Перерождение в хомяка на 233 Дня Глава 55. Разоблачение

Сяо Юй был ошарашен и полностью растерян после внезапного резкого изменения яркости. В этот момент он почувствовал себя вампиром, внезапно оказавшимся на солнце.

Хотя это была всего лишь метафора, результаты были не слишком далеки.

Даже человек почувствовал бы себя неуютно, если бы внезапно увидел свет после долгого пребывания в темноте, не говоря уже о хомяке, который любит оставаться в более темной среде.

Хомяк не должен подвергаться сильному освещению - исключений из этого правила не было.

Глаза Сяо Юя болезненно защипало, когда он с трудом попытался повернуться.

В свете ламп Янь Цзинь, одетый в пижаму, молча стоял позади него.

Этот образ уколол его, как игла, прямо в глаза. Даже его сердце начало биться от боли.

Янь Цзинь просто стоял неподвижно, как статуя.

Эти глубокие глаза были полны недоумения. Кто знает, как долго он наблюдал за ним.

Человек и хомяк молча уставились друг на друга.

- Фиши...

Первым заговорил Янь Цзинь.

- Тебе есть в чем признаться?

Сяо Юй не двигался. Его мозг полностью отключился.

Почему Янь Цзинь стоит там? Разве он не спит?

Что мне делать? Может быть, уже слишком поздно выбрасывать iPad? Есть ли хоть какая-то надежда, если я буду вести себя так, будто ничего не знаю?

Путаные мысли путались друг с другом, как клубок пряжи под лапами кошки. Он был искривлен тупиками, заставляя людей чувствовать себя беспомощными.

Персонажи Яда ожили. Без чьей-либо помощи опора продолжала неподвижно стоять под кристаллом. Лучник все еще выкрикивал оскорбления. Видя, что ответа не последовало, он подумал, что Сяо Юй боится его и поэтому еще больше разозлился.

Однако Сяо Юй был не в состоянии сосредоточиться на игре. Он увидел, как Янь Цзинь шаг за шагом приближается к нему. Каждый шаг, который делал Янь Цзинь, казалось, давил на сердце Сяо Юя.

Тук-тук, тук-тук.

В безмолвной гостиной каждый удар его сердца казался таким тяжелым.

Янь Цзинь сел на диван и спросил:

- Ты можешь говорить?

Он скрестил руки на груди и положил их на колено. Его голова была слегка опущена, а тон был ледяным, как будто он вел переговоры, в которых не допускал никаких ошибок.

Этот вид Янь Цзиня казался Сяо Юю чужим, но в то же время знакомым.

Спустя долгое время Сяо Юй вспомнил, что это был тот самый Янь Цзинь, которого он знал еще будучи человеком.

Это был тот самый молодой и опытный, отчужденный и отстраненный Янь Цзинь.

Сяо Юй на мгновение отвлекся – он как будто вернулся в тот день, когда остановил Янь Цзиня и столкнулся с ним лицом к лицу.

У Янь Цзинь тогда тоже было такое выражение лица.

Ледяное, высокомерное, чрезмерный.

Его глаза были похожи на поверхность холодного озера в холодную зиму. Она несла на себе тяжесть холодной суровой зимы, но в то же время напоминала безмолвный вулкан, готовящийся к неизбежной катастрофе.

Сцена перед Сяо Юем мгновенно стала расплывчатой.

Однако Янь Цзинь в его воспоминаниях в этот момент был тем человеком, который был немного противным, немного тираническим, но в то же время немного мягким. У него был дотошный ум, и он все делал ловко и аккуратно. Но когда он вдруг попал в трудную ситуацию, он тоже терялся.

Янь Цзинь в его воспоминаниях не возражал бы показать свою истинную сущность прямо перед глазами Сяо Юя. Как будто моллюск наконец-то открыл свою мягкую внутреннюю сторону.

С молчаливого согласия хозяина он вошел в неприступную крепость, окруженную металлическими стенами, и своими глазами увидел священное императорское место, неизвестное никому другому.

