Глаз бури [ЯОЙ👨‍❤️‍👨] Глава 2.2 – Тогда

– Режиссёр Цао, у нас осталось не так много бензина. Впереди последняя остановка, я заправлюсь, – голос водителя вернул Лян Сычжэ обратно в салон внедорожника.

– Хорошо, – Цао Сююань отложил сценарий и достал пачку сигарет. – Отдохнём несколько минут, я пока покурю.

– Конечно, – ответил водитель.

Машина остановилась в зоне отдыха у заправки, Цао Сююань и Чжэн Инь вышли покурить. После дня, проведённого в сидячем положении, Лян Сычжэ стало немного душно, поэтому он открыл дверь, чтобы подышать свежим воздухом и размяться, и заодно сбегать в туалет.

На обратном пути он сделал крюк, прикидывая, сколько времени понадобится Цао Сююаню, чтобы докурить сигарету. Он хотел избежать неловкости и лишних разговоров, поэтому вернулся к машине, только когда решил, что перекур наверняка почти закончился.

Как и ожидалось, от сигареты в руках Цао Сююаня осталась лишь крошечная часть. Он слушал Чжэн Иня, выдыхая клубы дыма. Лицо не выдавало его настроения. Но когда подошёл Лян Сычжэ, его оценивающий взгляд снова зацепился за него.

Чжэн Инь быстро понял, куда смотрит Цао Сююань, и тоже обернулся. Всё это время он что-то отрывисто говорил, но, увидев Лян Сычжэ, тут же замолчал.

Наверное, они обсуждали что-то, связанное с ним.

Цао Сююань выкинул сигарету, и они вернулись в машину.

– Сколько ещё осталось? – спросил он.

– Примерно час, – ответил водитель.

– Высади меня в Эхэнья*, – Цао Сююань обернулся к Лян Сычжэ и впервые обратился к нему за всё время поездки. – Дальше поедешь с Чжэн Инем, он подготовит тебе место для жизни. Условия не самые лучшие, но обстановка очень похожа на ту, которая будет в фильме. Сначала привыкни к ней, почувствуй, каково это – жить так. Я попрошу Чжэн Иня сообщить тебе, как только появятся какие-то новости.

П.п.: Название жилого района, нет прямого перевода для предоставленных иероглифов (которые 阿禾那). Поэтому я решила оставить его на пиньинь.

– Хорошо, – кивнул Лян Сычжэ.

– Тогда отвезу его на улицу Иньсы, – сказал Чжэн Инь, обернувшись.

– Решай сам, –пожал плечами Цао Сююань, снова погружаясь в чтение сценария.

– Может, мне сразу привезти и Цао Е?

– Делай что хочешь, – ответил Цао Сююань. Через некоторое время он добавил. – Но это зависит от того, захочет ли он поехать.

– Если не захочет, свяжу его и притащу силой, – рассмеялся Чжэн Инь. – Если, конечно, ты позволишь мне это сделать.

Цао Сююань тоже усмехнулся.

– Если у тебя есть идеи, как с ним справиться, то вперёд.

– Конечно, есть, – Чжэн Инь достал телефон и помахал им в воздухе. – Просто подожди. Я позвоню ему, и тогда он побежит за мной куда угодно.

Затем он набрал номер и включил громкую связь, пошли гудки вызова.

Прошло несколько секунд, прежде чем на том конце взяли трубку. Раздался довольно молодой голос, в котором чувствовалось мальчишество и юность.

– Привет. Как дела, дядя Инь?

Цао Сююань тоже поднял голову от сценария, услышав голос.

– Где ты? – спросил Чжэн Инь, притворяясь безмятежным.

– Дома. Делаю домашнее задание.

– Какой послушный. Задание по какому предмету?

– По математике, – ответил мальчик. Он говорил так серьёзно, будто действительно в данный момент работал над домашним заданием. – Вычисляю кубический корень, мне очень нравится. Если больше нет вопросов, то я положу трубку.

– Эй, подожди минутку, – Чжэн Инь поспешил рассказать о главной причине своего звонка. – Цао Е, не уходи никуда. Жди меня дома, я отвезу тебя в одно место.

– Куда? – голос мальчика звучал равнодушно, он явно не собирался никуда ехать. – Я занят расчётами, не мешай мне!

– Я отвезу тебя, чтобы покончить с твоей вегетарианской диетой*. Ты хочешь или нет? – Чжэн Инь замолчал и бросил взгляд на Цао Сююаня, сдерживая смех.

