Терновый Венец Глава 13

Глава 13.

Войдя через ворота внутрь, Ведьма увидела плохо построенные здания.

Изначально, это место не было деревней и плохо подходило под неё, ведь оно находилось недалеко от Ведьминого Леса и среди глубоких гор. Однако, увидев далеко уходящие стены, которые показались им бесконечными, люди поселились в них и на самом высоком месте построили замок.

Похоже, деревню построили недавно и по необходимости.

Ведьма подумала, что им, возможно, нужна была линия обороны, поэтому эта деревня и была в лесу Монстров. Девушка не знала, как долго она находилась в башне, однако знала, что люди так легко не меняются.

Прохожие были в ужасном состоянии, и состояли в основном из женщин. Кроме солдат, которых Ведьма видела на стене, она не встретила ни одного мужчины. Однако здесь было много детей. Не будет преувеличением, если мы скажем, что большинством жителей этой деревни были маленькие дети.

Куда девались мужчины? Чьи же дети находятся в утробах беременных женщин? Кроме того, кто отцы этих маленьких детей?

Эта деревня была местом – куда страна отсылала избыток своих людей. Она была сделана лишь по необходимости и не имело значения, кто именно жил внутри неё. Эта деревня была сделана лишь для того, чтобы люди в других местах могли выиграть время, когда монстры решит напасть и выйдут из леса. Поэтому требовалось много жителей. Правительству нужно было увеличить число жителей в этом ограниченном пространстве, обладая лишь ограниченным количеством людей, вот только, вокруг почти не было мужчин.

В итоге, это рай для одних и ад для других. Я уже видела подобные места раньше, поэтому могу сделать несколько предположений.

Худые и недоедающие деревенские женщины были заняты тем, что подглядывали за мальчиком. Некоторые из них убегали далеко или даже закрывали окна и задёргивали шторы, словно видели монстра. Это было словно наблюдение за ребёнком с чумой и сердце Ведьмы болело за него.

– Он снова вернулся. Он и правда отвратителен.

– Как он смог вернуться живым из Ведьминого Леса? Это правда, что монстры избегают его?

– Я никогда не слышала о чём-то, что не едят монстры…

Женщины думали, что они шепчутся неслышно, однако их голоса чётко разносились ветром. Вся деревня гудела, когда шёпотки разносились с места на место. Слишком много разговоров мешали понять, кто и что говорит.

Однако, среди всего этого гама, были слова, которые раздались особенно чётко:

– Он и правда монстр?

– Он действительно съел свою мать и брата, которые взяли его к себе, потому что он чудовище?

– Не, его мать забрал Господь, а монстры забрали его брата.

– Значит, он тоже проклят.

– Да, естественно. Это проклятие заставляет нас так страдать. Им не следовало брать его себе с самого начала. Едят его монстры или нет, мы должны выбросить его в лес.

– Его мать, которая обнимала его, должно быть, лежит в грязи с разорванным сердцем и сожалеет. Я говорила ей, что она не должна брать этого монстра к себе.

Взгляд юного Воина метнулся к женщинам, которые разговаривали, и те в панике шарахнулись в сторону. Одна даже не забыла произнести молитву.

– Я правда боюсь этих глаз. Как они могут иметь такой цвет? Он точно проклят.

– Господь, не позволь проклятию перекинуться на меня. Я не хочу умереть.

Мальчик продолжил свой путь. По всей деревне за ним тянулись презрительные взгляды, однако его лицо ничуть не менялось. Женщины ругались, бранились и советовали своим детям держаться от него подальше.

Однако были и те, кто крайне редко, но смотрели на мальчика с сочувствием и состраданием.

– В конце концов, из-за Ведьмы умирают лишь невинные.

– Разве не он не говорил, что убьёт Ведьму и всё будет кончено? Он ведь ушёл так, словно действительно собирался покончить с её жизнью, так почему он просто вернулся обратно и не сделал это? Ведь это для него единственный способ выжить.

