Дева Мария смотрит за вами Глава 3. Тревожная среда, схватка в пятницу

Часть I 

— Что происходит, Юми-сан?

В среду утром Кацура-сан сразу же набросилась на Юми, как только та вошла в класс.

— Ч-чего?

Не успела Юми пройти и нескольких шагов, как Кацура-сан схватила её за плечи и толкнула к шкафчику.

— Ходят слухи, что ты собираешься принять участие в пьесе, которую ставит Ямаюрикай, — сказала Кацура-сан, зловеще понизив голос.

— Я просто буду танцевать в углу, — честно ответила Юми.

— Но твоя партнёрша — бутон Розы Фетиды?

— Эм... ну, да.

— Серьёзно?!

Голос Кацуры-сан резко изменился с пианиссимо (очень тихо) на фортиссимо (очень громко). От такой громкости у Юми заболели уши, а вся секретность разговора сошла на нет. Теперь уже все обратили внимание на Юми, даже те, кто до сих пор не замечал её присутствия.

— Юми-сан, доброго дня.

— Доброго дня, Юми-сан.

Лица с ангельскими улыбками начали приближаться. Их было так много, что Юми стало не по себе.

Такое же навязчивое ощущение страха возникает, когда вокруг собирается толпа цыплят или маленьких детей.

— Мы с Юми-сан просто разговаривали.

— Д-да.

Очевидно, если о случившемся в Особняке Роз вся школа узнала уже на следующий день до обеденного перерыва, то новости о вчерашних событиях в спортзале распространились ещё быстрее. В конце концов, там присутствовало много свидетелей, в числе которых была и её одногруппница.

— Эм, так теперь ты можешь нам всё объяснить?

— Ты действительно отвергла предложение Сатико-сама?

— Но тогда почему вы вместе?

— Какое положение ты занимаешь в Ямаюрикай?

— Какая из старших сестёр тебе нравится больше всего?

До этого момента её одногруппницы лишь терпеливо ждали, но теперь вопросы хлынули таким бурным потоком, как будто вода прорвала дамбу.

— Эм...

Девушки надвигались на неё как морская волна, отчего Юми сразу почувствовала слабость и начала сжиматься.

По статистике многие ученицы этой школы происходили из богатых семей, но от этого они не переставали быть юными девушками. Они любили обмениваться слухами и сплетничать о том, кто кому нравится. Но, например, если бы выяснилось, что какая-то посторонняя организация присвоила себе школьную собственность, они бы не были так заинтересованы.

— Что случилось, Юми-сан? Пожалуйста, не стесняйся, ты можешь всё рассказать нам.

Неважно, как сильно Юми хотела всё им объяснить, это было невозможно. Во-первых, вопросов было так много, что она уже забыла те, которые ей задали в самом начале. Во-вторых, если бы она стала по очереди отвечать на каждый вопрос, этому бы не было видно конца. В-третьих, ответы Юми на самом деле никого не интересовали, потому что все уже сделали для себя определённые выводы.

(Что я должна сделать в такой ситуации?)

Она подумала о Сатико-сама.

(Эм, Сатико-сама...)

Улыбнулась бы, на её лице не было бы и тени спешки или паники.

— Слушайте все. Я прошу прощения за весь тот шум, который мы подняли.

Юми никогда не смогла бы сказать это так же изящно, как Сатико-сама, но начала она довольно неплохо. Если бы Юми нужно было оценить себя по стобалльной шкале, она бы сказала, что справилась на 75 из 100.

— Есть множество причин, по которым я стала помогать школьному совету с постановкой пьесы. Из-за этого я так часто общаюсь с членами Ямаюрикай.

Объяснения Юми казались такими понятными и хорошо подготовленными, что все удивились и невольно отступили.

В конце концов, Юми не делала ничего такого, что должно было вызвать всеобщее беспокойство. Роза Хинэнсис и Роза Фетида хорошо относились к ней, Рэй-сама была её партнёршей, и причиной тому была не сама Юми, а их доброта.

— Так, что насчёт Сатико-сама? — спросил кто-то из толпы.

— Сатико-сама?

— Сатико-сама действительно попросила тебя стать её сестрой? Ходят слухи, что ты отвергла её.

Все остальные хотели задать тот же вопрос, и потому дружно закивали.

— Сатико-сама...

Юми пыталась продолжить, но слова застревали у неё в горле.

— Сатико-сама...

Что? Что это было? Что сделала бы Сатико-сама?

Возможно, Сатико-сама улыбнулась бы и ответила: «А остальное я предоставлю вашему воображению».

Но Юми не могла этого сказать. Фраза «остальное я предоставлю вашему воображению» означает, что ситуацию можно понимать как угодно. Однако Юми не считала, что в данном случае это уместно, поэтому она не могла дать такой опрометчивый ответ.

— Сатико-сама ни за что не выбрала бы меня своей сестрой.

Ах, только не это. С каждым словом слёзы подступали к глазам всё сильнее.

— Юми-сан?!

Эти неожиданные слёзы очень взволновали её одногруппниц.

— О, милая. Мы просим прощения. Мы не хотели обижать тебя своими вопросами. Всё нормально, если ты не хочешь говорить об этом, то так тому и быть.

Юми покачала головой. Она плакала не потому, что не хотела отвечать на их вопросы.

Юми любила Сатико-сама.

До сих пор она продолжала любить её. Вот почему она нашла в себе последнюю частичку гордости и отказала Сатико-сама.

Было бы слишком печально, если бы Юми стала ближе к ней просто потому, что она оказалась в нужное время и в нужном месте. Почему же Сатико-сама не могла этого понять?