П.п.: Здесь используется термин 开荤, который буквально означает нарушение вегетарианской диеты путем употребления мяса. В разговорной речи он используется для обозначения потери девственности, если вы молоды и являетесь парнем. Если его использует девушка, то это может означать, что у нее давно не было секса.

– Ты серьёзно? – в мальчике явно проснулся интерес. – И куда мы поедем?

– Узнаешь, когда приедем. Приведи себя в порядок, это хорошее место.

– Хорошее место? Держу пари, ты мне врёшь.

– Я серьёзно. Если не веришь, но не вини меня потом, если не успеешь подготовиться.

– А? Нет, подожди… Дядя Инь, а как именно лучше подготовиться?

Чжан Инь с трудом сдерживал смех и едва не сорвался. Он взял паузу, чтобы успокоиться, прежде чем заговорить снова.

– Прими душ. Оденься красиво и чисто. Ах, да – не бери с собой денег, дядя Инь за всё заплатит. Просто чтобы тебя не обманули другие на первый раз.

– А? Ты серьёзно решил нарушить мою диету?

Чжэн Инь говорил вполне серьёзно, поэтому голос в телефоне продолжал удивляться.

– Когда дядя Инь тебе врал?

– О… Тогда ладно, – всё ещё сомневаясь? протянул мальчик.

– Тогда вешаю трубку, – Чжэн Инь сбросил вызов и разразился громким смехом. – Юань-гэ, ты слышал? Парень обычно не может контролировать себя, но на самом деле всё ещё маленький ребёнок.

Цао Сююань тоже рассеялся.

– О какой ерунде ты с ним болтаешь? – но в голосе не было злости.

– Это называется «замаскироваться, чтобы проникнуть в стан врага». Я потом заберу у него деньги, и куда он без них уйдёт? Он покорно останется на улице Иньсы.

Цао Сююань не был в этом так уверен и покачал головой.

– У него куча приспешников. Твой план может не сработать.

– Не волнуйся, – сказал Чжэн Инь с ухмылкой, – на этот случай у меня есть план Б.

После этого телефонного разговора атмосфера в салоне потеплела.

Лян Сычжэ понял, что Чжэн Инь собрался поселить его в каком-то месте вместе с каким-то мальчиком. По их реакции и разговору, он понял, что, вероятно, этот мальчик – сын Цао Сююаня.

Внедорожник пронёсся по автостраде и въехал в город; количество машин на дорогах резко увеличилось.

Лян Сычжэ смотрел в окно, наблюдая, как мимо проносится столица. Он уже бывал здесь, и не один раз – приезжал с научным руководителем, чтобы принять участие в конкурсе скрипачей. После окончания конкурса они быстро возвращались обратно, поэтому он так и не смог нормально изучить этот город.

Возможно, на этот раз у него будет шанс познакомиться с ним.

Водитель остановил машину перед тихим жилым кварталом, где вышел Цао Сююань.

Как только дверь закрылась, Чжэн Инь повернулся к водителю.

– Поехали, братец Лэй. Нам нужно на улицу Иньсы. Это место трудновато найти, поэтому сначала доедем до моста Аньюань, потом я тебя направлю.

После того, как они добрались до моста, Чжэн Инь направил водителя по извилистым и кривым дорогам, пока они не доехали до небольшого переулка. Он находился всего в паре километров от близлежащей главной дороги, но обстановка в переулке отличалась от широких и аккуратных улиц так, словно он находился за десятки тысяч километров.

Переулок был старым и обветшалым, словно заброшенный район, забытый городом. Пятна на бетонном тротуаре жирно блестели под солнцем, и нетрудно было заметить застарелые следы масла и дыма на дверях маленьких магазинчиков.

На окнах и стенах почти каждого заведения был написан большой иероглиф 拆 «Под снос». Этот иероглиф был заключён в красный круг, и люди, жившие в этом переулке, были заключены, без возможности избежать подобного образа жизни.

– Вон там, где вывеска «Лань Янь»*, – Чжэн Инь указал на магазинчик перед ними. – Братец Лэй, останови там.

П.п.: Лань Янь – 蓝宴, иероглифы переводятся как «синий» и «банкет». Название заведения может быть «Синий банкет», но по-русски это звучит не очень красиво.

