Терновый Венец Глава 30

Глава 30.

Пришло время возвращения Эвана к людям. Однако мальчик продолжал тянуть и тратить своё время. Никс не могла прогнать его, хоть и знала, что должна отправить его обратно. Ведьма должна была следить за ним глазами мира, потому что юный Воин всё ещё должен был дождаться своего часа.

В какой-то момент без Эвана башня начала казаться девушке пустой и унылой. Никс не хотела отсылать его.

Она продолжала молчать, хоть и прекрасно понимала, что это тоже жадность.

– Ты знаешь… – с дрожащими красными глазами, Эван наконец заговорил, однако он не мог закончить свою мысль и долго бормотал. – Можно я просто не пойду?

Несмотря на то, что Никс чувствовала то же самое, что и Эван, она собиралась сказать ему «нет».

Я не могу быть жадной, словно ребёнок.

Мальчик нахмурился, словно собрался заплакать. Ведьма не знала, действительно ли он собирается заплакать или просто взывает к её нежной стороне, делая вид, что вот-вот отчаянно заплачет.

– Мне здесь нравится, – поспешно добавил Эван, опасаясь, что Никс озвучит свой отказ. – глаза Никс тёплые. Они не причиняют мне вреда. Я не страдаю, когда я здесь, когда я с Никс. Разве я не могу просто остаться здесь?

Замерев от боли, которая поднималась откуда-то из глубины её сердца, Никс сделала глубокий и успокаивающий вдох. Сейчас Эван показывал ей свои раны. Мальчик умолял её не отталкивать его, показывая боль, которую он испытывал.

Насколько он раздавлен? Сколько же ран на сердце у этого мальчика? Если его может утешить Ведьма, запертая в башне…

Его разум и тело устали от постоянных тычков мира, и вот, он увидел Ведьму, которая заперта в башне, и всё рассказал ей. Он даже не думает, что её жизнь гораздо хуже его, поэтому предполагает, что освободится от своего бремени, если будет общаться с ней.

…Но Эван пошёл дальше и пытается сделать мою башню убежищем от глаз мира. Ведьма стала считаться забором, за который юный Воин может спрятаться. Как же ему должно быть больно? Как, раз он готов открыть своё сердце Ведьме, которая прокляла мир? – тем не менее, Никс сама была убита горем при виде Эвана, из невидимых ран которого безостановочно текла кровь. Если бы он смог остаться рядом со мной и больше не страдать от этого, тогда я могла бы оставаться рядом с ним столько, сколько бы он позволил мне.

Но я не уверена, что этот путь будет правильным для Эвана.

Сможет ли он оставаться здесь, а потом, когда придёт время, выйти в мир? Может быть, он перестанет быть Воином и захочет продолжить прятаться от людей. А что, если он просто возненавидит и станет проклинать людей, которых он должен защищать?

Башня Ведьмы не может подарить Эвану счастливую жизнь.

– Я не хочу уходить. Я просто хочу остаться здесь, – дрожащее лицо Эвана напомнило девушке молодого мужчину, который существовал лишь в её памяти.

– Не отталкивай меня.

Никс вспомнила голос молодого мужчины, говорившего: «Не отталкивай меня». Она слышала призыв позволить ему остаться с ней, потому что лишь он один понимал её.

Мир, который толкает маленького мальчика на край обрыва, такой отвратительный. Я ненавижу мир, который причиняет ему такую боль.

– Да.

– А? Ты хочешь, чтобы я остался здесь? Или нет?

Ведьма снова ответила, смотря в лицо Эвана, который хрипел от недоумения и радости:

– Оставайся здесь. Однако, ненадолго. Потому что ты должен исполнить своё предназначение.

Никс понимала, что не должна делать это, но не могла сказать ему «нет».

Я больше не могу отталкивать Эвана, особенно когда он умоляет меня не поворачиваться к нему спиной. Я знаю, что для того, чтобы он получил свой шанс, он не должен быть здесь, и знаю, что башня Ведьмы не должна стать его забором.

