К 10 утра тема #Употребление наркотиков Хуан Цяньши уже восемь часов как оставалась в топе поисковых запросов.

Как только государственные СМИ тоже подхватили эту новость, в сети осуждение Хуан Цяньши только набирало обороты, небывалая волна критики захлестывала всё, что имело какое-либо отношение к его персоне. 

Всего лишь за одну ночь с коммерческой высотки в центре Пекина сняли огромный постер дизайнерского бренда часов, в рекламной кампании которых Хуан Цяньши принимал участие. Десятки компаний ринулись обрывать все связи с ним, расторгая существующие контракты. Даже организационная команда популярного варьете, где должен был появиться Хуан Цяньши, ещё ранним утром успела объявить, что следующий выпуск по некоторым причинам переносится на неопределённый срок.

Все бизнесы в отчаянной гонке пытались как можно быстрее избавиться от пятна на своей репутации в виде Хуан Цяньши, чтоб свести к минимуму финансовые потери из-за подобного скандала. 

Официальный аккаунт Weibo фильма “Выбор во тьме” тоже попал под раздачу общественного мнения из-за того, что Хуан Цяньши должен был сняться в нём. Вчера в восемь вечера разместили пост со вторым трейлером фильма с довольно незначительной и дружелюбной подписью: “Приглашаем вас окунуться в выбор во тьме”. 

Комментарии же под видео дружелюбием не отличались. Тот, что набрал больше всего лайков гласил: “Нет уж, спасибки [пока]”, за ним же следовали выстроенные в ряд эмодзи горящих свечей. Конечно же таким образом комментатор просто хотел высмеять всё это действо. 

Luomeng Media, продюсерская компания, которую пользователи сети уже прозвали “33 несчастья” из-за того, что она является самым крупным инвестором фильма, просто хранила молчание. Их стратегия поведения заключалась в подражании цикадам зимой, все сотрудники замерли в ожидании новых указаний руководства. 

– Он здесь, он уже здесь.

Благодаря хорошему зрению администратор уловила знакомый силуэт, который мелькнул перед входными дверями. Девушка спешно толкнула локтем напарницу, после чего она сразу же отложила свой телефон в сторону. До этого она не прекращая листала комментарии на Weibo, которые уже больше напоминали словесную потасовку.

Как только входные двери распахнулись, обе сотрудницы синхронно встали, будто репетировали это всю жизнь, затем раздалось приветствие:

– Президент Цао.

Только что вошедший человек ответил им небрежным “мгм”. На вид ему было примерно 25-26 лет. Он ни капли не напоминал того, кого бы называли “президентом”. Мешковатая тёмно-синяя толстовка, чёрные рваные джинсы, волосы растрёпанные ветром. В его движениях сквозила переменчивость и страстность молодости, что ещё не скоро сменится сдержанностью.

– Цзэн Жань на месте? – Цао Е подошёл к ним и взял со стойки iPad. Он бегло просмотрел список назначенных за утро встреч.   

– Прибыл полчаса назад, – сказала одна из девушек, – он ожидает вас в конференц-зале.

– Хорошо. А что насчёт Сюй Аньцяо?

– Он тоже уже там, пришёл еще в семь утра.

– Тогда отлично, все среагировали достаточно быстро. – сказав это Цао Е отвернулся от них, собираясь уходить.

Девушки переглянулись между собой, но их немой диалог прервал громкий хлопок, от которого обе вздрогнули. Цао Е стоял прямо перед ними, это он несколько секунд назад ударил рукой по мраморной стойке администрации. 

– Эй, в чём дело? – он был выше их на целую голову, а сейчас опираясь на руку, он навис над ними слегка наклонившись. – Что за печальный вид? Когда зашёл и посмотрел на вас, я уж было подумал, что наша компания вот-вот обанкротиться. Может немного взбодритесь, а? 

Ошеломлённые девушки нерешительно закивали.  

Но Цао Е и не думал останавливаться на этом, он пристально посмотрел на них:

– Ну же, улыбнитесь.

Обе подняли головы. Выражение его лица было одновременно и полушутливым и полусерьёзным, невозможно было определить настроение молодого босса. Одна из них приподняла уголки рта, едва сумев изобразить улыбку.

– Ты. – Цао Е мотнул головой в сторону другой девушки, показывая, что она тоже должна это сделать.

Она быстро выдавила из себя улыбку.

Только после этого Цао Е удовлетворённо удалился, бросив на прощание фразу:

– Так-то лучше.

