Войд Вояж Глава 2

Рядом с кабинетом, где находился астрономический клуб, царил хаос. Стоящая в коридоре толпа учеников, назойливо крича, пыталась попасть в запертое изнутри помещение, в котором, как в ловушке, одинокая миниатюрная девочка переживала настоящий страх и ужас.

‒ Акацуки-сан сказала, что нас примут в клуб астрономии! Пожалуйста, пустите! ‒ закричала одна из девушек снаружи.

‒ Да! Нас вон сколько! Неужели плохо, когда в клубе много человек? ‒ подхватил парень.

Глубоко вздохнув, девочка с персиковыми волосами по имени Андо Хикари в запертой комнате взяла себя в руки и направилась к углу, где стояла швабра.

‒ Плохо! Очень плохо! ‒ яростно закричала она. ‒ В кружок можно попасть только ограниченному числу людей!

Гул в коридоре стал ещё громче и беспокойнее.

‒ Так, пустите меня! Я должен любой ценой попасть в клуб! ‒ в толпе явно хотел протиснуться вперёд какой-то бойкий парень, но его остановила не менее бойкая девушка.

‒ Нет, я никого не пропущу! Мне Акацуки-сан понравилась больше, чем вам всем вместе взятым!

‒ Нет, мне!

Дверь резко открылась, что искренне обрадовало ребят, но летящая из кабинета швабра, словно копье, быстро раскидала увернувшихся учеников по сторонам. Все от неожиданности замерли и затихли, увидев как из комнаты выглянула разъярённая Хикари.

‒ Культ личности в этом клубе запрещён! Пошли вон, быстро! Мест нет! Нам никого не надо! Если вы, вшивые эгоистичные ублюдки, пришли сюда развлекаться, можете забыть о своей Акацуки! Её тут всё равно не будет! ‒ она сняла с ноги туфлю и в истерике замахнулась в испугавшихся ребят. ‒ Этой Акацуки тут никогда не было и не будет! Вон! Все вон! Этому клубу не нужна кучка тупых фанатиков!

Нам и вдвоём хорошо… ‒ чуть не плача подумала она.

От былой сонливости, что мутной пеленой стояла в глазах Рицуки весь день, не осталось и следа. Не самое хорошее дело, в которое его вовлекла взбалмошная беловолосая красавица, вмиг взбодрило вечно вялое сознание парня, отчего тот в шутку сравнил выросшую буквально из ниоткуда бодрость со своего рода перерождением. Выступление Морохи как свежий прохладный ветер в душную погоду придал Такигаве невиданного ранее спокойствия и уверенности. Он верил, что приближающаяся беседа с президентом студсовета пройдёт гладко, ребята дружно извинятся, и все забудут это беспрецедентное нарушение школьных правил как страшный сон. В прошлом году визит в студсовет ощущался куда более тяжёлым и страшным.

Но в глубине души Рицуки осознавал, что сейчас просто убегает от реальности…

После того, как Мороха убрала в сумку своё оборудование, а какой-то незнакомый парень увёз колонку в спортзал по просьбе вышедшего на улицу члена студсовета, два хулигана без стеснения и совести послушно шли на растерзание в самый страшный кабинет этой школы. Даже учительская и кабинет директора не внушали столько ужаса как студенческий совет. Но Рицуки в этот момент продолжал жить во власти нездорового умиротворения.

Хмурый парень-блондин, который позвал Такигаву и Акацуки с улицы, привёл ребят в пустой кабинет и, брезгливо взмахнув рукой, указал им на два стула, что стояли перед рабочим местом президента студсовета.

‒ Слишком много чести для вас ‒ сажать на стулья после того, что вы учудили, ‒ сам он сел в небольшое кресло, находящееся рядом с главным столом, и принялся читать какую-то книгу. ‒ Ну да ладно, я тут не указ. Глава сейчас придёт.

Парень больше ничего не сказал, мысленно уйдя в своё книжное измерение, и ребятам пришлось лишь молча сесть на стулья в ожидании президента.

Спустя минуту в кабинет зашла девушка в очках. Строгие утончённые черты лица напоминали беспристрастную гордую кошку, длинная коса, заплетённая из пурпурных волос, лежала на плече и гармонично создавала образ собранного, серьёзного человека. Сомнений нет – это настоящая глава студсовета. Однако Рицуки её не знал ‒ в прошлом году президент был другой.

Девушка села за стол и, согнув руки в локтях, сложила их перед лицом.