Юми чувствовала себя такой счастливой, когда могла просто наблюдать издалека. Если бы Сатико-сама не знала ни её имени, ни лица, она не предложила бы ей по ошибке розарий. И если бы этого не случилось, Юми не пришлось бы идти против своих чувств.

— Это наша вина, прости нас. Пожалуйста, перестань плакать.

Одногруппницы обнимали её за плечи и предлагали носовые платки. Юми была рада их доброте и даже смущена. Но больше всего на свете она хотела, чтобы Сатико-сама проявила к ней такую же доброту.

Часть II               

— Вот.

В руках Юми оказалась небольшая книжечка в довольно простом переплёте. Однако сам текст был напечатан очень качественно.

— Золушка, издание Ямаюрикай...

Юми прочитала обложку вслух. Похоже, это сценарий «Золушки».

— Верно. Я выделила твои слова розовым и голубым, и...

— И?

— Ты же выучишь их, не так ли?

Сатико-сама раздражённо вздохнула.

— Выучи...

Просматривая страницы, Юми заметила, что почти весь текст был выделен розовым. Голубого цвета было во много раз меньше.

— Договорились? Пожалуйста, не заставляй меня повторять дважды или трижды. Если не хочешь опозориться на школьном фестивале, выучи все слова, выделенные розовым и голубым.

— Д-да, — ответила Юми, и сердце её замерло. Розовым были выделены слова Золушки, а голубым — слова сестры Б. Если не хватает людей, некоторым актёрам приходится совмещать две роли. Вот почему Юми должна была играть ещё и сестру Б.

Что ж, если бы она хотела принять участие в постановке «Золушки», она бы с радостью согласилась сыграть одну из сестёр.

— И ещё кое-что. Почему вы обедаете... здесь? — спросила Сатико-сама, обращаясь к трём первокурсницам группы «Персик». Когда она пришла в кабинет, где занималась их группа, и не нашла там Юми, Цутако-сан проводила её в это место.

Как и вчера, Юми и Симако-сан сидели на заднем дворе, прячась от клуба журналистов.

— Ну, Сатико-сама, — Цутако-сан разорвала пакет с хлебом, который она принесла с собой. — Тому есть важная, но в то же время незначительная причина.

Цутако-сан не нужно было так же прятаться от клуба журналистов, но она чувствовала себя немного виноватой перед ними за то, что вчера она помогла Юми сбежать. После того, как Цутако-сан подробно всё объяснила, Сатико-сама лишь равнодушно вздохнула: «Ах, вот оно что».

— Как я понимаю, вы хотите скрыться от нашего настойчивого клуба журналистов. Но что вы собираетесь делать, если будет идти дождь?

— Тогда у нас будут неприятности.

Однако Цутако-сан могла спрятаться в комнате фотоклуба, поэтому ей не нужно было ни о чём беспокоиться. Симако-сан же просто составляла Юми компанию, у неё не было необходимости обедать на улице.

— Кажется, завтра будет дождь.

— Э?!

Юми быстро посмотрела на небо. Было ясно и солнечно, но это не давало возможности предсказать завтрашнюю погоду.

— Прими мои чётки. Тогда я с радостью отвечу на их вопросы вместо тебя.

— Вы шутите.

— Неужели? Что ж, когда будешь готова, обращайся в любое время.

Сатико-сама игриво рассмеялась и отвернулась.

— Ах, Сатико-сама. Не хотите пообедать вместе с нами? — попыталась задержать её Цутако-сан.

— Спасибо за приглашение, но я откажусь.

Такой ответ был вполне ожидаем. Если бы Сатико-сама захотела присоединиться к их обеду, ей пришлось бы вернуться в свой класс за бэнто и вновь проделать весь этот путь.

— Я хотела спросить насчёт фотографии, но она сбежала, — сказала Цутако-сан и пожала плечами.

— Ничего не поделаешь. Сатико-сама ненавидит сакуру и гинкго, — ответила Симако-сан.

— Сакуру и гинкго? — переспросила Юми. В таком случае Сатико-сама переживала мучительное испытание каждый раз, когда она шла в школу или из школы.

— Ага. Это сезонное явление. Полная противоположность меня.

В это время года, когда цветёт сакура и падают созревшие орехи гинкго, Сатико-сама, должно быть, чувствует себя подавленной.

— У неё аллергия?

— Нет, ей это просто не нравится.

Странно, но Юми уже слышала нечто похожее совсем недавно. «У неё не появлялась сыпь или что-то подобное, ей просто не хотелось держаться с ним за руки».

— Если на вкус неприятно, то даже смотреть на это не захочется.

— Ты ешь цветы сакуры?

— Юми-сан, ты когда-нибудь была на свадьбе?

Цутако-сан расхохоталась. Конечно, Юми слышала о том, что по особым поводам готовят чай сакураю[1]. Однако Юми вспомнила, что все свадьбы родственников, на которых она была, проходили в церкви, поэтому подобные обычаи не соблюдались.

— Иногда их кладут на анпан[2].

«Анпан — это совсем не то, что представляешь, когда перед тобой Симако-сан», — подумала Юми.

Симако-сан любит сакуру, любит гинкго, любит соевые бобы, любит луковицы лилий.

Сатико-сама ненавидит сакуру, ненавидит гинкго, ненавидит жалость к себе, ненавидит мужчин.

— Вот почему, — Симако-сан улыбнулась, — я очень удивилась, когда она пришла сюда, чтобы разыскать тебя.