Чэн Дуань, директор отдела маркетинга  Luomeng Media сидел на краю стола в своём кабинете. Он читал подготовленный его командой отчёт о разворачивающемся скандале и реакции общественности. Он тяжело вздохнул и хотел уже ненадолго прерваться, но увидел Цао Е, поэтому немедленно направился к нему:

– Наконец-то ты здесь, хорошо держишься!

– Как там дела с прессой? – Цао Е не останавливался, направляясь прямо в конференц-зал. – Ещё не объявили, что мы переснимем с новым актёром сцены с Хуан Цяньши? 

– Скоро будет сделано, я ещё вчера ночью поручил одному сотруднику написать об этом. Теперь мы ждём, когда наш аккаунт опубликует этот пост. И ещё, хочешь взглянуть на это? Отчёт о сложившейся ситуации, только что подготовили, – Чэн Дуань протянул Цао Е свой телефон.

Цао Е отмахнулся от него: 

– Лень читать. Просто перескажи мне.

– Вообще, всё не так уж и плохо. Некоторые считают, что нам просто не повезло, и говорят, что переснять фильм с новым актёром –  хорошая идея. Многим интересно, кого мы пригласим на замену… Ах да, какой-то придурок слил наш контракт-пари* на миллиард юаней, из-за чего собственно в комментариях группка людей “зажигала свечи за нас”. 

П.п.: Контракт-пари (wager agreement) – соглашение между сторонами о выплате определенной суммы (в нашем случае миллиарда юаней/ 12 млрд рублей/ 4,5 млрд гривен) в зависимости от результата наступления какого-либо события. Вероятно, из-за скандала с Хуан Цяньши они проиграли и должны выплатить ту сумму.

Услышав это, Цао Е на секунду застыл, он нахмурился:

– Кто проболтался? 

– Я попросил нескольких людей начать расследование, чтоб найти источник утечки. Но пока никаких новостей, – за два года работы с Цао Е Чэн Дуань уже изучил его повадки и требования, поэтому знал, как соответствовать его ожиданиям.

Так обсуждая все эти рабочие моменты, они успели дойти до конференц-зала.

Цао Е и Чэн Дуань даже через стеклянные двери почувствовали гнетущую и неприятную атмосферу. Ещё не прошло и часа, а пепельница на столе была переполнена пеплом и сигаретными окурками. Двое мужчин, сидевших внутри, были встревожены, и когда они увидели вошедшего Цао Е, то сразу же встали.

– Ты тоже проходи, – Цао Е сказал Чэн Дуаню, открывая дверь в конференц-зал.

Он еще не успел ступить в помещение, как Сюй Аньцяо бросился к нему, схватил за руку и обрушил на него свою пламенную речь, наполненную сожалением.

Он сбивчиво тараторил:

– Президент Цао, вините во всём меня, это ведь я так упрямо настаивал, что роль должна достаться именно ему, Хуан Цяньши. Я правда искренне верил, что он хороший актёр и справится со своей работой, да и зрителям он так нравился, кто бы мог подумать, что что-то подобное произойдет сразу после окончания съёмок…

Из-за его болтовни голова Цао Е начинала болеть, но он не перебивал Сюй Аньцяо и терпеливо ждал, пока не прекратится этот поток сознания. Когда же он наконец закончил, Цао Е со слабой улыбкой спокойно спросил у него:

– Значит ли это, что Продюсер Сюй, планирует загладить свою вину тем, что поможет мне возместить остаток моей ставки в один миллиард юаней?

Сюй Аньцяо беспомощно открывал и закрывал рот, пытаясь что-то сказать, но потерпев неудачу, просто безмолвно продолжил смотреть на Цао Е. К своему удивлению, он заметил, что президент ничуть не был раздражён, его глаза лукаво блестели, это была просто шутка. Сюй Аньцяо засмеялся, а затем сказал:

– Не шутите так, вы же знаете, такое я точно не потяну.

Цао Е усмехнулся, но его голос прозвучал достаточно резко:

– Тогда совершенно нет никакого смысла говорить об этом, – он выдернул свою руку из руки Сюй Аньцяо, подошёл к круглому столу для совещаний, развернул стул и сел на него. – Всё в порядке. Если б вы могли предсказывать будущее, были бы вы продюсером? Тогда следовало бы отправиться на гору Утайшань и стать предсказателем.  

Потом он обратил внимание на Цзэн Жаня, он казался подавленным и выглядел так, будто тоже хотел заговорить с ним, но не мог решиться. Цао Е указал на него и предупредил: 

– Не жалуйся.

