Перевоплощение в обреченного жениха короля индустрии [ЯОЙ?‍❤️‍?] Глава 35.1– Обучение и объятия

Партнёром Янь Цинчи в этой сцене был Цзи Сысин. Они разыгрывали сцену, где Чжоу Фан приехал к Мэн Ло, чтобы тайно осведомиться о статусе дела, а Мэн Ло незаметно манипулировал им. Чжоу Фан утверждал, что является бывшим соратником Мэн Вэня. Он сказал, что слышал новости об убийстве Мэн Вэня и что хотел бы выразить своё почтение старому другу. Он также призывал Мэн Ло держаться и принять свою судьбу. 

Мэн Ло знал, что человек, стоявший перед ним, однажды чуть не убил Мэн Вэня. Однако в какой-то момент промахнулся, сам пропустил удар и ушёл восвояси. Поэтому Мэн Ло понял что, Чжоу Фан может стать ножом в его руках, щитом, тем, кто уничтожит тех, кого он хотел уничтожить вместо себя, оставаясь сам невредимым. Поэтому он отвечал на вопросы Чжоу Фаня с осторожностью, показывая, насколько он робок и замкнут. На самом деле его слова были ловушкой, в которую он заманивал Чжоу Фаня. 

Это была сцена противостояния, которая казалась спокойной и тихой, но в действительности скрывала бурю эмоций. По крайней мере должно было получиться, если бы оба актёра хорошо справились со своими ролями.  

Янь Цинчи уже запомнил свои строки. Он произносил каждую свою реплику, одну за другой, отвечая Цзи Сысину осторожным мягким голосом и совершенно невинным выражением лица. По сравнению с ним Цзи Сысин казался более проницательным и самоуверенным. 

В разгар игры режиссёр Ван внезапно прервал их: 

— Стоп! Янь Цинчи, подвинься правее, пожалуйста. Ты немного не там стоишь.  

Янь Цинчи немедленно поправил своё положение, и съёмки сцены продолжились. 

Тем не менее в процессе режиссёр часто повторял одно и тоже:  

— Стоп! Янь Цинчи, чего ты стоишь? Разве ты ты не видишь, что снова вышел из кадра?  

Янь Цинчи был полностью сбит с толку, он действительно не понимал, что происходит. Он посмотрел на режиссёра Ван, а затем на Цзи Сысина, прежде чем понять, что их сценические позиции отличались от того, каким они были, когда они репетировали эту сцену перед официальной съёмкой. 

Янь Цинчи посмотрел на Цзи Сысина и произнёс:  

— Цзи-гэ, я… 

— Сяо Чи, это твой первый фильм, верно? Дело в том, что у нас тут свои правила. Ты ведь новичок, а ошибки неизбежны в нашем деле. Ничего страшного, ещё пару дублей и всё будет в порядке.  

Сказав это, Цзи Сысин улыбнулся, пытаясь его успокоить. Янь Цинчи с первого взгляда понял, что улыбка эта хоть и была весёлой, но совершенно не касалась глаз его собеседника, поэтому продолжать разговор он не стал. 

Несомненно, в в течение следующих дублей режиссёр многократно выкрикивал «Стоп!». Цзи Сысин будто намеренно уводил неопытного Янь Цинчи в неверную позицию. В конце концов, Янь Цинчи отказался двигаться вообще, он просто оставался на своём месте. Но режиссёр Ван всё равно постоянно ругал его:  

— Что происходит? Ты что, прирос к этому полу так, что не можешь и ногой двинуть?!  

Цзян Мочэнь наблюдал, как Янь Цинчи проявлял себя таким необычным для себя образом. Ему было некомфортно. Казалось, он совсем потерялся: парень стоял там, не понимая куда себя деть и что делать. Он пытался вместить себя в это узкое пространство в погоне за тем, чтобы выполнить резкие указания режиссёра, сказанные им при всех. 

Он был совсем не тем Янь Цинчи, которого он знал. Тот всегда был непринуждённым и уверенным в себе. Очевидно, что находиться в ситуациях, подобных этой, когда он не знает, что делать, ему непривычно. Поэтому он сложно справлялся с ними. Цзян Мочэнь невольно нахмурил брови, холодно глядя на Цзи Сысина, стоявшего рядом с Янь Цинчи. Он не понимал, почему он ведёт себя так с Янь Синчи, ведь они до съёмок не были знакомы. По крайней мере Янь Цинчи уж точно не успел ему чем-то насолить. Более того, последние три дня съёмок Янь Цинчи был занят тем, что всегда тихонько сидел в уголке и наблюдал за процессом. Единственным, что он сделал, была маленькая репетиция с Су Нуань, которую он провёл по её же просьбе. Но Цзи Сысин не был особо близок с Су Нуань, поэтому злился он точно не из-за неё. Но тогда почему?  

Цзян Мочэнь долго не мог найти причину, пока не пришёл к выводу, что причины могло и вовсе не быть. Поведение в стиле «следуй за лучшими и переступай через кого угодно» было не редким для их индустрии. Напротив, это был нормальный способ выжить для многих в шоу-бизнесе. Так что Цзян Мочэнь посчитал, что Цзи Сысин следует этому популярному методу, почти боготворя его самого и ставя палки в колёса Янь Цинчи. Но, если честно, он совсем не ожидал подобной хладнокровности от этого парня. Такой акт некой дедовщины тоже не был редкостью в развлекательной индустрии. Сам он с этим не сталкивался из-за того, что за ним всегда стояли обширные связи. Тем не менее он видел, как это происходило с другими людьми. И сегодня он стал свидетелем того, как это случилось снова. С Янь Цинчи. 

