Поддельная сестра главного героя Глава 12

Очарованный ее миролюбием и сиянием, Тидуэл непреднамеренно заговорил.

— Хочу увидеть тебя поближе, сестра.

Ее взгляд и голос. Он хотел немного ближе разглядеть ее гордое выражение лица и миролюбие, которое она несла.

— Почему?

На вопрос Равии Тидуэл мягко улыбнулся. Ответа на этот вопрос уже искать не стоило.

— …Разве мы не семья? Какими бы ни были обстоятельства.

С его стороны было нагло говорить, что они стали семьей после того, как тот занял место Равии, но у Тидуэла не было другого способа объясниться.

Сестра. Он был очень счастлив определить Равию этим словом.

— Ты собираешься сказать, что я бессовестный?

— Честно говоря, никогда не думала об этом таким образом, — призналась Равия.

Конечно, это произошло потому, что она не могла поверить в сказанное Тидуэлом. Вместо того, чтобы пристально следить за ней, он просто хотел наблюдать.

«Но почему?»

Почему он смотрел на нее таким взглядом?

Тидуэл, не подозревая о сомнениях Равии, встал перед ней, приподняв бровь. И спросил своим низким и приглушенным голосом:

— Тогда, ты меня ненавидишь?

Здесь она должна была сказать обратное, чтобы ослабить бдительность Тидуэла, но она не хотела лгать. Равия ненавидела Тидуэла. Поэтому вместо ответа она задала свой вопрос.

— Ты хочешь, чтобы я тебя ненавидела?

— Надеюсь нет.

С какой стати?

Равия лишь пялилась на него. Его голубые глаза казались глубокими. Нет, его взгляд был настойчивым. Он всегда так на нее смотрел.

«Может ли это быть из-за того, что ему не хватало любви?»

В романе он был извращен не потому, что прошел через столько грязной работы, а потому, что его никогда не любили. Поскольку он был брошен в малом возрасте в закоулке, он скорее всего научился ругаться раньше, чем даже научился правильно приветствовать других.

Улыбка героини была такой нежной и честной, что он несколько раз беспомощно влюблялся в нее. Об этом написано в книге.

[Тидуэлу нужно было кого-то любить]

Ему нужно было место, чтобы расслабиться. Когда он был измотан и пересыщался всем, ему требовалось место, на которое можно было бы опереться. Он отчаянно нуждался в ком-то, кто мог бы успокоить его, когда он страдал от хронического беспокойства и бессонницы.

Он сказал, что не доверяет людям, но в действительности же никто не нуждался в любви так отчаянно, как он.

Он безусловно был главным героем мрачного любовного романа.

«Эту часть я понять могу.»

Равия знала о чувстве желания быть любимой лучше, чем кто-либо другой.

Каждый раз, когда она пыталась вспомнить о ком-нибудь, кто мог бы помочь в трудную минуту, ее мысли становились пустыми. Она ни о ком не могла думать. Потому что кроме Равии всегда никого не было.

Хотя ее прошлое было не таким тяжелым, как у Тидуэла, ее тоска по любви также была очевидна.

-Я уйду… чтобы никто не мог смотреть на меня свысока… Достаточно, если я смогу найти любовь и жить дальше.-

То, что она сказала Тидуэлу в розарии, было ее истинными чувствами.

«По крайней мере, у тебя есть героиня.»

Вскоре Ларисия станет спасением Тидуэла. Она была для него сродни благословения.

Тем не мение,

— Не могу сказать, что счастлива иметь брата.

В комнате не было никого, кроме человека перед Равией.

— Я не ненавижу тебя.

Разве я не могла бы немного его утешить? Потому что я понимаю такое одинокое сердце лучше, чем кто-либо другой.

— Потому что мы семья.

Если бы только это слово могло помешать хоть немного его плану убить меня в будущем. Если бы он только пожалел меня, которой не отвели главную роль.

Равия протянула руку и коснулась щеки человека, склонившегося к ней. Украшения на ее запястье и пальцах звякнули, издав легкий звук.

Прежде чем ее холодная рука смогла полностью обхватить его теплую щеку, на нее легла тяжесть. Тидуэл схватил ее ладонь и склонился над ней. Его улыбающиеся губы сомкнулись в руке Равии.

— Я рад, что ты это сказала, — произнес Тидуэл, как довольный лев с полным животом в сонный полдень.

Он тоже неплохо играет, подумала Равия, улыбнувшись ему.

Сила, которую он вложил в ее руку, была довольно немалой. Вместо того, чтобы просто чувствовать себя хорошо, Тидуэл чувствовал себя опьяненным неизвестным удовлетворением.

«Это кажется немного… странным».