‒ Не доброго вам дня, ‒ спокойно начала она. ‒ Позвольте представиться, я Куроганэ Юраги, новая глава студсовета. Можно ли мне узнать о вас побольше?

‒ Ого, грозное имя, ‒ дружелюбно откликнулась Мороха. ‒ Меня зовут Акацуки Мороха.

‒ Поподробнее, ‒ попросила Куроганэ.

Акацуки напряглась.

‒ Э… Я из класса 2-5.

‒ Ещё.

‒ Я новенькая, ‒ поджав плечи, подавленно сказала Мороха. ‒ Перевелась из другой школы.

Сгорбленный Рицуки от удивления вдруг выпрямился.

‒ Новенькая? Теперь понятно, ‒ повернулся он к беловолосой и строго отметил: ‒ Раз ты новенькая, значит, в первый день можно творить беспредел и не бояться исключения из школы. Ты, наверно, так думала?

‒ Да чё ты? ‒ Акацуки слегка повеселела и пару раз тыкнула локтем в парня. ‒ Я же знаю, что тебе понравилось. С чего ты вдруг решил именно сейчас меня отчитывать?

‒ Стоп, ‒ повысила голос глава, а потом спокойно продолжила: ‒ Не бегите вперёд паровоза. Признаю, выступление вышло интересным, но мне хотелось бы уточнить один момент: каковы ваши дальнейшие планы на этот учебный год, Акацуки-сан?

Мороха в раздумьях немного помолчала, а потом весело ответила:

‒ Хочу выступить на всех школьных мероприятиях. Если вы мне дадите разрешение, конечно.

‒ А если я его не дам?

‒ Тогда будет грустно, особенно моим фанатам. ‒ Мороха подняла перед грудью кулаки. ‒ Они устроят против вас бунт из-за того, что я не смогу спеть на осеннем фестивале. Вам это надо?

Куроганэ вздохнула.

‒ Мда… ‒ она перевела уставший взгляд на парня. ‒ А вы кто?

‒ Такигава Рицуки. Класс 2-3… ‒ неуверенно ответил тот. Да, необоснованная смелость, что была в начале, очевидно улетела в другую вселенную. ‒ Ещё что-то сказать?

‒ Скажи-скажи, ‒ блондин, читающий в кресле книгу, вдруг поднял хмурый взгляд. ‒ Для полноты картины не помешает. Или, хочешь, я сам расскажу?

‒ Не надо, Микадо, ‒ остановила его глава. ‒ Мы не говорим вслух о том, что было год назад.

‒ Ну, а на кой чёрт ты устроила сеанс знакомства с этими придурками, если и так всё знаешь? Их без лишнего базара на весь год надо просто заставить мыть туалеты! ‒ заорал блондин.

Куроганэ с некоторой наигранностью возмутилась:

‒ А мы где находимся? В школе? Нет! Мы находимся в детском садике, где нужно проводить воспитательные работы, уча деток вслух строить причинно-следственные связи того, по какой причине они безобразничают. Не представляешь, как я рада, что мой первый опыт главы студсовета – это объяснение детям, как делать нельзя.

‒ Не надо ничего им объяснять. Если в настоящем детском саду они ничего не поняли, значит, надо сразу наказывать и пожёстче.

И это третьеклассники, которые старше виновников всего на год, называют тех «детьми». Сильно. Пока члены студсовета между собой умеренно ругались, Мороха снова тыкнула локтем в Рицуки.

‒ М-м, год назад тут произошло что-то страшное? Ах, ты, бандит, ‒ усмехнулась она, поняв, что парень был к этому как-то причастен.

‒ Ты бандитка, ‒ огрызнулся напряжённый Такигава.

Рицуки был готов отдать всё, что угодно, чтобы ему не пришлось рассказывать о прошлогоднем случае. Он мог лишь мысленно молиться, чтобы Куроганэ и Микадо случайно не проговорились обо всём этом.

‒ Чего напрягся? ‒ злостно обратился к Такигаве блондин, поднявшись с кресла. ‒ Ты ещё спасибо скажи, что никто, кроме нас, не знает о твоей настоящей личине! Но с какой-то стати мы ещё должны тебя прикрывать. Ради чего, ради кого? Ты бы остатки совести поимел, чтобы не ввязываться в новое дерьмо, а!

Куроганэ тоже встала со стула и, положив руку на плечо Микадо, силой начала сажать парня обратно.

‒ Микадо, ты дурак? ‒ разозлилась девушка. ‒ Ты же знаешь, что у нас стоит на кону.