С холодным выражением лица Цзян Мочэнь стоял там, вскипая внутри от того, что видел. Происходящее казалось совершенно отвратительным.  

Видя, что Янь Цинчи совершенно не справляется, режиссёр Ван махнул рукой, призывая его уйти. Он решил снять сначала другие сцены, а потом уже вернуться к этой. 

По какой-то причине Янь Цинчи почувствовал облегчение. Он извинился перед режиссёром и несколько неловко направился к месту отдыха. Цзян Мочэнь наблюдал, как Янь Цинчи шёл с опущенной головой, лишённый какой-либо радости, которой он был наполнен, пока не начал снимать свою сцену. До этого он явно был уверен в себе. Не говоря уже о его чудесном настроении прошлой ночью. Теперь же он был похож на поверженного петушка. Вот и хохолок его поник. Бедняжка. 

Цзян Мочэнь подошёл к Янь Цинчи, прежде чем тот успел сесть. Почувствовав, что рядом с ним кто-то есть, Янь Цинчи посмотрел вверх, чтобы встретиться с серьёзным взглядом Цзян Мочэня. 

Цзян Мочэнь не знал, что сказать. Он указал на свои глаза: 

— Что это? 

— Глаза. 

— Совершенно верно. У меня есть глазки. Что значит — я не слепой. 

Янь Цинчи тут же рассмеялся:  

— Хахаха, почему ты вдруг стал таким милым? 

Услышав как Янь Цинчи заливисто смеётся, Цзян Мочэнь подумал, что может он зря волнуется. 

Янь Цинчи заметил, что его лицо осталось серьёзным, и быстро отбросил улыбку. Он мягко сказал:  

— Я сделал тебе комплимент. 

— Ха, значит я должен тебя благодарить? 

— Нет, нет. Не должен, — покачал головой Янь Цинчи, — если кто-то и должен говорить о благодарности, так это я.  

Цзян Мочэнь больше не обращал внимания на то, что Янь Цинчи несёт.  

Он просто подозвал его, чтобы научить всему, что нужно. Цзян Мочэнь говорил очень просто, сочетая теорию и практику. Во время этого быстрого объяснения мужчина не просто рассказывал, а разыгрывал с Янь Цинчи различные ситуации. Янь Цинчи всегда отличался умом и сообразительностью поэтому после некоторой практики, он довольно хорошо усвоил материал. Они сделали ещё один прогон сцены Янь Цинчи и Цзи Сысина. Янь Цинчи ощутил, что на этот раз он был более естественным в своей игре. 

Цзян Мочэнь взглянул на свои часы. Прошло уже часа два или около того. Он произнёс:  

— Давай пока оставим всё как есть. Остальное мы обсудим в другой раз. Хорошо? 

Янь Цинчи кивнул:  

— Значит, в другой раз ты научишь меня ещё чему-нибудь?  

Цзян Мочэнь посмотрел на него и усмехнулся:  

— Посмотрим. 

Сказав это, он открыл бутылку с водой, отхлебнул и достал ключ-карту от номера. Он повернулся к Янь Цинчи:  

— Давай, мы должны возвращаться. 

— Подожди минуту, — Янь Цинчи подошёл к нему. 

— Что это? Ты ещё что-то хотел.... — прежде чем он закончил свой вопрос, Янь Цинчи сделал шаг вперёд и обнял его. 

Цзян Мочэнь замолчал. Ему больше не нужно было продолжать говорить.  

Янь Цинчи был высоким парнем, тем не менее в такой позиции он доставал только до шеи Цзян Мочэня. Он стоял там, обнимая его. И когда его голос зазвучал, немного приглушённый тканью рубашки Цзян Мочэня, он казался мягким, как тофу. 

— Честно говоря, я был совсем разбит. Для кого-то в моём возрасте неловко получать указания перед всем честным народом после того, как меня намеренно ввели в заблуждение. Более того, играть, как и ожидалось, оказалось очень сложно. И мне вдруг подумалось, что, может быть, я был не настолько талантлив, может, мне здесь не место. Но сейчас я вполне счастлив, — он поднял голову и посмотрел на Цзян Мочэня и продолжил: — Я пробыл с тобой здесь какое-то время, так что у меня снова хорошее настроение, и я думаю, что на самом деле я не так уж и плох. Спасибо. 

Цзян Мочэнь уставился на него, как будто не имел понятия, что сказать. 

Янь Цинчи не нуждался в его словах. Он просто чувствовал, что когда он был подавлен и слаб, присутствие и действия Цзян Мочэня делали его счастливым. Он выразил свои мысли исключительно для того, чтобы передать свои чувства, ему не нужен был ответ Цзян Мочэня. 

— Пойдём. 

Янь Цинчи отстранился от него, прошёл мимо и открыл дверь. Цзянь Мочэнь смотрел ему вслед. Это был второй раз за два дня, когда Янь Цинчи обнял его.

Окончание главы