Цзэн Жань был режиссёром “Выбора во тьме”. Он начинал со съёмок малобюджетных инди-фильмов, но несколько лет назад выпустил культовый фильм, так он внезапно обрёл популярность в определённых кругах. Поклонники творчества Цзэн Жаня называли его Квентином Тарантино нового поколения, что конечно же чаще вызывало недовольство широкой публики, чем одобрение. В повседневной жизни он был тихим, немногословным и даже мрачным человеком, но во время работы, казалось, перед вами совсем другой человек, страстный и восторженный. Сейчас же он медлительно проговорил:

– Но актёры, которым продюсер Сюй разослал сценарии утром… Все трое отказались.

Целую ночь Цао Е мучился из-за похмелья, к тому же его утреннее пробуждение вовсе нельзя назвать нежным, его грубо разбудил телефонный звонок Чэн Дуаня. Из-за такого неудачного стечения обстоятельств, сейчас ему приходилось весьма тяжело. Откинувшись в кресле, он потянулся к пачке сигарет, что лежала на столе, небрежно достал одну, не спрашивая, чья же собственно это пачка. Зажав её между зубами, взглянул на Цзэн Жаня, когда услышал, что тот сказал. Слова звучали как-то невнятно, поэтому он переспросил: 

– А? Кого пригласили? 

Сюй Аньцяо достал свою зажигалку и наклонился, чтоб поджечь сигарету Цао Е.

– Я связался со всеми, кого только смог вспомнить, но из них ответили только трое. И все отказались.

Цао Е глубоко затянулся сигаретой, потом выдохнул табачный дым, и отсмеявшись сказал:

– Неплохое соотношение. А я ведь думал, что вы заняты тут тем, что проклинаете Хуан Цяньши. Не ожидал, что вы уже рассылаете всем сценарий и оффер. Какие актёры отказались? 

– Был такой, на кого я больше всего возлагал надежд, – Сюй Аньцяо начал свой доклад о результате работы за утро, когда придвинул стул ближе к Цао Е. – Чжао Цянь довольно интересный актёр, но его менеджер сказал, что у него на следующей неделе начинаются съёмки сериала. Они закончатся не раньше, чем через полгода. Но мы ведь планируем получить награды за фильм Режиссёра Цзэн, и если мы будем ждать окончания съёмок Чжао Цяня, тогда сможем подать заявку на участие в конкурс только через полтора года. В таком случае, придётся забыть о нашей стратегии “сначала награды, а потом релиз”.

– Мы не будем его ждать, – Цао Е прямолинейно ответил. – Он не подходит для этой роли.

– О нет, – Сюй Аньцяо  с лёгкостью мог догадаться, о чём думает Цао Е, учитывая его решительный вид, – вам нужно пересмотреть свои ожидания. Да, Чжао Цянь преимущественно снимается в сериалах, но его знают и любят люди. Он даже получал награды за лучшую мужскую роль. Профессионал его уровня –  то, что нам нужно.

Выражая абсолютное безразличие к сказанному, Цао Е спросил:

– Кто ещё?

– Янь Цзя. Он мог бы подойти, правильно? Как и Хуан Цяньши, он звезда Гонконга и его номинировали на награду “Актер года”. И возраст подходящий… Но от его менеджера мы получили однозначный и безапелляционный отказ. С ним у нас никаких шансов.

– И как именно он вам отказал?

– Они пытались проявить такт, но в целом посыл заключался в том, что у Янь Цзя предложений ролей предостаточно, и поэтому нет никакой нужды подбирать за кем-то объедки.

Цао Е усмехнулся: 

– Смотри, как заговорил. Видимо уже забыл, что не так давно они были готовы на всё, чтоб получить роль в “Отголосках”.

– Ведь так?! – Сюй Аньцяо не мог не согласиться.

– И что насчёт последнего? Вы вроде сказали, что получили три отказа? Если уж начали рассказ с кандидата, на которого надеялись больше всего, теперь будет логично упомянуть того, на кого совсем и не надеялись.

– Мы предложили ему эту роль чисто, чтоб испытать удачу, знаете, а вдруг. И как и ожидали, получили отказ, – сказал Сюй Аньцяо. – Лян Сычжэ.

– Что?  Лян Сычжэ? – Цао Е не смог сдержать искреннего хохота, когда услышал это имя. – Какие дерзкие надежды.

Затем он ненадолго замолчал, думая о чём-то и незаметно для себя самого лишь немного вздёрнул бровь:

– Конечно же он отказал. Слова менеджера Янь Цзя скорее применимы к Лян Сычжэ.

– Мне следовало сразу сказать, нам отказал его менеджер Сюй Юньчу, а не он, - добавил Сюй Аньцяо.

Цао Е не мог понять, в чём смысл такого замечания:

– Разве есть какая-то разница?

