Поддельная сестра главного героя Глава 37

Однако внезапное изменение ее пути из-за беспокойства могло вместо этого задушить ее. Возможно, именно на это и нацелился Тидуэл.

«В конце концов, притворяться, что ты даешь противнику пространство для маневра, расставляя ловушку — старая стратегия».

Что я должна сделать?

После долгих раздумий Равия раскрыла сжатую руку. Четкие следы от ногтей на ее ладонях постепенно исчезли.

Равия спокойно заговорила.

— Поскольку вы взяли еще одного ребенка своим преемником и хотели выдать меня замуж, довольно удивительно, что вы назначили меня своим заместителем.

— Тидуэл еще мало знает о Леонтине, верно? В такие времена ты должна помогать ему как его старшая сестра.

— Ну, я не уверена, что он подумает, когда увидит, что его старшая сестра занимает место лорда.

Что, если он подумает, что я все еще хочу эту должность?

Равия про себя добавила несколько самоуничижительных замечаний и горько улыбнулась. Герцог Леонтин казался расстроенным ответом Равии, но более чем рассерженным, казалось, он нашел это неожиданным.

Она видела, что он был немного расстроен, но голос герцога Леонтина звучал еще отчетливее, чем когда-либо.

— Я просто подумал, тебе это понравится.

— Ах, это все? Конфета, которую все равно отнимут, но раз уж вы так этого ждали, то стоит ли вам дать попробовать ее хоть раз?

— …Равия.

— Не беспокойтесь. Настанет ли день, когда я буду действовать против вашей воли?

Поскольку дело дошло до этого, она ничего не могла сделать. Она должна была увидеть, куда Тидуэл пытался ее завести.

— Если вы хотите, чтобы я заняла место лорда, я подчинюсь.

Равия посмотрела на героя, которым когда-то восхищалась. Для ребенка было естественным жаждать любви от своей семьи, но в случае Равии чувства были ближе к одержимости, чем к страстному желанию.

Моя Леонтина.

Это единственное место, которому я принадлежу, поэтому я зависела только от него и плакала, когда меня предали собственные ожидания.

Когда Равия, наконец, бросила попытки, по иронии судьбы, она обнаружила, что не она была причиной жестокого обращения с ней.

«Это из-за романа моей матери?»

В тот день она подслушала разговор между герцогом Леонтином и дворецким.

-Я знаю, что я должен дорожить своим ребенком. Но я не могу не видеть, что она так отличается от меня, так что мне делать…-

-Ваша Светлость.-

-Я бы предпочел, чтобы мои эмоции были здесь единственной проблемой. Но если Равия действительно не мой ребенок, значит ли это, что родословная сребровласых заканчивается с моим поколением?-

Герцог Леонтин постоянно пребывал в агонии. Он оказался в ситуации, когда должен подозревать свою любимую жену в романе на стороне даже после ее смерти.

Он продолжал ненавидеть собственное дитя, хотя знал, что она ни в чем не виновата.

Если бы Равия не унаследовала кровь Леонтины, что бы тогда было…

Герцог Леонтин не мог перестать думать о том, что если.

Именно тогда Тидуэл проник в семью. Для Тидуэла было бы проще использовать в своих интересах тех, кто был огорчен и встревожен.

«Он почувствовал себя виноватым сейчас?»

Она не знала точной причины перемены отца, но, по крайней мере, поездка герцога Леонтина была возможностью переоценить ситуацию.

— Я сделаю, как вы хотите, поэтому, пожалуйста, оставьте меня в покое. Как и всегда.

Оставив эти слова позади, Равия первой спустилась по лестнице. Незадолго до того, как она ступила на лестницу, она оглянулась на дверь и заколебалась.

Но когда она покинула Тидуэла, она уже сделала необратимый выбор. Поэтому Равия развернулась, оставив свою семью позади.

«Сначала я не собиралась отсутствовать так долго, но…»

Было одно место, которое она должна посетить, прежде чем снова сможет встретиться с Тидуэлом. Ей нужно было поторопиться и узнать о серьге, которую она недавно нашла в его комнате.

«Мне нужно сходить в магазин краденого».

По иронии судьбы, она вырвалась из когтей Тидуэла и направилась к месту, которое, по сути, было его передним двором. Она отправилась в подземный мир.