Как будто в это мгновение все те прекрасные воспоминания, вся нежность, которую он испытал за последние два месяца...

...Были стерты практически до нуля.

Осталась только суровая прохлада.

В воспоминаниях Сяо Юя эти два совершенно разных Янь Цзиня теперь сливались в одного и превращались в невыразительного человека прямо у него на глазах.

"О, черт возьми!

О чем только что спросил меня Янь Цзинь? Могу ли я говорить?

Ну и шутка. Если бы я мог говорить, зачем мне было бы пищать весь день и всю ночь?

Он действительно задал такой глупый вопрос. Я буду игнорировать его."

... Как было бы здорово, если бы он мог говорить.

Тогда, возможно, все не дошло бы до этой стадии.

- Писккк. П-писк...

Сяо Юй опустил голову, когда упали слезы.

"Я больше не могу этого выносить. Хмннннн...."

Маленький хомячок плакал до тех пор, пока уголки его глаз не покраснели. Обе его маленькие лапки усердно терли, чтобы вытереть слезы, так как он выглядел действительно жалким.

[п/п: Разве у хомячков не черные глазки-бусинки?!]

- Писккк-хик.

- Писк!...

Янь Цзинь вздохнул, протянул руку и схватил Сяо Юя с кофейного столика.

- Почему ты плачешь? Объясни ситуацию, прежде чем плакать,- строгий тон имел слегка юмористический оттенок.

Сяо Юй не услышал легкой насмешки в словах Янь Цзиня, поскольку он продолжал чувствовать себя грустным.

Хомяк, свернувшийся клубочком, отказался подчиниться, когда его схватили за ладонь. Он с трудом повернулся и повернулся задом к Янь Цзинь.

Янь Цзинь нисколько не возражал. Вместо этого он взглянул на iPad, лежавший на столе.

Персонаж на экране оставался неподвижным у фонтана, и слова, которые были наполовину напечатаны в публичном чате, не были произнесены.

- Если ты не можешь говорить, то можешь напечатать это.

Янь Цзинь взял iPad и положил его себе на бедра, прежде чем положить сверху Сяо Юя.

Сяо Юй сердито вытер слезы и набрал в колонке чата:

"Я хочу сначала закончить матч. Я отказываюсь проигрывать".

После того, как Сяо Юй напечатал это, он не отправил сообщение. Вместо этого он отодвинул свое пухлое тело и посмотрел на Янь Цзиня, прежде чем указать на слова на экране.

Янь Цзинь долго смотрел на iPad и наконец сказал:

- Хорошо.

Сяо Юй шмыгнул носом и повернулся, чтобы закончить матч.

Через пять минут его команда успешно проиграла матч с помощью своего идиотского лучника и рассеянной поддержки, закончившийся тем, что они уронили кучу кристаллов.

Игра закончилась. Сяо Юй проигнорировал просьбы друзей и сразу же закрыл игру. Он открыл приложение для заметок.

За этот небольшой промежуток времени Сяо Юй определился с содержанием, в котором собирался признаться.

Он не собирался раскрывать свою истинную сущность Янь Цзиню. Человек Сяо Юй был все еще жив. Он совсем не мог объяснить ситуацию. Кроме того, Сяо Юй не хотел, чтобы Янь Цзинь знал, что он знает о будущих событиях. Янь Цзинь знал Сяо Юя как главного конструктора SI. YL и SI были равны в течение последних нескольких лет. Янь Цзинь не произвел бы никакого хорошего впечатления на сотрудников SI.

По сравнению с маленьким разумным демоном рядом с ним, он, вероятно, меньше любил бы человека с сомнительным прошлым.

Следовательно, окончательное решение Сяо Юя было написать на iPad ....

"Я - демон-хомяк, который приносит удачу, так что ты не можешь прогнать меня, и должен относится ко мне хорошо".

Набрав это, Сяо Юй осторожно повернул голову назад и посмотрел на Янь Цзиня.

