Новая эра, новый ад (BL) Глава 30 – Прежде чем Яньван начинает суд, он глотает железный шар

Как только эти слова вырвались из уст Хоу Гуан Чжуна, толпа подняла шум.

Студенты переглянулись. Некоторым из них задавались вопросом, не почудилось ли им услышанное.

Отец и мать Хоу, сидевшие с гордо выпрямленными спинами, были сбиты с толку. Они посмотрели друг на друга. Мать Хоу в замешательстве спросила: “О чем говорит Гуан Чжун?”

Пожилые люди, которые не так хорошо понимают интернет-сленг, но поняли, что «мусор» это было из разряда вон выходящее.

Хоу Гуан Чжун тоже был в шоке. Фраза, которую он только что произнес, не входила в его подготовленную для церемонии речь... Но это было то, о чем он подумал. Вопрос в том, как он умудрился произнести эту фразу вслух?

Парень чувствовал как нарастает паника и всячески старался успокоиться. Он решил, что разволновавшись ляпнул, не подумав.

Но можно было все исправить, сославшись на глупый розыгрыш. Он все еще может выйти из положения.

Все взгляды публики были обращены на него. Если до этого кто-то с кем-то болтал, то теперь, после шокирующего заявления, он привлекал всеобщее внимание. Всем стало любопытно, какая выйдет речь, учитывая такое странное вступление.

Хоу Гуан Чжун натянуто улыбнулся. Он снова откашлялся и сказал: “Это была шутка. Я действительно хотел сказать, что вы.. вы…”

Он хотел произнести несколько красивых слов, чтобы сменить тему, но в этот момент что-то как будто взорвалось у него в груди, все его внутренние органы скрутило, а мышцы, казалось, вот-вот разорвутся. Хоу Гуан Чжун со всей силы сжал в руке микрофон и замолчал.

Лицо Хоу Гуан Чжуна побледнело. Он начал сильно потеть, смущение и желание сказать правду только усиливалось. Он растерянно посмотрел на аудиторию и встретился взглядом с отцом. Отец Хоу пробормотал: “Гуан Чжун, скажи уже хоть что-нибудь…”

Хоу Гуан Чжун кивнул, затем сказал: “Вы не так хороши, как я. Хоть мои оценки за четыре года не были настолько хорошими, как у вас, но зато меня ждет шикарная работа. А еще у меня самая красивая девушка. И сейчас произношу речь именно я…”

Он никогда бы не осмелился произнести свои истинные мысли, но теперь, только что их озвучив, он почувствовал себя лучше. Боль, пронизывающая его органы, немного утихла.

В тот же миг публика загалдела. Студенты наперебой гневно высказывались в его сторону. Даже администрация университета словила совместный шок и не успела вовремя прервать его выступление.

Один из студентов не смог сдержаться. Встав с места, он ткнул в сторону Хоу Гуан Чжуна пальцем и прокричал: “Хоу Гуан Чжун, ты чего творишь, тупица? А ну-ка, попробуй повторить еще раз!!!”

Чжу Янь тоже был удивлен. “Что с Хоу Гуан Чжуном? Уже не может удержаться и решил в открытую хвастать?”

“Похоже, ему больше недостаточно группового чата и своих друзей, раз он решил показать себя на большой сцене!”

До Хоу Гуан Чжуна наконец дошло, что он только что сказал. Он еще сильнее запаниковал и хотел объяснить, но как только он открыл рот, неизвестная энергия внутри его тела снова начала взбалтывать внутренности. Его лицо побледнело, а сильная боль заставила сказать правду. “Вы просто не в курсе. Мой дядя - государственный чиновник. Достаточно одного его слова, чтобы я попал в такую компанию, как Нова. А потом я пойду в лабораторию Цзяо Шань Лань. Между вами и мной огромная пропасть. Все, что вы можете - это завидовать мне…”

Услышав его слова, выражение лица Цзяо Шань Ланя изменилось. Он резко развернулся и вернулся назад на сцену. Выхватив микрофон из рук ведущего, сказал Хоу Гуан Чжуну: “Вы в курсе, что я еще не дал свое согласие на вход в мою лабораторию?”

Хоу Гуан Чжун очень хотел, чтобы его рот оказался заклеен. Он хотел избежать ответа на вопрос, но новая вспышка боли заставила говорить и он ничего не мог с этим поделать: “Мой дядя замолвит за меня слово и вы не сможете отказать.”