Словно довольный тем, что ему разрешили остаться здесь на некоторое время, Эван широко улыбнулся, но вскоре нахмурился, а его улыбка дрогнула. Однако эта дрогнувшая улыбка неловко повисла в воздухе между ними. В какой-то степени, казалось, что мальчик сдерживает радость, но когда он решительно кивнул, Никс тоже была счастлива и решила проигнорировать то, что не было важным.

Я не смогу быть с ним долго, но надеюсь, что смогу заботиться об Эване эти мгновения.

Да, только мгновения.

******

Когда Никс вновь перевернула карты, будущее изменилось.

Воин, которого люди подстрекают убить Ведьму, в конце концов встанет на её сторону, поэтому его смерть от людских рук отодвинута немного дальше. Но радоваться ещё рано. Хоть я и знала это, я не позволю Эвану оставаться в моей башне. Смерть может быть и далеко, но Бог Смерти всё равно с нами.

Я ничего не могу сделать, ведь Эван родился с белыми волосами и красными глазами. Из-за своей необычной внешности рождённые с такими особенностями всегда вынуждены находиться в опасности, их выбрасывает стая и они слишком заметны, чтобы прятаться от других хищников.

Поэтому юному Воину нужен забор, который защитит его от опасности, и это не Ведьма, которая является врагом всего мира, а вожак стаи, который защитит его от толпы.

Поэтому Эван должен жить с людьми за пределами моей башни и терпеливо ожидать удачного случая. Но сейчас, когда всё идёт к такому окончанию, остаётся лишь один путь.

– У меня нет другого выбора, кроме как создавать свои собственные возможности, – Никс подняла голову, закрыла глаза и перед ней развернулся серый мир.

Однако это была не башня и не Ведьмин Лес. Место, на которое смотрела девушка, было «домом» Эвана. Кто-то стоял там, где не было мальчика. В отличие от тощих деревенских жителей, мужчины с лоснящимися лицами и широкими плечами, стоящие внутри, заставляли и без того узкий домик казаться ещё более тесным.

Мужчина, одетый в причудливую одежду, которая совсем не подходила к дому Эвана, ворчал и постукивал тростью то по одному, то по другому предмету мебели и половицам. Он жаловался, что большинство из них грязные, вонючие, и что это место проклято и хуже вонючих конюшен.

– Разве вы не сказали, что он уже должен быть дома? Я думал, что это будет забавно, поэтому сам приехал сюда впервые за долгое время, но это оказалось пустой тратой времени!

– Простите, пожалуйста, простите нас!

Мужчина был зол и замахивался тростью в сторону охранника, который был в несколько раз больше его. Его внутреннее лицо было переполнено ядом. В нём было высокомерие того, кто не боится Невест. Никс знала, кто он.

Тэрор, второй сын Барона Бехемена, Лорда этой деревни.

Следуя по стопам Эвана, Ведьма пыталась узнать о многом: о деревне и её жителях, о Ведьмином лесу и слухах, и даже о мире, который постоянно менялся, пока она была заперта. Поэтому не было никакой возможности, чтобы Никс не знала, что за человек стоит перед ней.

И она знала, почему он пришёл в дом Эвана.

– Пришло официальное письмо, и я прибыл сюда, чтобы лично доставить его. Дерзкий мальчишка, жаль, что я не видел его отчаявшегося лица. Он мёртв?

– Он не возвращался с тех пор, как вошёл в Ведьмин Лес, поэтому, возможно, его съели Монстры.

– Э-эх, не весело. Как зовут человека, который утверждал, что спас этого проклятого? Я помню, что у него были выгоревшие волосы, похожие на рисовую солому, и глаза, напоминающие испражнения вонючего зверя. Вернус? Вернас?

– Его звали Воус.

– А, да. Точно. Я не могу забыть его раболепный и несчастный взгляд. Я сломал ему ногу, и он выглядел так безысходно. Наверное, он верил, что на моей территории такого нет. Интересно, будет ли этот мальчишка таким же весёлым, как его брат.

