Худшие дни обычно начинаются с доброго утра, которое совсем не предвещает беды.

"Ты уволен! Собирай все свои вещи и убирайся вон из моего магазина! Если я когда - нибудь поймаю тебя здесь, я клянусь бородой Мерлина, я придушу тебя собственными руками!» Мастер Макхаррис взревел, его лицо покраснело как свекла.

А утро обещало быть отличным.

Алекс Рот застыл в самом центре окружающего его погрома: обрушившиеся стеллажи, разбитые яйца и мучная пыль падали, как снег, посреди пекарни. Молодой человек неловко закашлялся и стер белый порошок со своих каштановых волос. « Вы заплатите мне за эту неделю?»

Макхаррис еще больше покраснел.

«Я имею в виду, что за сегодня я ничего не заработал, это очевидно, но было же еще и вчера, и до этого момента я много трудился, так что это две серебряные монеты…»

Пекарь издал удушающий звук, прежде чем пересечь зону творившегося повсюду беспорядка. Он воткнул ключ в сейф, вскрыл его и бросил две тупые монеты в грудь Алекса.

« Вот! И ты и все люди пусть знают, что Макхаррис не обманщик! А теперь проваливай!» пекарь схватил скалку. «… Иначе я тебе все ребра пересчитаю, малец!»

Алекс достаточно хорошо знал, каков Макхаррис в гневе, чтобы понять, что сейчас лучше всего убраться отсюда подальше. Молодой человек сорвал фартук и наклонился к полу, что бы поднять заработанные им монеты. Он вдохнул воздух возле яиц: неприятный запах, будто бы подтверждал его подозрения, которые таились в сердце с раннего утра. Сохраняя спокойствие, он вскочил и побежал к выходу в переднюю комнату магазина.

«Малец…» - услышал он слова Макхарриса. "Что с тобой случилось? Из всех моих помощников ты сообразительнее всех, но сегодня ты ведешь себя как бык, у которого только одна извилина в башке. Твоя сестра не вырастет должным образом, если ее старший брат будет так себя вести.

Алекс остановился как раз перед тем, как открыть дверь кухни. Эля него эти слова оказались неожиданностью. Макхаррис неплохо платил, но терроризировал всех своих помощников. 

«Я не знаю, сэр», - он пожал плечами и скрыл ухмылку, которая угрожала появиться на его лице. «Может, сегодня особенный день?»

Он ушел раньше, чем Макхаррис успел сказать что-нибудь еще.

Город Алрика не мог уснуть, когда Алекс в последний раз вышел из пекарни. Солнечный свет просачивался сквозь пелену облаков, и горожане шли мимо фонтана на площади с инструментами и едой в руках. Карета, запряженная гордыми лошадьми, приближалась по дороге, их копыта стучали по булыжнику. На дверце кареты красовался символ фонаря: Сигил Путешественника, покровителя города.

Пока вся эта процессия мирно шествовала, куда-то вглубь города, Алекс заметил, тех кого искал: двух гвардейцев, сидящих на краю фонтана. У них был уставший взгляд из-за ночного дежурства, и они прищурились, глядя на Алекса, когда он легко зашагал в их сторону, как довольный кот.

«Доброе утро, Питер, Доброе утро, Пол», - Алекс называл их имена. Запоминание подробностей о людях всегда располагает их к твоему делу; это был лишь один из приемов, которые он освоил за последние четыре года, пытаясь собрать все монеты, которые только мог. «Мне есть на, что копить».

Питер застонал, почесав свой покрытый щетиной подбородок и вытянув шею, взглянул на Алекса. Молодой человек был худощав, долговяз и немного выше своих сверстников.

«Ты попал в метель, мальчик? Сейчас же середина лета.»«Нет, это мука, идиот; ты не узнаешь одного из помощников Макхарриса? По милости Героев, я бывал на ночном дежурстве. Пол покачал головой и вгляделся лицо юноши. «Александр… верно? Мальчик Ротов? Что ты хочешь нам сообщить? »

Сердце Алекса тронула тупая боль при упоминании о его родителях, но он сохранял безмятежное выражение лица. Даже самые сильные раны со временем потускнели. Он указал большим пальцем на пекарню. «Макхаррис кладет тухлые яйца в свои лепешки и засыпает их сахаром. Он мог кого-нибудь отравить ».

Питер приподнял бровь. «Это звучит как нарушение правил гильдии, а не преступление».

«Я не думаю, что торговцы или дворяне, которые там делают покупки, скажут так же, к тому же нет времени бежать в гильдию, он спрячет все улики».