Как только он это сказал, отец и мать Хоу, а также его тетя, до этого с тревогой наблюдавшие за ним, не могли больше молчать. Его тетя в спешке вскочила и закричала: “Гуан Чжун, прекрати болтать!”

Хоу Гуан Чжун даже не осмелился взглянуть на свою тётю. Если бы он мог, то заживо втоптал себя в землю, а не продолжал стоять на сцене не в состоянии контролировать себя.

Он высоко поднял подбородок и выпятил грудь, говоря: “Нет, я буду продолжать говорить!”

После этих слов, боль в его груди значительно уменьшилась и он начал ругать тетю: “Тетя, это у дяди много власти, а не у тебя. Прекрати вести себя высокомерно. Это раздражает.”

Хоу Гуан Чжун сказал это в микрофон и каждое слово четко было услышано каждым. Студенты продолжали удивленно смотреть.

Тетя Хоу Гуан Чжун хоть и была высокомерной, она знала, как должна себя вести жена чиновника. По крайней мере... такая деликатная тема не должна публично обсуждаться.

Как только Хоу Гуан Чжун сказал это, ее глаза закатились, и она чуть не упала в обморок. Задыхаясь, она указала на сцену: “Ты, ты... ты предатель*!”

*Прямой перевод: «Ест изнутри, но помогает снаружи».

У отца и матери Хоу были быстрые рефлексы, и они успели поймали ее, не дав упасть. Мать Хоу топнула ногой. “Гуан Чжун, ты чего творишь?!”

Даже Чжу Янь показал ему большой палец вверх. “Бля, я его недооценил. Суицидальное хвастовство. Уважуха!”

Студент рядом с ним тоже похвалил: “Как интересно!”

Цзяо Шань Лань был свидетелем многих странных вещей, поэтому он продолжал сохранять спокойствие и продолжил расспрос: “Тем студентом, кого должны были принять на работу в Нова, был Юй чжэнду. Он получил отказ. Это ты занял его место?”

Хоу Гуан Чжун находился в смятении. Он понимал, если попытается солгать, то странная энергия внутри него немедленно причинит ему огромную боль. Эта боль была настолько сильна, что лучше бы он умер. Он мог только сдаться и сказать: “Да. Он мне никогда не нравился. Он говнюк, который строит из себя крутого. Что еще хуже, так это постоянно окружающие его тупицы, которым он нравится.  Даже несмотря на то, что мой дядя помог мне с работой, мне пришлось показать свои навыки, чтобы доказать всем, что и я чего-то да стою. Я украл проект Юй Чжэнду, чтобы подать заявку. И я не позволю ему снова появиться в Нове.”

Их одногруппники: “............”

Все обратили внимание на Юй Чжэнду. Их взгляды полны сочувствия в несправедливости по отношению к нему.

Юй Чжэнду: “...” Он и без того об этом знал, но не думал, что правда раскроется таким образом, да так скоро.

Он уже обнаружил улики в компьютере и телефоне Хоу Гуан Чжуна. Хоу Гуан Чжун  защищался от него, а причина была проста: помимо того, что они никогда не ладили друг с другом, Гуан Чжун представил Нове проект, который Юй Чжэнду делал в университете. Более того, он выдавал практически все работы, сделанные Юй Чжэнду за свои. Он сделал это, чтобы попасть в лабораторию Цзяо Шань Ланя.

Хоу Гуан Чжоу мешал Юй Чжэнду попасть не только в Нову, но и в любую другую сотрудничавшую с ними компанию.

Увидев, как все вокруг смотрят на него, рот Юй Чжэнду дернулся. Он смог только прикрыть рот и опустить голову.

Их одногруппники: "…" Слишком трагично!!!

Лучший студент своего института узнает всю правду на выпускном вечере. Неудивительно, что он закрыл лицо рукой и прилюдно заплакал.

Любой бы заплакал!

Юй Чжэнду и правда был на грани психического срыва: Умоляю вас, пожалуйста, перестаньте на меня смотреть! Я пытаюсь удержаться от смеха!!!

Юй Чжэнду больше не мог сдерживаться и оперся лбом о плечо Шан Цюэ, затем уткнулся лицом в изгиб его шеи и мягко спросил: “Босс, что это был за железный шар? Раньше Хоу Гуан Чжун так хорошо притворялся. Почему он словно сошел с ума?”

Шан Цюэ улыбнулся и объяснил ему: “Когда служащие ада были чересчур заняты, выбирался чиновник из мира смертных на роль судьи Янь-ван...”

