Поддельная сестра главного героя Глава 2

Равия грубо провела пальцами по растрепанным светлым волосам и вышла из комнаты. Глаза, следившие за каждым ее движением, были явно полны удивления. Никто не мог поговорить с ней, но прямо сейчас она делала что-то очень необычное. Потому что она вышла из комнаты в помятой пижаме.

«А что в этом плохого?»

Шагая по коридору, Равия расхаживала несмотря на пронзающие холодные взгляды. Забавно было видеть, как люди смотрят на нее, словно спрашивая: «Тебе это позволено?» — но ничего ей не говорят.

На самом деле, ходить в пижаме по своему собственному дому было очень тривиальным поступком.

Как преемница, Равия до сих пор никогда не вела себя так. Кроме того, люди вокруг нее стремились подорвать ее, так что невозможно было выразить словами, как сильно ей приходилось себя подавлять.

Каждый следивший за ней взгляд был острым, как ледоруб. Жизнь на одной веревочке. Она не должна потерпеть неудачу. Потому что она была преемницей Леонтины. Равия должна была быть более чем безупречной, чтобы не запятнать имя Леонтины.

«И что же во всем этом такого замечательного?»

Но теперь уже нет. Равия спустилась по лестнице легкими шагами. Она шла без тапочек, но чувствовала себя так, словно ступала по мягкому меху.

На сердце у нее тоже было так легко. Ее вот-вот вышвырнут с места. А это значит, что ей больше не нужно подавлять себя этими бесполезными взглядами. Но в то же время это означало и кое-что другое.

— ...С возвращением, отец.

Она была ужасно подавлена. Равия остановилась у лестницы. Примерно тремя этажами ниже на дорожке, ведущей к гостиной и входной двери, стояли двое мужчин.

Роман едва ли был повествованием для злодея, поэтому невозможно было понять, какие чувства испытывала Равия, впервые встретив Тидуэла, но сейчас она все прочувствовала, как только увидела его незнакомое лицо.

«Ах.»

Такое чувство безнадежности.

Ее глаза встретились с его голубыми. Его серебристые волосы были так же соблазнительны, как и голубые глаза. Поскольку он был главным героем, не требовалось никаких слов, чтобы описать его необыкновенную красоту. Несмотря на то, что лицо было немного опустошенным и декадентским, само оно отдавало чувством силы. Даже если она мало слышала о его известности, она могла почувствоват все, просто глядя на него. Он был необыкновенным.

Несмотря на то, что она просто смотрела ему в глаза, она знала, что он был более идеальным преемником, чем Равия, потратившая всю свою жизнь, чтобы стать идеальной преемницей. Не говоря уже о том, что у него были серебристые волосы Леонтины. Само его существование много значило.

Поэтому Равия в романе, проживающая свою жизнь в подсчете дней, когда станет преемницей, была поражена большим отчаянием, когда встретила его. Она знала все, но почему-то все равно задыхалась.

Рука, лежавшая на перилах, напряглась. Получить нервный срыв прямо здесь было совсем не полезно.

«Возьми себя в руки.»

Равия с трудом сдвинулась и спустилась по лестнице. Глаза следили за каждым ее шагом, но она не спотыкалась.

Конечно, была причина, по которой она проделала весь этот путь. Если бы Равия в романе могла выжить, просто остановив свою попытку убийства Тидуэла, то она могла просто забить на него и жить дальше.

Но этого было недостаточно, чтобы изменить ее будущее. Потому что Тидуэл с самого начала не собирался оставлять семью Леонтину в покое.

«Этот паразит.»

Паразитизм выводка кукушки. Сбрасывая птенцов других птиц из своего гнезда, убьет их и станет хозяином гнезда. Такова была цель Тидуэла.

«В романе он убил меня и даже моего отца.»

Тидуэл был безжалостным человеком. Он был из тех, кто мог развалиться на два мета, лишь бы не оставлять места людям, угрожающим его положению. Он намеренно приблизился к Леонтине, чтобы взять герцогство на себя, между тем, выживание других людей с родословной Леонтины помимо него было угрозой.

Таким образом, смерть Равии была предопределена. Мучила его Равия или нет. Поскольку само ее существование представляло потенциальную угрозу для Тидуэла.

Кукушонок уже устроился среди яиц, только войдя в это гнездо, резиденцию Леонтины.

Теперь у Равии было не так уж много способов выжить. Либо подружитесь с кукушкой, либо убежать, пока кукушка не выбросила ее из гнезда и не убила.

«Может быть, и то и другое.»

Равия спустилась по лестнице и остановилась перед герцогом Леонтином. Точнее, перед двумя мужчинами. Увидев ее все еще в пижаме, герцог наморщил лоб.

— Равия, почему ты так одета? Что, если сюда придет гость?

— Он ведь уже пришел, верно?

Равия оборвала герцога Леонтина. Это означало, что ей все равно, даже если придет гость.

Ощущал ли он что-то незнакомое, когда дочь ему так отвечала? Герцог Леонтин выглядел явно удивленным. Нет, скорее она просто задела его гордость. Он думал о том, чтобы подобрать правильное слово и упрекнуть Равию, поскольку он не мог просто грубо отругать ее, чтобы сохранить свое достоинство.