Единственный способ выжить… – эти слова вонзили кинжал глубоко в сердце Ведьмы. Толкнуть мальчика на убийство Ведьмы, ради которого нужно пройти опасный лес, полный монстров, отправляясь в мрачную башню, где она была заперта, ничем не отличается от того, что сказать ему просто пойти и умереть. Зная, что я не умираю, даже если убивать несколько раз подряд, они сделали вид, что всё это ради него и довели мальчика до края…

И юный Воин, у которого не было ничего, кроме надежды, действительно побежал, чтобы ухватиться за эту надежду. Убить Ведьму. Потому что он понимал, что должен умереть, если не убьёт её. В итоге, он направил все свои «стрелы» на меня.

Главная виновница всего – Ведьма. Это не из-за него, а из-за Ведьмы. Поэтому, как только он убьёт её, всё станет хорошо. Для мальчика это единственный способ выжить, о котором он знает.

Однако, в итоге, ему не удалось убить меня. Напротив, он начал сочувствовать мне и был поглощён моей Тьмой. Мальчик, которому кричали: «Это всё из-за тебя», спросил меня, действительно ли всё происходящее – моя вина… Не пытался смотреть правде в глаза, не следуя за распространённым мнением, что Ведьма заслуживает смерти…

Вот только, с точки зрения жителей деревни, если мальчишка, который ушёл, чтобы убить Ведьму, всегда возвращается целым, точно является монстром.

…Ему не следовало идти ко мне. Убийство меня, Ведьмы – это лишь предлог, чтобы выгнать мальчика. Ведь это должно было быть или убийство, или смерть. Если юный Воин, которого заставляют убить Ведьму, не убивает его, значит его существование ненужно.

Они могли заявить, что у него роман с Ведьмой и убить его.

Или могли убить его, заявив, что он, на самом деле, замаскированная Ведьма.

Если они соберутся убить его, не будет иметь значения, какой именно предлог они придумают. Я знаю это. Я наблюдала за ним с того самого дня, как он появился у меня.

Судьба юного Воина.

Либо убить, либо умереть.

Если он убьёт меня и изменит настоящее, то изменится и будущее, а если нет, то он умрёт.

…Поэтому я всегда говорила ему, чтобы он убегал. Если он не собирался убивать меня, если не может, он не должен приходить, не должен думать обо мне, он должен был жить жизнью, которая не имела ко мне никакого отношения. Я говорила ему прятаться в безопасном месте.

Я всегда кричала ему, чтобы он убегал!

Но юный Воин не понимал меня, пока не стал молодым мужчиной и, в конце концов, всё же потерял свой Свет… Он мог выжить, если бы убежал так далеко, как я говорила, но не смог. Наоборот, он утешал меня, которой было жаль его, молодого мужчину, что собирался умереть из-за меня. Не из-за Ведьмы, а из-за его собственного выбора…

…На самом деле, я прекрасно понимаю, почему мальчик не может уйти отсюда. Он боится. Он не уверен, что сможет уйти отсюда. И он также не может уйти из места, где похоронены его близкие, – девушка вспомнила себя в прошлом, когда она не смогла избежать столкновения с клеймом «Ведьма».

Юный Воин и правда очень похож на меня.

*****

Солнце село раньше, чем Ведьма успела это заметить. Она смотрела на него, рисуя закат красками, оставшимися в её памяти, хоть он и казался ей смесью тёмного и бледно-серого. Девушка рисовала глубокий, тёплый и сладкий закат, ведь медленно плывущие облака казались очень мягкими.

Ведьма думала, что никогда больше не увидит закат, однако, в итоге, столкнулась с ним, лицом к лицу. Она была в мире лишь слухом и зрением, однако, даже при том, что мир выглядел размыто и ахроматично, приглушённые эмоции и воспоминания вновь начали всплывать.

Девушке было всё равно, хоть она и не знала, сколько времени уйдёт на то, чтобы забыть то время.

В любом случае, моё время закончится раньше, чем время мальчика. Конец, на который я так надеюсь. Я сделаю так, чтобы он наступил.