Это могло подождать и до окончания занятий, но она решила отдать Юми сценарий как можно скорее... Юми посмотрела на заднюю сторону обложки и увидела надпись «Огасавара Сатико», красиво написанную от руки.

Сатико-сама принесла ей свой личный экземпляр.

К тому же, она тщательнейшим образом выделила все слова сестры Б с помощью маркера.

— Это так не похоже на неё.

Юми посмотрела на небо, которое было чистым, как сердце Девы Марии. Как завтра может пойти дождь, если сейчас не видно ни облачка?

Симако-сан любит сакуру, любит гинкго, любит соевые бобы, любит луковицы лилий.

Сатико-сама ненавидит сакуру, ненавидит гинкго, ненавидит жалость к себе, ненавидит мужчин.

Цутако-сан любит фотографировать, любит фотографии девушек, но ей не очень нравится клуб журналистов.

А что насчёт самой Юми...

Она любит сакуру, но ненавидит орехи гинкго.

И...

Сатико-сама, которая делает столь неожиданные вещи, кажется ей всё более привлекательной.

Часть III        

Роза Гигантея сидела на подоконнике и рассматривала улицу. Заметив Юми, она подняла голову.

— Какая прелесть. Ты пришла сама, хотя за тобой никого не посылали?

«Она обращается со мной как с ребёнком, который приходит из детского сада домой без сопровождающего».

— Так как меня утвердили на роль сестры Б, было бы неправильно не приходить.

— Ого, а ты, оказывается, умеешь за себя постоять. Хорошая девочка.

Слегка улыбаясь, Роза Гигантея спрыгнула на пол и погладила Юми по голове.

— Похоже, я пришла слишком рано?

Как оказалось, на втором этаже Особняка Роз больше никого не было.

— О, не беспокойся об этом. Если хочешь, можешь что-нибудь выпить.

На подоконнике стояла чашка, от которой всё ещё шёл пар. Видимо, Роза Гигантея пила из неё как раз перед приходом Юми.

— Что это?

— Самый обычный быстрорастворимый кофе, залитый кипятком. Если хочешь выпить его, тебе нужно найти себе немного сахара.

— Ох.

Затем она без лишних слов взяла перевёрнутую чашку, насыпала в неё растворимый кофе и налила горячей воды. Чайник как раз вскипел, и с помощью сахара и сухого молока она смогла сделать напиток, достаточно хороший на вкус.

— Юми-тян, ты закончила с уборкой?

— О, школьный хор сейчас в музыкальном классе. Они сказали, что приберутся сами прежде, чем уйдут, — ответила Юми и положила свою чайную ложечку в раковину.

— Приближается школьный фестиваль, все очень заняты, — пробормотала Роза Гигантея так, словно её это совсем не касалось.

Подготовка к пьесе «Золушка» уже должна была быть в самом разгаре, ни дня без репетиций. Юми думала, нормально ли это — сидеть без дела и лениво попивать кофе, когда до фестиваля остаётся меньше 10 дней. К тому же, они ещё даже не определились с ролями.

— А как насчёт вас, Роза Гигантея? Вы уже закончили с уборкой?

В это время дня ученицы старшей школы обычно наводят порядок в кабинетах. Вот почему Юми пошла в Особняк Роз первой, оставив Симако-сан разбираться со своими делами.

— К третьему курсу начинаешь гораздо лучше справляться с подобными вещами.

— Так вы пропустили уборку?

— Дурочка... Как глава Ямаюрикай может отлынивать от работы? Это просто неслыханно. Нет, мы делимся на две группы, каждая из которых убирается через день. Конечно, мы можем себе это позволить, ведь у старшекурсниц меньше помещений, в которых нужно наводить порядок.

Безусловно, такие группы включают большее число людей, они могут позволить себе неспешный темп. А более маленькие группы вынуждены выполнять больший объем работ, им необходимо лучше концентрироваться.

— Эх, вот бы и у нас было так же.

Сама того не замечая, Юми стала говорить откровенно, без излишней официальности. Почему-то рядом с Розой Гигантеей скорлупа, отделявшая Юми от внешнего мира, рушилась. Или, скорее, сама Роза Гигантея была таким человеком, рядом с которым не ощущалось, что она старше на два года.

— Ты... Что ж, мы тоже старательно убирались, когда были первокурсницами.

— Роза Гигантея, первокурсница...

— Ох, что с твоим лицом?

В ответ на восхищённый вздох Юми Роза Гигантея изобразила обиженное лицо.

— Я просто подумала, что это невероятно.

Юми казалось, что Роза Гигантея была вечной третьекурсницей.

— Надеюсь, это комплимент?

— Да, конечно, — решительно ответила Юми.

— Ха-ха-ха-ха, — засмеялась Роза Гигантея, после чего уселась обратно на подоконник и принялась снова разглядывать улицу.

Если подумать...

Когда-то эти уверенные в себе третьекурсницы учились на первом и втором курсах этой школы. И Роза Гигантея, будучи младшекурсницей, принимала розарий. Осознавая это, Юми испытывала восторг. Ведь каждая церемония передачи чёток сопровождается своей драмой. Значит, Роза Гигантея в своё время тоже сомневалась и беспокоилась.

— Эм...

— Хм?

— Могу я спросить кое-что?

— Не люблю сложные вопросы, но попробуй.

Мозг Розы Гигантеи был очень утомлён, так как она пришла сюда сразу после урока математики. Хоть Роза Гигантея и неизменно входила в десятку лучших математиков школы, ей приходилось нелегко. Формулы боролись с её демоном сонливости.

