Опавшие мечты Фан Хуа Глава 5. Опьяненный вином

Я никогда не знала, в чем отличие между Зверьми и людьми. Было ли это из-за того, что люди ели Пять Зерен, в то время как Зверь Фан Хуа понимал вкус цветов? Ифу был добрее ко мне, чем любой другой человек в мире. Он был зверем Фан Хуа, но все равно был красивее любой человеческой девушки.

Каждый год в десятый день десятого месяца ифу всегда уходил куда-то один, возвращаясь усталым и сонным. Его белоснежные сапоги по возвращении были покрыты коркой желтой грязи, от них также шел густой запах какого-то благовонного дерева. Затем он проводил целый день в одиночестве в своей комнате, заливая свои печали вином. В то время он был похож на любого из тех влюбленных, отвергнутых молодых людей. Но мне нравилось смотреть, как он пьет, потому что только тогда он вел себя как обычный смертный человек, распутный и потакающий своим желаниям.

Ифу в самом деле был очень красивым.

Маленькая лампа дарила бледно-желтый свет, нежный и мягкий. Родинка цвета киновари под уголком глаза Фан Хуа была красной, как пламенеющий огонь. Его глаза прятались в тени длинных ресниц, а в складке между бровями изо всех сил пыталась скрыться печаль. Сидя таким образом, он наливал себе чашу вина, чтобы насладиться им, при этом каждое его движение было наполнено неудержимой утонченностью.

Помню, кто-то однажды сказал мне, что родинка под глазом в форме слезинки означает, что у этого человека будет жизнь, полная несчастий и разочарований.

Устойчивость Фан Хуа к алкоголю была не очень хорошей. Несмотря на это, он говорил больше обычного, когда напивался.

- Разве среди смертных нет поговорки? Что один миг опьянения может отделить вас от тысячи бед? Почему же я не могу напиться даже после тысячи чаш? - он покачнулся и попытался указать на меня, но обнаружил, что не может удержать равновесие. Поэтому он махнул рукавом, отказавшись от бесполезного движения, и продолжил заливать вино из кувшина себе в рот. Его одежда уже промокла насквозь.

У него все еще достаточно лица, чтобы называть себя трезвым, усмехнулась я.

Я подцепила кусочек редьки(1) своими палочками для еды, завернула его в манту и положила в рот. Подняв глаза, я бросила на него быстрый взгляд, после чего стукнула кулаком по столу.

- Ифу, зачем ты тратишь вино впустую? Потребовалось так много труда для того, чтобы сварить хотя бы половину этого кувшина.

Он замер, ошеломленный, но прошло много времени, прежде чем он понял и сел, заботливо обняв кувшин. Его зрачки, уставившиеся на меня, были полны всепоглощающей скорби.

- Ты вонючий негодяй, я растил тебя целых два года, но, кажется, ты все равно не стоишь даже кувшина вина.

Тц.

Продолжай пить.

Ты растил меня два года, но все еще не можешь сказать, что я женщина.

Я затряслась от смеха, бросив на него косой взгляд. Он громко болтал, поставив одну ногу на скамейку, потом вытянулся во весь рост и поднял руку, чтобы подцепить палочками огромный кусок мяса. Затем он откусил большой кусок манту, чтобы запихнуть его в рот.

Благородная госпожа не опускается до уровня пьяницы.

Внезапно пара тонких, как нефрит, рук протянулась, чтобы коснуться моей руки. Прежде чем я успела отреагировать, его руку наощупь спустилась вниз, к моему запястью. Вздрогнув, я почувствовала, как мурашки побежали по моей коже и...

...я громко закричала:

- Нехорошо!

Эти нежные, безупречные руки схватили мои палочки для еды. Его внезапный рывок заставил мое тело врезаться в угол стола, удар пришелся прямо по двум участкам плоти. Боль заставила меня сделать глубокий вдох.

...я расплакалась.

Повлияет ли это на их рост? Я уже выглядела как сорванец. Я впилась в него взглядом, в мой вечный признак плохой удачи(2).

- В течение двух лет ты ел то и это, разве тебе это уже не надоело? - Фан Хуа нахмурил брови. Он был пьян, и, посмотрев на мясо некоторое время, он опустил палочки для еды, чтобы положить себе в рот жирный кусочек.

