Сила притяжения Глава 45. Ша, ша, ша (10)

Глава 45. Ша, ша, ша (10)

В школе почти все учебные корпуса были пятиэтажными, а высота большинства студенческих общежитий не превышала четырёх этажей. Они располагались рядами и соединялись последовательно. Это не та высота, на которой нужно устанавливать лифт.

В этом огромном кампусе не так много мест для установки лифтов. Здесь есть общежитие для иностранных студентов. Медицинские и химические здания были немного выше и требовали перевозки большого количества оборудования. Также имелось административно-офисное здание высотой в двадцать четыре этажа. Менее трёх лет назад были построены два многоэтажных общежития.

Одно общежитие для учителей, другое – корпус общежития математического факультета. Первая причина, по которой математический факультет пользовался преимуществами общежития с лифтом, заключалась в том, что они изначально жили в одном из самых старых и ветхих общежитий в школе. Вторая причина заключалась в том, что президент университета Цзиньцзин изначально был профессором математического факультета.

Среди семи существующих человек был только один студент математического факультета – Се Сянъюй. Первоначально разорванная цепочка отношений теперь приобрела слабую связь, но этой корреляции явно недостаточно, чтобы что-то доказать.

Ли Иньхан предположила:

– В общежитии математического факультета есть лифт, но может ли он доказать, что человек, оставивший запись, – с математического факультета? Нельзя полностью исключить медицинское отделение, химико-технологическое отделение и даже персонал в административном здании.

Нань Чжоу стоял на лестничной клетке на верхнем этаже общежития математического факультета, когда она задала этот вопрос. На лестничной клетке было солнечно. Тем не менее, даже когда осеннее солнце освещало его тело, было холодно.

Нань Чжоу сделал один шаг вниз. Этим утром он вернулся в свою спальню и даже успокоился, чтобы выбрать себе новую одежду. Подошвы его ботинок «Мартин» с ремешками стучали по полу, и на лестничной клетке раздалось отчётливое эхо. Нань Чжоу посмотрел на всё ещё тусклый свет в коридоре.

– В записи есть небольшая подсказка.

– Что?

– Когда он сбежал, – объяснил Нань Чжоу. – Слышался звук на заднем плане.

Ли Иньхан изо всех сил пыталась вспомнить это, но ей не удалось. Она только что погрузилась в темноту и очень нервничала. Поспешные шаги отвлекли всё её внимание, и ей было наплевать на всё остальное.

Нань Чжоу взглянул на Цзян Фана.

Цзян Фан кивнул, подтверждая суждение Нань Чжоу.

– Да. Это жужжащий звук.

Ли Иньхан: «……» Значит, у больших шишек свои собственные магнитофоны, не так ли?

На основании этой подсказки она глубоко задумалась над этим. Жужжащий звук…

*Гул…*

Нань Чжоу только что посмотрел на свет.

Ли Иньхан осенило:

– Светочувствительный датчик со звуком!

Поздней ночью, когда в коридоре стояла тишина, лампочки издавали такой низкий гул, когда слышались шаги. Окрестности сразу засветились. Это лёгкий звук горящей вольфрамовой проволоки. Лампочки в коридорах школы предоставлялись той же компанией, а поверхности были покрыты светочувствительными материалами. Это означало, что время, когда записывающее устройство работало, вероятно, было поздней ночью.

Поздняя ночь. Лифт. Кроме того, человек, оставивший сообщение, хорошо знаком с распределением комнат. Он достаточно знаком, чтобы пользоваться лифтом и незапертой комнатой, дабы избежать шороха. Как будто он там жил.

Сделать какой-то вывод, объединив эти элементы, несложно. Место, где пропал человек, скорее всего, было общежитием математического факультета. Это то самое место, где они находились – эта лестничная клетка.

Волосы на теле Ли Иньхан прямо встали дыбом. Она стиснула зубы и спросила:

– Возможно… человек, оставивший сообщение, находился в здании лаборатории или офисном здании поздно ночью… Кроме того, если он вот так бегает по зданию общежития, то почему до этого не попросил помощи? Если он с математического факультета, значит, в здании должны быть люди, которых он знает, верно?

