой; скорость была тем, что почти позволило парню его превозмочь, и он не винил Кибу за применение этой тактики снова, учитывая, что она почти сработала в первый раз. В конце концов, сила Рыцаря - в его или её природной быстроте. Но лиши их этой быстроты, нейтрализуй их способность захватывать инициативу, и они станут тем, чем всегда были - стеклянными пушками в полном смысле этого выражения.

Он наложил слой Поглощения Рассечения поверх Обнуления Огня, сплёл два заклинания воедино, в единый защитный барьер, и укрыл им свою правую руку как раз вовремя, чтобы отразить первый из двух мечей Кибы. Пылающий клинок, что всего миг назад плевался огнём, врезавшись в защищённую конечность, мгновенно угас, а затем безвредно лязгнул о поднятую руку. Рефлексы, однако, не подвели Рыцаря, и он переключился на атаку своим вторым оружием - лишь для того, чтобы его встретила вторая рука, укрытая Поглощением Пронзания. Немедленно последовала Сукунда, и вслед за отдачей двух блокированных ударов Киба обнаружил, что его преимущество в скорости и уклонении оказалось нейтрализовано.

Он нанёс удар точно в нужный момент, и подсёк ноги дьявола, пока эффекты заклинания были в полной силе. Киба издал вызывающий сочувствие возглас, приземлившись на пятую точку, и рефлекторно потянулся к своим клинкам, но лишь для того, чтобы осознать, что они отлетели в сторону во время его лишённого достоинства нисхождения. Унылое выражение, растянувшееся на лице парня, подробно говорило о том, что он думал о том, что только что продемонстрировал.

- В первый раз было намного проще.

Он кивнул, вежливо соглашаясь.

- Со многим так.

Киба встал на ноги, и тут же вздохнул, когда рука вновь опустилась ему на грудь.

- Пожалуйста, не отправляй меня опять в полёт.

Уголки его губ грозили изогнуться вверх. То, как звучала эта просьба… Это звучало почти по светски.

- Могу предложить и другие варианты, если желаешь выслушать.

На лице дьявола появилось облегчение.

- С превеликим удовольствием!

- Зионга пропустит через твоё тело достаточно электрического напряжения, чтобы вывести из строя на неделю. Буфула охладит твою кровь, так что она замёрзнет в венах.

Он помедлил для пущего эффекта, наклонив голову.

- Агилао, скорее всего, подожжёт тебя.

Выражение лица мечника сменилось с исполненного надежды на испытывающее дискомфорт, затем на искреннее беспокойство, и в итоге достигло вершин напряжённости.

- Знаешь, что? Если хорошенько подумать, отправиться в полёт - не так уж плохо, на самом деле.

Он кивнул, соглашаясь.

- Рад, что мы смогли прийти к приемлемому компромиссу.

Он успел заметить веселье в улыбке Кибы, прежде чем Гарула отправила улыбку вместе с её владельцем кувырком вдаль. Не прошло и секунды, как другой оппонент занял место мечника, обрушившись на землю перед ним от одного удара лиры Орфея Телоса. Иссей дезориентированно глянул на парящую над ними молчаливую фигуру, прежде чем прийти в чувства.

- О, приветик, Арисато-сан! Этот золотой чувак бьёт, как грузовик! - извращенец помедлил, несомненно прислушиваясь к голосу в его голове. - Ддрайг говорит, что его никогда прежде не сбивал грузовик, так что он не может сравнить, но он говорит что самое близкое, что ему приходит на ум - это когда Тиамат швырнула в него гору!

Он решил, что это можно принять как комплимент.

Следующим заклинанием, что он сплёл, поставив ногу прямо на багровый нагрудник Доспеха Чешуи, было Тарукаджа. Иссей успел напрячься, прежде чем пинок, усиленный многократно сверх человеческого уровня, с невероятной силой отбросил его спиной вперёд. Бронированное тело дьявола прорыло в земле борозду размером с парня от места удара до места назначения, которым - по чистой случайности - оказался другой дьявол, как раз пытающийся встать.

На лице Кибы было почти комическое выражение, когда он узрел стремящийся к нему снаряд-извращенца, смахивающий на некую драконоподобную торпеду. Мечник сумел прикрыть лицо руками, прежде чем Иссей врезался в него, и они оба закувыркались кучей спутанных конечностей. Когда эта парочка наконец остановилась, послышался страдальческий голос, проясняющий, кому не повезло оказаться снизу.

- Слезь с меня.

- Извини, Юуто! Я пытаюсь!

- Ой, да ради… Сколько вообще весит этот хренов доспех?!

- Ддрайг говорит, что спрашивать дракона о его весе невежливо!

- Я не спрашиваю Ддрайга, сколько он весит! Я спрашиваю, сколько ты весишь!

- Ддрайг говорит, что Доспех Чешуи - продолжение его воли на моё тело. Так что это то же самое, что спрашивать его, сколько он весит!

- Даже так, он всё равно не должен столько весить!

- Нельзя судить по внешности, Юуто! Если некоторые драконы толстые снаружи, это не значит, что они не могут быть тощими внутри! Драконы красивы, какой бы формы или размера они ни были!

Он покачал головой, выслушивая этот диалог. Даже когда ситуация должна была быть серьёзной, члены Клуба Оккультных Исследований всё равно находили способы её разрядить. Но, возможно, это столь же его вина, сколь и их. Аспекты его личности изменялись, в этом он не сомневался. Он чаще улыбался и реже хмурился. Его ответы действительно были осмысленными, вместо односложных, намеренно звучащих двусмысленно. Он выдавал секреты, которыми не ожидал что будет делиться, и не потому, что был вынужден, а потому, что это было легко. Разум преходящ, и он не мог не задаваться вопросом - если бы цена за то, чтобы остановить Эребуса, не была столь высока, возможно, тот же путь перемен открылся бы перед ним и SEES?..

Он отложил эту мысль на потом, повернувшись встретить внезапную атаку Конеко. Отражение Удара поглотило силу её удара и перенаправило в то, что некомата обрушила на его череп. Последовавший дождь осколков, осыпавшийся на его плечи и с них на землю, заставил его вопросительно поднять бровь.