Мороха слушая с максимально серьёзным выражением лица эту непонятную историю, отчаянно пыталась понять, что тут вообще происходит. Она бросила озадаченный взгляд на парня рядом с собой: тот весь бледный, опустив голову, лишь спрятал свои напуганные глаза за длинной чёлкой.

‒ Да хватит на него давить, ‒ Акацуки попыталась остановить разрастающийся в кабинете яростный огонь. ‒ Всё это было в прошлом. Сейчас он не такой.

‒ Молчи… ‒ прошептал Рицуки, боясь, что правда сейчас бесконтрольно выльется наружу.

‒ Какой «такой»? ‒ поинтересовался Микадо у девушки. ‒ Что ты знаешь? Ты ничего не знаешь, так что не суй свой нос, куда не следует.

Раздражённо цыкнув, Мороха резко встала со стула.

‒ Ну уж простите, что я случайно стала свидетелем какой-то завуалированной ругани! Конкретно сегодня я запрещаю наказывать Такигаву-куна! Всё, что сегодня произошло, случилось только по моей инициативе, так что всю вину я беру на себя.

‒ Ох, будь моя воля, я бы тебя реально исключил из школы, ‒ поумерил пыл блондин и обратился к президенту. ‒ Почему директор так не может?

‒ Там ситуация – полный абсурд. Мне даже стыдно говорить об этом вслух, ‒ покачала головой Куроганэ. ‒ Кстати, когда я шла сюда из кабинета директора, у клуба астрономии происходило что-то неподдающееся нормальному описанию. Акацуки-сан, ты ведь понимаешь, что совершила преступление?

‒ Кто-то умер? ‒ иронично улыбнулась Мороха.

‒ Избиение людей туфлями явно до смерти не доведёт, но ведь инициатором этого являешься ты? Ты как член астрономического клуба должна нести за это ответственность.

‒ Как она понесёт за это ответственность, если она в кружке астрономии ни разу не была? ‒ спросил Микадо. ‒ Не помню, чтобы Касугано приносил бланк-заявление на её вступление в клуб.

Глава подняла брови от удивления.

‒ Серьёзно?

‒ Я всего лишь анонсировала своё вступление туда, ‒ Мороха показала язык.

‒ Вот и отлично. Ты туда всё равно теперь официально не вступишь. Это отличный повод дать тебе другое занятие.

‒ А? ‒ Акацуки растерялась.

Куроганэ спокойно села обратно за своё рабочее место, снова сложив руки перед лицом.

‒ Твоё преступление заключается в первую очередь не в том, что ты без разрешения использовала школьное имущество в своих целях, а в том, что ты сорвала ярмарку клубов. Первогодки, пришедшие туда, чтобы выбрать себе подходящий кружок, сейчас озабочены только тем, как бы к тебе приблизиться. Проблема в том, что изначально мы хотели запретить тебе вступать в абсолютно любые клубы, и, учитывая тот факт, что ты буквально сбила первогодок с их нормального пути, они из-за тебя теперь тоже никуда не вступят.

‒ Просто не запрещайте мне вступать в клубы, в чём проблема? Вы раздуваете из мухи слона, ‒ Мороха начала злиться.

‒ Ученики будут готовы вступить куда угодно, где находишься ты, забыв о своих настоящих способностях.

‒ Вы ясновидица?

‒ Это лишь мои умозаключения.

‒ Где гарантия того, что они рабочие?

‒ Если дети не будут в каком-либо деле вовремя развивать свои потенциальные навыки, которые могут стать для них основополагающими в будущей профессии, им придётся очень тяжело. Школьные клубы направлены на то, чтобы по максимуму все ученики были чем-то заняты, и мы стараемся сделать так, чтобы каждый мог заниматься тем, что ему действительно нравится и в чём он определённо силён.

‒ Вы уж простите, но это какой-то бред, ‒ язвительно усмехнулась Мороха. ‒ То есть вы хотите сказать, что здешние школьники настолько тупые, что даже в старшей школе не могут понять, чем они хотят заниматься? Тут все настолько беспринципные, что готовы бросить все дела и слепо следовать за каким-то случайным человеком? Это же полный отстой, ‒ грустно произнесла девушка.

‒ Такова реальность… Такое правда может случаться, ‒ вздохнула президент.

‒ А ты разве не этим занимаешься? ‒ тихо спросил Рицуки, подняв голову.

Акацуки опустила разочарованный взгляд на парня.

‒ Что я типа заставляю всех бросить свои дела?

‒ Да.

‒ Я рассчитывала на то, что среди увлечённой толпы смогу найти настоящего ценителя моего творчества, а остальные, поняв, что им со мной не по пути, со временем просто уйдут по своим делам.