Ахххххххххх...

Этот парень заслуживает смерти, он снова дурачится со мной.

Я широко раскрыла глаза и посмотрела на него.

- Тебе не разрешается выплевывать это.

Выражение его лица сменилось на крайне угрюмое. В конце концов, он все-таки проглотил. Не шути со мной. Кто знает, как дорого нынче стоит мясо?

- ...вкус все такой же отвратительный, каким я его запомнил.

- Такой любитель цветов, как ты, не должен пытаться есть мясо, как я. Если ты к этому не привык, не отбирай его у меня в следующий раз, когда твое пьянство возьмет над тобой верх.

- Вообще-то, кто-то однажды уже кормил меня этим в прошлом. - он отбросил палочки для еды в сторону и плюхнулся на скамейку. Раскинув рукава веером, он растянулся на столе, а его голос понизился до едва слышного шепота. - Тогда тот вкус был не так уж трудно переварить.

Ах.

Потрясающее откровение. Я подлетела к нему и спросила:

- Ифу, кто тебя кормил?

Он разочарованно поднял голову, опустив на глаза ресницы.

- Прошло очень много времени, достаточно долгое время, чтобы я уже забыл того человека.

Прости меня. Мое лицо не может спрятать выражение недоверия.

Он вдруг улыбнулся и взял себя в руки. Расправив рукава, он посадил меня к себе на колени. Пьянство, должно быть, было заразительным, потому что даже у меня слегка кружилась голова. Голова Фан Хуа покоилась на моей шее, его блестящие, черные как вороново крыло волосы беспорядочно рассыпались по моему телу. Однако его голос был нежным и мягким, как у женщины, подобным весеннему ветерку, что снова вызывает к жизни даже спустя самое долгое время, и эта нежность волновала мое сердце. Его ресницы дрожали от тяжелой печали, а след киновари под глазом был похож на слезинку. На него было страшно смотреть.

Он сказал:

- Это твое выражение лица очень похоже на его...

Он никогда раньше не говорил со мной таким тоном.

Его руки прижали меня еще крепче, теплое дыхание коснулось моего лица, неся пьянящий, сладкий аромат. Кажется, мои уши горели, и я могла только слушать стук своего сердца, пока он держал меня в своих объятиях. Фан Хуа, должно быть, сейчас горевал. До кого он снова пытался достучаться, обнимая меня...? Внезапно я почувствовала еще большую тревогу, чем раньше.

- Ифу, ты пьян.

Я не знаю, где я нашла прилив сил, чтобы оттолкнуть его.

Послышался звук опрокидывающегося стула.

Он упал на пол и засмеялся. Каплевидная родинка дрожала, и Фанг Хуа смеялся до тех пор, пока у него не перехватило дыхание, после чего на его лица промелькнуло странное выражение, отягощенное печалью.

- ...ерунда, если это я, то я могу выпить 1000 чашек и не опьянеть.

Что-то слегка сдавило мое сердце, словно на него внезапно навалили какую-то непонятную тяжесть.

Я даже не поняла, что спровоцировало его в первую очередь, когда я опустилась на колени с намерением поднять его. Но вместо этого он потащил меня и перевернулся, после чего мы вдвоем упали на длинную и узкую кровать(3).

Ахххх.

Ахххххххххххххххххххххххххх...

ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ!?!

Он обнял меня и сказал тихим, полным одиночества голосом:

- Останься со своим ифу в постели на ночь.

Я несколько раз сглотнула и уставилась на его красивое, чрезмерно красивое, похожее на женское лицо. Мое сердце бешено заколотилось, я поспешно отвела глаза в сторону. Мои кулаки сжимались и разжимались, мгновенно покрывшись потом.

Действительно... просто спать?

Однако, с моим неразвитым телом, самое большее, чем я могла быть для него - это длинной подушкой для сна. Как оказалось, его глаза закрылись, хотя он продолжал упрямо удерживать меня. В течение длительного времени его дыхание было долгим и ровным, как будто он действительно сейчас засыпал.

- Ифу, ты можешь взять меня с собой в десятый день десятого месяца в следующем году? - я потянула его за рукав, подняв голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

- Эн. - последовал мягкий односложный ответ, но это тоже было обещанием.

