Письма Чарли Чаплину 10. “В парке”

Погруженный в свои мысли, я выбрался вслед за молчащим Тедом на поверхность и огляделся: обычный район... дома, магазины, широкие улицы. Куда он меня привез?...

- Это и есть... твое любимое место? - немного удивленно спросил я.

Тед мотнул головой.

- Нет. Мы до него не дошли. Еще минут десять потерпи...

- Хоро... в каком смысле - "потерпи"? - спохватился я, выныривая из своих тяжелых мыслей.

- Меня потерпи, - Тед прищурился и махнул рукой, показывая направление, - нам туда.

- Стой, стой, - я так растерялся, что даже не сразу пошел следом, и догнал его, ушедшего на несколько шагов, почти бегом, - ты о чем вообще? Что значит - тебя “потерпеть”?

- Ну тебе же со мной тяжело, верно? Ты так напряжен, кажется, едва сдерживаешься, чтобы не сбежать. Я знаю, что по телефону наше общение было совсем другим, но...

- Подожди, - я схватил его за руку, не задумываясь больше про "приличность" своего жеста, - ты тоже об этом думаешь?

- Мгм, - Тед неловко усмехнулся, по-прежнему глядя вперед и не замедляя шаги.

- Я думал, один я мечтаю избавить тебя от своего нежелательного присутствия, - напрямую сказал я и выпустил руку Теда.

Мужчина бросил на меня взгляд и заложил руки в карманы.

- Разве я хоть раз сказал, что твое присутствие нежелательно?

- А я разве хоть раз сказал, что мне с тобой тяжело? - парировал я.

- Один-один, - прищелкнул языком Тед, - но я вижу твое лицо...

- А я - твое, - не уступал я.

Мужчина остановился и повернулся ко мне. В его глазах мелькнул какой-то ледяной злой вызов, словно перед ним стоял не я, а противник на ринге.

- И что? Ты видишь желание от тебя избавиться? Ну, посмотри! Напрямую смотри, а не в сторону!

Я сглотнул. Он ударил в самую больную точку: я никак не мог осмелиться глядеть ему в глаза, боялся, что выдам себя, свои чувства и эмоции. И хотя я сказал о них открыто и сразу, демонстрировать слабости поминутно желания не было.

Но я посмотрел, как он и просил.

Мы стояли посередине обычного тротуара, нас обтекала толпа обычных людей, спешащих по своим обычным делам, а меня не покидало ощущение, что я вижу перед собой совсем другие глаза. Те самые, немигающие, темные, холодные - глаза королевской кобры, взгляд которой замораживал даже несгибаемую мадам Ниши...

Я сбросил с себя морок - Нью Йорк, Бо, это Нью Йорк, и стоит перед тобой совсем другой человек. Даже если его глаза сейчас и потемнели, то это просто из-за пасмурной погоды. Не нужно терять голову, не нужно видеть то, чего быть не может, иначе пора собираться не в аэропорт, а в психиатрическую клинику.

Темные брови над очками немного нахмурились, и я ощутил, как мой локоть сжала сильная ладонь.

- Бо, что с тобой? Что не так? Перестань отговариваться глупостями, как в кафе, скажи, в чем дело?

- Глупостями? - я смотрел прямо на Теда, но мне показалось, что меня ударили под дых, - Глупостями?

- Я... я не это имел в виду. Прости, Бо. Я не имел в виду...

- Неважно. Дело как раз в этом, Тед. Для меня это не глупости. Я сказал тебе правду. Да, не всю. Но правду. А для тебя это - глупости и отговорки. Только и всего.

Мужчина покачал головой отрицательно и сильнее вцепился в мой локоть.

- Нет, я просто не умею вслух... черт, да как ты не поймешь, Бо! Я всегда, всю жизнь, пишу, только пишу. Вся моя жизнь - это буквы, слова на бумаге и на мониторе, и мне сложно формулировать вслух так, чтобы никого не обидеть, и было понятно, и выражало именно то, что я хочу сказать! Именно поэтому я хотел только букв! Ты думаешь, мне легко было говорить по телефону? Спасало только то, что я тебя не видел! А теперь вижу, и совсем потерял способность выражать свои мысли. Вероятно, ты думал, что я болтливый, да? А я всегда молчу, со всеми, везде! Я только с тобой мог, по телефону... а теперь не могу...