Иногда честные и справедливые чиновники в царстве смертных выбирались на роль Ямы*. Ночью колесница Загробного мира забирала их на работу в Ад и, чтобы смертные судьи были предвзятыми, перед процессом были вынуждены проглатывать железный шарик. Железный шар был создан Небесным Императором, и с его помощью можно было управлять сердцами людей. После работы железный шар выплевывали.

*Яньван - Владыка мертвых/ Владыка подземного мира.

Считалось, что он расследует земную жизнь мертвых, а затем направляет их для наказания к одному из десяти царей-судей, каждый из которых имеет свое судилище.

В древние времена китайцы верили, что ужасные пытки ждут великих грешников: продажные чиновники всех рангов глотают расплавленное золото, а самых закоренелых в грехе варят в кипящем масле, перетирают огромными каменными жерновами или разрубают пополам.

Если они намеревались судить нечестно, железный шар активировался, ударяя по их органам. Боль - это гарантия, что официальные лица рассудят каждый случай справедливо и честно.

Теперь подобный шарик находился в животе Хоу Гуан Чжуна и поэтому он выдавал всю правду, что была на душе.

Юй Чжэнду не мог удержаться: “Призраки лучше всех решают проблемы!”

Неудивительно, что старая пословица гласит: не делай плохих вещей и тебе не будут страшны призраки, стучащиеся в дверь посреди ночи!

На сцене ситуация полностью вышла из-под контроля.

Выражение лица Цзяо Шань Ланя говорило о многом. “Значит твой дядя действительно способен на многое?”

Услышав это, в глазах тети Хоу Гуан Чжуна потемнело. Она оглянулась и увидела, что почти все студенты направили свои телефоны на Хоу Гуан Чжуна. Она в панике закричала: “Скотина, свали уже со сцены!”

Как и ожидалось, Хоу Гуан Чжун продолжал разоблачать себя, но сотрудники университета, по приказу директора, схватили его и потащили вниз со сцены.

“Дайте мне закончить!” Хоу Гуан Чжун решил ответить на этот вопрос. Он вцепился в трибуну и, воспользовавшись последней возможностью, продолжил говорить: “Мой дядя - правительственный чиновник города. Конечно, у него много связей. По одному его приказу декан передать мне роль представителя от лица студентов…”

Как только он заговорил, студенты заохали. Не потому, что они были удивлены. Все и без того знали, какая у декана плохая репутация. В последние годы высшие учебные заведения перестали быть башнями из слоновой кости*. Всем известно насколько коррумпирован их декан, но теперь, когда этот факт публично озвучили, ситуация изменилась.

*Место, где вы счастливо отрезаны от реальности остального мира.

Надо сказать, студенты почувствовали себя немного счастливей.

Декан не ожидал, что его тоже втянут в этот бардак. Его глаза мгновенно закатились, и он осел на сиденье.

Студенты с удовольствием наблюдали за этой драмой. Как только они увидели, что Хоу Гуан Чжуна собираются утащить, они начали кричать: “Не уходи!”

“На бис! Пожалуйста, вернись!”

“Хоу Гуан Чжун, возвращайся! Я готов купить билеты на этот спектакль, лишь бы послушать, что ты скажешь еще!”

Чжу Янь не сдержался от аплодисментов. “Хоу Гуан Чжун, ты прав! Прошу прощения за все плохое, что я сказал о тебе раньше. Ты настоящий мужчина. Ты настоящий камикадзе!!!”

Он боялся, что его неправильно поймут, поэтому быстро добавил: “Да я его костерил на чем свет стоит!”

После его слов, все студенты начали хлопать в ладоши. Весь актовый зал был наполнен бурными аплодисментами.

“Хоу Гуан Чжун, хоть ты и тупица, но на этот раз прими наше искреннее уважение!”

“Мы запомним тебя навсегда!!!”

Студент Хоу Гуан Чжун, наконец-то получил самые искренние аплодисменты и восхищение за все четыре года его университетской жизни!

Это была легендарная «антикоррупционная схема, в которой следует полагаться на родственников»!

Студент Хоу Гуан Чжун лично подал пример, пожертвовав собой. Какой хороший образец для подражания!

Церемония вручения дипломов, которую суждено было вписать в учебники истории, закончилась грандиозно.

Но для людей, о которых публично упомянул Хоу Гуан Чжун, хаос только начался.

После того, как его кое-как затащили за кулисы, волосы Хоу Гуан Чжуна были мокрыми от пота.

