Аристократическая школа для мальчиков (яой) Глава 30

– Я приду, – сказал Цзянь Чи, приходя в себя, – я ведь тоже хожу на плавание.

Если Цзянь Чи правильно помнил, соревнования по плаванию, о которых упоминал учитель Гао Янь, должны проводиться в четверг. Реакция Вэнь Чуаня на его ответ была довольно равнодушной, и он бросил беспечное «угу», как будто просто небрежно спрашивал.

Половина урока прошла, и Цзянь Чи всё время чувствовал, что кто-то сверлит взглядом его спину. Это был точно не Чжан Ян, который пересел на другое место, поэтому Цзянь Чи сказал, понизив голос:

– Бай Шуюнь, кажется, смотрит на тебя всё это время.

– Он раздражает, – сказал Вэнь Чуань с намеком на нетерпение в голосе, – не обращай на него внимания.

Цзянь Чи на мгновение впал в ступор, а затем задумался. Итак, после того, как Вэнь Чуаня признали, он должен был встретиться с семьей Бай. Высший класс в столице не был большим или маленьким, и большинство семей имели деловые отношения друг с другом. Цзянь Чи не мог не думать, знает ли Вэнь Чуань истинную личность Бай Сиюй? Если он знал с самого начала, его безразличие к Бай Сиюй также, казалось, было объяснимо.

Но это только догадки. Описания в книге в сравнении с окружающей его реальностью кажутся довольно односторонними. С точки зрения главного героя Бай Сиюй всё было словно под украшающим фильтром. Однако, если снять этот слой перспективы, всё было не так просто.

Когда после урока Цзянь Чи собирал вещи, к их столу подошёл Бай Шуюнь и с улыбкой прощебетал:

– Вэнь Чуань, давно не виделись, почему ты проигнорировал меня, когда я тогда поздоровался с тобой?

В это время Бай Шуюнь отбросил ауру близости, которую он имел при общении с Шао Ханом, теперь на его маленьком лице была поверхностная улыбка, как будто он действительно не мог понять безразличие Вэнь Чуаня. Цзянь Чи заметил, что многие на них оглядываются. Вэнь Чуань взял учебник, не глядя на него, и встал с явным намерением уйти.

– Дяде Фу есть что сказать тебе, но я не смог с тобой связаться, – остановил его Бай Шуюнь, – Вэнь Чуань, нельзя вот так просто игнорировать людей. Прежде чем я пришел, я пошел к вам домой с братом, чтобы прогуляться, и мне довелось встретиться с ним. Большой Брат Фу, сказал он...

– Ты закончил?

Глаза Вэнь Чуаня, казалось, были заполнены холодными острыми ножами, особенно когда он услышал слова «Большой брат Фу». Его отвращение было настолько сильным, что было очевидно, что чаша его терпения переполнилась. Цзянь Чи стало понятно, что холодные глаза Вэнь Чуаня, которые он видел раньше, на самом деле не такие уж страшные. Теперь же, когда он действительно рассердился, даже если он ничего конкретного не делал, у людей дрожали поджилки.

Улыбка на лице Бай Шуюня поблекла, и он посмотрел на спину Вэнь Чуаня с необъяснимым смыслом, его тон был наполнен недовольством:

– Я просто хотел сказать тебе это, потому что желаю только добра.

Цзянь Чи, который ещё не встал со стула, был застигнут врасплох, когда, обернувшись, встретился взглядом с Бай Шуюнем. В его глазах вспыхнула улыбка, как будто он вовсе не игнорировал его совсем недавно. Подойдя, он вернулся к своему сердечному тону:

– Цзянь Чи, ты тоже знаешь Вэнь Чуаня?

У слова «знать» довольно много значений. Цзянь Чи колебался в течение двух секунд и кивнул, ничего не сказав.

– С его характером действительно трудно справиться. Осторожнее с ним. Дядя Фу и Большой Брат Фу не могут с ним справиться. Я действительно не знаю, кто вообще сможет с ним ладить.

После того, как Бай Шуюнь пожаловался, он вдруг что-то вспомнил и с любопытством моргнул глазами, – Но Цзянь Чи, оказывается, что ты, Хан и Вэнь Чуань – друзья. Я никогда не видел, чтобы вокруг них появлялись стипендиаты, подобные тебе.

У него была хорошо воспитанная улыбка на лице, и каждое слово, казалось, исходило от самого сердца. Цзянь Чи иногда реагировал немного медленнее, но нельзя сказать, что он вообще не в курсе злонамеренности других.

