Перевоплощение в обреченного жениха короля индустрии [ЯОЙ?‍❤️‍?] Глава 32– Мой сценарий может поменяться сегодня вечером

Янь Цинчи был очень удивлён. Су Нуань была так же шокирована. 

Цзян Мочэнь заметил, что ни один из них не ответил на его вопрос — они только смотрели на него с удивлением. Он наклонил голову и посмотрел на Су Нуань: 

— Он издевался над тобой? 

Су Нуань застыла на месте. Затем она яростно покачала головой: 

— Нет… Нет. Мы репетировали диалог. 

— Репетируете диалог? 

— Ага, — сказал Янь Цинчи, чуть повысив голос. 

Су Нуань кивнула: 

— У меня проблемы с моими предвелярными и озвученными велярными носовыми звуками. Он учит меня правильному произношению. 

Как только он это услышал, Цзян Мочэнь наконец понял всю ситуацию: 

— Понятно, — сказал спокойно он. 

Су Нуань кивнула. Перед уходом она не преминула сказать несколько слов в защиту Янь Цинчи: 

— Он действительно не запугивал меня. Он просто помогал мне. 

— Я понял. 

Только тогда Су Нуань тихо ушла, хотя она не могла не беспокоиться о Янь Цинчи. 

Когда она ушла, Цзян Мочэнь наконец поднял глаза и посмотрел на Янь Цинчи. Он смотрел на него с таким видом, как будто размышлял, смеяться или нет. 

— Что это за выражение лица у тебя? 

Янь Цинчи сразу же громко расхохотался. Он подошёл к Цзян Мочэну: 

— Я тот, кто должен спрашивать тебя об этом. Что это за выражение лица у тебя? Что ты себе надумал? 

Цзян Мочэнь потерял дар речи, но всё же, взял себя в руки и продолжил: 

— Вы двое знали друг друга раньше? 

— Неа. 

— Тогда вы довольно общительны. Сколько дней прошло от начала съёмок? Вы, ребята, так хорошо ладите. 

— Ты ревнуешь? 

Цзян Мочэнь фыркнул: 

— Я напоминаю тебе следить за своей репутацией. 

— Мы вдвоём просто читали сценарий среди бела дня. Во всём цивилизованном обществе в этом нет ничего плохого, разве нет? 

— Если папарацци сняли бы вас, он преподнесли бы всё по-другому. 

— Ты думаешь, я такой же, как ты, когда людям небезразлично каждое твоё движение? Ты знаешь, почему она подошла именно ко мне со своей просьбой? Именно потому, что она подумала, что в актёрском составе, кроме меня, популярны и влиятельны все остальные. Вот почему она смогла заговорить только со мной. 

— Так вот почему вы двое — мужчина и женщина — выбрали такое тихое место, чтобы побыть вдвоём наедине? 

Янь Цинчи буквально собирался взорваться из-за того, как нелепо Цзян Мочэнь вёл себя. Мужчина отрицал, что ревновал, но это ощущалось в каждом его слове так сильно, что давило почти физически. Он действительно был хрестоматийным примером того, что называлось «говорить одно, но иметь в виду другое». 

— В любом случае она уже ушла, так что не будем спорить по этому поводу. В следующий раз, прежде чем мы пройдёмся по строкам, я обязательно поделюсь с тобой своим «местонахождением». 

— А будет следующий раз? 

— Будет, я уже согласился. Я не могу отказаться от своего слова. Хоть тут так много актёров, не к каждому на хромой козе подкатишь. Я могу подойти к тебе, но кто поможет ей? 

— Её роль в фильме — девушка Чжоу Фана. Почему она не пошла со своим сценарием к Цзи Сысину? 

— Она сделала. Цзи Сысин проигнорировал её, поэтому она пришла ко мне. 

— Цзи Сысин проигнорировал её? — спросил Цзян Мочэнь в ответ. — Он не должен был этого делать. Мне он казался довольно хорошим парнем. 

— Вот как это сформулировала это Су Нуань. О, Су Нуань — та девушка, которая только что ушла, кстати. 

Цзян Мочэнь ничего на это не ответил. 

Янь Цинчи продолжил размышлять: 

— Я не думаю, что она лгала мне, потому что она немного… 

Янь Цинчи пытался подобрать правильные слова: 

— Наивная. 

— Наивная? 

— Я бы назвал её «общительной» и «легкомысленный». 

Цзян Мочэнь усмехнулся. 

— В любом случае я не думаю, что она лгала. 

Цзян Мочэнь кивнул: 

— Это действительно так. Большинство людей по сравнению с тобой довольно наивны. 

Янь Цинчи улыбнулся: 

— Вот почему «большинство людей» не женятся на тебе. 

Цзян Мочэнь, застигнутый врасплох его возражением, мог сказать только: 

— Пойдём, пора поесть. 

Сказав это, он зашагал обратно на съёмочную площадку. 

Янь Цинчи догнал его и спросил: 

— Так ты изо всех сил старался найти меня, чтобы напомнить мне поесть? 

— Нет, я прогуливался перед едой, потому что мне больше нечего было делать. 

— О, и вот я подумал, что ты пришёл поймать нас на месте преступления перед обедом, потому что тебе больше нечего было делать. 