Алекс поднял две посыпанные мукой серебряные монеты. «Это не взятка, но я просто хочу сказать, что если вы подойдете и быстро осмотритесь в пекарне, вы можете принести пользу горожанам». Он победоностно улыбнулся и стал перекатывать монету по костяшкам пальцев. «Я знаю, вы устали и хотите домой, но это треть вашей дневной заработной платы, и все это за то, что бы пройти пятьдесят шагов и посмотреть, что твориться там на кухне. Если ничего не найдете, оставьте монеты. Звучит честно?

Петр и Павел посмотрели друг на друга.

"Мальчик." Питер покачал головой. «Ты плохо умеешь подкупать людей».

Его победоносная улыбка сжалась. «Н-нет, это не взятка, я ...»

«Ты пытаешься заплатить нам, чтобы мы оказали тебе услугу. Это взятка. Причем очень глупая взятка, так как ты можешь и не получить желаемого результата ».

«Худшая попытка, которую я когда-либо видел», - простонал Пол, поднимаясь с фонтана. «Но, если он хочет попробовать что-то настолько глупое, то, может быть, нам и впрямь стоит взглянуть. Давай, Питер.

Алекс с трудом сдерживал волнение, пока охранники направлялись к магазину Макхарриса. Он постарался скрыть улыбку, когда Пол обернулся, на полпути.

«О, и не пытайся повторить это снова. Глупо это или нет, но за подкуп охранника ты получишь десять ударов плетью. Понимаешь?"

Алекс энергично кивнул и показал ему большой палец вверх. «С этого момента я буду хорошим мальчиком, сэр!»

Пол покачал головой. "Что, черт возьми, с тобой не так?" Он указал на одну из статуй фонтана, возвышающуюся над их головами. «Будешь вести себя как глупец достаточно долго, получишь клеймо дурака. Твоей сестренке нужен брат, на которого она может положиться.

«У меня есть план на этот счет, Пол, не волнуйся», - сказал Алекс. «Но спасибо, что спросили. Вы хорошие люди ».

«Гвардейцы должны убедиться, что молодежь идет правильным путем, не так ли?» В любом случае, если ты прав, то нам стоит отреагировать на сигнал. О, и с днем ​​рождения, Александр. Восемнадцать – это отличный возраст. Оставь себе эти монеты, считай это подарком».

Алекс моргнул. Что ж, он был прав; запоминание подробностей о людях делает их более дружелюбными. Он определенно почувствовал какую-то симпатию по отношению к Полу, после его слов. Позже ему придется сделать для него что-нибудь приятное.

Он ухмыльнулся.

Однажды он станет полноценным волшебником.

Спрятавшись за фонтан, он смотрел, как в магазин вошли охранники, и хихикал, когда крики ужаса Макхарриса, эхом вылетели из окна. Из всей блюд, которые он когда-либо ел у Макхарриса, месть определенно была лучше всего на вкус.

- Так тебе и надо, старый негодяй. Это за каждого угнетенного помощника, который когда-либо работал на вас ». Он ухмыльнулся, швыряя последнюю монету в фонтан. С сегодняшнего жалкие подачки от Макхарриса ему не нужны. Он повернулся, чтобы произнести беззвучную благодарственную молитву Фонтану Героев - одному из многих, воздвигнутых в королевстве Темеланд.

Алекс поблагодарил огромную фигуру Чемпиона за храбрость. Сурового Мудреца в очках он поблагодарил за проявленную смекалку. Добрую фигуру Святой он поблагодарил ее за щедрость, которую она сегодня ему даровала. И, наконец, тело Избранного он поблагодарил его за удачу и благословения.

Рядом с четырьмя грандиозными фигурами, смотревшими на площадь доброжелательными гранитными глазами, была еще одна. Это была уродливая скульптура человека со слишком изогнутым подбородком, слишком выпученными глазами и носом, похожим на стебель тыквы. На его голове сидела веселая шляпа шута, и его статуя была единственной, испачканной птичьим пометом.

Дурак.

Последний из Героев и наименьший из них. Ни один из тех, кто носил на себе клеймо дурака, не заслужил упоминания в легендах. Многие погибли. Остальные исчезли. Некоторые даже предали то самое предназначение, для которого были избраны.

Дурак, по словам всех учителей Алекса, было самым бесполезным предназначением, единственное на что они годились, это служить настоящим Героям. Пророчества Ульдара гласили, что все кто носит мантию, важны для этого мира, но история подсказывала иное.

Итак, Дураку Алекс просто выразил сочувствие. Он хорошо знал каково это, быть изгоем. К счастью, те дни подошли к концу.

Насвистывая веселую мелодию, в то время как гвардейцы учинили разбирательства в пекарне Макхарриса, Алекс не спеша зашагал по улице в приподнятом настроении, как раньше… до того, как он и его сестра осиротели.

Он не заметил ничего странного. Он не почувствовал на себе чужого взгляда, да и никто вокруг не видел, как выпученные глаза Дурака, смотрели, как Алекс уходит прочь с площади.