Нань Чжоу предложил:

– Докажи это.

– Как?..

– Найди комнату.

Если бы человек, оставивший сообщение последним, появился в общежитии математического факультета, рядом с лифтом располагалась бы пустая комната, которая не заперта. Там также имелся бы шкаф, в котором можно спрятать человека.

Вскоре после этого троица уже стояла перед комнатой на пятом этаже. В пятницу днём студенты-математики уходили на занятия или сидели в библиотеке. Старшеклассники, которым не нужно усердно учиться, в это время были счастливы в постели, завернувшись в одеяла. Это означало, что днём по коридорам общежития бродило мало людей. Воцарилась удушающая тишина.

Нань Чжоу держался за дверную ручку и подражал человеку в ту ночь, медленно нажимая её. Как будто он боялся спугнуть призрака в темноте.

Пружина замка издала глухой звук. Он был настолько тихим, что им можно пренебречь. Однако для владельца диктофона, который пришёл, спасаясь от смертельной ситуации, звук мог прозвучать как гром. Как они и думали, дверь оказалась не заперта.

Подул холодный ветер, и дверь отворилась. Вся сцена внутри медленно открылась им троим. Здесь давно никого не было. Свидетельство тому – тонкий слой пыли, скопившийся на светлой плитке пола. Ли Иньхан хотела войти, но увидела, что двое крупных игроков не собираются входить, и отпрянула.

Нань Чжоу прошептал:

– Ничего.

Затем он снова посмотрел на Ли Иньхан. Девушка чувствовала себя посредственной ученицей, которую заметили в классе, но она просто хотела ускользнуть, как рыба. В конце концов, ей пришлось стиснуть зубы и смотреть на пол перед собой, как этим двум людям.

Возможно, это произошло из-за паники. Она посмотрела несколько раз, но ничего особенного не увидела. Это просто подсобное помещение. В комнате стояло три или четыре шкафа. Одним из них был прозрачный офисный книжный шкаф со стеклянными раздвижными дверцами. Сквозь пыльное серое стекло она смутно могла видеть несколько пустых тёмно-синих коробок для документов, сложенных вертикально и горизонтально.

Остальные шкафы были точно такими же, как и стандартные шкафы из свинцово-серого железа в школьных общежитиях. Сломанные и ненужные гардеробы, вероятно, перенесли в это заброшенное место. В углу валялось несколько расщеплённых или отсутствующих частей веников.

Стояли стопки курьерских коробок, а также шесть или семь стульев с логотипом «Университет Цзиньцзин» и горшок с мёртвыми суккулентами на подоконнике. Шторы так плотно задернули, что они не пропускали ни капли света. Горшечные растения забыли за занавесками, и теперь они тихо умерли без света.

Тёмная помойка.

После долгих наблюдений, от лодыжек Ли Иньхан поднялся лёгкий змееподобный озноб, отчего ей стало очень неуютно. Она осторожно спросила:

– Эм, это должно быть последним укрытием того человека?

Нань Чжоу кивнул и посмотрел на неё так, будто ждал.

Ли Иньхан: «……»

После долгого наблюдения друг за другом Ли Иньхан немного смутилась. Она коснулась своей головы.

– Я всё торможу. Я действительно ничего не нашла. Или Учитель Нань, ты можешь сказать мне прямо…

Нань Чжоу холодно сказал:

– Ты должна хорошо смотреть.

Мышцы спины Ли Иньхан подсознательно напряглись. Она, возможно, бросила школу и рано вошла в общество, но у неё всё ещё оставались пугающие мускульные воспоминания об этом типе ошеломляющей ауры учителя. Только сейчас Ли Иньхан была убеждена, что Нань Чжоу – учитель.

Нань Чжоу сказал ей:

– Этот инстанс очень сложный. У тебя должны быть знания и силы, чтобы защитить себя. Смотри хорошо.

Ли Иньхан не могла не вздрогнуть. Она не смела больше надеяться на Нань Чжоу и сосредоточила всё своё внимание на комнате. Когда она успокоилась, в её сердце ворвалось чувство дисгармонии. Где оно…

Её лицо побелело, и она потеряла голос.