Цзян Мочэнь резко повернул голову и посмотрел на него. Янь Цинчи засмеялся: 

— Всё в порядке, ты имеешь на это право. Ещё кое-что. У тебя есть время после еды? 

— Чего ты хочешь? 

— Я хочу порепетировать с тобой. 

— Ой? А ту девушку не позовём? — произнёс Цзян Мочэнь высоким голосом. 

Услышав придирку в его речи, Янь Цинчи протянул руку и схватил его ладонь: 

— Неуместно приглашать её. 

— Почему нет? 

— Потому что сценарий в моих руках может измениться вечером... 

Цзян Мочэнь: «...»

Цзян Мочэнь развернулся и пошёл прочь, но сделал всего два шага, когда понял, что Янь Цинчи всё ещё держит его за руку. 

— Отпусти. 

— У тебя уши покраснели. 

— Это у тебя уши покраснели! — сказал Цзян Мочэнь и почувствовал, что его уши действительно немного горят. 

Он посмотрел на Янь Цинчи, глубоко убеждённый в этом. Янь Цинчи был не только нарушителем спокойствия, но и любил флиртовать с ним. Он так молод, может, он со всеми так разговаривает? Флирт, флирт, флирт. Те, кто в курсе, знают, что его фамилия Янь. Те, кто не знает, вероятно, подумают, что его фамилия Ху*! 

П.п.: Янь с китайского «ласточка», Ху с китайского «лис».

— Так что, молчание — знак согласия? 

— В восемь вечера, — хрипло сказал Цзян Мочэнь и сжал его руку. 

Как только Янь Цинчи отпустил его, мужчина немедленно развернулся и ушёл. 

Цзян Мочэнь направился прямо к углу, затем вытащил телефон и проверил своё лицо в камеру. Лжец, его уши совсем не красные. Они явно такие же, как и раньше. Он просто знал, что Янь Цинчи, должно быть, лгал. Этот лжец! 

Янь Цинчи и Цзян Мочэнь один за другим вернулись в отель, зарезервированный производственной группой. После ужина настало восемь вечера. Янь Цинчи вышел из своей комнаты, собираясь постучать в дверь Цзян Мочэня, но неожиданно встретил Цзи Сысина. 

— Вы…? — спросил он, глядя на сценарий в руке Янь Цинчи. 

— Я иду к Чэнь-гэ чтобы отрепетировать наши сцены. Завтра у меня с ним несколько сцен, — уважительно ответил Янь Цинчи. 

Цзи Сысин мгновенно улыбнулся. Он только что отправился на поиски Цзян Мочэня, чтобы репетировать их сцены. Однако Цзян Мочэнь сказал ему, что у него дела, и отказался. Кто бы мог подумать, что этот новичок тоже направится на поиски Цзян Мочэня? 

Цзи Сысин оглядел Янь Цинчи с головы до ног, в его сердце медленно формировался план: 

— Тогда иди. 

Сказав это, он обошёл Янь Цинчи и продолжил идти вперёд. Он уже всё это спланировал. Через некоторое время, когда Цзян Мочэнь отвергнет этого новичка, он снова появится и очень доброжелательно заявит, что может порепетировать с ним. Таким образом, он завоюет сердце этого паренька. Он станет уже боготворить его, а не Цзян Мочэня. 

Как только Цзи Сысин подумал об этой возможности, он с нетерпением ждал того, что должно было произойти. Он и Цзян Мочэнь были одного возраста. Более того, по дню рождения он был старше последнего на пару месяцев. Однако из-за стажа и должностей в отрасли ему пришлось выслужиться перед Цзян Мочэнем и обращаться к нему с суффиксом «гэ». Это вызывало отвращение у Цзи Сысина, но у него не было другой альтернативы. Несмотря на то что они оба были актёрами и популярными знаменитостями, казалось, что все смотрели только на Цзян Мочэня. Он всегда был их главным приоритетом. 

Конечно, Цзи Сысин знал, что они должны это делать. Тем не менее он не мог удержаться от зависти. Ему потребовалось слишком много времени, чтобы стать популярным. Он занял свою нынешнюю нишу только в прошлом году, когда встретил маленькую принцессу Лэ Ян. Было действительно приятно быть популярным до такой степени, что он едва мог вспомнить те дни, когда он не был популярен. Но на этот раз, когда он пришёл на съёмочную площадку всего за несколько дней, ему показалось, что он вернулся в те годы, когда его считали невидимкой. Его менеджер постоянно уговаривал его снова и снова строить хорошие отношения с Цзян Мочэнем. Даже Лэ Ян продолжала спрашивать его о Цзян Мочэнь, когда звонила. 

Цзи Сысин почувствовал зависть, он испытывал отвращение к другому мужчине — пока не увидел Янь Цинчи. Внезапно он подумал: «Раз уж это так, почему бы не найти человека, который ненавидит Цзян Мочэня так же, как я?» 

Если их нет, он промоет мозги одному. Янь Цинчи — новичок. Он может появиться после того, как Цзян Мочэнь отвергнет его, а Цзи Сысин подарит парню тепло и доброжелательность. И хотя он демонстрирует своё добросердечие, он может рассказать Янь Цинчи о презренной натуре Цзян Мочэня. В конце концов, ложь, сказанная более тысячи раз, становится правдой. 

Окончание главы