Машина остановилась, проехав ещё немного. Именно тогда Лян Сычжэ смог разглядеть вывеску «Лань Янь». Это было богато украшенное заведение, скорее, караоке-бар, но при ближайшем рассмотрении он оказался больше похож на одно из кабаре прошлого века, которые часто показывали по телевизору. Дешёвые золотые рамы на стеклянных раздвижных дверях выглядели абсолютной безвкусицей.

– Давай, выходи, – Чжэн Инь толкнул дверь и вышел из машины, затем поднялся по ступенькам, чтобы войти в вестибюль.

Лян Сычжэ обошёл машину сзади и достал багаж. Он поднялся по лестнице, держа чемодан в одной руке.

Вестибюль был узким, но глубоким, освещение – тусклым. Осмотревшись, он разглядел лестницу в самом конце коридора, очевидно, ведущую на второй этаж, а поскольку часы работы заведения ещё не наступили, горел только самый ближний верхний свет. Атмосфера в этом месте была тёмной и мрачной, но, в то же время, наводящей на размышления и запоминающейся.

Чжэн Инь стоял у подножия лестницы и разговаривал с женщиной средних лет. Он говорил негромко, а у женщины был звонкий голос – каждое слово долетало до ушей Лян Сычжэ.

– Братец Инь, не волнуйся. У нас тут приличный бизнес.

– Сын режиссёра Цао тоже прибудет сюда? Тогда не хочет ли режиссёр Цао взять и нас в актёры? Ха-ха, я знаю, не беспокойся. Я скажу им вести себя хорошо и не провоцировать молодого господина Цао в надежде подняться по социальной лестнице.

– Новичок? Кто? – женщина повернула голову и посмотрела на Лян Сычжэ, топтавшегося у входа. Он дёрнула подбородком. – Это он? – она была сильно накрашена, тональный крем ярче выделял морщинки вокруг глаз. При тусклом освещении женщина выглядела такой же белой, как и стена.

– Да, – Чжэн Инь подозвал его. – Малыш Лян, подойди.

Лян Сычжэ опустил свой чемодан на пол и подошёл, волоча его за собой.

– Ооо… У режиссёра Цао намётанный глаз. Какая манера держаться… – женщина скрестила руки на груди и оглядела Лян Сычжэ с ног до головы, затем поцокала языком и добавила. — И даже волосы длинные. Да, он точно станет суперзвездой, если не самим киноимператором!

Чжэн Инь сдержанно кашлянул и протянул руку, чтобы оттащить женщину в сторону. Лян Сычжэ услышал его мягкий голос:

– Он ещё не утверждён. Молчи, не распространяй слухи.

Лян Сычжэ не хотел подслушивать их разговор. Положив пальцы на ручку чемодана, он свободно оглядывался вокруг.

Некоторое время они шептались у стены, затем голос Чжэн Иня вновь обрёл обычную громкость.

– Тогда я для начала отправлюсь за нашим молодым господином. Вернусь позже, – он обернулся к Лян Сычжэ. – Малыш Лян, подожди здесь пока.

Лян Сычжэ утвердительно промычал в ответ.

После ухода Чжэн Иня женщина удалилась обратно в заднюю комнату. Перед тем как исчезнуть, она обернулась и сказала:

– Не стесняйся. Присаживайся, куда хочешь, чувствуй себя как дома.

После этого она скрылась.

Работники, ответственные за уборку и протирание столов, были заняты своим делом, никто не обращал на Лян Сычжэ внимания, поэтому он нашёл стул и сел.

Как только стало смеркаться, по лестнице одна за другой начали спускаться дамы певческого зала, все они были сильно накрашены и откровенно одеты. Лян Сычжэ смутно догадался о характере этого заведения: скорее всего, это был не тот «приличный бизнес», о котором говорила женщина. И даже слегка удивился – он не ожидал, что в Императорском городе* всё ещё существуют подобные незаконные кабаре.

П.п.: Императорский город относится к определенной части нынешнего Пекина. Это район, где находится дворцовый комплекс Запретный город.

Проходящие мимо дамы не могли не бросить на Лян Сычжэ взгляд и не оценить его по достоинству, ведь он сидел в певческом зале задолго до начала шоу и был так привлекателен. Его мгновенно окрестили Тан Саньцзаном, ворвавшемся в пещеру Паньсы, безо всякой оглядки на мирские заботы*. Разве могли дамы игнорировать его?