– Конечно, огромная разница. – Сюй Аньцяо придвинул свой стул ещё ближе к Цао Е. – Все знают, хотя Сюй Юньчу и является его менеджером, всё же она не может принимать решения за Лян Сычжэ. Я думал об этом, а что если мы сможем обойти Сюй Юньчу и напрямую связаться с Лян Сычжэ и передать ему сценарий? Я слышал, для него нет ничего важнее сценария и хорошо прописанного персонажа, а ведь наш фильм именно такой. К тому же, наш персонаж отличается от тех, которых мы обычно видим на экране. Кто сказал, что его это не заинтересует? Единственная проблема, я с ним лично не знаком, поэтому он может и не обратить внимания на то, что я ему пришлю. А вот, если вы…

Цао Е не мог дослушать этот монолог, он покачал головой и рассмеялся. Стряхнув пепел с сигареты, он посмотрел на Сюй Аньцяо:

– Позвольте уточнить у вас одну несущественную деталь. Если даже Янь Цзя спросил, зачем ему чужие объедки, то почему Лян Сычжэ должен рассматривать предложение о роли второго плана? Учитывая, что это повторные съёмки и то, что у Лян Сычжэ столько наград “Актёр года”.

– Вы не можете быть уверенными в его отказе, в конце концов, он в долгу перед вашим отцом. Если вы поговорите с ним лично, думаю, он точно хотя бы прочтёт сценарий.  А дальше, кто знает.

– О, значит, вы хотите воспользоваться именем моего отца. – Цао Е наотрез отказался, – Ни за что.

Хотя Сюй Аньцяо всё ещё хотел что-то сказать, он заметил, что Чэн Дуань, который сидел напротив, смотрел на него с намёком, что сейчас самое время прекратить. Когда же он снова перевёл взгляд на Цао Е, его обычно легкомысленный и праздный вид сменился другим, более суровым. Сюй Аньцяо осознал, что наверняка совершил ошибку только что, поэтому решил благоразумно закрыть рот.

На какое-то время, комната погрузилась в напряжённое молчание. Чэн Дуань хотел уже что-то сказать, чтоб хотя бы немного разрядить обстановку, когда заговорил Цао Е:

– Продюсер Сюй, не хотелось бы, чтоб оставалось какое-либо недопонимание. Возможно Лян Сычжэ действительно в долгу перед моим отцом. Но ко мне это не имеет никакого отношения, – казалось это говорил незнакомец, а не Цао Е, от его непринуждённой манеры речи не осталось и следа.  

Сюй Аньцяо совсем не привык к настолько серьёзному Цао Е. Он был потрясён, по мере того, как он беззвучно проклинал себя за невнимательность, на его носу стал появляться пот. Такой стаж работы в этой индустрии, а ведь он начинал с самых низов и сам смог вскарабкаться по карьерной лестнице аж до статуса известного продюсера, и всё, на что он всегда полагался это его умение считывать людей, их эмоции, настроение. Он и представить не мог, что совершит такую делитанскую оплошность ещё и перед наследником семьи Цао.

Сюй Аньцяо хотел объясниться и исправить положение, но сам Цао Е помог ему сгладить неловкость. Он наклонился вперед, упёрся локтём в бедро и вернулся к своей обычной небрежности:

– Кроме того, сложно представить, чтоб знаменитость его уровня согласилась быть заменой другого актёра на роль второго плана. Думаешь, у него нет чувства гордости? 

Сюй Аньцяо сразу же подыграл ему, кивая головой:

– Верно, верно.

Цао Е замолчал и обернулся к Цзэн Жаню, который за всё время не проронил ни слова:

– Режиссёр Цзэн, возможно у вас есть кто-то на примете?

В действительности Цзэн Жань настолько переживал из-за будущих съёмок, что с головой ушёл в себя. Его разум блуждал, не замечая событий происходящих в конференц-зале, поэтому когда он услышал, что его зовёт Цао Е, не сразу смог сориентироваться. 

Цао Е не хотел давить на него, он терпеливо ждал, чтоб тот заговорил. Он видел режиссерскую версию “Выбора во тьме”, работа Цзэн Жаня произвела на него впечатление.

Цзэн Жань отвлёкся в самый что ни на есть неудачный момент, поэтому он не знал, что Сюй Аньцяо успел и вспотеть, и высохнуть, и обругать себя, и помиловать. Цзэн Жань вроде бы слышал, что они упоминали в разговоре Лян Сычжэ, но он совершенно не уловил, в каком контексте, а сейчас он же не мог признаться, что проигнорировал всё их обсуждение.  