Цвет луны был подобен воде прилива, льющейся на его тело, и душистый аромат, смешанный с запахом алкоголя, наполнял комнату. Мужчина рядом со мной был моим ифу, внешность которого могла соперничать с целым городом.

Но…

Единственное, что я забыла, так это то, что он имел тенденцию забывать то, что делал в опьянении, из-за своей низкой устойчивости к алкоголю.

Я никогда не видела, чтобы такой неземной на вид человек так плохо спал. Он всю ночь ворочал и переворачивал меня туда и сюда, прижимая к стене, так что боль терзала все мое тело, пока ему снились кошмары.

На следующий день он проснулся со мной в своих объятиях.

Я подняла веки, чтобы посмотреть на него, ожидая увидеть его реакцию и объяснение тому факту, что несовершеннолетнего подростка вовлекли в преступное деяние в виде совместного сна. Но он только искоса взглянул на меня и небрежно сказал:

- Я не люблю соприкасаться с людьми.

Сказав эту фразу, он больше ничего не сделал, только продолжал обнимать меня. Как будто он хотел дать понять: в следующий раз тебе не следует ускользать от меня.

Я была в ярости!

- Ифу, ты не переносишь алкоголь, и именно поэтому ты затащил меня в постель. - я закатила глаза.

- Очередная чушь. - он оттолкнул меня в сторону и медленно встал, качая головой с выражением старшего, у которого не было другого выбора, кроме как разговаривать с сопляком.

Я была так потрясена, что могла только смотреть, лишившись дара речи.

С ледяным выражением лица он схватил бронзовое зеркало и начал расчесывать свои волосы. Внезапно наклонившись, он протянул руку в своем просторном рукаве и пальцем стер блестящий жир с губ.

Он немного подумал, потом медленно повернулся, подпер голову рукой и неуверенно заговорил:

- Шаоэр, сколько раз я тебе говорил? В следующий раз, когда ифу будет пить вино, не заставляй меня есть мясо.

Я умоляю тебя, в следующий раз не кради мое мясо.

- Что за выражение на твоем лице? Ифу не стал бы читать тебе нотации без причины. Неправильные вещи остаются неправильными.

У меня не было слов.

Хнык…

- Кроме того, почему от меня пахнет алкоголем? - он встал, обнюхивая рукава, его лицо было таким же сияющим и холодным, как полная луна. Однако взгляд его глаз был немного менее любящим, чем обычно. - Шаоэр, это, скорее всего, твоя вина. Хотя у нас много ферментированного клейкого риса(4), ты не должен обманывать меня, купаясь в нем...

Я внезапно встала и пнула ногой табуретку.

Ахххххххххххххххххххххххххх...

...этот человек заслуживает смерти...

Ради всего святого, я бы предпочла называть себя Пяо(5) вместо Шао, прежде чем варить для тебя вино в следующий раз!

***

(1) luobu - лобу, редька. Скорее всего, это маринованная белая редька, похожая на японский дайкон.

(2) признак невезения или плохого начала, точная идиома здесь происходит из конфуцианства. Относится к человеку, который первым сделал надгробные фигурки. Конфуций осудил их использование, потому что фигуры были похожи на людей: "Разве первый человек, который сделал надгробные фигурки, не умер, не оставив наследника?"

(3) ata - ата, диван-кровать. Используется в качестве кровати или дивана в крайнем случае. Что-то вроде древнекитайского эквивалента шезлонга для отдыха. Они были не очень высокими, потому что обычно их ставили на возвышениях внутри комнаты.

(4) jiu niang - цзю нян, ферментированный клейкий рис. Разновидность сладкого клейкого риса с небольшим содержанием алкоголя, который обычно едят во время китайских зимних праздников. Он довольно вкусный и даже немного шипучий из-за процесса брожения. Безопасно для употребления в пищу детьми.

(5) Здесь каламбур. Пяо и Шао схожи по звучанию, но Пяо означает плавать, порхать или даже улетать/убегать. Так что Шаоэр скорее убежит, чем окажет Фан Хуа услугу, снова приготовив вино.

Окончание главы