Выражение лица Янь Цзиня не изменилось. Трудно было понять злится он или радуется когда произнес непонятное слово:

- Естественно.

Значение этого слова было неясно с самого начала.

Что естественно? То есть естественно от матери-природы?

Сяо Юй был смущен.

Сяо Юй думал, что Янь Цзинь будет продолжать допрашивать его, и он будет противодействовать каждому его шагу. Он придумывал историю о том, как жил в глубине леса в течение ста лет и стал демоном после того, как случайно съел тысячелетний женьшень. Затем Сяо Юй предупредит Янь Цзиня, чтобы он не раскрывал его личность другим, и что Янь Цзинь не должен посылать его в исследовательский институт. Янь Цзинь должен также хорошо относиться к нему, иначе он будет проклят и у него никогда не будет потомков.

Однако он никогда не думал, что Янь Цзинь отреагирует иначе, чем он себе представлял.

Разговор закончился фразой.

- Я обещаю тебе, что никогда не прогоню тебя, я сохраню твою тайну и буду хорошо с тобой обращаться,- Янь Цзинь догадался, что Сяо Юй не понял его, поэтому он выбрал другой метод, чтобы повторить себя.

Счастье пришло так внезапно, что Сяо Юй никак не мог отреагировать на случившееся.

Янь Цзинь пообещал мне?

Может, у меня просто слуховая галлюцинация?

"Почему Янь Цзинь пообещал мне это?

Меня ведь не прогонят?"

После того, как Сяо Юй был ошеломлен в течение пяти минут, он легкомысленно напечатал в заметках: "Спасибо".

Затем хомяк, который собирался прыгнуть на руку Янь Цзиня, чтобы перекатиться, наблюдал, как председатель показывает свое знаменитое фирменное выражение семьи Янь.

Это была улыбка, которая могла причинить несчастье любому, на кого он ее направлял.

Сяо Юй застыл, услышав ясный голос Янь Цзиня:

- Итак, не мог бы ты объяснить мне, почему ты бодрствуешь посреди ночи и не спишь, а вместо этого играешь в два часа утра?

Прежде чем Янь Цзинь уснул, он специально поставил будильник на два часа утра. Вместо звонка будильник просто вибрировал, и он оставил свой телефон под подушкой.

Конечно, он сделал это с таким настроем, как будто просто попробовал это сделать в каких-то развлекательных целях. Председатель не считал, что могло произойти что-то особенное.

Два часа утра.

Янь Цзинь успешно проснулся, ошеломленный от сна. Он подавил желание разбить телефон и вытащил свое тело из кровати.

Он надел тапочки, подошел к рабочему столу и посветил клетку хомяка.

В отсутствие фонарика, председатель использовал слабое свечение телефона в качестве источника света.

Ожидаемая сцена с его маленьким хомячком, создающим проблемы, не появилась.

В клетке было тихо, и никто не шевелился.

Он действительно слишком много думал.

Янь Цзинь немного поразмыслил над собой, но спать не пошел. Вместо этого он повернулся и вышел из комнаты.

Он почувствовал легкую жажду. Увидев, что он уже проснулся, он решил пойти на кухню и выпить воды.

Темнота всегда скрывала какие-то мелкие детали. Например, Янь Цзинь не осознавал, что перед сном он закрыл доску, закрывавшую вход в клетку хомяка. Теперь она лежала на столе.

Когда Янь Цзинь проходил мимо гостиной, он заметил, что на кофейном столике что-то светится.

Он не слишком много думал об этом. Он просто бессознательно проверил, что светится, а потом...

Он не мог уйти.

Янь Цзинь был уверен, что его зрение не так уж плохо. Хотя время от времени он надевал очки, зрение у него было от 0,6 до 0,7. Кроме того, у него не было никаких симптомов ночной слепоты. Даже если он не мог видеть так ясно ночью по сравнению с тем, как он видел вещи днем, до тех пор, пока был источник света, он все еще мог видеть грубые формы вещей. Однако в этот самый момент он всерьез задумался, что у него проблемы со зрением.