Такигава озадачился.

‒ Откуда такая уверенность, что большинство уйдёт от тебя?

‒ Потому что у меня всегда так было, ‒ уверенно ответила Мороха, а потом снова погрустнела. ‒ Так что весь этот бред про то, что ученики постоянно будут ходить за мной по пятам, не канает. Уж я-то знаю, как всё произойдёт на самом деле…

‒ И это верх эгоизма, Акацуки-сан, ‒ дополнила Куроганэ, поправив на носу очки. ‒ Целенаправленно сбивать с толку неокрепшие умы ‒ не самый лучший поступок.

‒ Есть такое… ‒ обычно яркая и громкая Мороха вмиг стала мрачнее тучи и медленно села обратно на стул, подавленно прошептав: ‒ Хотя они сами виноваты в том, что ими так легко манипулировать...

‒ А Такигавой ты разве не манипулировала? ‒ спросил Микадо.

Рицуки в своей голове задал точно такой же вопрос и понял, что совсем не отличается от тех же самых «неокрепших умов». Парень так-то не глупый, но неопределённость и ведомость, из-за которых он легко плывёт по течению, явно признаками умного человека не являются. И именно таких Мороха, видимо, не любит. Может, даже презирает. Презирает всех тех… кого она собрала у астрономического клуба? Всех, кого она, выступая на улице, удивляла и вдохновляла? Как-то это… пугает. Эта девушка чрезвычайно странная. Значит, и Такигаву она тоже ни во что не ставит?

Какое-то время кабинет заполнился неловкой тишиной, но Мороха нарушила её скромным ответом:

‒ Я не манипулировала им. Он сам согласился мне помочь перетащить колонку. Просто… перед этим я уверила его в том, что он ни о чём не пожалеет.

‒ И это по-твоему не манипуляция? ‒ заметил блондин.

Мороха замерла и, нахмурив густые брови, смиренно выдохнула:

‒ Да… Это манипуляция.

‒ Нет, это правда, что я сам на всё согласился. Она даже не старалась меня как-то завлечь, ‒ Рицуки решил немного оправдаться, но из всей этой ситуации он сделал лишь один вывод: ему нужно как можно скорее уйти отсюда и больше не связываться с этой неоднозначной, пугающей барышней.

Однако ногу Такигавы резко начал давить каблук Морохи.

‒ Нет, лично я считаю, что это была манипуляция, ‒ с трудом сдерживая агрессию, Акацуки чуть ли не скрипела зубами. ‒ Так что наказывать его не нужно. Только меня.

Сквозь боль искрившийся Рицуки наконец-то понял, что девушка его элементарно хочет защитить. Но странно, что она изначально отрицала свою якобы «манипуляцию», чуть не закопав Такигаву ещё глубже, так что уважения у парня к Морохе не прибавилось ни на йоту.

Куроганэ с лёгким удивлённым интересом внимательно смотрела на этот цирк и бесстрастно решила:

‒ Всё ясно с вами. Будете наказаны оба.

Под безнадёжный возглас двух виновников Микадо раздражённо рыкнул:

‒ А я ведь изначально говорил, что не нужно с ними церемониться!

‒ Я люблю начинать издалека. ‒ спокойно ответила глава. ‒ На самом деле я хочу быть лояльной к ученикам, хочу понять, чем они руководствуются, когда совершают преступление. Думала, что тут прояснится что-то интересное, и можно было бы изменить наказание, но нет, подводных камней тут действительно нет. Люблю я усложнять простые вещи, что поделать. Касугано, входи, ‒ почувствовав чьё-то присутствие за дверью, Куроганэ позвала в кабинет незнакомого человека.

В помещение зашёл высокий брюнет-третьегодка со скучающим невозмутимым выражением лица.

‒ Ну что, разобрались? Я же говорил, что клуб астрономии не имеет к этим двоим никакого отношения, ‒ сказал Касугано, кивнув на повернувшихся к нему виновников. ‒ Разрешите уйти? А то там у Хикари психика больше не выдержит.

