Опавшие мечты Фан Хуа Глава 6. Первая встреча с Красным Деревом

Десятый день десятого месяца.

Наконец-то мое ожидание длиною в целый год закончилось.

Я терпела до последнего. Хотя у меня была хорошая память, у меня не было никакой возможности сказать, чего я хотела, хотя я и дошла до того, что выучила это наизусть. Во всем был виноват Фан Хуа, потому что он легко забывал то, о чем говорил раньше.

Фан Хуа сказал, что, если кто-то перестает беспокоиться о чем-то, он не будет постоянно думать об этом. И если кто-то в конце концов полностью забудет об этом, это будет не поводом для сожаления, а своего рода радостью.

Трудно понять, верно?

Для такого человека, как он, который либо постоянно молчал, либо изрекал целую кучу малопонятных слов и фраз – я предпочитала просто игнорировать его.

Я втянула в себя воздух. Засунув руку в рукав, я небрежно бросила еще один взгляд на календарь. Сегодня был десятый день десятого месяца. Это был важный день, потому что соглашение между нами в ту ночь, когда он напился, было назначено именно на этот день. И даже если он сейчас попытается обмануть меня, я все равно тем или иным способом добьюсь своего.

Рано утром он едва поднялся с постели, как я уже тихо сидела на табурете в своей комнате с маленькой сумкой, бдительная и полная надежд. Затем я услышала звук закрывающейся входной двери. От волнения забыв про все на свете, я быстро подцепила свою сумку длинной тонкой веткой, перекинула ее через плечо и бросилась за ним.

Таким образом я последовала за ним на некотором расстоянии.

Он шел по очень отдаленной, укромной тропинке, где рос высокий и изящный бамбук. Изумрудно-зеленые стебли казались изгородью, устремленной к небесам, и дарили ощущение легкой прохлады. Его бледно-фиолетовый силуэт постоянно пропадал из виду, скрываясь в зарослях, он часто подносил руку ко лбу, чтобы вытереть пот. Время от времени ветерок раздувал его рукава, придавая его фигуре исключительную самобытность.

Я осторожно продвигалась шаг за шагом среди сухих ветвей. Время от времени ветка на моем плече с громким шумом ударялась о бамбуковые стебли. Но Фан Хуа, казалось, ничего не замечал. Насколько я могла судить по его виду, он казался доведенным до исступления.

Пройти мимо бамбука было очень просто. Его аромат волновал мои чувства, смешиваясь с ароматом лекарственных трав и цветов, се это вместе поднимало мне настроение. Я расправила грудь и сделала глубокий вдох. Именно в этот момент фигура ифу, казалось, уменьшилась, а потом и вовсе исчезла из виду.

Я была потрясена. Отбросив сумку в сторону, я поспешила вперед на четвереньках, стремясь найти его, спотыкаясь и поскальзываясь в спешке. Наконец, я приземлилась, шлепнувшись на живот и задрав в воздух задницу…

Дальше был край нависающего утеса, и опушка бамбукового леса заканчивалась недалеко от его края. Внизу раскинулась долина, равнины и горные склоны которой были усеяны цветами. Ифу ловко слетел вниз, грациозно выпрямившись, при этом рукава его одеяния слегка развевались за ним, подобно струям пурпурного тумана, и все это вместе составляло картину ни с чем не сравнимой красоты.

Айя(1), ради всего святого… неудивительно, что он путешествовал, не заботясь ни о чем на свете, даже если кто-нибудь другой попытался бы проследить за ним.

Это было потому, что он был уверен, что другие люди не смогут последовать за ним вниз.

И что теперь? Даже если бы я сделала веревку из своей сумки, чтобы спуститься вниз, даже если бы я использовала все доступные фиговые листья, этого все равно было бы недостаточно. Я больше не могла этого выносить и в ярости пнула землю ногой, а потом начала отползать назад, виляя задницей.

Самое большее, что я могла сделать, это просто лежать и смотреть.

На самом деле, то, что открывалось моему взору с такого расстояния, не было таким уж плохим. Среди лекарственных растений и загадочных цветов виднелся участок желтой земли, из которого поднимался небольшой холм, похожий на могильный курган.

Фанг Хуа апатично стоял рядом с ним.

Спустя долгое время он медленно поклонился, а потом сделал шаг на вершину холма. Он выглядел довольно лихим и энергичным, одна его рука покоилась на колене, а другая протянулась вперед, чтобы легонько погладить что-то.

Такая непочтительная поза, но она излучала ауру глубокой скорби.

Его рука прикасалась так нежно, словно писала что-то по памяти на маленьком кусочке огненно-красного сухостоя, воткнутого в желтую землю. Я прищурила глаза, потом потерла их, но мне пришлось отказаться от попыток прочитать что-то настолько сложное. Я повернулась, чтобы внимательно изучить его лицо, и была поражена. Прожив с ним все эти годы, я никогда еще не видела его таким одиноким. Кажется, он погрузился в свои собственные мысли и был захвачен ими, впитывая воспоминания прошлых лет. Единственным исключением было то, что его палец все еще нежно поглаживал тот кусок красного дерева…

На его лице появилась улыбка, но родинка в форме слезы создавала впечатление, что он плачет.

Только много, много лет спустя я узнала, что то дерево было Деревом Фан Хуа. Потому что впоследствии кто-то сказал мне, что кусок Дерева Фан Хуа когда-то был самим Зверем Фан Хуа. Просто Зверь Фан Хуа сначала превратился в дерево, а потом оно засохло.

***

(1) aiya - айя, распространенное китайское междометие, похожее на "ащщ!" или "проклятие!"

Окончание главы