- Извини - оппонентка заметила его хмурый вид, и жестом извинения пожала плечами. - Я думала, что стоит попробовать что-то новое.

- Понятно - отсутствующе ответил он, и мотнул головой в сторону груд гранитной крошки, образовавшихся у его ног. - Где ты взяла камень?

Лицо Конеко отражало лишь абсолютную нейтральность, когда она медленно, осторожно спрятала руки за спиной.

- Секрет. (Давыдов: Кселлос-сама...)

Он принял, что это лучшее объяснение, которое он получит, и не стал напирать. Вместо этого он перевёл взгляд на другое, продемонстрировав, что ей следует поступить так же.

- Думаю, тебе стоит собраться.

Девушка обернулась, увидела то, что видел он, и снова повернулась к нему.

- О. Пока, Арисато-сан.

Удар сердца спустя Орфей Телос врезался в её стройную фигуру, обрушившись на неё с весом и силой сошедшего с рельс грузового поезда. Изящное тело Конеко отшвырнуло прочь, отдалённо напоминая человекоподобную ракету. Однако у всех ракет есть свои цели, и так уж получилось, что целью Конеко оказался тот, кто уже перенёс подобное.

Киба как раз распутывался с Иссеем, когда Конеко падающей кометой обрушилась на него сверху. Прочувствованное "Почему я?!.." мечника заставило его улыбнуться, проворачиваясь на каблуках к последним противникам.

Гаспер и Асия медленно попятились; на их лицах были идентичные выражения смятения. Он решил, что их сложно винить в такой реакции. Они видели, как их план боя за считанные моменты оказался систематично разрушен, и об их силах позаботились за ещё меньшее время. Некая осторожность, и, возможно, толика страха были естественны, тем более, что оба Слона были неспособны за себя толком постоять. Как в шахматах - убери слои защиты в виде Ладей, Коней и Пешек, и остальные фигуры становятся болезненно уязвимы.

Почему он и не удивился, когда пара рук охватила его сзади, обхватив его за пояс в отчаянной попытке остановить его.

- Быстрее, вы двое! - выкрикнул голос Акено у него из-за уха. - Бегите, пока я его отвлекаю!

Тот факт, что руки девушки воспользовались возможностью пройтись по его телу, его не беспокоил. Его беспокоило то, куда эти руки лезли.

- Это так ты отвлекаешь противника? - его взгляд опустился на её пальцы, грозящие заползти под его пояс. - Щупая его?

Вроде бы должно быть невозможно сохранять невинное выражение, в то же время содержащее изрядную долю проказливости, но Акено каким-то образом удалось сделать его почти естественным.

- Ну, это же работает, верно?

Он решил, что с этим сложно поспорить, так что не стал и пытаться. Вместо этого он ответил новой Тарукаджей, и воспользовался усилением, чтобы швырнуть девушку через плечо, как проделал с Иссеем. В точности как извращенец, Королева Риас оказалась с немалой силой брошена на землю; однако, в отличие от Иссея, на Акено это словно и не подействовало. Собственно, лицо дьяволицы исказила карикатурная ухмылка, словно ей это очень нравилось.

- Ай-яй, Арисато-кун! У меня как раз в последнее время спина чесалась, благодарю, что помог от этого отделаться - её щёки практически сияли, и это подсказывало ему, что он, возможно, сделал что-то не то. - Ты же не против как-нибудь попозже мне снова спинку почесать?

В его голове зазвонили педупреждающие колокола, и рука, что всё ещё держала Акено за запястье, немедленно отпустила её, словно наткнулась на что-то раскалённое. Дискомфорт был таким, что он вспомнил о других противниках только тогда, когда услышал из-за спины нерешительный голос Гаспера.

- Эм… Я понимаю, что это испытание наших способностей, и мы должны сражаться, но, Арисато-сан, не могли бы вы не бить по лицу? Миттельт говорит, что это часть моего тела, на которую ей больше всего нравится смотреть.

Странность просьбы несколько прояснилась, когда Асия повернулась к товарищу-Слону с возбуждением во взгляде.

- Гаспер-кун! Ты не говорил нам, что ваши отношения так далеко продвинулись! Вы двое наконец встречаетесь?

Парень застенчиво потёр затылок.

- Эм… Я не знаю? То, что она смотрит, как я переодеваюсь в разную одежду, считается как "встречаемся"?

Всё ещё лежащая на спине у его ног Акено уставилась на краснеющее лицо дампира.

- Ну как же, Гаспер! Это самое лучшее в свидании!

Асия согласно кивнула, и с чувством хлопнула в ладоши перед грудью.

- Рада за тебя, Гаспер-кун!

Его взгляд перескочил на расчувствовавшуюся монашку, затем на возбуждённую соблазнительницу, и наконец - на парня с заплетающимся языком.

В такой момент такой разговор…

В конечном итоге, он позволил говорить за него Магаруле. Накрывающее территорию заклинание обрушилось на фигуры вокруг него, поднимая фигуры Риас в воздух и унося их прочь словно листья на осеннем ветру. Тот факт, что все трое навелись на парня, только сумевшего распутаться с одной некоматой, было, воистину, досадным совпадением.

Мечника спасла чистая мускульная память. Киба инстинктивно присел, когда размахивающее конечностями тело Гаспера пронеслось над его головой, а затем провернулся на пятках, уклоняясь от размытой фигуры, которой была Асия. Парень с великолепным изяществом закончил свой пируэт, и повернулся к нему, обнажив мечи в боевой стойке и уверенно улыбаясь.

- Промахнул…

Акено врезалась в него, словно снаряд из пушки. Оба дьявола закувыркались по земле неупорядоченной кучей конечностей. И, как в предыдущих случаях, гравитация постановила, кто оказался снизу.

- О, Юуто - черноволосая красотка поёрзала на своём месте на спине своего товарища. - Благодарю за то, что смягчил моё падение. Как по джентльменски!

Он воспользовался временем, что понадобилось Кибе на приглушённый ответ, чтобы отряхнуться от остатков импровизированной атаки Конеко. Орфей Телос опустился вниз, присоединяясь к нему; его золотые конечности сияли. Эта внезапная близость наполнила его стимулирующим чувством неуязвимости.

