Маленький гриб Глава 22.2. Судный день (22)

Глава 22.2. Судный день (22)

После того, как Поэт ушёл, у подножия стены остался только Ань Чжэ. Это было открытое пространство. Он был не единственным, кто стоял здесь. Рядом с ним задержалось много людей, а некоторые собрались вдалеке, делая что-то непонятное.

Временно поднятая разделительная стена была невысокой и прозрачной, поэтому он мог видеть спину Лу Фэна.

Полярное сияние в небе переливалось и меняло форму. Каждую ночь цвет неба отличался от цвета предыдущей ночи. Тела постоянно оттаскивали от ворот, но в район входило мало людей. Звук выстрелов и смерть казались единственно вечными. Ночной ветерок пропитался кровавым запахом. Ань Чжэ не мог видеть выражение лица Лу Фэна. Он просто думал, что его спина очень красивая, но очень одинокая.

Один человек будет опечален смертью другого. Будет ли судья опечален смертью людей, которых он убил? Возможно, он привык к этому.

За его спиной раздался звук шагов.

– Почему ты здесь? – это был голос, принадлежащий человеку, который, казалось, знал его.

Ань Чжэ обернулся, увидев молодого судью, который часто ходил с Лу Фэном. Этот человек держал бутылку воды с листьями мяты, и выглядел не слишком хорошо, но выражение его лица всё ещё оставалось очень нежным.

– Ты не возвращаешься?

Ань Чжэ кивнул.

– Я хочу вернуть это полковнику, – он снял плащ и спросил: – Можешь ли ты передать ему эти вещи вместо меня?

Судья улыбнулся.

– Ты ждёшь его?

Ань Чжэ подумал об этом. Он надел плащ полковника только один раз, но все, казалось, думали, что у них какие-то отношения.

Он сказал:

– Я и полковник… Мы не очень знакомы.

– Знаю, – ответ судьи был неожиданным. – Просто раньше я не видел полковника ни с кем другим.

Он протянул руку:

– Дай их мне.

Ань Чжэ убедился, что рабочее руководство и ручка на месте, перед тем как сложить плащ, и передал его. Судья придержал его за руку и слегка опустил свои красивые ресницы.

– Полковник долго ждал, – прошептал судья. – Ты действительно не будешь ждать его?

В этот момент сияние в небе внезапно изменилось и как молния резко осветило небо и землю. Сердце Ань Чжэ заколотилось, и неотразимый инстинкт наполнил его. Он не мог не посмотреть на фигуру Лу Фэна у городских ворот, высокого и одинокого в этой ночи. У него внезапно возникло ощущение, что, если он уйдет сейчас, то больше не будет иметь ничего общего с этим человеком до конца своей жизни.

Он снова схватил плащ. Судья внимательно посмотрел на него.

– Я… – Ань Чжэ заявил. – Я подожду его.

Судья мягко улыбнулся, развернул плащ и снова накинул его на Ань Чжэ.

– Спасибо.

Ань Чжэ повернулся, чтобы посмотреть на Лу Фэна. За время разговора Лу Фэн убил ещё двух человек. Он спросил:

– Когда он отдохнёт?

– Не знаю. Возможно, через два или три часа.

Ань Чжэ сказал ему:

– Спасибо.

Затем он услышал, как молодой судья спросил:

– Как ты познакомился с полковником?

Ань Чжэ вспомнил тот день.

– У городских ворот… – он пропустил вопрос о своей споре. – Он подозревал, что я не человек, и взял меня на генетический тест. Я прошёл.

Судья поднял брови.

Ань Чжэ продолжил:

– Потом я был арестован им.

Глаза судьи изогнулись, когда он улыбнулся.

– Я знаю. У тебя много смелости, чтобы делать такие вещи.

Ань Чжэ: «……»

– Затем я немного боялся холода на Станции обороны города. Он одолжил мне свою комнату на ночь, – Ань Чжэ отсчитал по пальцам. – Ещё мы с друзьями оказались в ловушке в комнате. Я не знал, что делать, и позвонил ему. Он помог мне добраться сюда.

Закончив, он задумался:

– Часто ли полковник помогает другим?

Если это так, то Лу Фэн действительно хороший человек.

– Не знаю, вокруг него обычно никого нет, – ответил судья.

Затем он добавил:

– Иногда я хочу помогать людям, но шансов нет. Никто не будет обращаться за помощью в Суд высшей инстанции.

Ань Чжэ поджал губы.

– Ты действительно хороший.

Он добавил:

– Ты не похож на судью.