О, звон колокола.

Колокол, который Ведьма слышала в башне, доносился именно из этой деревни. Однако это оказалась совсем не та деревня, которую представляла себе девушка. Здесь не было детей, бегающих вокруг с ярким смехом, возвращающихся к обеду домой, не было дружелюбных матерей, готовящих хрустящий хлеб, тёплое подогретое молоко и нежное картофельное пюре для этих детей.

Здесь ни у кого не было тёплого и приятного времяпрепровождения. Вместо того, чтобы быть сценой из сказки, здесь была лишь заброшенная деревня, похожая на тот серый закат, который Ведьма сейчас видела. Люди выглядели измученными, словно только что сделали передышку и сказали: «Я едва пережил сегодняшний день.»

Однако у торговцев, что, кажется, прибывали в деревню из других мест, в глазах горел свет. Они подходили к мальчику, с интересом рассматривали вещи, которые он принёс из леса и покупали их за деньги или еду, хоть, на первый взгляд, товары и казались скудными.

Деревенские жители были по горло сыты простой встречей с мальчишкой и относились к нему как к ничтожеству, в отличие от торговцев. Те, по крайней мере, обращались с ним как с человеком, у которого можно заказать вещи, которые можно достать лишь в лесу. Они не обращались с ним как с монстром или проклятым ублюдком.

Юный Воин продал кости монстров, которые держал в руках, и травы, что лежали в его карманах, взял деньги и еду, вырученные за них, и вновь двинулся дальше. Торговцы, смотрящие на его удаляющуюся фигуру, начали переговариваться, прищёлкивая языками:

– Мне так жаль слышать, что с ним обращаются как с монстром лишь потому, что у него белые волосы и красные глаза.

Хоть в данный момент Ведьма не видела других цветов, кроме серого, она чувствовала разницу между мальчиком и остальными, как и сказал торговец. Ни у кого не было таких светлых волос, как у юного Воина, и ни у кого не было таких тёмных глаз, как у мальчика.

– Ты разве не знаешь? Дело в том, что животные с белым мехом и красными глазами имеют проклятую кровь. Животные, которые рождаются такими, оказываются брошены, даже в дикой природе, и, в конечном итоге, умирают. Есть даже поговорка, что они рождены для того, чтобы умереть.

Нет ни одного животного, которое рождается лишь для того, чтобы умереть. Они просто рождаются такими и умирают раньше своих сверстников. Их отличие лишь во внешности, я знаю, что они отличаются от других животных, но это не те отличия, о которых нужно беспокоиться.

– Да, разве не лучше было бы, если бы он умер раньше? Жаль, что и его мать, Диа, которая вырастила его, и Воус пожертвовали своими жизнями, чтобы защитить его. Может быть, он и правда проклят.

– Разве не хозяин этого места убил Диа и Воуса? Он – настоящий монстр. Посмотри на эту деревню, разве она действительно похожа на место, где живут люди?

– Эй, осторожнее, у тебя будут неприятности! Что, если кто-нибудь услышит это?

– Я не сказал ничего плохого, и кто меня может услышать здесь? Во всяком случае, это единственное, о чём я жалею. В следующий раз, когда пойдут слухи, что это из-за мальчика, с какой же болью он будет жить? Может быть, этот мальчишка и правда виноват, однако я не понимаю недовольства жителей этой деревни, ведь они сами приняли его.

Торговец, смотревший на удаляющуюся спину мальчика, щёлкнул языком и продолжил:

– Мы – единственные, кто проиграем. Если мальчишка умрёт, мы больше не сможем получать товары из леса. Если они всё равно собираются убить его, то, наверное, им следовало оставить в живых Воуса, а его убить.

Торговец мало чем отличался от деревенских жителей. Нет, он был гораздо хуже. Было ещё более страшно видеть, как он, с надетой на него маской сочувствия и сострадания, пытается просчитать свои собственные интересы.

Здесь никому не было дела до угасающего Света юного Воина.

Окончание главы