Внутри него был словно камень и стоило бы парню даже подумать о лжи, как внутри все ходило ходуном. До сих пор его живот все еще горел, как будто в нем бушевал огонь. Ему было так больно.

Директор университета был так возмущен, что его лицо стало цвета свиной печени*. “Хоу Гуан Чжун, то, что вы сделали - выходит за рамки дозволенного. Университет решил аннулировать ваш диплом.”

*Побагровел.

Хоу Гуан Чжун хотел заплакать, но не смог. Он указал на свой рот, пытаясь объяснить, но не мог сказать ничего неправдоподобного.

Фан Мин И, которая к тому времени закончила делать макияж и готовилась выйти на сцену для выступления, тоже была шокирована этим внезапной сценой. Она потянула Хоу Гуан Чжуна за руку и спросила: “Гуан Чжун, что с тобой? Почему ты сказал такие ужасные вещи?”

Еще один вопрос!!!

Каждый раз, когда я слышу вопрос, мне хочется ответить!

Хоу Гуанцзун осторожно сжал руку Фан Мин И, молясь, чтобы его искренний взгляд утешил ее и не разозлил до смерти своим предстоящим ответом.

Он искренне сказал: “Разве ты об этом не знала? Разве ты не встречаешься со мной, только потому, что мой дядя поможет тебе попасть на телеэкран?”

Выражение лица Фан Мин И изменилось, когда он услышал его слова. “Что за чушь ты несешь?”

Глаза Хоу Гуан Чжуна наполнились слезами. Честное слово, он действительно плакал, но слов из его уст было достаточно, чтобы разозлить. “Я помню, как два года назад ты бегала за Юй Чжэнду. Ты столько раз проявляла инициативу и приглашала его на свидания.”

За кулисами все еще находилось много рабочих, в том числе люди, выступавшие с Фан Мин И. Эти студенты были довольно близки с девушкой, обычно все они называли ее «богиней». Услышав, что сказал Хоу Гуан Чжун, они обменялись взглядами, наполненные негодованием.

Фан Мин И возмутилась. Она отвесила Хоу Гуан Чжуну смачную пощечину. “Бред сивой кобылы! Я искренне хотела быть с тобой, а ты вот так оклеветал меня!”

Хоу Гуан Чжун схватился за лицо и заплакал. Он продолжил говорить: “Действительно ли ты хотела быть со мной? Я бегал за тобой три года, но ты даже не смотрела в мою сторону. За день до того, как ты узнала кто мой дядя, ходила в кино с Юй Чжэнду. Забыла?”

Лицо Фан Мин И становилось то зеленым, то белым. Она не смела смотреть в глаза окружающим. В конце концов, ей оставалось только топнуть ногой и закричать: “Хоу Гуан Чжун, между нами все кончено!”

После этого она закрыла лицо рукой и убежала.

В этот момент мягкий порыв ледяного ветра внезапно пронесся за кулисы. Горло Хоу Гуан Чжуна снова стало холодным, как будто что-то прошло через его пищевод и покинуло его тело.

Он почувствовал головокружение. После этого он в недоумении уставился на происходящее перед ним и в изумлении спросил: “А? Что случилось? Как я попал за кулисы? Не пора ли говорить речь?”

Замещающие Яму судьи из царства смертных выплевывали железный шар перед рассветом и возвращались в свою физическую форму. Когда они снова открывали глаза, то все произошедшее забывали.

В настоящее время мозг Хоу Гуан Чжуна превратился в кашу. Он все еще не мог четко понять, что происходит перед ним, только внезапно услышал громкий визг своей тети: “Хоу Гуан Чжун, ты ублюдок*. Ты выставил своего дядю в худшем свете…”

*Бастард. Здесь используется ублюдок вместо суки, потому что она использовала «вангба», которое обычно относится к мужчинам, а также потому, что, если бы она сказала сука, она бы ругала свою сестру, а я не думаю, что она бы так сделала.

Выйдя из актового зала, Шан Цюэ протянул руку Юй Чжэнду. В его руке покоился небольшой железный шар размером с голубиное яйцо с леденящим кровь блеском. “Это тебе.”

Юй Чжэнду посмотрел на железный шар. Отвращение на его лице было на 120%. Он сказал: “Разве не этот шар вы только что достали из желудка Хоу Гуан Чжуна? Я не буду это брать!”

Шан Цюэ: “...”

Он спокойно подбросил железный шар, вытащил непонятно откуда салфетку и стал вытирать руки.

Окончание главы