Подход Бай Шуюня был очень умным. Когда эти наполненные ядом слова сочетались с невинным выражением лица и мягким голосом, они казались не такими грубыми, когда достигали ушей адресата. Только когда он ушел, Чжан Ян подошел, выглядя так, как будто ему дали амнистию:

– Боже мой, это самый мучительный урок химии, который когда-либо у меня был. Я в первый раз сидел так близко к Бай Шуюню. Он был слишком суетлив. Во время урока, когда я делал заметки, он сказал, что я слишком громко печатаю на клавиатуре. Когда я лег отдохнуть, он сказал, что я уродливый, когда сплю. Неужели я уродлив? Где я уродливый? Он также сказал это с улыбкой. Сначала я подумал, что он шутит. Но чем больше я думал об этом, тем больше запутывался, разве он не просто ругал меня?

Цзянь Чи не стал опровергать, соглашаясь со словами Чжан Яна. Хотя Бай Шуюнь не сказал ничего чрезмерного от начала до конца, у него, как и у Чжан Яна, было необъяснимое чувство, что по нему стреляют, как по мишени.

– Слышал, что он только что сказал Вэнь Чуаню? Я думаю, что все, кто был в классе, услышал это, – нахмурился Чжан Ян, – Это хорошо, теперь первоначальная новость о том, что Вэнь Чуань является внебрачным ребенком семьи Фу, теперь подтверждена, интересно, как это будет обсуждаться на сегодняшнем форуме.

Цзянь Чи, наконец, понял, что к чему. Другие не знали сюжета и личности Вэнь Чуаня так же рано, как и он. До того момента, как Бай Шуюнь произнес эти слова, большинство людей могли только догадываться, кто такой Вэнь Чуань, и боялись его. Но полчаса назад ситуация полностью изменилась и вскоре все узнают, что Вэнь Чуань – всего лишь непризнанный внебрачный ребенок.

Нельзя с уверенностью сказать, сделал ли Бай Шуюнь это нарочно, но Цзянь Чи, который знал характер Шуюня благодаря книге, склонялся к тому, что он сделал это всё-таки умышленно, хотя и непонятно, с какой целью.

Как и сказал Чжан Ян, вечером на HS действительно распространилась новость о Вэнь Чуане. В некоторых сообщениях говорилось, что Бай Шуюнь возвращается в школу. Большинство ответов были очень гармоничными, и было много сплетен. Возможно, это было из-за происхождения семьи Бай и из-за его старшего брата, который не простил бы злословия в свой адрес.

Первое сообщение: Позвольте мне сказать вам правду. В течение долгого времени мне было некомфортно с Вэнь Чуанем. Каждый день я вынужден был терпеть его присутствие. Кто знал, что он внебрачный ребенок, которого в семье и в расчет-то не берут. Что делать, если он BC? В конце концов, он не получит даже часть семейного бизнеса. Я не вижу, чтобы кто-то в семье Фу обращал на него внимание.

1L: Разве у семьи Фу нет ещё одного сына, который учится в Боросе? Почему я не слышал от него, каково его отношение к этому?

2L: Я вернулся в Китай только недавно, и эта новость была очень хорошо скрыта. Мой друг как-то встретил его во время выпивки, и он продолжал ругать его там после того, как он был пьян. Возвращение Вэнь Чуаня, похоже, имеет какое-то отношение к этому Фу Бойу.

3L: Так вы не знаете, что за фрукт этот Фу Бойу? Он играет слишком грязно, и он убил кого-то, участвуя в гонках. Его старик всегда подчищает за ним, иначе его бы давно прибили. Его терпение, наверное, уже на пределе, но кто знал, что на самом деле есть готовый внебрачный ребенок. Они поспешно поймали его, чтобы по-быстрому подготовить его, иначе как можно передать большую индустрию семьи Фу этому сумасшедшему Фу Бойу?

52L: Я слышал, что отношение семьи Фу на самом деле очень расплывчатое. Цель возвращения Вэнь Чуаня не в том, чтобы взращивать его, а в том, чтобы стимулировать Фу Бойу и заставить его почувствовать кризис. Проще говоря, Вэнь Чуань – это инструмент. Семья Фу предоставит финансовые ресурсы, но недвижимость семьи ему не дадут. Это видно из того, что он не менял фамилию в течение года после того, как его признали. Семья Фу вообще не хочет в этом признаваться.

53L: Никто на самом деле не знает, верно? Вэнь Чуань – ублюдок, который вышел из трущоб, кто знает, как он жил последние десять лет? Может быть, он уже замешан в чем-то грязном? Семья Фу, должно быть, дала ему много преимуществ.

54L: Этот ход тоже продуманный, я не знаю, сможет ли Фу Бойу выкрутиться.

Цзянь Чи нахмурился и, наконец, выключил свой телефон.

Он не мог понять того, что написано в посте. Вэнь Чуань всегда был один и, как говорили, «притворялся». Вэнь Чуань никогда не упоминал о своей личности и, как говорили, «интриговал». Имя незаконнорожденного ребенка действительно было позорным, но разве не его отец тот, кого следует обвинять в том, что он бросил его, и тот, кто должен нести ответственность? Эти люди тыкали пальцами в Вэнь Чуаня, как будто он сделал что-то ужасно неправильное. В конце концов, это было только потому, что он был непризнанным внебрачным ребенком.