Равия прикрыла глаза и посмотрела на Тидуэла, который зарылся в ее руке.

Когда мне освободить руку?

Это было ее главной заботой. Она впервые кого-то утешала, и впервые кто-то так склонился над ее рукой.

Как мне убрать руку настолько естественно, чтобы он не обиделся?

Но опасения Равии быстро развеялись, когда снаружи раздался стук.

— Молодой господин, я принес то, что вы просили.

Удовлетворение на лице Тидуэла мгновенно исчезло.

— …Вноси.

Спасибо, дворецкий. Равия мысленно поблагодарила своего спасителя.

Чаепитие в библиотеке выглядело странно неуместно. Но оно было чудесным, потому что присутствовало всего несколько человек, и Равии нравился запах книг. Более того, все, что приносил дворецкий, приходилось ей по вкусу.

Спустя долгое время у Равии было чаепитие, которое идеально соответствовало ее вкусу. Но проблема была в другом.

«Почему уже закат?»

Поскольку ей это так понравилось, она не осознала, как незаметно пролетело время. Равия нахмурилась, взглянув на увитую плющом стену. Солнце уже село, а она пришла искать выход.

«Это не было моим первоначальным планом».

Первоначальный план состоял в том, чтобы посетить чаепитие, ослабив бдительность Тидуэла, прочитать несколько книг в библиотеке, когда он уйдет, а затем выбраться из особняка на закате.

Но чаепитие оказалось веселее, чем она ожидала. Она перед этим думала, о чем же поговорить с Тидуэлом, но они поладили лучше, чем ожидалось. У них были схожие представления о философии, и их музыкальные вкусы почти совпадали. Даже в деталях, как например они оба предпочитают альт скрипке.

«В романе такого не было!»

Равия внутренне обвинила невинную книгу [Его и Ее Весна].

Роман не отражал личных вкусов Тидуэла. Все дело в его любви к героине Летиции. Его обезумевший и декадентский вид. Его безумная одержимость среди прочего. Чтобы объяснить ненормальную одержимость главного героя к героине, растопившей его замерзшее сердце, не имел значения тот факт, что он предпочитал интерлюдии прелюдию в опере.

Равия вспомнила некоторые разговоры, которые она недавно вела с Тидуэлом.

-Тем не менее, опера – это ария. Ты слышала об арии Ларисии?-

-Да, слышала.-

-У меня был только один шанс услышать ее, и я до сих пор хорошо помню тот момент. Очень притягательная мелодия. Думаю, я знаю, почему люди с таким энтузиазмом относятся к ее арии.-

Когда Тидуэл говорил о Ларисии, он почему-то выглядел таким юным, как если бы он был мальчишкой, у которого только что появилась первая любовь.

Первая встреча Ларисии и Тидуэла. Равия знала о ней, поскольку это было написано в [Его и Ее Весне].

На самом деле, должно быть хотя бы одно событие прошлого, объединяющего их, чтобы сделать историю более увлекательной. Как обычно, это был такой очевидный ход.

Когда главный герой был измотан и пресытился своей жизнью подземного мира, он случайно услышал пение Примадонны Ларисии. Главный герой, на которого оно произвело сильное впечатление, восстановил свою энергию. Он был глубоко благодарен, и поэтому его восхищение Ларисией лишь росло.

«Сила весны просто потрясающая».

Фактически, он получил свою энергию не только потому, что песня была слишком впечатляющей, но и потому, что она вложила в песню свою силу, что произвела глубокое впечатление на слушателей, и эмоции, которые они испытывали, не исчезли так легко.

Благодаря этому, Равия почувствовала, как будто ее обливают холодной водой, как только он заговорил о героине.

Да, правильно. Она внутри книги. Это веселое чаепитие и игры в брата и сестру настолько затянули меня, что я забылась на секунду.

«Не теряй бдительности до самого конца».

Пам-! Пам-!

Густые лозы плюща, покрывавшие стену, беспомощно срывались рукой Равии. Она сорвала лозы и надавила на несколько кирпичей в открывшейся стене.

Здесь должно быть место, которое можно было бы открыть.

«Ах, вот оно».

Секретная установка Леонтины.

Ее могли знать только те, кто наследует герцогство из поколения в поколение, а также некоторые другие секретные места.

В [Его и Ее Весне] это был путь к побегу, которым воспользовалась героиня, запертая в доме.

Охранники дважды меняются сменами. Смена проходила в 8 часов вечера, после обеда. В эти моменты охрана обычно бывает невнимательной.

Равия взглянула на охранников, разговаривающих вдали, и осторожно вышла через дыру в стене.

Курурунг-!

Кирпичи издали тяжелый звук и сцепились. Вскоре сад охраняли только отобедавшие охранники.

Окончание главы