Как я и думала. Неважно, насколько лихорадочно поле боя, человек с превосходными навыками восприятия и чувствами должен всегда защищать своё тело. Возможно, юный Воин знает об этом и хотел сделать шаг вперёд, чтобы потребовать справедливости для своего брата. Однако его тело так и не нашли. Более того, людям всё равно, они мгновенно забыли о человеке, который умер за них.

Брат Эвана не был «Чудовищем», он был человеком. Этот титул зарезервирован Тэрором, который сейчас стоит передо мной и улыбается, словно Демон.

– Чёрт побери. Тогда какого демона я должен послать? Я ведь не могу пойти сам, не так ли? – нахмурившись, Тэрор вышел из дома Эвана.

Официальное письмо, которое они получили, должно быть, приказ прислать людей, необходимых для войны. В противном случае, им грозит наказание. Обычно этого не избежать, но своих детей знать никогда не посылает. В результате, в большинстве деревень не хватает мужчин и остаются лишь очень маленькие дети.

Если бы Эван отправился в город, он бы пострадал от издевательств Тэрора, – Никс стало душно.

Нет лучшего шанса, чем битва. Кристально ясно, что, если бы всё было так же, как раньше, Эван пошёл бы на войну. Но всё изменилось из-за моего решения.

Ведьма не знала, что делать, но неожиданно услышала голос Эвана:

– …что ты делаешь?

Когда Никс пришла в себя, растрёпанный мальчик приближался к ней. Хоть Эван спал хорошо, он сильно ворочался и вертелся, возможно, из-за сна, который видился ему. Благодаря этому, его белоснежные волосы растрепались и встали дыбом. Это была такая милая картина, что девушка чуть не рассмеялась. Она поспешно повернула голову и поздоровалась с ним, снова взяв карты:

– Привет.

– Да, и Никс тоже привет. Хорошо ли ты спала?

Я не могу спать хорошо, – Ведьма проглотила то, что хотела ответить и спокойно кивнула. Её взгляд был прикован к дивану и одеялу, которые не соответствовали обстановке башни Ведьмы. С того момента, как Эван сказал, что останется с ней, Никс принесла всё, чтобы он мог спокойно спать. И когда она принесла эти вещи, то вспомнила то, о чём раньше не думала.

Мы должны спать вместе? Или отдельно?

Было невозможно пронести два больших предмета внутрь узкой башни, но всё ещё существовало множество правил, запрещающих Никс спать рядом с Эваном. Тот факт, что она Ведьма, был одним из них, но девушка больше боялась, что это напугает его или заставит чувствовать себя очень неловко.

К тому же, Никс никак не могла забыть, как Эван выглядел после того, как вырос, даже несмотря на то, что сейчас он был маленький. Поэтому Ведьма была очень не уверена, что сможет лежать рядом с ним.

Но Никс не могла показать это, поэтому ей пришлось ждать, пока мальчик заснёт, а затем прислониться к стене и впиться взглядом в Эвана. Поскольку до этого момента Ведьма спала именно так, ей не нужен был комфорт для сна. Даже когда она была одна, девушка просто прислонялась головой к стене или ложилась на пол.

Хоть Эвану ещё предстояло повзрослеть, Никс ощущала жалость и стыд за то, что не может видеть в нём маленького мальчика, хоть он и не был уже тем молодым мужчиной, который великодушно открыл ей своё сердце.

Чтобы скрыть свои чувства, Ведьма разложила карты и снова начала читать будущее. Карта, которую она перевернула, показывала Смерть.

Как изменилось будущее Эвана, так изменилось и будущее Тэрора. В конце концов, Тэрор пойдёт на войну? Или будет кто-то другой?

Пока мысли Никс были заняты этим, Эван стоял рядом и смотрел на неё сверху вниз.

– А на кого ты гадаешь?

– Я жду подходящий момент.

Мальчик снова спросил её о том, что она имеет ввиду, потому что не понял слова Ведьмы, но та ему не ответила. Эван недовольно нахмурился, но Никс тут же пошла готовить завтрак, чтобы удержать рот юного Воина на замке, пока он не стал более настойчив.

Окончание главы