– Следы!

Услышав ответ, Нань Чжоу вернулся в комнату. Да, следов не было. В эту комнату давно никто не заходил. Вечеринка прошла неделю назад. Если бы кто-то действительно сбежал отсюда, следы в пыли доходили бы до железного шкафа. Так почему следов нет?

Ли Иньхан пробормотала:

– Разве этот человек не прятался здесь? Мы ошиблись?

В это время в комнату вошёл Нань Чжоу. Он сделал несколько шагов по светлой плитке и оглянулся. Следы были исключительно чёткими. Нань Чжоу повернулся и пошёл к шкафу, ближайшему к двери. Он встал перед ним и задумчиво опустил голову.

С момента входа в инстанс они испробовали разные методы. Они искали Ху Ли, находили подсказки от самих себя, пытались жить жизнью персонажей и пошли в комнату 403. Тем не менее, они не нашли никаких реальных зацепок.

Игра не должна быть такой. Это игра, и всегда должны найтись решения и подсказки. Даже если изначально это неразрешимая проблема, прячущийся за ней программист и GM попытались бы найти разумное решение. Это как…

Нань Чжоу закрыл глаза, и перед ним промелькнули фрагментарные сцены.

Полная луна в небе. Улыбающиеся, доброжелательные или злые лица. Острая жгучая боль, когда его тело прошил ток…

Если нет ответа, все загадки бессмысленны. Так называемая игра точно такая же.

Нань Чжоу приложил все усилия и открыл шкаф перед собой. Внутри оказалось пусто. В углу шкафа лежала только куча гнилых тряпок, от которых исходил неприятный запах тухлого молока.

Он услышал позади себя вздох сожаления Ли Иньхан. Тем не менее, он не остановился и открыл по очереди несколько шкафов. Все они были одинаковыми. В них не нашлось ничего полезного.

Поскольку следов не нашлось, Ли Иньхан не была уверена, что это та самая комната, в которой скрылся человек. Она сознательно взглянула на Цзян Фана.

Если Цзян Фан скажет им уйти, Нань Чжоу его послушает. Цзян Фан прислонился к двери и не собирался уходить. Он наблюдал за спиной Нань Чжоу со звёздным доверием и признательностью в глазах.

Нань Чжоу почувствовал пристальный взгляд позади себя и повернул голову. Цзян Фан ободряюще кивнул ему.

Находи не торопясь, не спеша думай.

Нань Чжоу встал и на мгновение задумался. Затем он вернулся к первому шкафу. Это ближайший к двери шкаф. Если бы он сам являлся человеком, который оставил запись и должен спрятаться, он бы выбрал шкаф, распложенный ближе всего к двери, и который с наименьшей вероятностью шумел бы.

Он снова открыл шкаф, и оттуда просочился гнилой запах. Глаза Нань Чжоу сказали ему, что там нет ничего, кроме грязных тряпок. Тем не менее, он присел. Половина его тела находилась в шкафу, и он использовал только руку в качестве метода восприятия, чтобы ощупать все углы.

Всегда найдётся ключ к решению проблемы. Мгновение спустя кончики пальцев Нань Чжоу чего-то коснулись. Было тяжело, так что это не тряпка. Нань Чжоу переместил вещь с кончика пальца на ладонь. Он несколько раз прикоснулся к ней и подтвердил её форму, прежде чем встать. Он повернулся к двум другим людям и протянул им раскрытую ладонь.

– Я нашёл это.

Ли Иньхан на мгновение смутилась. Руки Нань Чжоу явно ничего не держали. Однако Цзян Фан вошёл в комнату и, естественно, положил палец на ладонь Нань Чжоу. Двое мужчин посмотрели друг на друга.

Ночью, когда звук «ша-ша» неумолимо приближался, человек, прячущийся в шкафу, трясся и делал слишком много движений. Таким образом, он кое-что потерял – ключ из своего кармана. Ключ можно потрогать, но его нельзя увидеть. Он прямо как его владелец. Так было в записи.