Характер судьи был очень мягким, даже если сравнить его со всеми людьми, которых встретил Ань Чжэ до сих пор. Судья улыбнулся.

– Многие так говорят. Возможно, такой талант, как полковник, более квалифицирован.

– Кажется так.

Он думал, что холодная личность Лу Фэна была причиной, по которой он мог судить наиболее точно.

– Этот год является седьмым годом, как полковник работает в Суде высшей инстанции, – объяснил судья. – Гетерогенный ничем не отличается от человека внешне, но мы должны судить об их истинном виде. Иногда мы ошибаемся и по ошибке убиваем людей. Это самое трудное в мире. Если судья смотрит на других судей, он может сказать судье, верно его решение или нет. Однако, по мнению самого судьи, никто не может сказать, прав он или нет. То, с чем борется Судья, невообразимо огромно. Там скрываются разнородные, сомнения других… и его собственные.

Он вздохнул.

– Поэтому я подумал, что у полковника есть нечто большее, чем безразличие, которое поддерживало его в течение семи лет в Суде высшей инстанции. Надеюсь, ты сможешь понять его, – сказал судья Ань Чжэ.

Этот судья всегда направлял тему к Лу Фэну, и Ань Чжэ видел его сквозь него. Затем судья слегка нахмурился и взглянул на стену возле них. Там собралось много людей, и толпа постоянно продолжала расти. Изначально Чжэ думал, что это жители района, которые пришли посмотреть, но все выглядели очень серьёзно, как будто на большом собрании. Они говорили. Их голоса были очень низкими, но Ань Чжэ смутно уловил несколько слов.

– Соотношение… ужасное…

– Четыре тысячи человек.

– …Начало…

Ань Чжэ увидел, что судья рядом с ним нахмурился и жестом показал на людей охранникам, стоящим невдалеке. Пришла команда охранников, и собравшиеся под стеной рассеялись. Их были сотни, и после их распространения масштаб стал ещё больше. Новые люди постоянно приходили из района и присоединялись.

В толпе кто-то махнул, и Ань Чжэ убедился, что человек махал именно ему. Ань Чжэ присмотрелся и увидел знакомое молодое лицо. Это был человек, которого он встретил в первый день, когда вошёл на человеческую базу, тот, который привёл его в корпус 117. В то время он протестовал.

Ань Чжэ вдруг понял, что делают эти люди, и уставился на них широко раскрытыми глазами. Человек во главе вытащил из своей одежды сложенный пополам лист белой бумаги и развернул его. Большие слова «Протест против злодеяний судей» были написаны красным на белой бумаге.

Человек рядом с ним также развернул свою бумагу.

«Немедленно раскройте правила суда».

«Пожалуйста, опубликуйте пробные стандарты».

«Откажитесь от повтора Судного дня».

«Дайте отчёт об умерших».

«Убийство без причины не принимается».

«Отказ от обеспечения безопасности базы при неизбирательных убийствах».

«Запрос на регулярную оценку психического состояния судей».

«Суду высшей инстанции: пожалуйста, несите ответственность за уровень потерь населения».

«Нынешний уровень убийств, совершённых Судом высшей инстанции, намного выше, чем в предыдущем поколении. Пожалуйста, дайте базе объяснение».

Под полярным сиянием эти белые листы разворачивались, как цветы, и сходились в тихом и плавном океане. Белый был океанской водой, а кроваво-красные слова были волнами этого океана.

Люди за стеной дрожали. Они вытянули шеи и посмотрели сквозь полупрозрачный барьер, чтобы увидеть ситуацию на противоположной стороне. Атмосфера молчания нарушилась этой внезапной переменой, и люди громко зашептались.

Ань Чжэ уставился на ворота. У городских ворот фигура Лу Фэна слегка сместилась, когда он посмотрел в сторону города, чтобы увидеть их. Это был просто мягкий взгляд. Он отвернулся, как будто ничего не увидел, заряжая пистолет и нажимая на курок. Следующий человек упал в лужу крови – девушка с короткими волосами.

Если Ань Чжэ помнил правильно, это был одиннадцатый человек, убитый Лу Фэном подряд. Наступила очередь двенадцатого. Это был мужчина с бронзовой кожей, и его испуганные глаза отчаянно метались между Лу Фэном, судьями и глубокой лужей крови на земле. Он не мог сделать шаг вперёд.

Подошёл охранник с пистолетом и повёл его вперёд. Мышцы на лице мужчины дёрнулись, и он уставился на толпу, молча стоящую на противоположной стороне. Наконец он стиснул зубы, закрыл глаза и сел на землю.

– Я не пойду!