П.п.: Тан Саньцзан – это монах из «Путешествия на Запад». По сюжету, Тан Саньцзан однажды проник в пещеру Паньсы, где живут только демоны-женщины, и поэтому все они были скудно одеты. В те времена мужчинам не полагалось приближаться к женским покоям, тем более, монахам – людям «безо всякой оглядки на мирские заботы». Эта фраза также может использоваться для обозначения того, что ЛСЧ – единственный парень среди толпы женщин.

Вот только этот «молодой Тан Саньцзан» держал голову слегка опущенной, хвост растрепался, и несколько небрежных прядей касались его лица, черты которого, кажется, были вырезаны самыми искусными мастерами – даже тень носа, отбрасываемая на лицо, была правильной. Аура юноши была также весьма своеобразной: он казался язвительным и колючим, но, в то же время, несколько распущенным. Сидя в оцепенении, он уже был похож на кадр, тщательно вырезанный из фильма. Он казался человеком, у которого есть история, и это вызывало у окружающих желание узнать её.

На самом деле Лян Сычжэ ни о чём не думал. Его мысли были пусты, и он тупо рассматривал пятно внизу стены.

Прошло уже более часа, но Чжэн Инь так и не вернулся. Лян Сычжэ почти заснул в ожидании. Как раз, когда он почувствовал сонливость, от входа неожиданно раздался молодой, юношеский голос, в котором слышалось удивление и сомнение.

– Дядя Инь, ты действительно привёл меня в такое место? Оно точно надёжное?

Сонливость, охватившая Лян Сычжэ, тут же испарилась. Он поднял голову и посмотрел на входную дверь.

Заходящее солнце уже совсем опустилось. Занавески на двери были приподняты, но снаружи было светло, тогда как внутри – по-прежнему сумрачно. Лян Сычжэ увидел высокого худощавого юношу, стоявшего у входа и заглядывающего внутрь.

Чжэн Инь на этот раз приехал лично, вышел, закрыл машину и отвесил юноше подзатыльник.

– Почему ты выскочил из машины до того, как она остановилась? – затем повернулся в сторону клуба и повысил голос. – Малыш Лян, подойди-ка сюда.

Юноша стоял спиной к свету, и Лян Сычжэ увидел его лицо только после того, как подошёл. Он оказался довольно симпатичным, похожим на молодого господина, привыкшего к комфортной жизни.

Они были одинакового роста, и сейчас оба оценивали друг друга. Лян Сычжэ оставался непринуждённым, когда как Цао Е не скрывал своего оценивающего взгляда.

– Малыш Лян, позволь мне представить тебя. Это Цао Е, единственный ребёнок режиссёра Цао. — Чжэн Инь похлопал Цао Е по плечу.

– Я так и понял, – тихо сказал Лян Сычжэ.

Пусть Цао Е и не был внешне похож на своего отца, но прямой и жёсткий взгляд, будто он смотрел на всё сверху вниз, действительно, достался ему от Цао Сююаня.

– Здравствуйте, – чинно поздоровался Лян Сычжэ.

И тут же заметил, как на лице юноши промелькнуло ошарашенное выражение.

В следующую секунду Цао Е обернулся и испытующе посмотрел на Чжэн Иня.

– Дядя Инь, это какая-то ошибка?

Чжэн Инь ничего не понял.

– В чем дело?

Цао Е наклонился к его уху, на Лян Сычжэ он старательно не смотрел. И хоть говорил он очень тихо, но находился достаточно близко, чтобы можно было расслышать каждое слово.

– Он действительно очень симпатичный… Но он же парень!

Проклятье. Лян Сычжэ едва не разразился ругательствами. К счастью, ему удалось сдержаться. Неудивительно, что Цао Е смотрел на него так пристально. Неужели он взаправду принял его за человека, который нарушит его диету?

Чжэн Инь замер, затем его осенило, и он разразился громким хохотом.

– Цао Е, о чём ты только думаешь!

– Просто меня не интересуют мужчины… – невинно ответил тот, но затем внезапно догадался, что они здесь не за этим. На его лице появилось выражение неловкости, он почесал лоб и посмотрел на Лян Сычжэ. – Эм… Я, кажется, ошибся?

– Что-то ещё? – Лян Сычжэ посмотрел на него без всякого выражения.

– Извини, бро… – неловко извинился Цао Е, а затем повернулся к Чжэн Иню, который не переставал хохотать. – Дядя Инь, прекрати смеяться. Зачем ты меня сюда заманил?

Окончание главы