Услышав эти соображения, Чжан Ян пояснил:

– Это обычное дело, я готов поспорить, что более половины семей в Сент-Стоне имеют внебрачных детей. Никто не любит бежать полумарафон, а потом вдруг кто-то конкурирует с ними за семейную собственность. Они удивились бы, увидев, что насколько ситуация Вэнь Чуаня похожа на их собственную. Я видел случаи и похуже. В семье было семь братьев и сестер, а несколько любовниц до сих пор живут вместе. В борьбе за наследство они передрались насмерть. Автомобильные аварии, интриги и отравление... Ты думаешь, что это преувеличено на телевидении, на самом деле реальность в десять тысяч раз страшнее, но до такого необратимого уровня никто не допустит, чтобы это вышло на поверхность.

Несмотря на такую большую суматоху, Вэнь Чуань всё же включился в игру и сделал свое дело, игнорируя глаза окружающих его людей, полные злобы или нездорового любопытства. Возможно, из-за его идентичности как BC большинство людей не говорят ему ничего неприятного в лицо, но однажды Цзянь Чи вошел в раздевалку и услышал нескрываемый смех двух PC. Совершенно унизительные слова были громко произнесены без малейшего стеснения, причем так, чтобы все вокруг могли это слышать, и даже содержали личные нападки.

Цзянь Чи не знал, в каком настроении он находится. Он с силой закрыл дверь шкафчика и прервал:

– Ребята, можете помолчать?

Оба они остановились, а когда поняли, что слова от стипендиата, их перекосило. Они собирались что-то сказать, как появился Вэнь Чуань и атмосфера на некоторое время зашла в тупик.

Он, казалось, не знал, что только что произошло внутри, и переоделся не меняя выражения лица, не сказав ни слова Цзянь Чи. Вернувшись вечером в общежитие, Цзянь Чи получил короткое сообщение на HS от неизвестного человека: «Спасибо».

Цзянь Чи принял заявку и на всякий случай уточнил: «Вэнь Чуань?»

В: «Угу».

На этом переписка остановилась.

Цзянь Чи не считал себя таким уж добряком, но как-то так получалось, что каждый раз, когда он не выдерживал и хотел помочь, рядом в сложной ситуации оказывался именно Вэнь Чуань. Из-за этого с течением времени Вэнь Чуань, казалось, придумал себе что-то лишнее, и Цзянь Чи хотел объяснить, но не знал, с чего начать.

Соревнования проводились в открытом бассейне. Зрительские места были заполнены учениками, которые не ходили на уроки плавания. Цель этих людей была очевидной: список участников всегда вывешивается на доске объявлений.

Чтобы не идти одному, Цзянь Чи позвал с собой Чжан Яна, который был в целом очень заинтересован в спортивных мероприятиях и болтал с большим интересом ещё до того, как всё началось. Рядом с ним внезапно появилась тень, и, прежде чем Цзянь Чи успел поднять голову, раздался небрежный голос:

– Почему ты не ответил на сообщение прошлой ночью? Я сказал, что, если ты не ответишь в течение минуты, я приду к тебе. Или ты ждешь как раз этого?

Шао Хан сел рядом с самым естественным видом, Цзянь Чи некоторое время не знал, как реагировать. Бай Шуюнь, который пришёл с ним, сел по другую сторону Шао Хана, высунул голову и подарил Цзянь Чи легкую улыбку, выглядя при этом слабым и милым.

– Цзянь...

Цзянь Чи уже собирался ответить Шао Хану, как услышал, как за его спиной кто-то позвал его, но остановился на полуслове.

Оказывается, Бай Сиюй пришёл сюда некоторое время назад. Две бутылки минеральной воды в его руках были бессознательно зажаты и деформированы. Он безучастно смотрел на Бай Шуюня рядом с Шао Ханом, как будто видел нечто ужасающее. Его взгляд метался по сторонам, и как раз, когда он собирался отступить, его внезапно остановил Бай Шуюнь:

– Зовешь Цзянь Чи? – Бай Шуюнь моргнул своими прекрасными и невинными глазами, как будто он вообще не знал Бай Сиюй. Он наклонил голову и улыбнулся, – Раз мы все друзья, почему бы тебе не сесть? Рядом со мной есть свободное место.

Шао Хан даже не смотрел на Бай Сиюй, воспринимая всё, что происходило за его спиной, как воздух.

Цзянь Чи, который молча ослабил свое чувство существования, заметил нескрываемую панику на лице Бай Сиюя, а также скрытое намерение в улыбке Бай Шуюня. Он вдруг почувствовал, что подводные течения здесь на самом деле гораздо более захватывающие, чем предстоящий матч.

Окончание главы