«Мы не должны были туда идти. Этого места не существует, поэтому мы не можем существовать…»

Существование ключа стерли из их восприятия. Если что-то невидимо для всех, то с точки зрения общества этого не существует. Так и с людьми.

Цзян Фан взял невидимый ключ и быстро вышел. Его просьба казалась простой и ясной.

– Найдём комнату Се Сянъюя.

Мужчина пропал в общежитии математического факультета. Се Сянъюй – единственный ученик-математик среди них. Между ними должна быть связь.

Комнату Се Сянъюя найти оказалось несложно. Она находилась на восьмом этаже, под номером 0814. Просто все вышли, а дверь была заперта.

Цзян Фан взял несуществующий ключ и попытался её открыть. Нань Чжоу посмотрел на таблички с именами у двери. В 0814 проживали четыре человека: Се Сянъюй, Ю Минь и Лю Шуоци.

Как бы он ни концентрировался, это была единственная идея в его голове. Здесь живут четыре человека. На табличке три имени. Каждый раз, когда он замечал проблему, она автоматически уходила из его головы, оставляя лишь слабую тень. Это была тень змеи в чашке.

Нань Чжоу снова закрыл глаза. Он думал об утре. Утром он вернулся в свою спальню. Произошёл беглый осмотр, и Нань Чжоу занял своё место. Остальные три человека лихорадочно учились, поэтому было понятно, что они не поздоровались с ним.

Затем, когда Нань Чжоу случайно прикоснулся к соседу по комнате, сидящему рядом с ним, парень испугался и подпрыгнул. Что тогда сказал сосед по комнате? «Нань Чжоу, ты кот? Почему ты так тихо ходишь?»

Это было тогда, когда Нань Чжоу почувствовал себя немного странно. Казалось, что… его существование стало приглушённым, и другим трудно это воспринимать.

Что, если Ху Ли и исчезнувший человек, оставивший сообщение, были вовлечены в нечто подобное? Другие люди забыли Ху Ли, и только диктофон запомнил его немного. То, как Ху Ли был забыт, очень походило на их нынешнюю ситуацию. Они, игроки, даже не знали имени человека, который умер и оставил сообщение.

…Какая ужасная взаимосвязь и совпадение. Ещё более пугающим было то, что тот, кто оставил послание, также неизменно обнаруживал, что связи между ним и миром постепенно обрываются.

Никто не мог его видеть, слышать или чувствовать его. Всё это произошло после того, как он начал слышать звуки «ша-ша». Хотя он бежал и кричал в своём знакомом коридоре общежития. Хотя он тряс своего спящего соседа по комнате. Хотя он стучал в двери других комнат, прося помощи. Хотя он бегал по лестнице и коридору посреди ночи, издавая громкий звук шагов…

Никто ему не ответил и никто его не спас.

Нань Чжоу подумал о кладовой, которую они только что нашли. За той дверью, где пол покрыт пылью, грязные следы, скорее всего, были. Просто они их не увидели.

Нань Чжоу закрыл глаза и руками ощупал таблички с именами, висящие у двери. Ему нужно было доказать свою гипотезу. Знаки могли удалить. После того, как предыдущие жители уехали или переехали в другие комнаты общежития, эти имена могли удалить и заменить новыми.

Нань Чжоу достал табличку с именами и держал её в руке. Имя было выгравировано рельефными буквами. Нань Чжоу прикоснулся к ним одному за другим.

Се Сянъюй, Ю Минь, Лю Шуоци…

Затем он прикоснулся к имени совершенно незнакомого человека. Он тихо произнёс имя в своём сердце.

«Цзо…»

«Цзя…»

«Мин».

Цзо Цзямин.

У человека, оставившего запись, наконец-то появилось имя. Как только Нань Чжоу собирался заговорить…

*Ша-ша*

*Ша-ша*

*Ша-ша*

Шорох, внезапно раздавшийся в его ушах, был слишком тонким и загадочным. Казалось, это насмешка над неспособностью Нань Чжоу помочь себе.

Окончание главы