Бесконечное кровавое ядро / Infinite Bloodcore Глава 47– Без сострадания

Глава 47: Без сострадания

...

Океан желтого песка.

Тихий и неподвижный.

Большое солнце зависло в небе, сияя безграничным светом и жаром.

Песчаные дюны одна за другой простирались вдаль непрерывной волной, как необычные надгробия.

Песок внезапно начал шелестеть и посыпался со стороны песчаной дюны.

Активность все больше и больше росла, пока из беспокойного желтого песка не протянулась рука!

Рука была окровавленной и ушибленной. Казалось, как будто она растерялась, хватаясь за пустой воздух.

Рука среагировала спустя короткий момент, начав толкать и царапать с невероятным волнением и срочностью. Сначала ладонь, а затем и вся рука высунулась из песка. Дыра быстро расширилась, и наконец-то появилась голова юноши.

Когда эта неприметная голова наполовину высунулась, она открыла рот так сильно, как могла. Слабо выдохнув весь спертый воздух из груди, она начала жадно вдыхать жгучий воздух.

Этот сильный выдох сопровождали песчинки, брызнувшие изо рта и носа юноши.

«Кх, кх, кх!»

Юноша сильно закашлялся, потому что слишком сильно вдохнул.

Прокашлявшись, юноша медленно открыл глаза.

Несмотря на то, что он был в затененной части песчаной дюны, жгучий свет солнца колол его глаза, и он подсознательно прищурил их до тонкой линии.

Когда юноша ясно увидел окружения, хоть он немного это ожидал, его сердце поникло: «Пустыня... Я и правда в пустыне. Это та же пустыня, в которой ранее были Цан Сюй и другие?»

Этим юношей был Чжэнь Цзинь.

Он чуть не задохнулся на смерть. Когда он вдохнул в первый раз, самый опасный момент прошел.

Чжэнь Цзинь на короткое время отдышался, восстанавливая немного сил, после чего с трудом вытащил свое тело из пустынного песка.

Когда Чжэнь Цзинь перестал быть похороненным заживо, у него не было сил встать. Он склонился в песке, постоянно жадно глотая воздух и громко кашляя.

Он выкашлял слюну.

Песок в его рту окрасил слюну в желтый цвет.

Он поковырял в ухе, надул нос и встряхнул волосы, стряхивая крупицы песка с себя.

Эти действия продлились лишь короткий момент, так как Чжэнь Цзинь почувствовал, что его запас сил достигает пределов. Он был так напуган, что с полного поклона сел в полупоклон.

Он знал, насколько опасным был этот остров, и что было глупо использовать все свои силы. Полупоклон также мог помочь ему встать быстрее.

Окружения были тихими без единого следа ветра.

В дневное время было жгучее солнце, продолжающее жарить желтовато-бурую пустыню.

С первого взгляда пустыня казалась невзрачной и неинтересной. Здесь был только песок и не следа зелени.

Единственной яркой вещью был он сам.

Блондинистый парень уже не был привлекательным или чистым. Он весь был в грязи, выглядя, как крайне жалкая фигура.

Чжэнь Цзинь настороженно смотрел на все перед собой, однако, движений не было.

Он прошелся взглядом по окружениям, затем сосредотачивая взгляд на песчаной дюне за собой.

Он смотрел на песчаную дюну, и у него было ощущение, как будто он смотрел на молчаливое надгробие.

Чжэнь Цзинь одновременно боялся и был рад. Хотя он был похоронен в песке, он не был похоронен прямо под песчаной дюной. Он не был похоронен слишком глубоко, что дало ему шанс побега.

Он крепко схватил этот шанс и не был похоронен под подобной могиле песчаной дюной.

Поэтому юноша подсознательно рассмеялся: «Хе хе хе хе... Кх кх, хе хе хе».

Прошло некоторое время с тех пор, как он избежал опасности. Когда он подтвердил свою безопасность, в его сердце хлынуло чувство счастья.

