Наполеон в 1812 Глава 8– Битва за Гродно — 2

Перед наступлением генерал Барклай приказал развернуть артиллерию для противодействия средствам противника. Тем временем он обыскал вражеские позиции с помощью подзорной трубы, чтобы узнать, кто их враг.

— Луи Николя Даву, первый герцог Ауэрштедтский1.

— Ах! Железный маршал — наш враг! Завершить операцию может оказаться намного сложнее, чем мы думали.

— Но их численность меньше половины наших войск, верно? Если посчитать, то просто...

Барклай взревел от незрелых слов штаб-офицера.

— Глупый ублюдок! Восемьдесят тысяч — это восемьдесят тысяч, даже если это половина нашей армии! Представь, если эти сволочи будут сражаться изо всех сил, а двое из них убьют хотя бы одного нашего солдата! Сорок тысяч умрут! Таким образом, даже если ты выиграешь войну, то потеряешь слишком много! 

Барклай, решительно отчитывающий офицеров, говоривших так, как будто они уже выиграли войну, свирепо огляделся вокруг себя.

— Кроме того, Даву — один из лучших генералов Франции, разбивший шестьдесят тысяч прусских солдат, возглавляя всего двадцать семь тысяч человек в битве при Ауэрштедте! Держите голову прямо! Думайте так, как будто перед вами Наполеон, и делайте всё возможное!

Только тогда офицеры опустили головы, сказав, что совершили ошибку. Но Барклай не выказывал никаких признаков согласия. Ему вдруг стало душно.

— Если бы в это время присутствовал маршал Суворов! Если бы это было так, нам не о чем было бы беспокоиться…

Это была постоянная проблема русской армии. Излишняя самоуверенность и агрессивность. Были времена, когда они одерживали великие победы, использовав это как оружие, но также много раз это означало для них конец битвы. Александр Суворов был единственным генералом, способный полностью контролировать настроение русской армии. Конечно, Барклай был не в состоянии сделать то же самое.

__________

5 июля в час дня установка всей русской артиллерии была завершена. Вся земля содрогнулась, когда около двухсот пятидесяти орудий, что было половиной из привезённых полевых орудий, выстрелили одновременно. Союзный корпус также открыл огонь для контратаки. Не прошло много времени, как это широкое поле битвы заволокло серым дымом.

— Гродненская область известна своими большими дорогами и открытыми степями… Сейчас они кажутся довольно узкими, потому что там так много солдат.

— Всё относительно. В этой ситуации враги и наши войска составляют в общей сложности двести пятьдесят тысяч солдат.

— Это историческая битва, в которой на карту поставлены национальные интересы. Воздержимся от болтовни. Наша великая империя обязательно победит и вернёт себе свои земли.

Одно подозрение пронеслось в голове генерала Барклая, прислушивавшегося к ропоту офицеров.

— Они были в идеальном строю, как будто знали, что мы идём сюда, в это время. Независимо от того, сколько информации просочилось, могут ли они реагировать естественным образом? И это даже не французские войска, а союзные.

Но мысли Барклая были нарушены советом его помощников.

— Огонь артиллерии с обеих сторон накрывает поле боя. Обзор врага полностью закрыт, так что сейчас самое время послать войска.

Уберите обзор противника с помощью артиллерии и втолкните пехоту. Это был фундаментальный принцип законов боя. Барклай согласился с советом своих помощников и приказал генералу Тучкову2 возглавить двадцать пять пехотных батальонов, оставив позади много резервов.

— Сделайте своим главным приоритетом нападение на артиллерию и уничтожение вражеских орудий. Далее следует убийство солдат.

— Да, сэр!

Даже если бы погибло более половины солдат, операция была бы выгодна только в том случае, если бы была снесена фронтовая артиллерия противника. Двадцать пять пехотных батальонов волной двинулись к полю боя, полное пушечных ядер и артиллерийского огня. Настоящая битва начиналась. Офицеры не скрывали своего волнения.

__________

Грохот и взрывы раздавались повсюду.