— Почему вы сделали Симако-сан своей сестрой?

— Это несложный вопрос, но довольно необычный. Никто ещё не спрашивал меня о том, почему я выбрала Симако.

— Потому что всем кажется, что выбор очевиден.

— Верно.

Симако-сан талантлива в любом деле, каждый признает это. Возможно, именно поэтому все согласились с таким выбором. Да, определённо так и было.

— Полная противоположность меня.

Юми чувствовала себя немного подавленной, когда думала об этом.

— А ты довольно неуверенная в себе, да?

— Я же просто пучок соломы, который обменяли на золото.

— Пучок соломы? Что ты имеешь в виду?

Кажется, Роза Гигантея забыла, о чём они говорили позавчера. Юми объяснила. «Ах, да, точно!» — сказала Роза Гигантея, когда наконец-то вспомнила. Она начала смеяться изо всех сил, из глаз потекли слёзы. Что ж, когда такое говорят о тебе самом, это запоминается лучше всего прочего.

— Пучок соломы, это же замечательно, ты так не думаешь? — спросила Роза Гигантея, утирая слёзы ладонью.

— Что вы такое говорите?

— Сатико теперь тебя не отпустит.

Роза Гигантея допила свой чёрный растворимый кофе и поставила пустую чашку на подоконник.

— Ах.

Действительно, беседа с умным человеком всегда открывает для тебя что-то неожиданное. Причиной тому может быть что угодно — сама история, упущенное при рассказе развитие сюжета, недосказанные детали, интуиция.

— Не думаешь, что такой талантливый человек, как Симако, очень ценен для Ямаюрикай?

— Но это не ответ на вопрос.

— Если отвечает Роза Гигантея, то ответ будет именно таким. Но лично у меня были другие причины, и это секрет.

Роза Гигантея приложила обе руки к центру груди. Похоже, этим она хотела сказать, что секрет заперт у неё в сердце.

— Симако-сан сказала, что у вас были схожие ожидания от сестринских отношений.

— М-м, да. Но это только одна из причин. Мы немного похожи ещё и тем, что знаем, на какой дистанции держаться друг от друга. Нам комфортно вместе.

Когда Розе Гигантее оставалось учиться всего полгода в старшей школе, она наконец-то выбрала себе младшую сестру. Среди нынешних второкурсниц было много замечательных девушек. Но Роза Гигантея решила, что никто из них не подходил ей. И она остановила свой выбор на Симако-сан.

Симако-сан в свою очередь подумала, что Сатико-сама не подходит ей, и выбрала Розу Гигантею. Отношения между людьми могут быть простыми или сложными, но они всегда обусловлены глубокими размышлениями.

— Мне кажется, Симако немного завидует тебе, Юми-тян. Ты так не считаешь?

— Ну вот, почему вы опять меняете тему?

Юми поперхнулась уже остывшим кофе — настолько неожиданно для самой себя она задала этот вопрос.

— Это...

Юми ждала, когда Роза Гигантея что-нибудь скажет. Но вместо этого Роза Гигантея крепко обняла её.

— Потому что я хочу посмотреть на то, как меняется милое личико Юми-тян.

— Эй... Роза Гигантея!

Кофе чуть не разлился.

Неважно, о чём думала в тот момент эта загадочная Роза Гигантея. Было кое-что гораздо важнее. Если бы кто-то ещё увидел эту сцену, Юми оказалась бы в затруднительном положении.

И в тот момент кое-что произошло.

Юми старалась высвободиться из объятий и при этом не разлить кофе. Внезапно она почувствовала, что телу стало гораздо легче.

— Опа, миллионер пришёл, закругляемся.

— Миллионер?

Сатико-сама стояла рядом с дверью, похожей на печенье.

— Вижу, вы двое довольно весело проводите время. Когда я поднималась по лестнице, ступени сильно скрипели. Но вы были так заняты своими шалостями, что не заметили моего прихода.

Сатико-сама вошла в комнату и поставила свою сумку на стул. Юми медленно отошла от Розы Гигантеи. Ситуация была довольно неловкая.

— О, да перестань. Я увидела, что ты идёшь сюда, поэтому решила оказать небольшую услугу, — невинно сказала Роза Гигантея.

— Услугу? — нахмурилась Сатико-сама.

— Если бы я в самом деле собиралась напасть на неё, то сделала бы это в таком месте, где нас никто не увидит.

О нет... Это плохо.

«Она нарочно говорила это, чтобы разозлить придирчивую Сатико-сама. Что мне нужно делать? Если так пойдёт и дальше, она не выдержит, она не выдержит, она не выдержит...»

— Ах! — закричала Юми.

— Что?! — в один голос спросили Сатико-сама и Роза Гигантея.

— Эм...

Она закричала, но не подумала, как ей действовать после этого. Юми застыла, пытаясь что-нибудь придумать. Это бы всё равно не помогло, но... Юми сделала вид, будто она смотрит на свои наручные часы:

— Ого, посмотрите на время! Скоро все придут, верно? Роза Гигантея, вы уже убрали свою чашку? Давайте, я помою её для вас.

«Ах, и почему я так себя повела? Уверена, на моем месте кто угодно поступил бы умнее. Но, похоже, нам удалось избежать гнева Сатико-сама».

— Юми-тян, хорошая девочка, — Роза Гигантея протянула Юми свою чашку, плечи её слегка подрагивали.

Роза Гигантея очень старалась не смотреть Юми в глаза, из-за чего можно было окончательно убедиться, что она с трудом сдерживала смех.