Это чувство радости возросло, и через несколько мгновений было настолько сильным, что заполнило мысли юноши.

До такой степени, что смех Чжэнь Цзиня стал громче, и он смеялся до слез.

Он снова почувствовал, какой прекрасной была жизнь!

Ему казалось, что нужно было ценить каждый вдох, потому что он ранее не мог дышать, находясь под песком.

Он чувствовал, как его тело немеет. Эта боль была от раны. Похоже, что по крайней мере одно ребро сломалось, из-за чего Чжэнь Цзинь каждый раз ощущал боль в груди, пытаясь дышать.

Но подобная боль также сделала его невероятно счастливым!

Все это была радость от нового шанса на жизнь. Радость жизни была безграничной, как большие волны цунами, которые топили его.

На самом деле Чжэнь Цзинь уже много раз испытал подобное ощущение.

Строго говоря, первый раз был, когда он очнулся. Чжэнь Цзинь осознал, что нужно было дать бой, и он помог убить магического зверя серебряного уровня, злого синего волка. Все случилось слишком быстро. Конечно же, если хорошо подумать об этом прошлом моменте, Чжэнь Цзинь почувствовал всевозможные вещи, но он больше боялся, чем радовался.

Второй раз был в горной пещере. Тело Чжэнь Цзиня уже было поражено огненным ядом, и он храбро рискнул, атакуя обезьяно-медведя серебряного уровня. Чжэнь Цзинь чуть не умер, но Цзы Ди рискнула всем, чтобы его спасти. Чжэнь Цзинь в борьбе жизни и смерти ускользал из сознания с бессознательность, после чего наконец-то выжил. В тот раз он обнаружил, как даже обычный полевой цветок демонстрировал, что у жизни была безграничная красота, которую он мог ценить долгое время.

Третьим разом был лес клинконогих пауков. Когда близилась смерть, Чжэнь Цзиня внезапно привлекло воспоминание. Чжэнь Цзинь думал, что умрет, и не ожидал, что его тело внезапно трансформируется. Этот новый шанс на жизнь дал ему еще больше сомнений и интереса.

Четвертый раз был в момент, когда козье мясо вызвало коррозию хаотической магии в его теле, чуть не убив его. Когда юноша был спасен, его сердце еще больше ценило и восхищалось его невестой Цзы Ди.

Пятым разом была текущая катастрофа. С трудом сбежав из песков смерти, Чжэнь Цзинь был более счастлив, чем когда-либо.

«Из-за чего?» - Чжэнь Цзинь наслаждался этой эмоцией.

Он очень быстро нашел причину.

«Потому что это испытание - сила неба и земли. Будь то яд или магические звери, у меня все еще есть способность сражаться с ними. Но что я могу поделать, кроме как получать избиение, столкнувшись с неистовой песчаной бурей? Мне повезло выжить!»

Если бы Чжэнь Цзинь смог выбрать, он бы предпочел иметь дело с магическими зверями, а не с закрывшей небо песчаной бурей.

Подобная беспомощность и бессилие сделали его счастье выживания еще более сильным.

«Моя жизнь висела на волоске, выживание и правда было удачей. Тогда что насчет Цзы Ди и Цан Сюя?» - в разуме Чжэнь Цзиня появилась эта проблема, и его улыбка исчезла.

Его эмоции утешали его, говоря, что эти люди определенно были живы.

Но в то же время ледяная рациональность говорила Чжэнь Цзиню, что этих людей ждал плохой исход, а их выживание будет просто чудом.

Чжэнь Цзинь начал неизбежно волноваться, снова теряя надежду.

Его радостный настрой внезапно пошатнулся, вмиг исчезая без следа.

За ним последовало нежелание.

Исследовательская группа под лидерством Чжэнь Цзиня с большим трудом смогла победить группу белок. На миг показалось, что все стало лучше, после чего им был нанесен смертельный удар.

Возник страх.