Они не могут его победить.

Ни в прямом смысле, ни в каком-то ещё. Это определённо. Орфей Телос - слишком сильный противник. Он влил всё в слияние этой Персоны - всё знание, обретённое в долгих визитах в Бархатную Комнату, весь опыт, набранный во время восхождения по словно бесконечным этажам Башни, все заклинания, все навыки… Всё это использовалось для создания одного творения. "Могущество" определяло само его бытие, и если этого было недостаточно, его власть над Арканой гарантировала несравненное мастерство владения этой силой.

Эти факторы были тем, что давало ему уверенность провозгласить последовавший вызов, к тому же тоном, который для него граничил с высокомерием.

- Пора закончить это сражение.

Его слушатели весело переглянулись. Их мысли в своей традиционно-энтузиастичной манере озвучил Иссей.

- Вау, Арисато-сан, ты прямо как злодей из видеоигр! - парень наклонил голову набок, вновь прислушиваясь к сущности, обитающей в его Священном Механизме. - И Ддрайг говорит, что это лучший способ вдохновить нас сражаться лучше! Изобразив злодея!

Ну, если это их последняя просьба перед неизбежным поражением, он её исполнит. Правда, оставалась одна маленькая проблема.

- Я никогда раньше не был злодеем.

- Это легко, Арисато-сан! - воскликнул его собеседник. - Тебе просто нужно нам угрожать! Ддрайг тоже говорит, что все злые драконы, с которыми он сражался в прошлом, перед началом боя говорили всякие угрозы!

Хотя этот совет помог решить одну проблему, он создал другую.

- Я и не угрожал никому никогда.

Киба задумчиво глянул из-за плеча Иссея.

- Можешь сказать, что собираешься вести эксперименты над нашими друзьями и семьями в тайной лаборатории - фразу сопровождала слабая улыбка. - Это всегда работает.

За спиной Рыцаря Асия согласно кивнула.

- Ещё можешь сказать, что собираешься бросить нас и не возвращаться. Мне было бы очень печально, если бы ты это сделал, Арисато-сан.

- Угроза запечатать нас была бы очень дискомфортна - предложил Гаспер, когда его коллега-Слон закончила. - Миттельт-сан говорила, что она спасёт меня, если меня снова запечатают против моей воли.

Мелкий вампир моргнул, словно вспоминая что-то, а потом застенчиво опустил взгляд в пол.

- Ещё она сказала, что всегда хотела попробовать спасти девицу в беде.

- Мне нравится идея запечатывания, - с чёртиками в улыбке заметила Акено - с добавлением того, что себя тоже запечатаешь вместе с нами. Кто знает, какую жуть ты сможешь придумать, будучи мучителем? (Давыдов: "В новый мир с благословениями", блин... :-) )

Совет Конеко оказался последним, и выражение лица некоматы отражало серьёзность, с которой она говорила.

- Если ты будешь угрожать мировому запасу еды, я никогда тебя не прощу.

Он нахмурился, когда стройная девушка закончила, переваривая избыток полученной информации.

- Это… не так просто переварить.

- Всё нормально, Арисато-сан! - сообщил Иссей. - Мы в тебя верим!

- Возможно, стоит начать с чего-то простого - предложил Киба, желая помочь. - Как я понимаю, все злодеи по умолчанию угрожают членам семьи.

Он наклонил голову, обдумывая предложение. В этом был смысл, и она сам это видел, когда отец Митсуру оказался жертвой предательства Икутсуки. Её ярость и ужас от этого деяния пронзили вуаль безразличия, окутывающую его, и заставила его сочувствовать тогда, когда он честно считал себя неспособным на эмоции. Он сосредоточился на этом воспоминании, придал лицу строгое выражение, и опустил голос на октаву, до тона, который счёл подходящим.

- Я собираюсь… сделать что-то… с вашими матерями?..

Секунды молчания тянулись медленно и болезненно. В конце концов он заметил целый стадион направленных на него весёлых взглядов, но старался этого не показать.

Сочувственный взгляд Иссея не помогал.

- Вау, Арисато-сан. Злодей из тебя и правда отстойный.

Остальная часть свиты Риас согласно кивнули; все, кроме Акено, уставившейся на него скорбным взглядом.

- Моя мать мертва - печально произнесла она. (Давыдов: это не помешало ГГ сделать с ней что-то…)

Он поморщился. Он не хотел, чтобы это стало темой разговора. Внезапные взгляды, исполненные ужаса, от остальных, ещё усугубили его гримасу.

- Нельзя такое говорить Химеджиме-сан! - потрясённо произнёс Иссей. - Это было жестоко.

Гаспер выглянул из-за спины мечника.

- Мне казалось, вы говорили, что Арисато-сан - славный парень?

- Обычно так - пробормотала Асия, огорчённо опустив взгляд. - Не знаю, что такое случилось. Кто-то столь славный, как Арисато-сан ни за что бы такого не сказал.

Почему-то огорчение этой пары заставило его чувствовать себя более виноватым, чем подвести других.

- Тебе следует извиниться - строго произнесла Конеко.

Он кивнул. Это казалось правильным. Его ноги механически несли его, в то время как он яросно перетряхивал мозги, пытаясь найти способ выразить своё сожаление. Акено встретила его посреди стадиона, всё ещё с опущенным лицом. Очевидная неуверенность в движениях, и сомнение затмевающее лицо, просто разбивали сердце. Он развёл руки, пытаясь продемонстрировать, насколько сожалеет, и опустил голову, извиняясь.

- Извини - искренне произнёс он.

В ответ девушка положила обе руки ему на грудь.

- Извинение - он не успел осознать предупреждение в виде внезапного блеска её глаз - принято.

Щелчок рассёк воздух, похоже на звук кнута. Запах озона заполнил его нос, а затем последовало отчётливое чувство, что ноги отрываются от земли. Окружение размылось, картина менялась слишком быстро, чтобы осознать. Инстинктивно он осознавал, что его швырнули в воздух, но был слишком дезориентирован, чтобы осознавать всё чётко.