— Я заставила Сатико ревновать к тебе.

Она сказала это мягким шёпотом, чтобы услышала только Юми.

— Э?

Когда Юми обернулась, Роза Гигантея уже стояла посреди комнаты и разминала спину. «Что ж, пойду посмотрю, что там делается внизу», — сказала она, специально громко озвучив свои мысли, после чего покинула комнату.

Всё это — одно огромное недоразумение. Сатико-сама не стала бы ревновать из-за такой мелочи, как объятия.

Юми поставила обе чашки в раковину и протёрла их губкой, смоченной моющим средством.

Сатико-сама взяла второй стул и придвинула его к тому, на котором лежала её сумка. Затем она села на него и начала читать книгу.

(Эй!)

Сатико-сама совершенно не обращала внимания на Юми.

— Ах, горячей воды нет.

Похоже, газовая колонка была неисправна, поэтому нагреватель воды не работал. Юми ничего не могла с этим поделать, поэтому ей пришлось мыть чашки в холодной воде. «Хорошо, что сейчас осень», — подумала Юми.

— Зимой водопровод замерзает.

— Серьёзно!..

Юми удивилась, но не столько тому, что водопровод замерзает, сколько тому, что Сатико-сама обратила внимание на неё, хотя она разговаривала сама с собой. Когда человек читает, он перестаёт воспринимать окружающий мир. Так думала Юми. Несомненно, Сатико-сама всё это время внимательно изучала книгу.

Юми положила чашки и ложечку сушиться, после чего развернулась на 180 градусов вправо.

— Сатико-сама, спасибо вам за сценарий, который вы принесли во время обеда.

Она перевернула только одну страницу. Там было очень много сложных слов. Впрочем, весь текст был богат тяжёлыми для понимания иероглифами.

— Ты просмотрела его?

— Ах... да, немного.

— Почему ты понизила голос? — Сатико-сама наконец оторвалась от книги.

— Я... не думаю, что смогу выучить все слова Золушки к школьному фестивалю... — пробормотала Юми, слегка поёжившись.

— Конечно же нет, — ответила Сатико-сама. Юми сразу же почувствовала облегчение. — Я не требовала от тебя так много.

«Тогда "как много" она требовала?» — задумалась Юми. Тем временем Сатико-сама отложила книгу, встала из-за стола и сказала:

— Я надену своё красное бархатное платье с английскими кружевами.

«Что с вами случилось, Сатико-сама?!» Это была первая мысль Юми. Но потом она вспомнила, что уже слышала эту фразу раньше. Точнее, видела её в школьном сценарии «Золушки». Совсем рядом со словами сестры Б, которые были помечены голубым. Это были слова сестры А.

Юми не понимала, зачем Сатико-сама неожиданно сказала это, но ей определённо нужно было что-то ответить. Если сейчас она ничего не скажет, Сатико-сама точно расстроится.

— Я буду в простой юбке.

Собравшись с духом, Юми продолжила говорить.

— Но зато надену золотистую накидку, расшитую цветами, и бриллиантовую брошь. В конце концов, это очень редкие вещи.

Когда Юми закончила свою фразу, Сатико-сама подошла ближе и оказалась прямо у неё за спиной.

— Сестра, хороша ли эта причёска?

Сцена изменилась, теперь Сатико-сама говорила слова Золушки.

«Одно за другим. Эм...» Юми изо всех сил старалась вспомнить продолжение.

— Золушка. Не думаешь ли ты, что тоже можешь пойти на бал?

— Хорошо.

Сатико-сама мягко коснулась плеча Юми.

— Ты отлично выучила свои слова.

(Хах?..)

«Что происходит? Моё сердце так часто бьётся».

Она уже второй раз дотронулась до правого плеча Юми. Это нежное прикосновение было чем-то совершенно особенным. Когда её называли хорошей девочкой или пытались утешить, она не испытывала ничего подобного.

Возможно, именно поэтому Юми чувствовала себя так неловко. Когда Роза Гигантея погладила её по голове и даже когда обняла её, сердце Юми не забилось быстрее.

— Все сегодня опаздывают.

Сатико-сама неожиданно развернулась и пошла к двери. Юми тихо вздохнула, почувствовав облегчение.

Она была смущена, сердцебиение было очень быстрым.

— И Роза Гигантея ушла вниз и до сих пор не вернулась.

— Возможно, они изменили место встречи? Я пойду проверю.

— Тогда я тоже.

Юми пошла следом, потирая своё раскрасневшееся лицо руками, пытаясь тем самым охладить его.

На середине лестницы Сатико-сама остановилась и повернулась к Юми.

— ... будь осторожна.

Сначала она подумала, что речь шла о спуске по лестнице. Но Юми не расслышала то, что было сказано перед этим. Ей показалось, что прозвучало «Роза Гигантея» или что-то похожее.

— Быть осторожной с чем?

— Со ступенями, конечно, — ответила Сатико-сама и спустилась вниз.

(Ох.)

На секунду Юми подумала, что Сатико-сама волновалась за неё.

Но многие вещи в этом мире работают совсем не так, как нам хотелось бы.

Юми послушалась Сатико-сама. Спускаясь вниз, она внимательно следила за каждым своим шагом.

Часть IV    

— Ах, вот и они.

На первом этаже Особняка Роз собрались все те, кто должен был принимать активное участие в постановке пьесы. Юми не знала, как обычно использовали это место, но сейчас здесь хранились декорации и реквизиты.

Одна половина помещения была заставлена этими вещами, а другую половину занимали шесть человек, держащих в руках сценарии.