Если он еще раз столкнется с такой же песчаной бурей, хватит ли ему удачи, чтобы бежать во второй раз?

Беспомощность и недоумение.

Как он мог продолжить двигаться вперед? Куда он пойдет?

Это было тяжело.

Он поклялся защищать свою невесту. Была ли Цзы Ди мертва? Если да, где ее тело?

К тому же, ему, как единственному потомку клана Бай Чжэнь, нужно было соперничать и стать лордом Города Белых Песков. Однако, он был пленен на этом острове и был на грани смерти. Как он мог сбежать с этого острова живым? Как у него мог быть шанс понести тяжелую задачу возрождения клана Бай Чжэнь?

Всевозможные эмоции сплелись вместе, из-за чего Чжэнь Цзиню снова стало трудно дышать.

В этот момент он чувствовал себя беспомощным и слабым.

Он попытался сдержать это чувство, вспомнил свой статус рыцаря-храмовника, но его слезы все еще тихо падали на землю.

Чжэнь Цзинь не вытирал слезы, позволяя им падать на сухой песок. Он наблюдал за тем, как его слезы промачивают песок. Каждая из них создавала крошечную ямочку, которая пыталась расшириться, но в итоге у влаги был свой предел, и она была ограничена очень-очень маленькой областью.

Для такой невероятной пустыни, нет, по сравнению со всей песчаной дюной эти дырочки были незначительными и жалкими.

«Прям как я».

Чжэнь Цзинь горько вздохнул.

Он снова начал искренне молиться: «О, бог, мой Великий Император Шэн Мин, ты - живой бог, ты - вечный победитель. Твой рыцарь, твой верователь, твоё дитя молится, чтобы услышать твой ответ и получить твою жалость. Я молю показать мне верный путь. Молю направить меня на путь храбрых шагов вперед...»

Чжэнь Цзинь в этой молитве бормотал с беспрецедентной многословностью и изобилием.

Невероятно ядовитый пустынный змей нашел Чжэнь Цзиня и быстро посчитал жалкого юношу жертвой.

Песчаный змей тихо приблизился, его чешуя напоминала цвет песка. Он выглядел, как зигзагообразная линия, тихо и быстро ползая по песку.

Приблизившись, пустынный змей внезапно прыгнул на спину Чжэнь Цзиня.

Но Чжэнь Цзинь не оборачивался в этот момент. Он просто вытянул руку и схватил змея в воздухе.

Пустынный змей широко раскрыл рот и изгибал тело, неистово сопротивляясь, однако, его горло не могло избежать непоколебимой руки Чжэнь Цзиня.

Тело пустынного змея длиной более полуметра окружило руку Чжэнь Цзиня.

Но Чжэнь Цзинь оставался неподвижным, будь то его тело в полупоклоне или рука. Они как будто были выкованы из железа.

Чжэнь Цзинь больше не молился. Он просто слушал последние вздохи жизни пустынного змея.

Он молчал и не поднимал голову, поэтому, когда пустынный змей был задушен насмерть, он даже не увидел лицо своего смертельного врага.

Солнце карабкалось все выше и выше.

Поверхность пустыни закипала, пока далекий воздух искажался и горел.

Светловолосый юноша медленно вышел с затемненной стороны песчаной дюны, и, как капля воды, потек в необъятную пустыню.

У юноши было привлекательное лицо, но в этот момент он весь был в грязи, а одет в лохмотья.

Мертвый пустынный змей был брошен ему на плечо, как цепь.

Пустынный змей отличался от обычных. Его закрученный хвост напоминал людям изготовленные гоблинами металлические пружины.

Даже обычные змеи диковинно выглядели на этом странном проклятом острове.

Чжэнь Цзинь больше не плакал, он стал безэмоциональным.

Он знал один принцип...

Возможно, у богов было сострадание, возможно, у рыцарей было сострадание, возможно, у людей было сострадание...

Но у природы его не было.

Окончание главы