Удар привёл его в себя. Сила удара, с которой его спина врезалась в землю, вышибла из него заторможенность, вместе с воздухом их лёгких. За несколько секунд, что понадобились ему, чтобы прийти в себя, он обнаружил, что между ним и Акено образовалась существенная дистанция.

Усики электричества, выскочившие из руки девушки, плюс победная усмешка на её губах, сказали ему всё, что нужно было знать.

- Это было за то, что отправил меня в полёт раньше.

Он моргнул, затем моргнул снова. Обычно этих слов хватило бы, чтобы подтвердить его подозрения, но ему нужно было быть уверенным. Что и заставило его повернуться к фигуре, вновь опускающейся, чтобы присоединиться к нему, с вопросом на языке.

- Я серьёзно попался на это?

Его воплощение остановилось и взглянуло на него. Лицо слоновой кости, имитирующее его, наклонилось, взглянув на него взглядом, не выражающим ничего кроме недрогнущей нейтральности. Прошёл миг, похожий на вечность, и наконец, последовало движение, резкое и короткое, но всё равно важное. Суставы скрипнули, и свет отразился от сияющих золотых волос, когда Орфей Телос наклонил голову в безошибочном кивке.

Он медленно поднялся на ноги, вздрогнув, когда конечности, онемевшие от статического разряда, внезапно оказались вынуждены поддерживать свой вес. Слабая улыбка грозила потянуть уголки его губ, когда он увидел, что обвиняющие выражения исчезли с лиц его оппонентов, сменившись притворной невинностью.

Как умно с их стороны.

Но хитрости не помогут им выиграть этот бой, и обман, как бы хорошо он не сработал, может лишь оттянуть неизбежное. Если они думали, что этого будет достаточно, чтобы окончательно уложить его, их ожидает неприятный сюрприз. Взмах его руки, и его обдало эффектом Амитры, излечивающей побочный эффект электроатаки Акено дождём целебной энергии. Если свита Риас и была удивлена его стремительным оправлением от того, что должно было быть выводящим из строя ударом, они этого не показали; напротив, выстроившиеся перед ним лица отображали ещё больше уверенности, чем прежде. Словно это он проигрывал, а не наоборот.

Контролируемая храбрость или безрассудная глупость? Он решил, что понемногу того и другого, когда направился к противникам, больше чем когда-либо намеренный закончить состязание.

- Ну, закончим это? - произнёс он.

Это должно было быть риторическим вопросом.

Предупреждающее ощущение проползло по его спине задолго до того, как он осознал разумом; жуткое, неестественное ощущение, что что-то пошло не так. Его глаза расширились от неожиданности, прежде чем метнуться в глазницах в поисках источника. Потребовалась лишь секунда, чтобы сфокусироваться, но это была секунда, что тянулась с агонизирующей медлительностью. Наконец, его взгляд замер на цели, приближающей фигуре, что прежде была скрыта действиями её последователей, и внезапно он понял причину их уверенности.

Голос лишь подтвердил это.

- Да. Так и сделаем. Но это не ты будешь заканчивать. А я.

Риас Гремори проплыла через ряды своей свиты, уверенность пронизывала каждую черту её лица. Её волосы вздымались, гневно развеваясь над её плечами; пыль клубилась у её ног, вихрящийся смерч, поднятый не движениями, а одним её присутствием. Глаза, в которых он привык видеть лишь доброту, пронзали его взглядом, приковывая его к месту с напряжённостью, которую он не мог толком описать.

Это удивило его. Изменение её облика. Её взгляд. Властная аура, что она излучала. Это искренне удивило его. Даже ошарашило.

Что ошарашило его ещё больше - чистая мощь, которую излучал каждый сантиметр её тела.

Она стекала с неё пульсирующими волнами, обрушиваясь на него неспешной скопившейся яростью горного оползня. Он ощутил непроизвольное постукивание своих зубов, когда сокрушающая мощь окатила его тело. Это давление было чем-то средним между утянувшим с собой океанским приливом и нахождением под водопадом. И в то время, как он пошатнулся от этого эффекта, его разум стремительно работал, пытаясь разгадать эту загадку.

Он заметил отсутствие Риас в предыдущих схватках, и задумывался об этом. И хотя скорость, с которой шли события, не давала ему прийти к уверенному выводу, это не было проблемой.

Ему следовало знать.

Мощь, идущая от Риас - он должен был это заметить. Процесс не мог быть мгновенным. Это должно было требовать времени. Пространства. Терпения. И, важнее, это нельзя было скрыть. Даже без заклинания, усиливающего его чувства, внезапная вспышка мощи была бы легко обнаружена. С Орфеем Телосом рядом с ним, это должно было быть очевидно. Как раз по этой причине он был столь уверен. Уверен в том, что что бы ни сделали его оппоненты, они не смогут застать его врасплох. И вот - это всё же произошло, его ошарашило новое откровение.

Это было невозможно. Такая очевидная тактика не могла избежать его внимания. Пока источником силы была сама Риас, он бы заметил задолго до того, как это стало бы проблемой…

Разве что…

Разве что сила пришла не от Риас.

Неприятное чувство в его животе усугубилось, когда Иссей вдруг упал на колени.

- Хаха… - задыхающийся смех парня говорил о едва сдерживаемой усталости. - Не могу поверить, что это сработало.

Понимание мелькнуло, словно вонзающийся клинок. Во всех случаях, когда он видел работу Усиленного Механизма, это было связано с усилением естественных способностей его собственного пользователя. Но это было лишь то, что он видел, а не все его возможности. Сила, которую он ощущал от Риас, была не только демонической. В ней был и драконий элемент. (Давыдов: Покемон!) И это могло означать лишь одно.

Рассвело полное понимание, и вместе с ним - внезапное побуждение широко улыбнуться.

Похоже, они запланировали это с самого начала. Всё это. Попытки взять его нахрапом, когда появился Орфей Телос. Последовавшие раунды боя. Даже игра Акено. Всё. Всё это было сделано не с целью победить его, как он думал сперва, а задержать. То, что из этого вытекало, кружило голову. Они знали, что индивидуально неспособны с ним совладать; скорее всего, они осознали это, как только появился Орфей Телос, и действовали соответственно.