— Разве мы не договорились провести сегодняшнюю репетицию на втором этаже? Или вы сами обсудили всё и решили не предупреждать нас с Юми?

Хоть Сатико-сама и говорила спокойным голосом, сразу было понятно, что на самом деле она настроена ко всем враждебно.

— Мы слышали, как вы с пользой проводите время, поэтому поспешили уйти в другое место.

— Это было довольно неожиданно. Всех тех, кто пришёл сегодня в Особняк Роз, мы направляли в это место, — сказала Роза Хинэнсис.

— С пользой проводите время?

Сатико-сама и Юми тотчас повернулись к Розе Гигантее, сказавшей это. Сохраняя спокойствие, она отвернулась и начала что-то насвистывать.

— Потому что если бы мы так не сделали, вы двое так и не сдвинулись бы с мёртвой точки.

И хотя это оправдание относилось в основном к Розе Гигантее, все остальные, не считая «этих двоих», дружно согласились.

— Да. Мы нашли ценный источник веселья, связанный с подготовкой к школьному фестивалю. Но произошло так мало событий. Скучно.

— О чём ты говоришь?

— Сатико, если хочешь передать ей свой розарий, нужно ежедневно прилагать усилия.

Одна фраза за другой, и всё с серьёзным выражением на лице. Этого было достаточно, чтобы задаться вопросом, действительно ли эти девушки — лучшие ученицы школы. Глядя на них, можно было решить, что именно они распространяют слухи ради веселья.

— Не нужно беспокоиться обо мне и Юми. А теперь давайте начнём репетицию, — предложила Сатико-сама, уставшая от всех этих мучений.

В ответ на это Роза Хинэнсис похлопала в ладоши, оповещая всех о начале репетиции.

— О, я должна дать Юми-тян сценарий. Прошу прощения за то, что так внезапно, но мы решили дать тебе роль сестры Б.

— Ах, у меня есть сценарий. Вот.

Юми вытащила из сумки сценарий Сатико-сама.

— О, Сатико, хороший ход, — засмеялась Роза Хинэнсис. Она заметила надпись «Огасавара Сатико» на задней стороне обложки.

— Ничего особенного. Я уже выучила свои слова, так что мне он уже не нужен.

— Оправдания, оправдания. Юми-тян, между страницами случайно не лежали её чётки?

— Э!

Юми начала в спешке перелистывать страницы.

— О, как глупо. Видно же, что они просто дразнят тебя, — хладнокровно сказала Сатико-сама и подошла к Рэй-сама и Симако-сан. А Роза Хинэнсис вся тряслась от смеха.

Если бы что-то лежало между страницами, Юми уже давно заметила бы это. К тому же, Сатико-сама не из тех людей, которые поступают так коварно.

— Ладно, давайте начнём с самого начала. Юми-тян, становись с правой стороны и следи за текстом.

— Хорошо.

Похоже, Роза Хинэнсис была режиссёром. Когда все встали на свои места, она сказала, что можно взять сценарии. Вот, Рэй-сама уже держала в руках свой.

— Нет причин для беспокойства.

Прежде, чем Юми успела что-то сделать, Сатико-сама продолжила:

— Потому что Юми уже идеально выучила свои слова.

В тот момент Сатико-сама выглядела гордой. А Юми чувствовала себя счастливой, потому что именно она была этому причиной.

Возможно, если бы Юми усердно трудилась, она смогла бы оправдывать ожидания Сатико-сама. Тогда ей не пришлось бы вечно разочаровывать её... Даже такое едва заметное движение со стороны Сатико-сама заставляло Юми почувствовать себя на седьмом небе от счастья.

— Извините...

Все уже были готовы начать репетицию, но тут в Особняк Роз пришли новые посетители.

— Ах, я разберусь с этим.

Юми поспешила к выходу, так как среди всех присутствующих была самой новенькой. Когда она открыла дверь, то увидела шесть человек. Все они начали быстро кланяться, говоря при этом «доброго дня».

— До… доброго дня, — поспешила ответить Юми.

Эти люди не были одной единой группой. Скорее, это были три пары, так как они стояли определённым образом и вели себя соответственно.

— Мы из клуба рукоделия. Пожалуйста, позвольте нам поговорить с Розой Фетидой.

— Мы из клуба искусств. Пожалуйста, позвольте нам поговорить с Розой Гигантеей.

— Мы из клуба изобретателей. Пожалуйста, позвольте нам поговорить с Розой Хинэнсис.

Когда они говорили, то очень нервничали и запинались. Так обычно выглядели ученицы, которые были не готовы к уроку японского и всё равно пытались отвечать.

Юми попросила их подождать и отвернулась. Девушки подумали, что она могла не расслышать их. Но потом Юми кое-что услышала:

— Эй, смотрите, это же Фукудзава Юми-сан.

Возможно, они были недовольны тем, что дверь в Особняк Роз им открыла эта наглая новенькая. Причём сделала она это так, будто впускала гостей к себе в дом. Эта мысль очень огорчала Юми. В конце концов, она даже не была сестрой Сатико-сама. Она всего лишь человек, который не знает своего места и осмеливается отказывать Сатико-сама. Поэтому неудивительно, что всё получилось так неловко.

Юми вернулась к Розам и сообщила о посетителях. «Позови их сюда», — ответили они. Юми почувствовала себя ещё более неловко, но всё равно пошла к двери и пригласила их войти.

— Прошу, проходите.

— Простите за вторжение.

Девушки вежливо поклонились и вошли.

