Терновый Венец Глава 29

Глава 29.

Во время обучения Эван пытался ощутить свет с закрытыми глазами. Мальчик уже ощущал его очень легко, поэтому теперь всё, что ему нужно было сделать – это научиться направлять свет, падающий на его тело, и заставлять его двигаться в соответствии с его собственной волей. Лишь после этого Никс сможет всерьёз обучать его.

Поднявшись, Ведьма посмотрела на фигуру неподвижного мальчика. Она двигалась так тихо, как только могла, чтобы не прерывать его медитацию, но красные глаза Эвана были прикованы к ней. Он смотрел на Никс с озадаченным выражением лица, словно только что очнулся от сна.

Неожиданно взгляд мальчика сосредоточился на углу башни, а когда Ведьма достала еду, Эван тут же последовал за ней. Юный Воин был ещё молод, поэтому девушка не понимала, то ли он просто проявляет любопытство, то ли это проявление его характера.

Когда Эван пошёл по её следам, Никс ощутила себя матерью, которую преследует её птенец. Однако мальчик не пытался вмешиваться в действия Ведьмы.

– Что ты делаешь?

– Я готовлю тебе ужин. Иди и закончи то, что ты делал.

– Но в итоге я всё равно буду кушать.

Эван был прав, поэтому Никс замолчала и начала расставлять еду на столе. Мальчик тут же подошёл к ней и помог накрыть на стол. Сервировка была сделана быстро, так как всё расставляли в четыре руки, и вскоре юный Воин сел за стол напротив Ведьмы и приступил к еде.

Никс посмотрела на Эвана, который взял ложку, потому что ей самой не нужно было кушать. Почему-то ей хотелось дождаться его реакции. Поскольку мальчик съел почти всю еду, которая уже была приготовлена, в этот раз её пробовала приготовить сама Ведьма, пока Эван был в городе. Результатом этой попытки были блюда, стоящие на столе.

Даже на первый взгляд эти блюда выглядели менее вкусными, чем те, что мальчик ел ранее, но Эван ел спокойно, выражение его лица не выдавало его мыслей. Внутри Никс ощутила облегчение. Когда она сама попробовала их, еда показалась ей довольно съедобной, но она всё равно продолжала беспокоиться, вдруг юному Воину она не понравится. Она не могла не бояться реакции Эвана после того, как он попробует.

Всё же, с тех пор, как Никс в последний раз готовила, прошло немало времени, да и до этого у неё никогда не получалось хорошо выполнять работу руками. Она всегда слышала голос сестры, смеющейся над её неуклюжестью и называющей это нашей наследственной семейной чертой. Никс была хороша во всём остальном, но плохо справлялась с тем, что нужно было делать руками. Родители девушки тоже пользовались своими способностями и не любили делать что-то своими руками. Это умел лишь дворецкий.

Никс чувствовала себя безнадёжной всякий раз, когда думала, что должна будет продолжать готовить для Эвана, но она ничего не могла с собой поделать.

Если я перестану готовить, мне придётся кормить Эвана лишь сырыми ингредиентами. И поскольку я не могу купить готовую еду, у меня не остаётся другого выбора, кроме как попытаться утешать себя тем, что мои кулинарные навыки постепенно улучшатся…

– Мне кажется, что эти блюда отличаются от тех, что я ел раньше. Или мне кажется?

Случилось то, о чём беспокоилась Ведьма, юный Воин, который спокойно ел, неожиданно задал вопрос насмешливым голосом. Никс не знала, что сказать, поэтому некоторое время молчала, но затем всё же спросила:

– Разве они плохи на вкус?

– Нет, очень вкусные.

Однако, в отличие от своего прошлого поведения, Эван не выглядел слишком довольным и не кричал, что это восхитительно каждый раз, когда откусывал новый кусок.

Я ничего не могу с этим поделать…

– Когда ты ешь, ты должен обращать внимание на то, что ты за столом не один.

– А? С чего это вдруг…

– Держи рот на замке и жуй медленно, чтобы ничего не было видно и слышно.

Услышав слова Ведьмы, Эван попытался спокойно жевать с закрытым ртом, а на его лице отражалось смущение. Никс продолжила:

– Если у тебя во рту уже есть еда, старайся не класть в рот ещё один кусок, и говори как можно меньше. Убедись, что ты не издаёшь ни звука, когда кладёшь ложку или прикасаешься к тарелке. Если ты прольёшь что-то, не поднимайся и не вытирай пролитое руками, даже если это будет трудно, ты просто должен стараться проливать как можно меньше.

Мальчик прибывал в растерянности, а его бегающие глаза были широко раскрыты. Поскольку были не одна или две вещи, на которые нужно было обратить внимание, было естественным то, что его движения замедлились. У Эвана не было времени поговорить с Ведьмой о том, каковы на вкус эти блюда.

Никс было жаль его, но она обманывала себя, говоря, что просто начала читать ему лекцию о столовом этикете заранее, потому что он всё равно должен был научиться всем основным манерам.

*****

– Э. Ван. Э. В. А. Н. Старайся, записывая, медленно произносить его.

– А как твоё имя?

– Ни. К. С. С. Кс на конце. Вот так.

– Никс. Так вот как выглядит твоё имя.

Никс также начала учить с Эваном алфавит. Девушка думала, что сможет начать обучать его медленно, ведь мальчику предстояло пройти ещё долгий путь, чтобы прочитать сказку, которую Никс читала в детстве сама. Ведьма посмотрела на юного Воина, который изучал буквы по своему имени и названию книги сказок, а затем вернулась к своей книге. Никс также требовалось учиться, чтобы обучать Эвана, ведь было очень много вещей, которых она не знала, а способности мальчика были полной противоположностью её.