Этот шаг очень вдохновил протестующих за стеной, и они подняли свои лозунги выше. За стеной сел второй человек.

Затем третий…

Четвёртый…

Это было похоже на проходящий поток. Всего за пять минут они все сели, как упавшие костяшки домино. Никто не говорил, и никто не вошёл в зону суда. Полярное сияние дико танцевало в небе и молча наблюдало за выражением лица Лу Фэна, когда люди отказались сотрудничать.

Суд был впереди, а насекомые – позади. Как будто, сидя здесь, они могли сопротивляться всему, что ждало их впереди и позади, обретая вечную жизнь…

Выражение лица Лу Фэна не изменилось. Он слегка опустил глаза и заменил магазин в своём пистолете на новый. Его слегка наклонённые брови и тонкие уголки глаз в обычное время выглядели суровыми и резкими. Теперь, опустив глаза, он, казалось, выражал крайне безразличные презрение и насмешку.

С тихим щелчком магазин был заменён. Он приказал:

– Приведите его.

Охранники Станции обороны города некоторое время колебались. После того, как сцена оставалась полностью неподвижной в течение десяти секунд, двое охранников вышли вперёд и грубо потянули сидящего мужчину. Лу Фэн медленно поднял пистолет.

Все глаза сосредоточились на них. В толпе зарыдала женщина, и это рыдание распространялось как вирус, превращаясь в рыдающий океан. Крики слышались отовсюду, как будто они предстали перед бойней вместо испытания. Возможно, суть Судного дня – резня, будь то сто лет назад или сто лет спустя.

Именно тогда звук бронированной машины сломал напряжённую атмосферу. Говард возглавил группу охранников и вышел из машины, спрашивая Лу Фэна:

– Что происходит?

Тон Лу Фэна был ровным.

– Жители отказываются сотрудничать.

Говард оглянулся и нахмурился, прежде чем слегка упрекнуть:

– Лу Фэн, ты не слишком много убиваешь?

Тон Лу Фэна остался прежним, но его голос слегка охрип.

– Нет.

– Ситуация сегодня актуальна, – заместитель Говарда протянул ему мегафон, и тот рассказал об этом жителям. – Речь идет о безопасности базы. Крупномасштабная инфекция может возникнуть в любое время. Пожалуйста, сотрудничайте с работой Суда высшей инстанции и Станции обороны города.

Никто не двигался. Возможно, инфекция, которая могла вспыхнуть в какое-то неизвестное время, была для них менее пугающей, чем оружие судьи непосредственно перед ними.

Говард, видимо, заметил это молчание. Взглянув на лозунги протестующих, он на мгновение задумался, прежде чем сказать:

– Мы сделаем шаг назад. Суд высшей инстанции обнародует правила суда, и жители вновь подключатся к процессу судебного разбирательства.

– Говард, – тон Лу Фэна был лёгким.

Толпа вдруг воскликнула! Это потому, что дуло Лу Фэна медленно повернулось в сторону Говарда. Говард замер, прежде чем нахмуриться.

– Полковник Лу, что вы пытаетесь сделать?

Охранники Говарда вышли вперёд, перезарядили оружие и нацелили его в Лу Фэна! Это безвыходное положение. Говард усмехнулся:

– Полковник Лу, я отсутствовал весь день, но клянусь, сегодня я не трогал насекомых.

Лу Фэн сказал ему:

– Вы заразились.

– Я понимаю, что Суд высшей инстанции хочет захватить Станцию обороны города ​​и не хочет обнародовать правила суда, – Говард говорил тихим голосом. – Однако сейчас речь идёт о выживании базы. Полковник Лу, вам следует ограничить злоупотребление властью.

В тот момент, когда прозвучали эти слова, толпа зашевелилась.

Палец Лу Фэна напрягся на спусковом крючке. Мужчина не сказал ни слова, но его движения показывали, что он хотел сделать. То же самое относилось и к городской страже. Их движения были ещё более явными. Очевидно, что, если Лу Фэн выстрелит в капитана Говарда, они сразу же застрелят его самого.

Гробовое молчание распространилось, как волна. В удушающей тишине за стеной крикнул мужчина.

– Противостоять тирании судьи!

Все люди, как внутри, так и за стеной, выкрикивали этот лозунг.

– Противостоять тирании судьи!

– Противостоять тирании судьи!

– Противостоять тирании судьи!

Голоса становились всё громче и громче, но Лу Фэн в центре внимания вообще не двигался. Ань Чжэ уставился на спину Лу Фэна и почти забыл, как дышать. Он мало что знал о Лу Фэне, но даже с его поверхностным пониманием он знал, что Лу Фэн действительно собирался стрелять.