Если проблема была не в его глазах, то, может быть, он плохо спал и у него начались галлюцинации?

Если и это не так...

Почему он видит своего хомяка, лежащего на кофейном столике и играющего в игры?

В два часа утра?

Независимо от того, как Янь Цзинь обожал своего питомца и любил все, что было связано с ним, в этот самый момент он больше не мог уйти от оправдания, что его хомяк был просто разумным существом.

Он знал эту игру - она была довольно популярна. Сам он в нее не играл, но слышал, как об этом говорили его подчиненные.

Операционные функции были просты, и их легко изучить. И это удобно для начинающих.

Однако, независимо от того, насколько это было просто, это относилось к тому, что это поймет человек, верно?

Независимо от того, насколько умным или человеческим было это маленькое существо, он, несомненно, не смог бы овладеть техническими знаниями, необходимыми для работы с электронным устройством. Проблема была не в игре.

Кроме того, существо перед глазами Янь Цзиня даже посылало сообщения кому-то еще в колонке чата.

Янь Цзинь сделал несколько шагов вперед и увидел хомяка, который лежал на iPad`е и безостановочно что-то печатал.

Янь Цзинь сделал еще один шаг вперед, и он увидел содержимое, которое хомяк печатал на экране.

[Лучник: хах, ты можешь только красть убийства, подджерка]

[Поддержка: что ты подразумеваешь под убийством и кражей? Ты не видишь своего собственного боевого счета?]

Янь Цзинь нахмурился.

Хотя он понимал, что в данный момент ему не следует сосредотачиваться на игре, он все же чувствовал потребность узнать, кто этот лучник, который осмелился ругать его Фиши.

Должно быть, он устал от жизни.

Малыш был так погружен в свою игру, что даже не заметил присутствия председателя. Это заставило Янь Цзиня почувствовать, что он обрел некое странное чувство победы.

После того, как он так долго притворялся, его все равно поймали, не так ли?

Реальность была прямо перед его глазами. Способность Сяо Юя “как-то преодолеть проблему” мгновенно пришла в голову Янь Цзиню. Хомяк умел кивать, качать головой и видеть, что еда для него отвратительна. Он чистил семена дыни для Янь Цзиня, послушно садился на диету, махал рукой на прощание и никогда ничего не уничтожал, жуя.

О, и эта странная, сложная умственная деятельность.

Янь Цзинь скривил губы.

Он с самого начала знал, что его Фиши не был обычным хомяком, но, как ни крути, он все равно был потрясен, когда увидел, как такие ненаучные вещи превращаются в реальность.

Но после шока больше ничего.

Какова будет реакция обычного человека, когда он столкнется с таким инцидентом? Испугаются ли они?

Янь Цзинь не знал. Да ему и не нужно было этого знать.

Он все равно так не отреагирует.

Не важно, что за существо Фиши, главное, чтобы хомяк оставался рядом с ним всегда, даже если ему придется играть в глухонемого всю оставшуюся жизнь, ну и что?

В любопытстве не было нужды – Янь Цзинь никогда не считал это достойным качеством.

Помимо шока, у Янь Цзиня также было чувство “как я и ожидал”.

Как он и ожидал, Фиши не был обычным хомяком.

Иначе как могло случиться, что хомяк будет сопровождать его больше двух месяцев подряд? Или даже положить конец той нелепой, но ужасающей шутке, которая преследовала его?

В сердце Янь Цзиня существование Фиши само по себе было волшебством.

Что же касается других аспектов, то зачем их рассматривать?

В конце концов, они не главное.

Самым важным в этот момент было то, что...

Не спать в два часа ночи, играть в игры, когда он еще не оправился от болезни?

Янь Цзинь угрожающе прищурился.

Он сделал два шага назад, щелкнул выключателем и включил свет.

Окончание главы