Поэтому Киба, Иссей и Конеко начали бой, бросившись на него. Не потому, что они считали, что их безрассудное нападение сработает, а потому, что покупали время для реализации плана. Поэтому Конеко после первой атаки повторила идентичную. Не потому, что считала, что будет разница, а потому что первая атака не смогла его достаточно отвлечь, чтобы план мог продолжаться. Поэтому Риас не присоединялась к бою до сих пор. Не из-за внезапного приступа трусости или безразличия, а потому, что она пользовалась временем, которое дали ей её фигуры, чтобы вытянуть из Усиленного Механизма как можно больше сил.

И поэтому она сейчас поднималась в воздух, с демоническими крыльями за плечами и парой сфер колышущейся тёмной энергии в её руках. (Давыдов: Риас получает новый класс: Биотик)

Это зрелище всё-таки сделало это. Образ её, триумфально поднимающейся в воздух, открыл ворота и превратил побуждение в реальность.

Его губы изогнулись в улыбке, которая продолжила расширяться.

Они использовали против него его собственную уверенность. Воспользовались его чувством превосходства в качестве оружия, и провели его, заставив считать, что всё так, как он полагал. Для этого необходима феноменальная координация; более чем исключительные доверие и вера друг в друга.

Во время тестирования тех, кто были прежде, он задавался вопросом, что продемонстрирует ему Клуб Оккультных Исследований, когда придёт их очередь. Сиикавира открыла ему тихую, глубоко укоренившуюся решимость преуспеть. Сона показала острый интеллект и тактическую подкованность. Сайраорг продемонстрировал ему силу столь чистую, что потребовались Персоны, которые он не ожидал, что ему понадобятся, чтобы заставить Наследника Баала отступить. Именно из-за этих демонстраций он организовал первую половину сражения с Риас и её свитой так, что она была с их преимуществом, а не его. Его предвзятая часть боялась, что какие бы достижения они не продемонстрировали, они побледнеют в сравнении с тем, что было показано раньше, особенно с учётом того, что всё, что он видел в их битвах прежде - это готовность полагаться друг на друга.

Но сейчас он начал понимать, насколько ошибся в их оценке. Сила свиты Риас никогда не была в решимости, интеллекте или физических способностях. Их готовность полагаться друг на друга и была их силой. Сила в форме понимания; какое бы препятствие не стояло перед ними, они смогут превзойти его вместе. Это было такое же понимание, как то, что свело членов SEES вместе, и объединило их против Теней. То же доверие, что привело их на вершину Башни противостоять самому Аспекту Смерти, и бороться с концом света. Это было фундаментом, на котором выкованы их узы. Качества, что раскрыли врата Арканы и потенциал, скрытый в его Дикой Карте. Те же врата, что сейчас нависали над фигурами, непокорно стоящими против него.

Правда, что другие свиты во многом превосходили свиту Риас. Качества, что он видел и которым противостоял, невозможно игнорировать. Но если речь идёт о раскрытии потенциала, раскрытии бесконечных возможностей, содержащихся в смертной душе, члены Клуба Оккультных исследований превосходили всех своих соперников, вместе взятых.

Он не знал, почему, но это знание радовало его каким-то образом, который он не мог описать словами.

Должно быть, удовлетворение было очевидно на его лице, поскольку оно отражалось на лице Риас.

- Ранить мою свиту больше не позволено, Арисато-сан! - на земле под ней, последователи рыжей в последний раз выстроились в боевой формации. - Я собираюсь наказать тебя! И для этого - взгляд, опьянённый собственной силой, приковал его к месту чистой, неудержимой силой - Я собираюсь раздеть тебя догола!

* * *

Он помнил следующие несколько минут так же, как помнит человек, оказавшийся посреди бушующего шторма.

Окружённый со всех сторон, атакуемый по всем направлениям, человеческий мозг замыкается и переключается на базовый уровень самосохранения. Детали теряются в вихрении образов. Чёткую информацию смывает море размытых картин. Конкретное заменилось абстрактным, когда разум перераспределил необходимые для выживания ресурсы с наблюдения на выживание. Сейчас это было на уровне мускульной памяти, рефлексов. На уровне сфокусированной до предела и за него реакции. Всё вокруг него превратилось в расплывающийся туман; всё стало нечётким, размытым, включая тех, с кем он сражался.

Он парировал удары багрового кулака, лицо владельца которого должен бы узнавать, но почему-то не узнавал. Он отражал удары меча парня, с которым был знаком, но чьё имя не мог вспомнить. Снаряды осыпали его сверху, создавая в земле кратеры взрывами или озаряя её сполохами электрических разрядов. Инстинктивно он знал, кому они принадлежат, но, как и с остальными, их личности были отложены в сторону разумом, слишком занятым угрозами, которые пытался остановить.

Всё, что сейчас имело значение - отбивать атаки. Удерживать позицию. Делать всё, на что способен. На каждый нанесённый удар он отвечал своим, нанося ответный с равной свирепостью. Его действия стали механическими, его конечности двигались, как автоматические продолжения его воли на тело. Но даже в таком почти кататоническом состоянии, его контратаки были не только физическими.

Сотворённый огонь хлестал из его пальцев пылающими Агилао, столбами пламени столь горячими, что покрытие стен стадиона слезало, когда оно просто проходило рядом. Слои инея вырастали там, где он покрывал пол Буфулами, и из него выстреливали зазубренные ледяные шипы, торчащие из земли, словно шипы на хребте некоего первобытного зверя. Зионга посылала с небес ветвящиеся молнии, усики электричества, превращающегося в кинетические удары, когда били в землю. Даже погода становилась оружием. Модифицированные Гарулы перестраивали сам воздух вокруг него, хлестая свирепыми ветрами, бьющими в противников, рассекая кожу и плоть.

И даже этого было почти недостаточно.

Он обещал себе воздержаться от полноценного применения своих способностей в этом и предыдущих боях. Сдерживаться, неважно как бы ни сопротивлялись его оппоненты. Он был здесь, чтобы взглянуть, на что они способны, а это означало испытать их, а не показушничать собственными навыками. Пока что он оставался верным этому обещанию.