Он замолчал и отвернулся. Но его рука все еще держала меня, и я выдохнул. Неужели плотину прорвало, и я наконец-то услышал настоящую причину, по которой между нами висело то самое мерзкое, как замеченный в откушенном яблоке червяк, напряжение?

- То есть, ты молчишь не из-за того, что мечтаешь от меня избавиться? - осторожно уточнил я. Голова отрицательно качнулась. Я расслабился, - И я тебе не противен?

Голова снова отрицательно качнулась. На меня Тед по-прежнему не смотрел, но теперь я не стал себе ничего додумывать, просто перехватил его руку и легонько потянул за собой.

- Хочу увидеть наконец твое любимое место. Что это, кстати? Музей? Улица? Парк?

- Железная дорога, бывшая, - немного смущенно ответил Тед и покосился на мою руку, - мы на улице, Бо...

- Прости, я не учел, что в Нью Йорке меня нужно стесняться, - снова дал волю своему ехидству я, но только вслух.

- Вот ты дурак! - не выдержал Тед и ощутимо стукнул меня кулаком по плечу, - Как только у тебя рождаются такие идиотские мысли? Я просто не хочу привлекать внимание. Мне неловко, когда на меня смотрят. Ты к этому привык, наверное, а я - нет.

- Почему это я привык?

- Потому, что ты у нас - медиаперсона. А я - скромный и незаметный колумнист.

- Захоти ты стать моделью и медиаперсоной - стал бы, просто не хочешь, - отмахнулся я.

Тед промолчал, скривившись, и я благоразумно решил тему замять. Мало ли, что у человека за тараканы в голове относительно собственной внешности и уверенности в себе? Нечего этих тараканов провоцировать и гонять лишний раз по углам...

Спустя еще несколько минут Тед свернул с тротуара к лестнице куда-то наверх, на эстакаду, пересекавшую улицу. Поднявшись, мы оказались на дорожке среди лавочек, клумб, беспечно растущей по краям травки и даже нахальных кустиков, пробившихся по бокам. Сама дорожка, огороженная обычными перилами, была не шире наземной линии метро, и тянулась, сколько хватало взгляда, поверх Манхэттенских улиц. Медленно прогуливались люди, кто-то сидел на скамейках, кто-то фотографировал виды, тут же возились волонтеры, подсаживая в клумбы новые цветы...

- Ты любишь здесь гулять?

- Мгм. Не совсем здесь... это просто один из входов... чуть дальше. Это бывшая железнодорожная линия. Ее закрыли и сделали такой вот длинный парк над городом... Пойдем.

Мы влились в толпу неспешно гуляющих. Виды и в самом деле были восхитительные: каждая улица, которую пересекал наш путь, открывалась прямой перспективой справа и слева, перемежаясь стенами домов самой что ни на есть разнообразной архитектуры. Мы прошли мимо старых трехэтажных зданий из красного кирпича времен великой депрессии, прошли чугунные дома с ажурными решетками на окнах и лепниной на фасаде века девятнадцатого, миновали стыдливо окрашенные побелкой задние стены каких-то промышленных зданий века двадцатого, строящиеся небоскребы - и уже заселенные муравьями-людьми, новенькие, сверкающие стеклом, вытянувшиеся вверх из двадцать первого столетия...

Вдоль дорожки росли в ящиках старательно высаженные растения - и тут же вылезала веселая травка-самозванка; в кадках горделиво топорщились культурные деревья - и лохматились встрепанные деревца, неизвестно каким ветром занесенные и прорвавшиеся росточками сквозь асфальт... Мне все больше и больше нравилась эта "улица" над улицами. Там, где мы пересекали широкие проспекты и узкие переулки, я останавливался, и долго смотрел в обе стороны, пытаясь представить, как живется на этой улице, как вечером зажигаются огни в домах, как за шторами готовят ужин, проверяют у детей уроки, ругаются и мирятся...

У одного из таких "перекрестков" я так задумался, что заговорил вслух.