Русские солдаты не прекращали продвигаться вперёд, несмотря на ожесточённые снаряды, сыпавшиеся с обеих сторон. Одна из их линий была поражена пушечным ядром союзного корпуса. И хотя идущие вместе товарищи были превращены в кашу, это не могло сломить дух бесстрашных славян.

— Знают турки нас и шведы,

И про нас известен свет.

На сраженьях, на победы

Нас всегда сам Царь ведёт!

С нами труд Он разделяет,

Перед нами Он в боях,

Счастьем всяк из нас считает

Умереть в Его глазах.

Славны были наши деды,

Помнит их и швед и лях.

Их парил орел победы

На Полтавских на полях3.

Русская пехота шла в такт под звуки барабанов и труб, распевая «Марш Преображенского полка», и через некоторое время прорвалась сквозь артиллерийский огонь. Тем временем ветер не был достаточно сильным, чтобы сдуть дым. Благодаря этому возникает меньше опасений подвергнуться обстрелу тяжелой артиллерии противника, но и у батальонов снижается чувство направления, что вызывает замешательство. Тучков остановил продвижение солдат и попросил их подождать, чтобы узнать больше о ситуации.

— Мой генерал! Должны ли мы продолжать петь марш и играть на трубах? Это также может раскрыть нашу позицию для врага.

— Ты прав. Хм… с этого момента мы будем продвигаться так тихо, как только сможем. Отрегулируйте подъём. Держитесь на расстоянии от людей перед вами.

Двадцать пять пехотных батальонов продолжали наступление. Даже в пугающей обстановке, где постоянно звенели и окутывались дымом громоподобные звуки, мужественное русское войско и не думало бежать. Сколько времени прошло? Они могли видеть, как слои дыма постепенно исчезали. Лица русских солдат покраснели. Теперь они были на позиции врага.

Когда это случилось.

Бах! Бум! Бах!

Звук выстрелов был таким же, как и раньше. Однако это была не та артиллерия, которая периодически обстреливала позиции. Ядра летели вверх, а не вниз. И бесчисленные металлические осколки с грохотом разлетались в воздухе. 

Острые обломки разлетелись повсюду и упали на шедшую внизу русскую пехоту. Солдаты рухнули, когда их плоть и кости были разорваны металлическими обломками. Крики и стоны мгновенно охватили всю округу. Генерал Тучков и офицеры знали, что это такое.

— Свинцовый выстрел! Это свинцовая дробь!

— Дерьмо! Они вычислили наше местоположение!

Наступление русских пехотных батальонов, шедших вперёд, было остановлено. Офицеры стиснули зубы.

Примечания:

1. Луи Николя Даву (10 мая 1770 — 1 июня 1823) — полководец Наполеоновских войн, герцог Ауэрштедтский, князь Экмюльский, маршал Империи (с 19 мая 1804 года), генерал-полковник пеших гренадёр Императорской гвардии (с 20 июля 1804 года по 22 апреля 1814 года). Имел прозвище «железный маршал». Единственный маршал Наполеона, который не проиграл ни одного сражения.

2. Николай Алексеевич Тучков (16 [27] апреля 1765—30 октября [11 ноября] 1812) — генерал-лейтенант российской армии, командир пехотного корпуса, старший из четырёх братьев, участвовавших в Отечественной войне 1812 года.

3. Марш Лейб-гвардии Преображенского полка (Преображенский марш, Марш преображенцев, Марш Петра Великого, Петровский марш) — один из самых старинных (и известных, наравне с «Прощанием славянки») русских военных маршей.

В начале марш не имел слов, однако позже возникло несколько вариантов текста:

1. «Пойдем, братцы, за границу / Бить Отечества врагов» (1805). Автор: Сергей Марин, прошедший от подпрапорщика Преображенского полка до флигель-адъютанта Императора Александра I.

2. «Знают турки нас и шведы» («Славны были наши деды» — более поздний текст) (вторая половина XIX века). Автор неизвестен. Более распространенный вариант.

В тексте использован второй вариант.

Окончание главы