‒ Нет, подожди. Ты пришёл не зря, ‒ остановила того президент и, смотря на напуганную Мороху, продолжила: ‒ Начну издалека: Фуруи Футо, наша школа, в этом году приняла чуть ли не вдвое меньше первогодок. Угадайте, по какой причине, ‒ она сверкнула линзами очков в сторону напрягшегося Рицуки. ‒ Очевидно, что какая-то часть информации о тех событиях попала к обычным людям. Наша задача ‒ дать ученикам, которые знакомы или смутно знакомы с тем случаем, чувство комфорта, а комфорт обычно проявляется в чём? В занятости каким-либо делом. Если человек ничем не занимается, значит, он не здоров. Может, так выражаться с моей стороны довольно категорично, но такова статистика. В конце прошлого учебного года мы организовали анонимное анкетирование среди учеников и абитуриентов. Гласило оно так: «Счастлив ли я, занимаясь своим хобби и клубной деятельностью?» Результаты такие: 50% – «да, счастлив», 25% ‒ «нет, не счастлив» и 25% ‒ «ничем не занимаюсь». Вот эти пятьдесят процентов не самых положительных ответов мы хотим по максимуму устранить. Этим обычно занимается клуб волонтёров, но к сожалению с прошлого года у нас его нет, как музыкального и астрономического кружка. Как будут обстоять дела с возрождением музыкального клуба, пока неизвестно, но я предлагаю возобновить деятельность волонтёров и астрономов путём объединения этих клубов. Акацуки-сан и Такигава-кун будут единственными участниками клуба волонтёров в этом году, а Касугано, скооперировавшись с ними, как глава сможет поддерживать деятельность астрономического клуба уже на официальном уровне.

‒ Ну… я в принципе не против, ‒ задумался Касугано.

‒ В смысле мы будем единственными членами клуба волонтёров? А если в него кто-то захочет вступить, вы им просто не разрешите? ‒ поинтересовался Рицуки.

‒ Да даже если и захотят, Хикари никого не пустит. Вы же будете вместе с нами, в клубе астрономии, ‒ пояснил Касугано.

‒ Вряд ли в этом году найдётся хоть кто-то, кто захочет на добровольной основе помогать другим, ‒ сказала Куроганэ. ‒ Сейчас смутное время. Каждый в первую очередь хочет помочь самому себе.

Мороха насупилась, скрестив руки на груди.

‒ Ну, отвечать за всех немного странно. Откуда такая уверенность, что в этой школе нет людей, которые могут найти свой комфорт в помощи другим?

Глава лишь невозмутимо промолчала.

‒ А что конкретно мы должны делать в волонтёрском клубе? ‒ прервал тишину Такигава.

‒ Помогать потерянным ученикам решить их проблемы. В клубе они или нет ‒ неважно. Главное, чтобы они нашли счастье в своём деле. Безделья в этой школе больше нельзя допускать. Безделье рушит сознание детей.

‒ Вы так говорите, будто в том году здесь была какая-то резня. Погодите… ‒ Акацуки озарило, ‒ это значит, что я могу выступать, когда захочу? Своими песнями я могу помогать людям поверить в себя.

‒ Нет, не можешь, ‒ оборвала президент идеалистичные мысли девушки. ‒ Твоя музыка, как причина всех проблем, теперь под запретом. Касугано будет за тобой следить. Пожалуйста, найди другой способ помочь людям.

‒ Даже если пение ‒ это всё, что я могу?

‒ Если петь – это всё, что можешь, значит, это отличный повод развить себя в обычной разговорной речи.

‒ Да мне это и не нужно… ‒ помрачнев, прошептала Мороха.

‒ А ты попробуй, ‒ мягко попросила Куроганэ. ‒ Каждую неделю приносите мне отчёт о своей работе. Если ваши результаты будут меня устраивать, я разрешу тебе выступить на дне открытых дверей в середине июня и на осеннем фестивале в ноябре.

‒ Опа… а вот это мне нравится, ‒ оживилась Акацуки.

Все бумаги по объединению клубов и вступлению в них были подписаны. Мороха выбежала из кабинета следом за Касугано, спешащим в клуб астрономии.

‒ Такигава-кун, догоняй! ‒ обеспокоенно крикнула она напоследок.

Рицуки же в крайне неспокойном состоянии остался с членами студсовета, дрожащей рукой только со второй попытки вписывая своё имя в бланк.

‒ Видишь, как всё красиво вышло, ‒ мягко улыбаясь, Куроганэ следила за кривым письмом парня.

‒ Да что-то не очень… ‒ Такигава хотел ещё раз разорвать листок в клочья, смотря на свой уродливый почерк.

‒ Я про другое. Всё, что сейчас с тобой происходит, ‒ это наилучшее стечение обстоятельств.

Микадо, усмехаясь, внимательно наблюдал за нервным Рицуки, желающим поскорее отсюда убежать.

‒ Ага, ни один психопат ещё не удостоился такой «чести».

Окончание главы