Судья славился своей точностью.

Ровно четыреста пятьдесят золотых монет: все богатство семьи Рот, которое осталось после пожара превратившего их пивную в пепелище. Имущество родителей было ликвидировано, передано в городской траст и удерживалось до тех пор, пока их первенец не достигнет совершеннолетия и не может претендовать на него в соответствии с общим правом.

Алексу исполнилось восемнадцать, и все это теперь принадлежало ему и его сестре; огромное состояние, понадобилось бы более двенадцати лет, чтобы заработать его, работая на МакХарриса. Алексу помимо работы в пекарне приходилось подрабатывать и в семейной гостинице Лу, но все равно это лишь малые крохи. Наследство его матери и отца - было помещено в тяжелый мешок из мешковины, который он перекинул через одно плечо. Трудно было поверить, что его родителей не стало четыре года назад. Как быстро летит время.

С каждым шагом к гостинице мысли о утрате родителей и тяжесть мешка, который он нес, давили на него все сильнее; накатило чувство вины, волнение, сожаление. Он желал, чтобы у него была его семья, а не этот холодный мешок с золотом. Хотя бы теперь, эти монеты смогут обеспечить лучшую жизнь ему и его сестре.

Он свернул за угол на улицу, на которой жил, и его глаза сузились. Солнце садилось: он провел весь день в офисе магистрата, просмотрев бумаг больше, чем видел в церковной школе. Затем он побывал на могиле своих родителей. Теперь он возвращался домой, планируя сообщить семье Лу, свои планы на будущее.

Их трактир находился в конце улицы – в достаточно оживленном месте недалеко от центра города - и был домом для Алекса и его сестры с тех пор, как они осиротели. Учитель и миссис Лу были добрыми людьми, и большую часть своего детства он провел в дружбе с их дочерью Терезой.

С приходом заката жизнь в Алрике обычно успокаивалась: после наступления темноты сжигание дров и свечей для освещения было слишком дорого, поэтому этого старались не делать. Так что вечера в городе были хмурыми и темными. Но, похоже, сейчас в городе стало еще тише, чем на кладбище.

Эта улица обычно темнела одной из последних. Таверна «Медвежья чаша» к этому времени обычно уже выплевывала пьяных, ссорящихся батраков. Когда Алекс проходил мимо, в таверне царил покой и темнота. В заведении семьи Лу наоборот всегда потрескивал камин и звучал смех, в то время как последние закусочные закрывались, но теперь только небольшой свет горел через закрытые ставнями окна. Гостей не было слышно.

Сглотнув, Алекс ускорил, направляясь к выходу. Его ноги эхом отражались от булыжников. В мешке звенели монеты. Лунный свет залил его, и ночь внезапно показалась холоднее, чем прежде. Он подошел к двери, крепко дернув за железное кольцо.

Дверь не открывалась.

"Эй, это я, Алекс?" - крикнул он, чувствуя, как волосы на затылке встают дыбом. Улица позади него показалась незнакомой и совсем недружелюбной. Он перехватил мешок с наследством, прижав его груди.

Он постучал в дверь.

«Мастер Лу? Селина?

Изнутри послышались быстрые шаги. Через секунду тонкая рука распахнула дверь.

"Алекс!" - воскликнула миссис Лу. Женщина средних лет, которая выглядела так, словно вот-вот расплачется от облегчения, крепко схватила, заключив худощавую фигуру парня в объятия. «Иди внутрь, быстро!»

" В чем дело?"

Вместо ответа она втянула его с удивительной силой и захлопнула за ними дверь. Она втащила его в холл, так быстро, что он не успел ничего понять

Алекс в замешательстве огляделся, пока она вела его в общую комнату, откуда доносился странный шум.

"Что?" он ахнул.

В общей комнате царил хаос. У стены были сложены десятки мешков и сундуков; многие были наполовину заполнены одеждой, инструментами, украшениями всем, что можно унести. Большая часть семьи Лу металась взад и вперед, набивая сумки новыми припасами. Только Мастера Лу и Терезы не было видно.

Было ясно, что они куда-то собираются в спешке.

Когда он вошел в комнату, семья застыла на полпути, глядя на него со страхом и беспокойством. Казалось, он в любой момент превратится в дым и улетит.

«Алекс», - начала его изучать миссис Лу. "Ты ..."

"Алекс!" - крикнул крошечный голос.

Быстро взметнувшийся пучок длинных каштановых волос и пухлых щек врезался ему в талию, выбив из него дыхание. «Селина? Что случилось?" спросил он.

Его десятилетняя сестра подняла к нему свои большие зеленые глаза. 

«Мастер Лу слышал, что Избранный был найден.