Персоны, что стояли против Сиикавиры, Соны и Сайраорга, заставили их напрячься до предела. Каждое воплощение было сложным противником, тяжёлым врагом, требующим от каждой свиты превзойти свои обычные пределы. Они были сильными. Крепкими. Даже могущественными. Но они не были лучшими; даже близко к этому не подходили.

Он был в том же настрое, когда разрабатывал испытание для Клуба Оккультных Исследований. Заклинания, что он сейчас использовал, в лучшем случае можно было отнести к среднему рангу. Достаточно мощные, чтобы ранить, но не подвергать реальной опасности. Он полагал, что этого будет достаточно для текущей задачи. Другие свиты вместе со своими мастерами отступили, когда место побеждённых ими Персон занимали всё более сильные. Он ожидал, что с Риас и её последователями произойдёт то же - что натиск его заклинаний в конечном итоге заставит их выдохнуться и капитулировать.

Но этого не произошло. И не из-за недостатка усилий с его стороны; далеко от того. Орфей Телос был его заявлением, что он собирается воспринимать бой всерьёз. Его провозглашением, что он намерен победить. Чего он не учёл, так это того, что его оппоненты противопоставят его намерениям собственную решимость.

Он всё равно победит. В итоге не было никаких сомнений. Но парадигма изменилась; его враги активно выжимали его из его зоны комфорта. Заставляли переоценивать стратегии, и переобдумывать данное себе обещание. Больше чем однажды он думал о том, чтобы закончить бой здесь и сейчас продвинутым заклинанием. Это было бы так легко и просто… Каст Буфудин покроет весь стадион льдом. Быстрый Агидин погрузит территорию в бушующий огненный шторм. Зиодин бросит с небес молнии, словно из рук сердитого бога. Гарудин снесёт всех вместе со стенами амфитеатра порывом урагана. (Давыдов: а Мегидолаон или Махамаон просто прибьёт на месте... Всех, включая всех зрителей. Особенно Махамаон.) Эти предательские мысли были мимолётны и преходящи, но он думал их. И, что важнее, они заставляли его это думать. Их непокорность действительно заставляла его обдумывать повышение уровня. Их единство действительно заставляло его задумываться о переформулировании своего обещания. Их храбрость переопределяла то, что необходимо для победы, и переписывала итоги победы, в которых он был так уверен.

Против любого другого оппонента это было бы достойно. Возможно, даже заслуживало бы хвалы.

Против него, поддерживаемого могуществом высшей Персоны, это было больше чем впечатляющим.

Маленькая часть его честно хотела, чтобы это продолжалось. Увидеть больше их расцветающего потенциала. Но в отличие от него у них не было могущественного воплощения, продляющего их эффективность и ограждающего от усталости. Он понимал это столь же хорошо, сколь сильно желал, чтобы это было не так, и не был огорчён, когда начали появляться первые трещины в их непокорности.

Он не знал, когда именно это произошло, лишь заметил сам факт. Постепенное… уменьшение… напряжённости их борьбы. Ментально и физически. Атаки на него утратили их прежнюю угрожающую остроту. Тактики, что были близки к тому, чтобы сработать, становились неуклюжими и легко парируемыми. Их сопротивление ослабевало, теряя силу по мере того, как усталость брала своё. Симпатия подталкивала его к тому, чтобы уменьшить собственные усилия, дабы соответствовать их; уважение не давало этого сделать. Они продемонстрировали лучшее, на что способны, и он не станет позорить эту демонстрацию, сдерживаясь, когда конец столь близок. Они заслужили подобающую концовку, и он с удовольствием даст её им.

Последний удар был исполнен той же решимостью, что и первый, но не той же силой. Он позволил ему бессильно соскользнуть с подготовленной Ракукаджи, прежде чем отбросить в сторону вместе с нанёсшим его.

Его встретила тишина. Неподвижность, что могла означать лишь одно - окончание битвы.

Адреналин медленно покидал его вены. Ровное дыхание пришло на смену неровным вздохам. Вернулась чёткость, прогоняя боевую дымку прочь из его глаз, и с ней пришла волна воспоминаний, застывших картинок того, что происходило прежде. (Давыдов: Что?!.. Я всех убил?!..) Он позволил сознанию переварить их, погружаясь в детали, ускользнувшие от него во время стремления защитить себя. Некоторые из них заставили его улыбнуться.

Тихий приказ освободил присутствие рядом с ним, и физическая форма Орфея Телоса начала исчезать, рассеиваясь в ничто, из которого была рождена.

И с вновь обретённой ясностью он взглянул на опустошённое поле боя и состояние, в котором пребывали его оппоненты. Столь же побитые, как он, столь же потрёпанные. Разница, однако, была в том, что он всё ещё стоял, а они - нет.

Усталые шаги пронесли его мимо неподвижного тела Акено, лежащей посреди созданного ей самой кратера. Оплавленные, слившиеся воедино комки почерневшего песка устилали землю вокруг неё, окаменевшее свидетельство ярости стихии, буйствовавшей во время их сражения. Несмотря на её поражение, на лице девушки было торжествующее, почти ликующее выражение, словно её окружали блаженные грёзы. Мысли о том, что именно вызывает в этом сне её блаженство, заставляли его содрогаться.

Неподалёку от павшей Королевы в позе орла лежал на спине Иссей, прижимаясь хребтом к полу. Защитная броня Доспеха Чешуи давно исчезла, последние её остатки рассеялись, когда её носитель больше не мог выжимать из себя силы на её поддержание. Всё, что осталось от драконьего доспеха - металлические когти Усиленного Механизма, навечно прикованные к руке его носителя. Самоцвет на багровой перчатке слегка мигнул, когда он прошёл мимо, словно существо в нём признавало его присутствие.

Киба лежал посреди усеянного сломанными мечами поля. Груды расколотых клинков были разбросаны вокруг бессознательного тела парня. Они различались формой и размером, от простых конструкций, что не выделялись бы на складе кузнеца, до изящных творений с изогнутыми, неровными лезвиями, что граничили с фантастическими. Все клинки были различными; пропитаны различными наборами стихий, обладали различными наборами свойств, выкованы с различными целями. Но ни один из них всё равно не достиг цели. Барьеры, что окружали его, были практически непробиваемы, что ещё больше подкреплялось огромной силой Орфея Телоса. Кузнец Клинков создал обширный арсенал оружия для своего владельца, и всё оно разбилось о его железную оборону. (Давыдов: да куда там железу…)

Всё, кроме одного.