— Но я так рада, — прошептала девушка из клуба рукоделия, когда Юми закрывала дверь. — Я не знала, что буду делать, если нам откроет Роза Хинэнсис. Но это оказалась Фукудзава Юми-сан.

— А?

Юми не поверила своим ушам.

— Я восхищаюсь Розами, но они кажутся такими неприступными, далёкими. Фукудзава-сан, не хочу вас обидеть, но с вами легче сблизиться.

— Да, мы тоже были очень рады этому, — закивали девушки из клуба искусств.

Видимо, эти пары не договаривались прийти сюда в одно и то же время. Но они просто столпились около входа в Особняк Роз, сильный страх не позволял им постучать в дверь. И когда набралась достаточно большая группа, они смогли, наконец, решиться, после чего Юми впустила их. Похожее ощущение испытывали сама Юми и Цутако-сан, когда они в первый раз пришли к Особняку Роз и Симако-сан окликнула их сзади.

— Любопытно. Если такой человек, как Фукудзава Юми-сан, может спокойно входить в Особняк Роз и выходить из него, Розы кажутся более доступными, становятся больше похожи на обычных людей.

Ого. Это совсем не та реакция, на которую рассчитывала Юми.

— Уверена, есть какие-то обстоятельства, о которых я ничего не знаю. Но, если честно, я думаю, что было бы очень хорошо, если бы Фукудзава-сан стала младшей сестрой Сатико-сама.

«Ах, вот оно что», — подумала Юми.

Юми выросла очень неуверенной в себе, потому что ей всегда казалось, что все хотят раскритиковать её, осудить за какие-то поступки. Но это оказалось не так. В тот момент Юми впервые поняла это и почувствовала, будто это тяжкое бремя наконец-то спало с её плеч.

Девушки из клуба искусств пришли в Особняк Роз, чтобы обсудить некоторые детали, относящиеся к декорациям. Девушки из клуба рукоделия пришли за подтверждением, что на завтра намечена примерка костюмов. Девушки из клуба изобретателей пришли обсудить те сцены пьесы, в которых требовалось изобразить магию.

И снова репетиция была приостановлена. Но Юми наконец-то смогла увидеть серьёзные лица Роз. Совсем недавно они казались ей такими беззаботными, любящими повеселиться. Но Юми знала, что на самом деле эти люди отличаются трудолюбием и целеустремлённостью.

— Вот и небольшая помощь от других клубов подоспела.

В угол комнаты поставили уже готовую часть декорации, которую сделал клуб искусств. Это был очень реалистичный фон для сцены, но в то же время можно было сразу понять, что это всего лишь иллюзия. Юми казалось, что этот пейзаж слишком нечёткий, размытый. Когда она начинала всматриваться в него, то ей представлялось что-то похожее на зелёный пластиковый лист с неровными краями, который обычно кладут на суши нигири[3].

— Мы официально попросили помощи только у танцевального клуба, — начала объяснять Рэй-сама, исполнявшая роли феи-крестной и принца в сегодняшней репетиции. — Но дальше распространились слухи о том, что Ямаюрикай собирается ставить пьесу. Множество людей собралось вместе, чтобы помочь нам. На самом деле сначала мы хотели выступать в нашей обычной одежде, а в качестве декораций использовать те, что лежат без дела на школьном складе. Каждый клуб занимается своей подготовкой к школьному фестивалю, но для нас они проделали дополнительную работу. Кто-то говорит, что это хороший повод для смены деятельности, другие утверждают, что это отличный источник вдохновения... Что ж, они делают удивительные вещи, которые помогают нам.

Этими людьми руководил избыток хорошего настроения и желание весело провести время вместе с единомышленниками.

Когда все вопросы были решены и участники репетиции вернулись на свои места, девушки из клубов, уже собиравшиеся уходить, неожиданно спросили:

— Эм, вы не будете против, если мы посмотрим?

— Конечно, — ответила Роза Хинэнсис, счастливо улыбаясь.

— Ура! — дружно завизжали девушки и захлопали в ладоши.

(Ик...)

Для Юми это была первая репетиция. И похоже, что она будет со зрителями.

— Всё будет хорошо, — уверенно сказала Сатико-сама, на лице которой появилась прекрасная улыбка. — Просто делай всё так, как показывала мне.

Юми сразу же почувствовала себя лучше. Конечно, ей просто нужно повторить то, что она делала на втором этаже.

Удивительно.

Рэй-сама должна была играть фею-крёстную, но в воздухе витала только та магия, которую сотворила сама Золушка.

Сценарий был совершенно не нужен Сатико-сама. Она уже превосходно знала свои слова наизусть. Все остальные актёры не могли перестать восхищённо смотреть на неё.

Когда Золушка посмотрела в угол комнаты, зрители, сидевшие там, также были очарованы ей.

Юми испытывала чувство гордости.

«Разве Сатико-сама не прекрасна?» — ликующе кричал голос в глубине её сердца.

Часть V                

В пятницу, после уроков, в старшей школе Святой Лиллианы проходила примерка костюмов.

— Ах, какая красивая Золушка!

Платье цвета слоновой кости с узором, вышитым золотыми и серебряными нитями, было очень изящным и в то же время роскошным. И оно так идеально подходило Сатико-сама, что оставалось только восхищённо вздыхать.

— Думаю, у этого платья слишком глубокий вырез. Вам так не кажется? — обеспокоенно спросила Сатико-сама.

— Нет, не нужно уменьшать вырез. Мы же должны пойти хотя бы на небольшие уступки, — ответила Роза Фетида, натягивая платье мачехи.