Он умрёт.

Молодой судья рядом с Ань Чжэ также пробормотал:

– Нет…

Полярное сияние резко вспыхнуло, и атмосфера стала холодной, как лёд. В этот момент…

Пронзительная сирена пронзила глубокую ночь, затмевая крики. Белый свет внезапно появился на далёкой дороге, и этот свет продолжал мигать, приближаясь. Толпа должна была отойти, чтобы избежать его, поскольку белый механический автомобиль с нарисованным на борту красным треугольником мчался вперед. Когда машина прибыла, дверь открылась, и молодой человек в белом халате высунул голову. Ань Чжэ узнал его. Он был у городских ворот месяц назад, именно этот молодой доктор провёл генетическое тестирование Ань Чжэ.

– Я ответственный за отдел исследования Маяка, – доктор взял мегафон и несколько раз быстро вздохнул. – Первое поколение агента, связывающего гены, было успешно настроено час назад. Он может достичь быстрой целевой визуализации и займет всего…

Он задыхался и снова глубоко вздохнул, прежде чем объявить:

– …Это займет всего пять минут.

Люди не двигались, когда он выпрыгнул из машины и подбежал. Он открыл одноразовый шприц и шагнул вперёд.

– Директор Говард, если вы готовы к сотрудничеству.

Гарвард закатал рукава своей полностью закрытой защитной формы, и у него взяли кровь. Затем он поднял брови и уставился на Лу Фэна. Все остальные также наблюдали за Лу Фэном. Ань Чжэ знал, как они ждут результата, что генетический тест Говарда окажется нормальным, чтобы доказать, что судья действительно убивал без разбора.

Один из протестующих, стоящий за спиной Ань Чжэ, пробормотал:

– Мы собираемся изменить историю.

Ань Чжэ увидел, как Лу Фэн опустил ствол пистолета с абсолютно безэмоциональным лицом, лениво прислонившись к стене, и вытирал его. Казалось, он ни о чём не заботится.

О чём он думает? Ань Чжэ задавался этим вопросом.

Три минуты спустя Лу Фэн закончил вытирать пистолет и пристегнул его себе на пояс, его глаза слегка скользили по окружающей толпе. Ань Чжэ уставился на него, и их глаза встретились на несколько секунд.

Ань Чжэ немедленно встал рядом с судьей, чтобы прояснить свою позицию. Лу Фэн, казалось, улыбнулся, но Ань Чжэ не мог видеть ясно, потому что этот человек повернул голову назад в следующую секунду.

Оставалась минута. Толпа демонстрантов стала более буйной и громкой.

Полминуты.

Десять секунд.

Они начали обратный отсчет.

– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…

Свет на крыше машины стал красным и ярким. Внезапно прозвучал зловещий звук сирены.

На несколько секунд толпа погрузилась в тишину.

*Бах!*

Раздались выстрелы. Лу Фэн не учувствовал в этом. Охранники у ворот открыли огонь.

Тишина охватила толпу, и никто не говорил ни слова. Наконец доктор открыл рот.

– Полковник…

Лу Фэн ничего не сказал. Он только повернулся и пошёл в сторону города, минуя всех, включая Ань Чжэ. Тихая толпа стояла как замершие марионетки. Они отреагировали только тогда, когда он приблизился, медленно расступаясь и открывая ему путь. Его фигура предстала глазам Ань Чжэ и перекрыла в памяти фигуру, которая отвернулась от городских ворот месяц назад. Ань Чжэ видел, как он отвернулся, но не видел, чтобы он шёл к кому-либо.

Судья рядом внезапно коснулся локтя Ань Чжэ. Ань Чжэ отреагировал немедленно. Он держал плащ Лу Фэна и руководство по работе, следуя за мужчиной. Однако у судьи были длинные ноги, и ему пришлось бежать, чтобы наверстать упущенное.

– Полковник.

Лу Фэн не ответил.

– Полковник, подожди минутку.

Лу Фэн не ответил.

– Полковник… – задыхался Ань Чжэ. У него не было особой силы, и этот бег повлиял на его голос. Он зазвучал немного мягче, когда он попросил: – Пожалуйста, помедленнее. Я не могу идти в ногу с тобой…

Полковник остановился и повернул голову, чтобы посмотреть на него.

Ань Чжэ всё ещё задыхался, подняв глаза.

– Полковник…

– Говори нормально, – Лу Фэн взглянул на него и холодно приказал: – Не кокетничай.

Ань Чжэ: «……»

Окончание главы