То, как Киба прижимал к груди Нигил-Меч, напоминало рыцаря, упокоившегося со своим драгоценным клинком в руках.

Его путь через поле обломков мечей привёл его к Конеко. Некомата выглядела самой умиротворённой из всех них. То, как она лежала на боку с расслабленными плечами и спиной, создавало впечатление тихого спокойствия. Однако это было иллюзией. Он мог отчётливо вспомнить удары, что она наносила, словно кувалдой, и мощные контратаки, которыми он отвечал. Сила Ладьи - в способности выдерживать просто неприличные количества урона, и выдавать столько же; Конеко в этом не отличалась. Обычный человек не смог бы сравниться с ней в стойкости и способности выдерживать затяжной бой. Но он не был обычным по любым стандартам, а с поддержкой воплощения наподобие Орфея Телоса человеческие ограничения и вовсе не существовали. Так что он превозмог её, продержался дольше, превзойдя в её собственной игре, и в итоге поверг, когда она больше не могла держаться.

Ещё две фигуры покоились рядом с побеждённой Ладьёй. Бессознательные тела Асии и Гаспера лежали бок о бок, столь близко, что их конечности почти спутывались. В отличие от состояния их охранительницы, их тела были чисты. Не несли на себе ран. Частично потому, что Конеко хорошо поработала, защищая их, и частично потому, что когда он наконец добрался до них, они уже пали. Усталость всегда стоит за спиной, и оба Слона пали от неё. Асия - из-за постоянно стираемых ран, что несли её товарищи; Гаспер - от применения своего Священного Механизма в отчаянных попытках обеспечить своим союзникам преимущество. Нежелание тревожить их покой заставило его осторожно обойти вокруг них, проложив путь в обход их неподвижных тел.

Было это нежелание в обычном смысле, или нежелание, рождённое чем-то другим? Он задумался над этим вопросом, двигаясь к финальной цели, и причине этого путешествия.

Она лежала там, где упала, спиной опираясь на ведущие к платформе ступеньки. Её обычно аккуратные волосы выглядели бардаком из спутавшихся прядей, ухоженные локоны, что он привык видеть, свисали на лицо, как потрёпанные занавески. Части её одежды были порваны по швам, открывая кожу, несущую на себе следы битвы, свидетельства о бое, пошедшем под откос несмотря на усиление Священным Механизмом. Но в ней не было стыда, или атмосферы поражения, окутывающей побеждённых. Она выглядела так, словно просто спит. Мирно покоится.

Внезапно в нём поднялась эмоция, когда он взглянул на неё. Он подозревал, что это симпатия.

Глаза Риас распахнулись, когда она услышала его приближение. Девушка слабо наклонила голову и устало взглянула на него.

- Мы почти победили, верно?

Это утверждение было не то, чтобы верным, но он решил, что нет вреда от поддержания иллюзии.

- Почти.

- Её кривая улыбка удивила его, как и её ответ.

- Ой, да хватит. Я же вижу, что врёшь. У тебя это отстойно получается. Мы даже близко не подошли, верно?

Часть его хотела возразить, но он понимал её желание услышать правду.

- …Нет, не подошли.

Рыжая устало кивнула, принимая реальность такой, какая она есть.

- Я так и думала. Когда твоя последняя Персона изменилась, я ощущала масштаб её силы. Это было нечто на совсем другом уровне…

Взгляд девушки прошёлся по её павшим фигурам, разбросанным на земле вокруг неё.

- Я удивлена, что мы смогли даже этого добиться.

- Но вы смогли - заметил он.

- Да. Мы смогли. И мы дали тебе чертовски крутой бой.

Вот с этим он мог согласиться.

- Это да.

Риас улыбнулась ему.

- Когда Юуто отвлёк твоё внимание и Акено зашла сзади, я думала, что у нас есть шанс. Но ты как-то сумел не пострадать.

Он вспомнил этот конкретный инцидент, когда мелькающие клинки отвлекали его спереди, а копьё молнии пыталось закончить бой сзади.

- Эти двое хорошо работают вместе.

Растущая улыбка девушки сказала ему, что она ещё не закончила.

- А когда Гаспер наконец сумел тебя заморозить, я думала, что у нас появилась ещё одна возможность.

Он вспомнил, как оказался пойман силой Священного Механизма Слона, лишь для того, чтобы вовремя применённая Декунда освободила его от этого эффекта.

- Если бы вы были лучше скоординированы, это могло бы быть больше, чем просто возможностью.

Во взгляде Риас плясало веселье, от его слов, и от слов, что она собиралась сказать.

- Иссей снова попытался пнуть тебя в лодыжку.

Извращенец так и сделал, но с большей частью его сил, отданных мастеру, это усилие, хоть и доблестное, но могло быть лишь безнадёжно тщетным.

- В этот раз я был готов.

Во взгляде дьяволицы появилось нечто вроде самодовольства.

- Угу. Почему он и врезал по лицу.

Он провёл рукой по своей левой щеке, прикасаясь пальцами к лёгкой припухлости, начинавшейся у края челюсти и заканчивающейся возле уха.

- В этот раз я был… не так готов - согласился он.

Его неохотное согласие заставило Риас усмехнуться.

- А когда Конеко стала бросать в тебя огромные камни?

Он вспомнил гигантские валуны, которые она швыряла в него, некоторые из которых был вынужден отражать Орфей Телос, когда они оказывались слишком близко, чтобы уклоняться.

- Где она берёт эти камни?..

Притворная невинность сменила веселье во взгляде рыжей, и он бы решил, что ему показалось, если бы не чертовская улыбка, грозившая выплеснуться на её губы.

- Понятия не имею. Подозреваю, что она подбирает те, что ей нравятся, и прячет где-то. (Давыдов: эта кошка собирает камни… Ну хоть не кладёт у постели)

Он не знал, что беспокоит его больше. Идея, что стройная девушка активно собирает боеприпасы в виде камней и заначивает где-то, или то, что в этом есть необходимость.