- Хотел бы я жить в таком доме... наверное, там внутри еще сохранилась атмосфера прежних столетий. Можно путешествовать во времени, просто переступив порог...

- Насчет "жить" не уверен, но вот экскурсию в такой дом я тебе организовать могу, - ответил Тед, незаметно стоявший рядом и слушавший этот поток сознания, - посмотришь сам, какая там атмосфера, и получится ли у тебя слинять в какое-нибудь другое измерение.

Я воодушевленно обернулся - и увидел на лице мужчины странное выражение: он словно бы меня изучал. Точнее, не изучал, а пытался вспомнить.

Я видел такое выражение лица у своей прабабушки, которая к девяноста годам утратила способность запоминать то, что съела сегодня на обед, но зато прекрасно помнила, сколько ромашек было в букете, подаренном семьдесят пять лет назад первым кавалером... именно с таким выражением лица - напряженным, потерянным - прабабушка смотрела на меня, не в силах понять, кто я такой и зачем вообще к ней подошел незнакомый мальчик...

Тед смотрел на меня точно так же, словно силился распознать в моем лице что-то знакомое, но безвозвратно забытое. Наверное, у него была своя тайна... я ведь так и не решился рассказать про знакомые интонации и жесты. Почему бы и мужчине, с его любовью к де жа вю, не хранить от меня какой-нибудь маленький секрет про очередной свой пророческий сон? Вдруг ему приснилось, что именно я окажусь его прекрасным принцем? Впрочем... во сне у него была жена, да еще и неверная. Прекрасных принцев, увы, не предполагалось. А жаль.

- Экскурсию? Есть и такие? - я сделал вид, что не заметил взгляда мужчины. Тед заулыбался, моргнул и привычным жестом поправил волосы.

- Помнишь, я говорил, что снимаю студию в Гринвич-виллидж? Мой дом - такой же, как все эти немые свидетели смены веков. Его скоро снесут, он не представляет никакой художественной ценности, просто старая развалюха... Плату за вход в такой "музей" я, конечно, не возьму, но тебе придется сильно постараться, чтобы не отломать древние ручки или краны в ванной...

Я слегка смутился. Если я правильно расслышал, только что меня пригласили... к себе домой? Какой-то странный переход от напряжения - к полному и безоговорочному доверию. Или напряжение спровоцировал и додумал я сам, а на самом деле ничего подобного и не было?...

- И как тебе там живется? Видел привидение? Хотя бы разочек? Хотя бы маленькое? - я насмешливо покосился на мужчину, старательно делая вид, что не заметил резкой смены его настроения и внезапного, с моей точки зрения, предложения.

- Одно. По утрам в ванной из зеркала на меня смотрит, всклоченное, с синяками под глазами, - скривился Тед, - всех остальных оно, видимо, благополучно отпугнуло.

- Раз уж ты предложил, придется проверить самому, вдруг ты не заметил какую-нибудь мелочь? Но, честно говоря, мне и здесь очень нравится. Я бы с удовольствием прошел по этой линии от начала до конца. Или прокатился на велосипеде. Здесь можно арендовать велосипед?

- По Хайлайн можно только пешком... а про аренду я не знаю, я не умею кататься на велосипеде.

- Не может быть! - удивился я, - И в детстве никогда не ездил?

- Нет, не приходилось.

- Нужно срочно тебя научить! Как ты на это смотришь?

- Прямо сейчас?!

- Ну да. Почему бы и нет? Где у вас обычно катаются на велосипедах?

Зачем я это предложил, я и сам не понял, но мне показалось, что Тед оживился, заулыбался, заразился моим настроением и энтузиазмом. Больше всего на свете я хотел, чтобы минуты неловкого молчания остались в прошлом, и не придумал ничего, кроме простенького развлечения, гарантирующего хотя бы несколько минут веселья.

Тед потащил меня к следующему спуску "на землю", как он это обозвал.

- Подожди, а как же твое любимое место? - спохватился я.

Тед хмыкнул.

- Ты только что там стоял и произносил сентенции про атмосферу старых домов и привидения. Я и сам там все время об этом думаю. Забавно, правда?

- Забавно, - согласился я, - я угадал. Мне за это положен приз.

- Гамбургер подойдет?...

Окончание главы