— О каких ещё «уступках» вы говорите?

— Поклонники Сатико смогут лучше рассмотреть самую красивую фигуру школы. Это будет маленьким подарком для них, понимаешь?

Роза Фетида развернула Сатико-сама так, что та оказалась лицом к лицу с Юми, которая стояла в центре примерочной и надевала платье сестры Б.

— Юми-тян, что ты об этом думаешь? С таким вырезом хорошо смотрится?

— Ах, д-да, конечно.

Ей показалось, что этот ответ был вынужденным, против её воли. Но когда Юми смогла мельком взглянуть на эту белую грудь, она подумала, что это очень сексуально и приятно для глаз. В комнате были только девушки, но это не мешало объективно оценивать красоту.

— Правда?

Сатико-сама наклонилась к её лицу, и Юми энергично закивала головой. Хотя она уже немного привыкла к подобному, нахождение рядом с красивой девушкой всё ещё напрягало её. К тому же, сегодня красота этой девушки подчёркивалась великолепной одеждой.

— Раз Юми так говорит, то оставим всё как есть.

Сатико-сама на удивление легко отошла от неё и спросила у Розы Хинэнсис: «Что будем делать с причёской?»

— «Раз Юми так говорит»... За этим определённо что-то скрывается, — сказала Роза Фетида и застегнула платье Юми сзади.

Но слова Сатико-сама не ускользнули и от самой Юми, а замечание Розы Фетиды подействовало на неё как холодный душ.

— Ох, ну надо же. У Юми грудь меньше, чем ожидалось. Возможно, нам придётся ушить платье.

Костюмы ещё не были закреплены за определёнными актёрами, поэтому по размеру были чуть больше, чем стандартная одежда для учениц старшей школы. При этом платье Юми было почти идеально в талии, но вот область груди была слишком большой. Этот факт немного расстраивал Юми.

Когда девушки из клуба рукоделия уже собирались закрепить булавкой лишнюю ткань, Сатико-сама сказала «подождите» и поспешила к ним.

— Я собираюсь надеть это. Прямо сейчас.

— Что?

— Ну же, меняемся.

Сатико-сама быстро сбросила с себя платье цвета слоновой кости и протянула его Юми.

— Не забывай, что ещё не решено, кто будет играть Золушку... Давай, раздевайся поскорей.

— Са... Сатико-сама... Это...

Сатико-сама, оставшаяся в одних тапочках, догнала Юми и прижала её к стене. Никто не собирался помочь Юми. Напротив, все прекратили работу и с интересом наблюдали за этим весёлым спектаклем.

— Помогите!

Она перевернула Юми и расстегнула пуговицы на платье.

— Кья!

Этому должно быть объяснение, этому должно быть объяснение. Но Юми никак не могла набраться смелости, чтобы объяснить это самой себе. Она побежала, её догнали, и если бы она в самом начале разделась сама, ей не пришлось бы БЫТЬ раздетой.

— ...

— Ах, Юми-тян, ты тоже хорошенькая. Милашка, милашка.

Хотя Розы и подбадривали её, Юми понимала, что и они смотрят на Сатико-сама, которая была неотразима (как и всегда) в платье сестры Б.

— Дайте мне свои платки. А, и полотенца тоже подойдут.

Роза Фетида скрутила полотенце и засунула его в платье напротив груди Юми.

— Хм. Нам понадобится одно полотенце или два пирожка с мясом.

Благодаря усилиям Розы Фетиды, Юми смогла заполучить превосходную грудь. Но в этом было что-то пошлое.

— Эм, мне кажется, грудь получится слишком открытой... — сказала Юми, обратив внимание на увеличившийся бюст.

— Но, Юми, ты же только что сказала, что всё нормально, — Сатико-сама слегка наклонила голову.

«Да, я так сказала, но в тот момент я не думала, что тоже буду носить это».

— А... Так вы спросили о том, что я думаю, потому что мне тоже пришлось бы надеть это платье?

— Конечно.

Сатико-сама ответила таким тоном, как будто хотела добавить: «Ты только сейчас это поняла?»

Ох. Вот и объяснение её «раз Юми так говорит». Юми чувствовала себя глупой из-за того, что всё не так поняла и разволновалась.

Но, что гораздо важнее...

Сатико-сама всё ещё отказывалась от главной роли.

— Роза Фетида, как насчёт этого?

Девушка из клуба рукоделия протянула два белых предмета. На первый взгляд могло показаться, что это подушечки для иголок, но они были неправильной формы и не особо разукрашены. Это две части одного целого. Кажется, Юми начала догадываться, что это...

— Ах, подплечники! — закричали несколько человек в один голос.

— Материал и размер просто идеальны.

— Думаю, бюстгальтеры с эффектом пуш-ап делают из того же материала.

— О, могу я поинтересоваться, откуда ты это знаешь?

— Извини, я не пользуюсь этим.

Девушки из клуба рукоделия были увлечены обсуждением бюстгальтеров с эффектом пуш-ап, и потому Юми никак не могла это прокомментировать.

Итак, эти подплечники оказались очень кстати. Неважно, кого будет играть Юми — Золушку или сестру Б. Из-за выдающейся фигуры Сатико-сама ей в любом случае придётся подкладывать их в платье.

Примечания

1. Сакураю — японский чай, который делают из предварительно замаринованных цветков сакуры.

2. Анпан — японская сладкая выпечка, обычно наполненная пастой из бобов адзуки.

3. Суши нигири — разновидность суши на основе риса и сырой рыбы.

Окончание главы