Цао Е предположил, что у режиссёра есть собственные размышления на этот счёт, но он просто не может решиться высказать своё мнение, поэтому он специально смягчил голос и ободрил его: 

– Режиссёр Цзэн, пожалуйста, мы правда хотели бы узнать, что вы думаете. Поверьте, я сделаю всё, что в моих силах, чтоб помочь.

Потирая свой нос Цзэн Жань  выглядел весьма смущенным, он запнулся перед тем, как пробормотать:

– Если б только, я смог заполучить Лян Сычжэ на эту роль. Больше мне б ничего и не понадобилось.

У Сюй Аньцяо нервно дёрнулся уголок рта, он подумал о том, что Режиссёр Цзэн совсем не умеет подмечать общую атмосферу. Буквально несколько секунд назад ситуация была критической, а он всё равно осмеливается говорить о Лян Сычжэ. Скорее всего настроение Цао Е только ухудшится.

К всеобщему удивлению, после этой выходки режиссёра, Цао Е разразился громким хохотом, покачивая головой. Он продолжал смеяться довольно долго перед тем, как остановиться, и слегка насмешливым голосом заметить:

– Приглашать Лян Сычжэ для замены актёра второго плана… Не могу, маленький Режиссёр Цзэн, а вы ещё тот мечтатель.

Лян Сычжэ – актёр, которого бережно хранило сердце известного режиссёра Цао Сююаня.

Когда Цао Е рассмеялся, Цзэн Жань засмеялся вслед за ним. Наверное они восприняли его слова, как шутку, рассказанную им в грёзах наяву.  

Цао Е придвинул к себе пепельницу, потушил сигарету, затем поднялся и потянулся.

– Нам нужно лучше всё обдумать, в такой спешке у нас ничего не выйдет. Чэн Дуань, попросите сотрудников приобщиться и устроить мозговой штурм. Так выше вероятность, что у нас появится достойный список возможных вариантов.

Чэн Дуань незамедлительно согласился:

– Конечно, я этим займусь.

– Что ж, на сегодня у меня запланированы встречи с другими инвесторами, поэтому должен вас покинуть. Вы ведь их знаете, если я не явлюсь, они могут выкинуть все, что угодно, даже раскопать могилы моих предков. Маленький Режиссёр Цзэн, вам нужно пойти на встречу со мной, она посвящена съёмкам “Выбора во тьме”. А вы ведь знаете об этом куда больше меня.

– Ох, хорошо, – Цзэн Жань тоже поднялся с места и направился к выходу вслед за Цао Е.

– Ах, точно, Чэн Дуань. Относительно Хуан Цяньши, – Цао Е уже собрался закрыть за собой дверь, когда вспомнил, что хотел ещё сказать, поэтому обернулся, – поручите нашим юристам заняться им как можно скорее. Он должен выплатить всю компенсацию, а задолжал он много. Никакой снисходительности.

– Хорошо, – Чэн Дуань жестом выразил, что понимает, о чём он, – я знаю, что делать.

Как только Цао Е ушёл, Сюй Аньцяо с облегчением вздохнул и шёпотом спросил у Чэн Дуаня:

– Что это было? Я не на шутку испугался. 

Чэн Дуань улыбнулся ему:

– А ты не понял? Ты прошёлся по старым шрамам*.

П.п.: в оригинале говорится “задел чешую”, а именно чешую дракона, эта фраза сродни “задеть нерв”, только куда серьёзнее. Обычно её используют для обозначения тем, которые являются запретными для обсуждение, и их никогда не следует поднимать в присутствии этого человека.

– Шрамам? Молодой Президент Цао всегда хихикает и шутит, не могу представить, чтоб у него были какие-то шрамы.

– Правда? Но на его теле всё же найдется два неприкасаемых шрама: Цао Сююань и Лян Сычжэ. И сегодня ты дотронулся до них.

Сюй Аньцяо не мог скрыть своё любопытство:

– У Президента Цао и Лян Сычжэ есть общее прошлое? Они раньше работали вместе?

– Можешь спрашивать, сколько угодно, но у меня тоже нет ответов. Насколько мне известно, они никогда раньше не работали вместе, а по поводу общего прошлого, я могу только догадываться. Но сильно не переживай, ты же знаешь Цао Е, он скоро обо всём забудет. Он не будет держать на тебя зла.

Сюй Аньцяо кивнул, после слов Чэн Дуаня ему стало немного спокойнее.

– Что ж давай сначала разберёмся с работой, – Чэн Дуань достал свой телефон. – Мне нужно совершить несколько звонков, а мы с тобой сможем обсудить всё утром.

(промокоды на главы, акции, конкурсы и прочие плюшки от команды по переводам K.O.D.)