Эван восхищённо смотрел на книгу сказок, ища слова, которые он выучил. Сравнивая похожие слова, он впитывал знания с большим энтузиазмом. Ведьма снова ненавидела мир и его людей за то, что они не учили мальчика, который так стремился к знаниям.

После обеда солнце начало склоняться к горизонту, и Никс с Эваном занялись спокойными самостоятельными занятиями, но вскоре выражение лица мальчика изменилось. Оно было таким взволнованным, что не мог усидеть на месте и даже заставлял нервничать Ведьму, которая наблюдала за ним.

– Что-то случилось?

– Эм, ничего. Ничего, – сказал Эван, опуская глаза и снова пытаясь учиться, но в конце концов поднялся на ноги.

Никс вдруг тоже встала и посмотрела на мальчика, потому что ей было любопытно, что происходит. Цвет его лица стал ещё хуже. Он побледнел и даже немного вспотел.

– Ты заболел?

Эван поспешно замахал руками, когда девушка приблизилась к нему. У Никс не осталось выбора, кроме как остановиться при виде этого. Всё же это был настойчивый и категоричный отказ.

– Я собираюсь ненадолго уйти в лес.

Ведьма совсем перестала понимать, что так внезапно произошло.

Ведьмин лес опасен. Почему он хочет пойти туда, когда чувствует себя неуютно внутри защищённых стен моей башни? Да, ему всё равно нужно войти в лес и поскорее вернуться домой…

– Что за дела у тебя в лесу? Это опасно, поэтому, пожалуйста, позволь пойти с тобой…

– Нет! Нет, спасибо. Я пойду один.

Когда Никс с недоумением посмотрела на Эвана, она увидела, как он в растерянности краснеет и кричит:

– Уборная! Я очень спешу! – крикнул мальчик и бросился к лестнице, сказав, что сходит и вернётся.

Раздался громкий стук. Из-за эха он был похож на то, что множество людей сбегали по лестнице, однако у Ведьмы не было времени обращать внимание на его торопливые шаги, ведь она переваривала то, что только что услышала.

Я совсем забыла. Эван – человек, и он должен разгрузиться, когда поест. Это естественно, ведь, когда я следила за ним, он тоже ходил в туалет… Всякий раз, когда он ходил туда, я специально уходила очень далеко… Каким бы маленьким мальчиком он ни был и как бы мне ни нужно было охранять его, я всё равно продолжаю уважать его личную жизнь, поэтому, когда он ложится спать, я просто возвращаюсь в башню.

Для девушки было неприемлемо делать то, что она хотела, лишь потому, что юный Воин не знал, что она была рядом. Нет, скорее, у неё были обязательства поддерживать определённый уровень границ.

– Что же делать?

Будет трудно следить за Эваном, который выбежал в Ведьмин лес, и трудно сделать уборную внутри башни, – Никс бросилась на поиски места, где можно было сделать уборную. Я так же не могу использовать никакие способности, кроме перемещения тьмой. Будет трудно приносить воду и рыть пол, как же мне сделать уборную?

В конце концов, Ведьма была вынуждена переместиться обратно в свой старый дом. Ей нужно было найти что-то полезное. Никс думала, что помимо образования и еды юному Воину понадобится ещё кое-что, но её смущало то, что это было первостепеннее, чем то, о чём она думала.

Никогда не могла подумать, насколько всё усложнится в будущем, и что это будет вызывать такую тревогу…

Девушка бродила по всем комнатам и наконец нашла кое-что полезное. Когда Ведьма вернулась в башню, Эван встречал её со своим обычным выражением лица, однако оно всё ещё было красным. Никс не поняла, то ли потому, что мальчик торопился, то ли потому, что солнце ещё припекало, то ли просто потому, что ему было неловко.

– Где ты была? Куда ты всё время пропадаешь?

Вместо ответа девушка протянула ему то, что принесла. Предмет был размером с лицо Эвана, и был похож на кувшин, но надписи на лицевой стороне придавали ему причудливый и роскошный вид. Мальчик оглядел его со всех сторон, словно спрашивая, что это такое. Он даже заглянул внутрь и попытался просунуть туда руку, но Никс поспешно остановила его:

– Это предмет с заклинанием. Ты не видишь, что внутри, не чувствуешь запаха и не можешь пролить.

– Ух ты, это потрясающе. Но зачем тебе?.. – встряхивая «кувшин», лицо Эвана застыло, пока он проверял полный он или нет.

Никс продолжила:

– Используй его в будущем. Тебе просто нужно будет часто его мыть. Думаю, мы можем поставить его вон там, под лестницей. Если и так неудобно, то оставь его за пределами башни, но не в лесу. Потому что это слишком далеко и слишком опасно.

Эван, с губ которого сорвался короткий вздох, словно он был ошеломлён словами Ведьмы, посмотрел вниз на «кувшин», некоторое время молчал. Но вскоре мальчик поднялся и спустился по лестнице.

Никс специально снова взяла книгу, делая вид, что погружается в чтение. Но спустя несколько секунд разразилась тихим смехом и в итоге смеялась так, что из глаз полились крохотные слёзы. Девушка дрожала. Она не помнила, сколько времени прошло с тех пор, как она смеялась в последний раз.

– Что это такое?

Всё больше и больше вещей появляются в башне ведьмы, а на них выгравированы все признаки жизни… – Никс стало не по себе, и она закрыла лицо книгой, но улыбка, появившаяся на её губах, казалось, не желала уходить.

Солнечный свет, просачивающийся через окно в башню, казался ей таким тёплым.

Окончание главы