* * *

Подземный мир и трущобы.

Обычно и то, и другое относится к закоулкам, где люди, отвергнутые обществом, собираются, образуя зону беззакония.

Но это было только на поверхности.

«На самом деле он был более развитым и обширным».

Если трущобы действительно были местом, где собирались бедняки, то преступный мир был термином для всех незаконных действий и групп, которые правили трущобами. Поэтому слова «подземный мир» имели более широкое значение, чем трущобы.

Например, 12-й район Блууэлл-стрит. Поскольку он был связан с Речной аллеей, где можно было легко заблудиться, войдя в него, район 12 Блууэлл-стрит был одним из преступных миров, которые гордо существовали в центре столицы.

Место было наполнено невообразимыми вещами.

Там был салон красоты, где можно было вызвать посланника по секретному коду. Обыкновенный ювелир продавал сокровища, украденные из подполья императорского дворца. Или человек, который продавал блины, вдруг потащивший за шиворот ребенка.

 — Если ты съела еду, ты должна заплатить за нее! Я подумал, что ты клиент, судя по тому, как ты одета, но ты просто нищенка!

— Нет, я забыла деньги дома! Я возьму их и вернусь сюда!

— Думаешь, я не знаю, что ты думаешь сбежать?!

Посетив магазин краденого, она услышала шум на обратном пути к карете и неосознанно остановилась.

Центром беспорядка стал блинный магазин. Крепкий мужчина в фартуке, похоже, владелец магазина, ругал зеленоволосую девочку.

Причина была очевидна. Девочка не могла заплатить за еду.

Очевидно, такое явление было нормальным в подземном мире. Несмотря на беспорядки на улице, никто, кроме Равии, не оглянулся на них.

На самом деле девочка не испугалась и не возражала.

Благодаря этому Равия, которая отправилась в 12-й район, чтобы заняться своими делами, попала в суматоху.

Кучер мог быть человеком Тидуэла, поэтому она намеренно остановила карету в другом месте, но она стала свидетельницей беспорядка, когда попыталась вернуться в свою карету.

Равия могла просто не обращать на них внимания, как и другие прохожие, но почему-то ее ноги не шевелились, когда она наблюдала за ними с другой стороны улицы.

Она чувствовала смесь беспокойства и восхищения девочкой.

«Это потому, что ты живешь на улице?»

Обычные дети расплакались бы в тот момент, когда этот крепкий мужчина накричал бы на них. Ее смелость и бесстыдство развились после многих лет попрошайничества от двери к двери.

«Я даже не знаю, могу ли я чем-нибудь тебе помочь».

Если бы это происходило где-то еще, ее внимание бы так не приковалось к сцене.

Равия хотел решить проблему. Однако она вспомнила, что это был 12-й район Блууэлл-стрит.

Она намеренно оделась в поношенную одежду, чтобы скрыть свой статус, и заплела волосы в косу на манер простолюдинов.

Тем не менее дворянский этикет, укоренившийся в ней, невозможно было скрыть. Она чувствовала, как люди время от времени смотрят на нее.

Очевидно, она привлекла бы больше внимания, если бы впуталась в такую неразбериху. Возможно, найдутся люди, которые заметят, что Равия была дворянкой по манере ее речи. Кроме того, она не должна тратить здесь больше времени.

Поэтому Равия просто стояла и смотрела, не в силах ничего сделать. Однако ругать не продлилась вечно.

— Ты грязная нищенка!

Удар!

Ударенная кулаком хозяина, девочка в одно мгновение рухнула на землю.

Несмотря на то, что это переросло в насилие, люди были равнодушны к происходящему, как будто это не стоило того, чтобы поднимать шумиху. А может быть, они не хотели ввязываться и терпеть убытки по пустякам.

Однако Равию мало заботило, что думают прохожие. Не было никаких оснований понимать тех, кто игнорировал избиение ребенка.

— Прекрати.

В конце концов, Равия защитила ребенка.

В отличие от ее спокойного тона и дерзкого поведения, ее чувства внутри смешались.

«Я не могу просто смотреть, как бьют ребенка. Нужно решить это как можно скорее и вернуться».

Окончание главы