Проект №8: «Сасори» Глава 3. «Мое имя…»

В странном месте на границе с реальностью, вне времени.

      Я очнулся в темном пустом пространстве, вокруг не было абсолютно ничего. Ни звуков, ни запахов, лишь собственные мысли.

      «Значит, вот я и умер, да? Но, что это было за сообщение? Игра пройдена… Я не ослышался? Это какая-то шутка?! Неужели мне настолько не повезло?! Да уж… Умереть на последнем боссе! Богиня удачи явно не на моей стороне…»

      Немного осмотревшись, я так и не нашел чего-нибудь, за что можно было бы зацепиться взглядом. Однако как раз в этот момент где-то вдалеке появился едва различимый силуэт, медленно приближающийся ко мне.

      Меня переполняли сложные эмоции, а в голове рождались самые бредовые варианты.

      «Кто бы это мог быть? Какой-то бог? Но какой?»

      Я никогда не был глубоко верующим человеком, особо не задумывался о загробной жизни, перерождении, да и прочие байки такого рода всегда игнорировал. Но я не мог не думать об этом сейчас, когда моя... жизнь висела на волоске.

       Передо мной предстала юная бледнокожая девушка, не носящая никакой одежды, с невероятно длинными волосами, которые слегка касались бы пола, если бы он здесь, конечно, был, и чистыми белыми глазами им в тон. Кого-то она мне напоминала, но я никак не мог вспомнить сходу, да и ситуация не располагала.

     — К-кто Вы? — спросил я у нее, не скрывая своего волнения, но ответа так и не последовало.

      Девушка подошла ближе и развела руки в стороны. Я хотел отступить, но почему-то меня непреодолимо тянуло к ней. Я шагнул вперед и «растворился» в ее объятиях.

     — Мое имя… Кагуя Ооцуцуки, ??? — она говорила тихо и не спеша, но в ее словах не было ни намека на эмоции.

      Я не смог разобрать ничего, кроме имени этой девушки, однако… ее губы продолжали двигаться. Хотя, даже услышанное тогда сильно удивило меня, ведь я наконец понял, кто она. Вот только передо мной предстала совсем не «та» Кагуя, а ее очень ранняя версия, или что-то вроде того, да и глаза на лбу у неё еще не было.

      Вскоре я уже не мог сдвинуться с места, не мог выдавить и слова, даже с мыслями собраться не мог… Растерянность на моем лице сменилась безразличием, глаза потускнели, и я вновь потерял сознание.

***

8 ноября. 20-й год до рождения Наруто Узумаки.

Сунагакуре но Сато. («Деревня, скрытая в песках»)

      В укрепленном ущелье, позади скалистых утесов, находящихся прямо посреди пустыни, располагалось небольшое военное поселение. Необычное место, но и люди там жили тоже не обычные, ведь оно являлось одной из скрытых деревень ниндзя — местом, где они рождались, обучались и… умирали за интересы своей страны.

      Деревня состояла из множества небольших домиков, построенных из обработанной глины и песка, включая даже резиденцию Казекаге — главного и, как правило, сильнейшего ниндзя селения.

Каге — 影 («Тень»)

      В одном из таких домов, освещенном лишь слабым естественным светом, проникающим внутрь сквозь узковатые круглые окна, поселилась молодая пара ниндзя и их первенец. Красивая девушка держала новорожденного младенца, нежно покачивая на руках. Мальчику достались ее глубокие карие глаза, а волосы, красные как кровь, были точь-в-точь как у отца.

     — Малыш, Сасори, — огласила она его имя с теплой улыбкой на лице, обращаясь к плачущему сыну. — Бабушка хотела, чтобы тебя звали так, — сказав это, девушка перевела взгляд на своего мужа, который стоял возле входной двери.

     — Да, прекрасное имя, — он кивнул в знак согласия и подошел к ней, приобняв жену одной рукой.

      Хоть им и хотелось растянуть этот момент, через несколько минут они уже вышли из дома вместе с ребенком и направились к зданию совета. Его родители не могли расслабиться и насладиться спокойной семейной жизнью, ведь все ниндзя имели обязанности перед деревней.

      Время летело незаметно.

      Сасори обучался необходимым навыкам, языку и прочим вполне обычным вещам. Жизнь в Суне текла своим чередом. Уходя на миссии, его родители оставляли свое дитя под присмотром бабули Чие. Она была лучшим ниндзя-медиком в стране, а также важным членом совета, поэтому почти всегда оставалась в деревне и могла присмотреть за малышом. Так и проходили его первые годы в этом мире.

***

4 августа. 14-й год до рождения Наруто Узумаки.

Здание совета деревни.

      В личной комнате Чие сидел пятилетний мальчуган и внимательно изучал какой-то свиток. Пару дней назад его родители отправились на поле боя и, как обычно, отдали Сасори на попечение бабушке.

      В прошлом месяце Коноха («Деревня, скрытая в листве») развязала новую мировую войну, и Суна была одной из сторон конфликта. Из-за сложившихся обстоятельств Академия ниндзя деревни набирала в этом году даже детей младше шести лет. Хотя для зачисления и не нужно сдавать никаких экзаменов, у поступающих проверяется базовая предрасположенность к «Ниндзюцу» и «Гендзюцу». В Академии Суны действовало правило, запрещающее учиться людям, у которых нет таланта хотя бы к одному из этих двух направлений.

Дзюцу — 術 («Техника»)

      Сасори планировал попасть в Академию уже с началом нового учебного года, а благодаря положению своей бабушки он имел доступ к некоторым базовым знаниям и мог изучать интересующие его вещи.

      Через некоторое время дверь комнаты, в которой обучался мальчик, приоткрылась, и Сасори, заметив это, сразу же вскочил с пола и побежал на встречу вошедшему с улыбкой до ушей. Мальчик знал, что это могла быть только его бабуля Чие. Однако он быстро взял себя в руки и насторожился, когда увидел печальное выражение на ее лице.

     — Я должна… кое-что тебе рассказать, малыш… — с трудом выдавила она из себя, подойдя к любимому внуку, и взяла его за руку, крепко сжав ее в своей.

      Даже в невоенное время, смерть — не редкость в жизни этих людей. В войнах же ниндзя гибнут постоянно, а некоторые селения и вовсе исчезают с лица земли. Не удивительно, что в недавнем сражении уже появились первые жертвы.

      Узнав о потере родителей, Сасори на время охладел и закрылся в себе, не показывая своих истинных чувств даже обеспокоенной его состоянием бабушке, но со временем Чие смогла заинтересовать мальчика своими марионетками. Сперва она преподносила все нужные навыки как своего рода игру. Ее внук проявил невероятный талант в создании кукол, но пока с трудом управлял ими, потому что для этого требовалось уверенное владение чакрой и наличие специальной техники.

      Пару недель спустя ему удалось закончить изготовление парочки простеньких марионеток ростом с ребенка. Конечно, в этих куклах не предусмотрено наличие оружия и серьезных механизмов, как в боевых марионетках, да и в целом они слишком примитивны, но для пятилетнего мальчика создать нечто подобное — это просто: «Невероятно…» — а его бабулю удивить не так легко.

      Правда, к простым «игрушкам» он быстро потерял интерес. Обычные куклы все равно не могли заменить ему родителей. Но в его голове постоянно рождались навязчивые идеи, как улучшить свои творения, чтобы приблизиться к этой цели.

     Близился день зачисления в Академию, а мальчик, по имени Сасори, проводил все свободное время тренируясь в контроле чакры: улучшал владение нитями кукловода, и, конечно, оттачивал навыки, необходимые для производства марионеток, в своей новой мастерской.

Окончание главы