Как очевидно. Кого вообще волнуют манеры и фамилия? Поэтому Равия первой открыла рот, так как у нее не было ни времени, ни желания выслушивать подобные вещи.

— Этот гость похож на Леонтина.

Она произнесла это так отстраненно, словно говорила о другой семье. Герцог Леонтин, почувствовав это, открыл рот. Его голос звучал так, словно он был смущен безо всякой причины.

— Кхем-кхем. Он внук человека, которого в прошлой выгнали из этой семьи. Он на два года моложе тебя. Я решил, что отныне он останется в нашей семье.

— Понимаю, — ответила спокойно Равия, как будто ожидала этого. Больше никаких вопросов. Она уже знала, так что ничто больше не могло ее удивить. Но так как она могла показаться слишком спокойной, она решила добавить объяснение: — Я предполагала, что этот день когда-нибудь настанет.

— Что ты имеешь в виду?

Вопрос раздался не от герцога Леонтина, а от Тидуэла. Равия была немного озадачена тем, что он, доселе молчавший, задал вопрос первым.

Он смотрел на Равию своими глубокими, полными достоинства и настойчивости глазами. Как будто он увидел что-то интересное.

«Почему ты спрашиваешь?»

От его взгляда у нее мурашки побежали по коже.

Равия старалась не морщить лицо. Честно говоря, сам этот разговор был таким тошнотворным.

Он уже сам знал все с тех пор, как пришел в этот особняк, так нужно ли было спрашивать? Она не была уверена, почему он должен был задавать вопрос подтверждения. Тем не менее, она пошевелила своими красными губами, потому что была обучена давать правильный ответ, когда ее спрашивали.

— Сребровласый наследник, который выдворит меня.

Ее нежный голос, похожий на признание, просочился сквозь них троих. В наступившей тишине она посмотрела прямо на Тидуэла. Равия не сводила с него глаз. Причина, по которой она смотрела на него, произнося эти слова, была проста. Она спрашивала, не он ли был этим преемником. Их глаза на мгновение встретились, и Равия продолжила говорить, моргнула и расслабленно повела плечом.

— ...И поэтому я подумала, что этот день рано или поздно наступит. Поскольку отец всегда недолюбливал меня, я всегда думала, что вы приведете другого ребенка на мое место.

Так что не беспокойте меня, я не собираюсь с вами ссориться, подумала она.

Равия говорила, используя свой тон и выражение лица. Равнодушное и циничное выражение. Ее светлые волосы были украшены яркими и блестящими шпильками. Но ее фигура выглядела пустой.

Она просто хотела сказать Тидуэлу, что не собирается бороться с ним, потому что хочет жить, но Тидуэлу, наблюдавшему за ней, это показалось странным.

Как она могла быть до такой степени безразличной? Даже если бы она знала, что он придет, такое было бы нелегко принять, подумал про себя Тидуэл. Но у него не было времени на размышления, так как его будущая сестра двигала своими прекрасными чертами, чтобы заговорить с ним.

— Тогда как же мне тебя называть?

— Тидуэл.

— Равия, — она изящно бросила свое имя, насколько изящной была и ее фигура. Она была воплощением самой элегантности.

«Это высокомерие или врожденное благородство?»

Не потому ли их называли дворянами? Продолжая смотреть на нее, он вдруг почувствовал то, чего не ощутил, когда увидел герцога Леонтина. Внезапно ему захотелось поцеловать тыльную сторону ее руки.

Воспитанный благородный молодой человек удовлетворил бы это желание, протянув разок руку, но Тидуэл был негодяем, который всего этого не знал. Поэтому он попытался попросить ее руки.

Если бы только Равия не подняла подол юбки, как будто ее дела здесь закончены.

— Достаточно для приветствия, я возвращаюсь.

— Ты не собираешься поговорить со своим братом?

Посмотрите, как легко сорвалось с его губ слово «брат».

Равия проглотила горькую улыбку внутри, потому что поняла, что цвет ее волос, должно быть, был важнее, чем ее кровь в первую очередь.

— Не думаю, что мне придется много обсуждать с человеком, который займет мое место.

Лицо герцога Леонтина слегка окаменело от ответа Равии. Тидуэл, стоявший рядом с ним, тоже это заметил. И вряд ли Равия, стоявшая перед ними, не заметила бы этого.

Наконец на лице Равии появилась легкая улыбка. На первый взгляд это выглядело как насмешка, а также несколько горькая улыбка.

— Желаю хорошо провести время с семьей.

Когда она поднималась по лестнице, под шелковой сорочкой виднелась ее белая лодыжка.

Тидуэл не сводил с нее пристального взгляда.

Топ, топ.

К тому времени, как ее шаги, похожие на пух одуванчика, достигли следующего этажа…

— Сестра.

Этот бездонный голос. Он, окликнувший ее «сестрой», казалось, тоже не скрывал своего сердца. Неосознанно Равия повернулась на его голос. Внизу на нее смотрел человек с неизвестными мыслями.

— Ты избегаешь своего положения, потому что я тебе не нравлюсь?

Окончание главы