- Ты и сама хорошо справилась - в итоге он решил сменить тему.

Веселье во взгляде Риас слегка померкло.

- А есть разница? - тихо произнесла она. - Мы всё равно проиграли.

Внезапное изменение её тона заставило его медленно присесть рядом с ней, поморщившись, когда в суставы отдало болью. Его компаньонка сменила позу, удивлённая, но не возражающая.

- Ты слишком сурова к себе.

- Разве? - девушка фыркнула. - Моя свита показала себя лучше, чем я смела надеяться. Но это не меняет того факта, что я всё равно не смогла принести им победу. Мы проиграли. Это всё, что имеет значение.

- Ты недооцениваешь себя, определяя всё в абсолютных критериях - она повернулась взглянуть на него. - Не существует абсолютной победы или абсолютного поражения. Если бы победа была гарантирована, мы бы не могли учиться на поражениях. Если бы поражение было столь определённым, - он помедлил, вспоминая Рёджи - никто никогда не пытался бы победить. Жизнь… это куда больше, чем просто результат. Это процесс. И временами, мы воспринимаем это как данность, слишком сосредоточившись на начале и конце. Мы игнорируем середину, хотя именно эта часть длится дольше всего, и важна больше всего. Ты допускаешь ту же ошибку. То, что происходит после окончания битвы, не делает неважным всё, что было до. И не делает усилия, приложенные для достижения цели, менее значимыми. Дело не в том, что поражение не имеет значения; не имеет значения, что думают о тебе из-за поражения. И, к тому же - он кивнул в сторону трибун. - Зрители. Они не думают, что ты проиграла.

Риас проследила за его взглядом к стенам стадиона, где наблюдавшие за ними зрители единогласно встали. Звук искренних аплодисментов проник в их уши, и щёки дьяволицы слегка заалели.

- Но я не…

Глаза девушки расширились, когда он приложил палец к её губам. Он разделял её удивление. С его стороны не было запланировано то, что он только что сделал; это действие было спонтанным. Автоматическим. Интимным. Он не знал, почему это сделал, только то, что это… воспринималось… правильным.

- Это ты придумала план - она неохотно кивнула, и он продолжил. - Ты вела и возглавляла их до самого конца. Возможно, ты и не принесла им победы, но дала нечто большее… и это… это само по себе победа.

Он успел заметить слабую улыбку, появившуюся на губах Риас, прежде чем она исчезла.

- Благодарю - сказала вновь посерьёзневшая дьяволица. - Думаю… Думаю, мне нужно было это услышать.

Он пожал плечами.

- Иногда всё, что нужно - это услышать, что идёшь по верному пути, даже если в глубине души и так это знаешь.

Ещё одна мимолётная улыбка, на этот раз более осмысленная.

- И всё же, - медленно произнесла Риас - болезненно осознавать, что несмотря на все наши усилия, мы всё равно проиграли. Даже если это было против тебя.

Он кивнул, понимая. Возможности слов смягчить боль поражения ограниченны, даже если это изначально не было поражением.

- Могу я чем-то помочь? - он решил, что будет вежливо сказать это.

- Да, можешь - он упустил вспышку решительности в её взгляде, и признаки храбрости на её лице. - Есть кое-что. Но тебе нужно приблизиться, чтобы услышать.

Он подчинился её просьбе и наклонился, ничего не подозревая. Так что оказался пойман врасплох, когда Риас сократила оставшееся между ними расстояние и положила обе руки на его щёки. Прежде чем он смог среагировать, его подтянули, и прежде чем смог отстраниться, её губы уже были на его губах. Долю секунды его разум пытался осознать, что происходит, а затем она углубила поцелуй, и его поспешно сформировавшиеся мысли стремительно рассеялись. Он ощущал теплоту её губ и вдыхал её аромат. Он ощущал отчаянную потребность, стоящую за этим действием, и в то же время нежность, с которой она излагалась. Он помнил текстуру её языка, мог обрисовать его путь по его собственному, и это… заставило в его груди подняться нечто отличное от удивления. (Давыдов: так уж и в груди…)

Время словно потеряло значение, прежде чем она отстранилась, столь же бездыханная, как и он. Риас с вызовом глянула на него, словно ожидая от него оспаривания произошедшего только что.

- Вот, - в голосе рыжей смешивались хриплость с застенчивостью - теперь я победила.

В другом состоянии он бы нашёлся, что ответить, подобрал бы подходящую фразу. Сейчас же чудом было уже то, что сумел выдать осмысленную фразу.

- Я… Не знаю, что сказать.

Сопротивление было последним, что было у него на уме, когда она наклонилась для второго поцелуя.

- Значит, ничего и не говори.

* * *

Эффект свежесотворённой Амитры обдал находящихся в амфитеатре, наполняя тела павших освежающей энергией. Один за другим побеждённые неуклюже поднимались, и один за другим они осознавали, что происходит перед ними.

Иссей прореагировал первым, устало подняв кулак в воздух с места, где всё ещё лежал.

- Так держать, Арисато-сан!

Акено, поднявшаяся в положение полулёжа, разделяла энтузиазм извращенца, хоть и с примесью зависти.

- Ой, надо же, Бучо! Я помню, что говорила, что не возражаю, если ты в следующий раз вырвешься вперёд, но это… это многовато, даже для меня! - черноволосая красотка сделала вид, что дуется, а затем игриво глянула через плечо. - Надеюсь, ты записываешь, Гаспер-кун!

Проказливый свет в глазах девушки лишь разгорелся ярче, когда она увидела, что мелкий вампир достал из кармана рубашки записную книжку размером с ладонь, и действительно пишет в ней.

Киба очнулся последним. Приняв руку помощи от Асии, и оперевшись о Конеко для поддержки, мечник наконец сумел встать. Приятное лицо Рыцаря окинуло взглядом искорёженное поле боя, прежде чем остановиться на сцене перед ним, и его лицо немедленно стало задумчивым.

- Знаете, я последний, кто стал бы прерывать такой момент, но ему не нужно типа, ну, дышать?

Бешено размахивающие руки парня сказали им, что да, ему действительно нужно дышать.

Окончание главы